Неделю спустя.
Я сижу в кафе, наблюдая за очередной жертвой моего искушения, как бы забавно не звучало, это – так. Вокруг шум, все звуки перемешиваются в звон в ушах. Будто отключившись от всего мира, я не замечаю ничего вокруг, мои глаза устремлены на него – темные волосы, зеленоватого оттенка глаза, колечко в брови и тату на плече. Вот я смотрел на него в кафе, а сейчас он у меня в постели. Стонет, как последняя проститутка, подо мной и извивается от удовольствия. Его тело несносно шикарно, секс с ним – чудо. Но под утро я уже не помню его имени, выпроваживаю за дверь и, благодарно улыбнувшись, закрываю ее прямо у него перед носом. «Поздравляю, вас использовали». Мне мало каждого из этих подстилок, их крики мне не доставляют никаких чувств. Они, отчаянно цепляются за каждую возможность, плывут по течению жизни, каждую ночь, ускоряя его наркотиками и алкоголем. Их течение уже набрало безумную скорость – один поворот и всё вдребезги. Глупо осуждать людей-однодневок, когда сам являешься таковым. У меня уже нет той спасительной опоры, того, кто сможет помочь. Он всегда был так близко, но даже его я сумел упустить. Целая неделя без тебя. Целая неделя страданий.Спустя шесть месяцев.
Среди тонны пепла, на столе, лежит твое фото. Вернее сказать, оно наше, но я не в счёт. Я давно покинул твою жизнь, а ты мою, Эдвард. В точности по сценарию, по твоему сценарию. Зачем это всё? Вероятно, я виноват, что мы любим друг друга сильнее, чем кто-либо может представить. Любим ли? Нет, любишь ли? Я перешел рамки дозволенного тобой, я первый на все это пошел, я, чертов мудак, отпустил тебя в тот день, полгода назад. У наших чувств есть особенность – внезапность. Они внезапно приходят, но уйти они не должны. Никогда. Ты знал, на что шел, знал же, на что соглашался. И ты изначально знал, что уйдешь раз и навсегда. Я ждал тебя каждый день, все шесть месяцев. За окном серый ливень. Он загонял меня в депрессию все больше и больше с каждой, падавшей с неба, каплей. Я ждал и думал, что это несерьезно: сколько раз мы прощались навсегда? Сколько раз ты уходил, обещая, что больше никогда не вернешься ко мне, хлопнув дверью? Миллиард раз, только твое возвращение не заставляло так долго ждать. Видимо, ни в этот раз. В мыслях нет того, что с тобой что-то случилось. Мне стало ясным давно, что ты ушел навсегда, что во мне больше нужды не было. Голова пульсировала с невыносимой болью, казалось, что она вот-вот взорвется. Каждый звук ударял в висок, и боль усиливалась вновь. Я понимаю, что среди этих жестоких звуков, больше не будет звучания твоего голоса. Пожалуйста, ты убиваешь меня, пусть это будет не навсегда. Это будет чудом, моим спасением, но ведь чудес не бывает, как и не бывать моему спасению, да, Эд? Пустота за тебя не ответит. Ты всегда заполнял ее собой, а теперь, когда тебя нет рядом, она царит всюду: в квартире и внутри меня. Нужно ли было совершать глупость, почти детскую, избегая подробностей, о которой жалеть будешь только ты? Я люблю… черт, да, знаю, просил не говорить это вслух. Любить молча.Спустя семь месяцев. # Наркотики притупляют чувства.
Я сижу, пью кофе и понимаю, что надеется больше не стоит. Это конец, глупый и такой трогательный. Возможно, моя истерика, крики, хронические порывы которых заставляют содрогнуться стёкла окон, не помогут уйти от проблем, но от этого легче. Я уже морально умер, и крепкий алкоголь больше не глушит боль. Превышенная доза вызывает интоксикацию, и все, выпитое мной, выходит обратно. Не помню, где и как все происходило. Помню, что какой-то дешевый клуб и всё. Я перестал чувствовать все, что меня мучило семь месяцев: тебя и боль, которую ты мне причинил. Я избавился, пусть и на время, от всех чувств. Знаю, прошло уже больше полугода и пора бы уже смирится, но я не могу. Где-то в глубине души, я еще жду тебя. И всегда буду ждать. Я больше не боюсь говорить эти слова вслух, и точно в них уверен. Я люблю тебя, Эдвард. Всем своим гребанным сердцем. И знаешь, время ни хрена не лечит.Время, мать твою, ничего не лечит.