Разбитые сердца

Паркер, естественно, обнаруживает конверт и открывает его прежде, чем Элиот успевает понять, что происходит. - Что это? - она достает нечто ярко-розовое, украшенное красными сердечками и кружевами. - Что это такое, а? - Теперь ее любопытство целиком и полностью направлено на Элиота. Он не пытается выхватить конверт из ее рук, но Паркер видит, как сжимаются его кулаки, как он стискивает зубы, и понимает, что, вероятно, зашла слишком далеко. Она смотрит на него своим самым невинным взглядом - о-о, она это может, она ведь годами практиковалась перед зеркалом! - и поднимает повыше бело-красно-розовую бумагу. Элиот недовольно ворчит и протягивает руку. Паркер, все еще полная любопытства, послушно кладет сердечко ему на ладонь. Она видит узоры, нарисованные на бумаге цветными карандашами, и вспоминает, что у Элиота в семье совершенно точно нет маленьких детей. Или есть? Она не тот человек, который будет расспрашивать о семье. Их команда - самое близкое к "семье", что было в ее жизни, ну, кроме Арчи, конечно. - Так что же это? Тяжело вздохнув, Элиот бережно кладет бумажное сердечко обратно в конверт и, помедлив, говорит: - Когда я был в армии - ты ведь знаешь, что я служил, - он кидает взгляд на Паркер и она утвердительно кивает, - мое подразделение получило большой конверт, полный открыток с поздравлениями ко Дню Святого Валентина. Их отправили обычные школьники. Которые были совершенно не в курсе, что там происходило. И это было... - он сглатывает, его кадык дергается, - на какое-то мгновение мы почувствовали себя так, словно дома нас ждут те, кому мы небезразличны. - О-о, - Паркер молчит несколько секунд, глядя на конверт, который Элиот все еще держит в руке. Она пытается представить, каково это - находиться в чужой стране, где все хотят тебя убить; каково это - участвовать в операции, которая превратила Элиота в того человека, каким он является сейчас; нет, каким он был тогда и которому было наплевать на все и на всех, кроме задания. Паркер хватает Элиота за рукав и тянет к себе, но он не двигается, вообще не шевелится, и поэтому она сама делает шаг вперед и крепко-крепко его обнимает. - Мне небезразлично, - шепчет она куда-то в район его шеи. - Хочу, чтобы ты возвращался домой. Элиот расслабляется достаточно, чтобы поднять руку, положить ладонь ей на затылок и поцеловать в макушку. - Только ради тебя, - говорит он, и Паркер улыбается.