See tomorrow

Вновь темноту разрывает единственный лучик света, такой тусклый, совсем заблудившийся. Горячей ладони коснулась первая капля, сорвавшаяся с бездны. Она обожгла ладонь, скатываясь дорожкой и падая на земную гладь. Такая хрупкая. За ней последовали другие смелые бойцы, они уже образовывали ливень из неупокоенных душ. Капельки отдают свои жизни земле. Такие хрупкие и маленькие, но такие смелые. Все было черно-белым. Гром разорвал отголоски дождя. Небо было таким темным, словно уже давно скорбело по солнцу, которое лежало в могиле. Оно покинуло это место, потому что грязные улицы не стоили абсолютно ничего. Люди тоже покинули эту улочку, лишь дождь пытался отмыть район. Ливень барабанил по волосам цвета черного кладбищенского ворона. Они бы сейчас забавно переливались, если бы солнце не растворилось в дреме лысых деревьев. Джерард сидел на бордюре, обдуваемый легким ветерком. Такой же растрепанный, в своем черном пальто, которое он никогда не застегивал, потрепанных и вечно мокрых кедах, одежде, пахнущей одеколоном. Парень сидел, опустив голову на колени. Чья-то рука коснулась его мягких волос. Уличный фонарь, который стоял рядом, вспыхнул. Уэй поднял голову. Опять оно. Ветерок уже давно прогнал Воспоминание, но оно вернется снова. Оно всегда рядом, прячется в замысловатых тенях и в темных углах его подсознания. Джерард — человек, живущий завтрашним днем. Хотя, по сути, он и не начинал жить. Он лишь терялся в своих мыслях. Завтра будет лучше. Черная роза коснулась мокрого, пропитанного слезами, асфальта. Она разбилась. Хрупкая. Все такое хрупкое. Все разбивается. Темнота приходит не сразу. Она прячется в голове, притворяясь сначала твоим другом. Завтра все изменится. Джерард может изменить все завтра. А сегодня он будет устало делать глоток за глотком дорогого виски, прятать лицо в ладонях и поднимать усталый взгляд на Воспоминание, а потом бить все зеркала в своем доме. Они хрупкие. На руках показывались первые капельки крови, а взгляд и широкая улыбка Воспоминания мелькала в темноте. Завтра он начнет жить, опять начнет жизнь обычного меланхолика, опять по вечерам будет смотреть дешевые фильмы, рисовать психоделику и слушать крики капель дождя за окном. Завтра все будет лучше. Он начнет жить. Но завтра ничего не будет. Он вновь обожжет сухие покусанные губы крепким алкоголем, он вновь будет думать, что завтра будет по-другому. Темнота приходит постепенно. Человек, который думал, что завтра — его спасение. Но завтра он вновь увидит вечно улыбающегося парня, который приходит к нему дуновением ветра, черным силуэтом и мертвым блеском в глазах. Человек, который жил завтрашним днем. Но, по сути, он не начинал жить. Такой хрупкий. Все разбиваются.