One Two Eight

Есть такая вещь — наследственность. Бывает хорошая, бывает плохая. И, произойдя из того же рода, что и Антуан, его прелестный-и-ещё-восьминогий кузен вкусил сегодня все её преимущества в полной мере. В сене они вместе со Снайпером просидели честных два часа, однако скучными их назвать было ну никак нельзя. Сначала Манди активно вырывался, мыча и упорно грызя кончик щупальца, приспособленного под кляп, потому что мимо сена иногда шастали наёмнички. Потом из стрелка с некоторыми усилиями сделали личинку стрелка путём обвивания всего и сразу, кроме башки, торчащей наружу и матерящейся, как стадо бухих сапожников. Истратив набор внушительного австралийского красноречия, выданной громким шёпотом, Снайпер устал, крякнул, плюнул и перешёл к более интересной части истории, а именно — к вопросам. Вот тут-то дар Адриана к трёпу и показал себя в полной мере. Открыв рот, он закрыл его только спустя первые полчаса, но сотворил при этом практически чудо. Всякие Цицероны и Цезари с песнями шеренгой идут в лес и совершают там массовый самовыпил. Синий умудрился провертеть Снайпера по всем стадиям: сначала долго убеждал его, что не собирается никого убивать и хавать, потом принялся драить косточки своей «голубой по цвету жилетки своре», затем перешёл конкретно на злого нациста, что сотворил с ним подобное надругательство. Призвав на помощь воспоминания, Адриан сам пустил скупую слезу и достиг нужного эффекта: Манди с видом «ах пиздец интересно» тщательно внимал его речи. Дальше пошли запоздалые извинения за разбитый трейлер и ещё более трогательный рассказ про знакомую ночную операцию «Штозанах». Историю про Антуашу и детство с оным Спай решил приберечь, как финальный убер-заряд, если нужная кондиция не достигнется. Далее, завершая свой дипломатический подвиг, он деликатно намекнул, что хочет обратно стать настоящим мальчиком человеком, но для этого нужен «благородный мсье-соучастник». Последний, кстати, ничем не рискует, ибо медиган регенерирует вообще всё и в любом количестве. Тактично оставив благородного мсье в раздумиях, Адриан облизал пересохшие губы и раскопал себе в стогу маленькую амбразурку. И так получилось, что в неё сейчас же сунулся дорогой кузен, случайно ткнув носом в чужой глаз. — Антуаша, блин… — радостно и одновременно недовольно воскликнул синий, утирая повреждённое око. — Лучше уж Антуаша, — мрачно фыркнул Шпион. — На блин я пока мало похож… Так, а это ещё что? Опять бушмены валяются? И ПОЧЕМУ ИМЕННО ЗДЕСЬ? — Мужик, расслабься, — подал голос Снайпер, выбираясь из сена. — Я в теме. И я хочу сказать, что я, в общем-то, согласен. — На что? — округлил смотрелки француз. — Поделиться ногами и ещё кое-чем, что повыше. При условии, конечно, что мне железно отрастят новые. — Кхм, — значительно изрёк изумлённый, но обрадованный Спай, вновь обращая всё внимание на драгоценного родственника. — И что ты с ним, интересно, тут делал, чтобы всё так раскорячилось? — Тупо рассказал правду, — пожал плечами Адриан. — Даже лапши всякой добавил не так много. Гены, мон шер, не отрежешь и не заменишь… Скажи-ка лучше, как там живодёр? В адекват вернулся? — Надеюсь. Пошли, посмотрим. Манди, раз ты теперь с нами, бери этого на ручки, а я двину вперёд разведывать дорогу. — Эмм… чего? — не понял Снайпер. — Неси меня, короче, — пояснил синий, тотчас по привычке шустро закрепляясь на чужой спине. Австралиец охнул и чуть согнулся под тяжестью наглой туши. — А самому слабо? — сквозь сжатые зубы пробухтел он, силясь ослабить хватку щупалец вокруг пуза. — Нет. Но это будет медленнее раза в три. Когда я пытаюсь ускориться, эти твари начинают заплетаться в косички. Стрелок хотел что-то возразить, но смолчал и тяжело потрусил к повороту, наблюдая впереди чуть заметные красные изгибы воздуха. На какой-то миг он проникся всем произошедшим и почувствовал себя даже виноватым перед Спаем: таскать такую тяжесть, да ещё и с отмудоханной физиономией, да ещё и от зверюги-Медика… К счастью, добрались они до лазарета незамеченными, поскольку Туфорт большой, а человек в нём — только девять, и пересечься друг с другом не специально было делом затруднительным. Скользнув в двери, авантюристы окинули взором прелестную картину: привязанный к стулу багровый Генрих угрюмо взирал на них, не удивившись даже появлению четвёртого товарища-заговорщика. Всё бы ничего, только привязали его на стул вверх ногами и затолкали в рот самый натуральный кляп. Кругленький такой. Из сексшопа. — А стек у Солдата ты часом не одолжил? — ехидно, но неодобрительно откомментировал пейзаж Адриан, сползая с остолбеневшего Снайпера на пол и обращаясь к кузену. — Не дал, — с неким сожалением ответил Спай, подойдя ближе к пленнику и садясь перед ним на корточки. — Ну что, гестапо, угомонился? Вернул нам прежнего милого Генриха? Хорошо-о-о… А у нас для тебя новости. Отстегнув ремень с макушки, Антуан заботливо вынул шарик из острозубой пасти и принялся за узлы. — Ты — мудак, — тотчас сообщил Медик коллеге прописную истину, переворачиваясь в нормальное положение, вставая и разминаясь. — Я теперь принципиально ничего делать не буду. Хватит с меня. Трахайтесь тут сами как хотите, а я завтра на рейд. — Приплыли, — уныло протянул Адриан, готовясь вновь разминать язык для очередной порции словестно-убеждающего поноса. — Антуаша, а ну взял и извинился за свои варварские методы. Бегом. — Даже не собираюсь! Он меня чуть на мясо не порезал, пока я верёвку искал… — Ребята, — тихо встрял в беседу Снайпер. — Он шприцемёт достал. И сейчас жрёт вас глазами. Все дружно покосились на Генриха с лицом человека, которому нечего больше терять в своей поганой жизни, и измученно выдохнули. Веселуха, в отличие ото дня, и не думала кончаться.