Ирландский кофе

Утро радовало солнцем и тишиной. По обыкновению Кирилл спал обняв подушку одной рукой, свесив с края другую, впрочем, как и ступни ног, выглядывающие из-под одеяла. Клубочек Ксении был неподалеку. Андрей проснулся первым. Забота о его комфорте приятно порадовала, и, откинув плед, он пополз в душ: хоть поясница немного и ныла, в остальном теле была лёгкость пузырьков шампанского, и, видно от большой концентрации их в паху, член смотрел в небо. Управившись с омовением Андрей пошёл в спальню. Хоть вчерашнее ему более чем понравилось, решение принимать было явно не ему, а значит надо ждать пробуждения Кира. Но взгляд и присутствие кого-то первой ощутила Ксёна, выглянув из одеяла, вся взъерошенная, но милая. Робкая улыбка позволяла надеяться на лучшее и, чтобы не будить блондина, она тихонько сползла на пол, пошлёпав в ванну вместе с клубком одеяла. Через десять минут на неё можно было любоваться, и брюнет похвалил себя за то, что не взял махровый халат из ванной — сейчас в нём была девушка. — Ты как? — шёпотом уточнила она. — Порядок. — Ничего не болит? Я тебя ногтями не поцарапала? — Не знаю, мне не видно ТАМ, — Андрей шептал в ответ, а на весёлую артикуляцию пальцев «повернись и покажи», он стянул полотенце с бёдер, прижимая его лишь к паху, и обернулся тылами к любопытной. — Хм, ну, не смертельно, но... Ты правда норм? — Поясницу чуть тянет, но не больно, привычно. — Ложись, лечить тебя буду. Активное перешёптывание не могло остаться незамеченным последним спящим в комнате, но виду он не подал и даже с ритма дыхания не сбился. Какая-то возня быстро была пресечена странным сипом, видимо, должным выражать рык, и кровать чуть прогнулась. Тихие шлёпания голых пяточек по ламинату, повторный прогиб кровати, и шипение, а затем тихий стон блаженства насторожили Кира: он приоткрыл глаза, глядя сквозь ресницы. Ксёна сидела на бёдрах Андрея, лежащего на животе, и мазала ему попные половинки кремом — запах и характерные движения на это прозрачно намекали. — Ты без трусов, что ли? — очнулся «больной». — Прости, не хотела, — завозилась девушка, подсовывая под себя край халата. — Меня Кир убьёт за такое! Скажет — совратил и обесчестил его девушку! — Положение не то! — хихикнула Ксёна и начала оправдываться. — А что мне было делать? Запасных трусиков нет, а вчерашние я только сейчас постирала, они сохнут! И вообще, не капризничай, фавн! — КТО??? — всё так же шёпотом возмутился Андрей, вскидывая голову. — Фавн, это мифические создания такие. — И почему это я фавн? — Ноги волосатые!!! — Ах ты!... Я счас тебя!... Нимфа нашлась! — Неее! Не нимфа, за это тебя Кир точно убьёт! — Почему это? — Фавны были духами леса и прочей растительности, играли на дудочках, развлекая нимф, ну и трахали их до одури! — Да? И чем же тогда фавны от мужиков отличаются? — А у этих нижняя часть тела была козлиная, а верх человеческий, ну и рога витые. Соответственно ноги были волосатые, как у тебя. — Ну всё! Тебе не жить! Ты меня козлом назвала?! И на кровати завязалась борьба, с визгами, барахтаниями и прочим. — Уймитесь, спать мешаете, — лениво заметил Кирилл и наблюдал шикарную композицию «нас застукали!». Андрей, успевший подмять девушку под себя в захват руки, Ксёна, сверкающая голыми коленками за его спиной и отбивающаяся от щекотки, лица обоих как у нашкодивших котят — виновато-невинные. Красота!!! — Кирочка, прости, мы больше не будем, сейчас уйдём. Спи, спи, спи! — Запричитала Ксёна, спихивая с себя зверёныша. — Лежать! Оба! И новая возня стихла через секунду. Взгляд из-под ресниц показал двух вытянувшихся в струнку на кровати, и если девушка была в халате, то парнишка явно мог замёрзнуть в своём полотенце на причинном месте. — Ползите сюда, всё равно разбудили, — пробурчал Кирилл, откидывая уголок одеяла и накрывая им подкатившихся. Сияющие моськи обоих затмевали солнце, бьющее от окна, и всего одно слово их вовсе затопило счастьем. — Попробуем. Но лежать долго не получилось — заурчали голодные животы шалунов, и пришлось вставать всем. — Краси-и-ивые, — завистливо протянула Ксёна, разглядывая своих мужчин. Оба успели надеть трусы, но она и туда успела заглянуть и сравнить. Парни обернулись, и различия стало видно лучше: Кир выше и шире, Андрей жилистей и пропорциональней; блондин мог похвастаться почти безволосым телом и густой полоской волос меж грудных мышц, брюнет щеголял гладким и блестящим торсом, а ноги были покрыты густыми курчавыми волосками, тёмными, но мягкими; скандинавский бог был и кожей светел, а зверёныш щеголял шикарным бронзовым загаром, и лишь бёдра светились благородной бледностью. И в плане достоинств оба не подкачали: длинный ровный член Кирилла был примечателен головкой неожиданно тёмного цвета, а у Андрея более скромный размер был чуть искривлён в сторону, и шкурка на нём умильно собиралась на конце розочкой. Паховые волосы обоих изрядно колосились, пряча яйца, но зато тазовые косточки брюнета влекли своей обманчивой хрупкостью, а блядская дорожка Кира хоть и сверкала рыжиной завитков, лишь подчёркивала этим темперамент владельца. — Хороши красавцы! И всё моё! — не просто облизывала — глодала взглядом тела Ксения. — Но-но!!! — взвился Кирилл. — А чё? Я ничё. Я так, о прекрасном! И унеслась одеваться, на что блондин расслабился, а брюнет хитро заулыбался. На завтрак они спустились вместе, застав там Змею в шёлковом халатике и Рому в одних спортивных штанах на босу ногу. Андрей заспешил к кофеварке, Ксения к холодильнику, а Кирилл уселся во главе стола, где обычно и занимал место. — Чё решили? — не удержался браток. Вид у него был побитый, невыспавшийся, в противовес цветущей Светочке, сверкающей голыми коленками и намёками на грудь. — Всё хорошо, Ром, убийства не планируются. — И кто? — задал закономерный вопрос компаньон. — Оба, — не дрогнув взглядом, ответил Кирилл. — Напрягает? — Да плевать я хотел кто, сколько и как, главное, что ты в норме, а я не болтливый, можешь не сомневаться. Просто всю ночь не спал, за тебя переживал, всё караулил, когда ты убивать начнёшь. Даже наручники припас — сдерживать. — Расслабься, Ром. Всё хорошо, мы всё решили миром. — Я рад. — Садитесь завтракать, — предложила Ксения, ставя на стол мясную нарезку, треугольнички сыра и хлеб. Андрей подсуетился с кофе, и вот уже все чинно завтракали. — Что делать планируете? - спросил у Романа Кирилл. — Отсыпаться. Может сауну нагреем, а к вечеру в клубешник махнём, растрясём жирок. — Ясно. А что мы планируем делать? — глядя на двух своих пассий, поинтересовался блондин. — Мне домой надо, а то орёл меня сожрёт с потрохами. Потом дела, если хотите вечером встретимся. — А с тобой нельзя? — закинул удочку Андрей. — Можно, если не боитесь, что скучно будет. — Тогда решено: сначала к твоему орлу, потом... - начал подытоживать Кирилл. — Мне к родственникам заехать надо, — вклинилась Ксёна. — ... к родне заскочим, пообедаем где-нибудь в городе, погуляем, а вечером с вами в клуб. Возражения? Тишина стала ответом, а закончив с завтраком и поднявшись в спальню за вещами, парни нарядились в джинсы и свитера, а Ксёна под ехидные замечания Дюши надела чуть влажные трусики, дав себе слово брать запасные. — Как будем перемещаться? — о насущном вопрошал брюнет после, в прихожей. — Автобус? — робкое от девушки. — Такси? — от Кирилла. — А машины нет? Я права взял, - рациональное от Андрея. Машина была — бусик фирмы забрали у Сёмы, и под навигационные комментарии Ксении поехали к ней домой. — Надо в магазин зайти, меня орёл без мяса не простит! — с мольбой попросила она. — Надо, зайдём, Дюш... Кирилл притянул к себе девушку, чмокнув в нос, отчего она его смешно сморщила. — Мышонок... Дюша понимал всё с полуслова, вёл себя уверенно, хотя в глазах явно проскальзывало выражение нереальности происходящего. В супермаркете они взяли две тележки. — Зачем? Я и в одну не накуплю! — удивилась Ксеня. — Я накуплю, — уверенно выдал Кирилл. — Увидишь, — усмехнулся Андрей. — Надо курицу, творог, фрукты и семечки, лучше тыквенные. — Орлу? — Ему, деспоту пернатому! С брюнетом было весело: он всё время что-то рассказывал, кидал забавные реплики и комментарии. Они купили молочное, мясо, и зависли в овощном. — И что есть этот... орёл? — уточнил Кир, видя как Ксёна набирает яблоки и виноград. — Он любит бананы, хурму, но больше всего манго, хоть я и беру его редко — дорого больно выходит прощение. — Я возьму, — сообщил блондин, уйдя к холодильникам. — Теперь понятно, почему две тележки? — поинтересовался Андрей. — Он никогда не возьмёт «неважных» по его мнению продуктов. — А соль? Она ведь нужна? — Тебе. Ему же если и нужна, то не такая. — А какая? — Золотая!!! — Дюш!?!? — обиделась Ксения. — Серьёзно, она стоит как кусок золота, но другую Кир не ест. — Вчера ел. — И радуйся, если углядит то, что ему не по вкусу — всё, писец котёнку! — Учту. — Давай, учитывай. Подошёл Кирилл с манго и клубникой. Разобравшись с покупками, где за свою корзину платил блондин, за свою брюнет, они направились к дому девушки. Жила Ксеня на третьем этаже обычной девятиэтажки, шестиподъездной, в стандартном дворике типа «колодец обыкновенный» с утоптанными газонами, мамашами с колясками на каждом углу и чахлыми деревьями по периметру. К двери вёл относительно целый тротуар из плитки, домофон намекал на порядок в подъезде, который даже был. Не заморачиваясь лифтом, который мыла местная золушка баба Зоя, они поднялись на этаж. Железная дверь открылась легко, впуская гостей. — Проходите, раздевайтесь, но не разувайтесь — здесь полы грязные. Сумки давайте сюда. Андрей быстро управился с одеждой и помог хозяйке, в то время как Кирилл осматривался. Ремонт в прихожей был не сказать, что давно, и из убогой коробки бетонных стен удалось создать уют: то ли морскими обоями с картами и якорями, то ли забавной вешалкой из какого-то сувенирного божка. Но вот древнее трюмо, люстра ещё времён Брежнева, всё это блондин воспринимал как родное — сам жил в доме с такими же. — Проходите, — открывая двери в зал, пригласила Ксения, а из комнаты раздалось нечеловеческое: — Кеша дурра, дурра, убиииила, убииила... кха-кха-кха. — Вставай, паяц! К нам гости пришли, угощать тебя будут. — Ух ты! Это орёл? Клёво! Класс! Андрей светился от радости, ступив в комнату. На столе в дальнем углу комнаты «умирал» попугай. Яркое жёлто-синее оперение, приличный размер и поза птаха сразили парня на раз. — Да, это мой орёл. Знакомьтесь, это Жора. Жора, покажи орла. Птиц подорвался из лежачего положения со «свёрнутой» шеей и взлетел на жёрдочку толщиной с руку, принял позу: крылья и хвост в растопырку, грудь колесом, клюв в профиль и приоткрыт — ни дать ни взять король неба! — Ха-ха-ха-ха-ха! Жора, ты прям орёл! Лети сюда, мясо хочешь? - веселился Дюша. Наглый птах спикировал на подставленную руку, отобрал куриную голень, и отлетел на стол, вгрызаясь в мясо. — Ну ты и хищник! Всю руку расцарапал! Красавец, Жора, красавец! — ворковал Андрей, абсолютно очарованный попугаем. А Кирилл стоял в дверях, молча глядя на всё это, и в груди разливалось щемящее тепло. Семья. Он воспринимал присутствующих своей семьёй, даже ару, что зверствовал над мясом, и того тоже. Сходив за манго на кухню и достав из кармана перочинный нож, Кир начал нарезать дольки из фрукта. Птах унюхал лакомство, спрятал кость в гнездо и слетел на подлокотник кожаного дивана, подранного им же. Беря аккуратно угощение, попугай урчал как кот, переходя на трель будильника, дверного звонка, дрели и ещё чего-то, не поддающегося идентификации. — Вы ему понравились, — сообщила Ксения, меняя воду в ванночке. Вообще вся комната была заточена под птаха: стены белёные, без обоев, у балконной двери деревянная лесенка вдоль стены — лазать, пол там же отделён перекладиной и посыпан песком и опилками. Домик, жёрдочки, игрушки и купальня довершали картину райской жизни ары. Остальная комната была пуста, за исключением телевизора на тумбе и дивана, где сейчас и сидели парни. — Я сейчас переодеваться, а потом можно ехать дальше. Но выехали они нескоро: пока гости всё осмотрели, пока развлекли Жору, пока собирали вещи — прошло два часа. Через двадцать минут они вышли у другого подъезда, поднялись на второй этаж — первый был нежилым, и позвонили в звонок у светло-коричневой двери. Её открыла женщина в годах, с приятным лицом и старомодной причёской. Светлое платье ей очень шло, хоть было и не последним писком моды, зато удобным и тёплым. Пахло сдобой и клеем. — Здравствуйте! Проходите. Ксения, помоги гостям, скоро булочки из духовки достану, будем чай пить. — Кешка приехала!!! — вылетел из арки ураганчик, который не сразу рассмотрели мужчины. — Привет, мелкий! Как жизнь? Ковыляешь потихонечку? — Привет, Кеш! А то! Уже шагов десять сам могу сделать! А это кто? Познакомишь? — Конечно! Парни, это мой брат Александр. Шурик, это Кирилл и Андрей. — Будем знакомы — протянул руку подросток, сидящий в инвалидной коляске. — Рассказывай, Кешка, как там Жора? Как твоя новая работа? Как Ольчик и Обезьянка поживают? — Полегче, парень! Это между прочим мой шеф! — Пф! Хахаль он твой, а не шеф, думаешь, я не понял? А кто второй? — Его друг. — Ну-ну, — Шурик сделал вид что поверил, и поехал через арку в гостиную. Ошарашенные гости пошли за ним. В светлой комнате было много места, а на линолеумном полу не было ковров и дорожек, впрочем как и порогов. Присев на удобный диванчик и разглядывая убранство комнаты, парни слушали препирательства брата и сестры. Они совершенно не церемонились, поддевая друг друга, впрочем, и не обижались. — Чай готов, — показалась минут через пятнадцать Лидия Фёдоровна, как звали тётю детей. Угощение было фееричным: ароматный чай с мятой, абрикосовое варенье, плюшки с творогом и мёд, всё трещало за ушами, прерываясь изредка хохотом. Непринуждённая беседа лилась спокойно и естественно, ну а когда всё съели, то Шурик позвал парней: — Пойдёмте, я вам комнату свою покажу. Пока мужчин не было, Ксения сунула тётке деньги в карман передника, и на возмущённое шипение заметила: — Меня теперь есть кому содержать. Сводите Сашку в цирк или дельфинарий. — Он и так от воды весь синий - из бассейна не вылезает. — Что врачи говорят? — Пока продолжаем, а через месяцок его в санаторий направят. — Опять школу не успеет закончить! — Ничего, мы уже привыкли, зато "грязи" очень помогают, и инструктор там золото. — Вот, копите деньги, будет возможность — оставайтесь, я скоро ещё подкину. — Ну, хорошо, спасибо. — Вам спасибо, тёть Лид. А парни тем временем развлекались. — Вот моя комната, — похвалился малец, очень похожий на сестру, только не такой смуглый и с веснушками на курносом носике. — Вау! — Фига се! Гости враз остолбенели. Все стены комнаты были укрыты узкими полками, на которых стояли макеты кораблей. Чего здесь только не было! И ладьи с вёслами, и фрегаты с пушками, и многомачтовые красавцы, и даже четырёхтрубный "Титаник" рядом с пароходом на гребных колёсах. — Нравится?! — гордо поинтересовался пацан. — Не то слово, — отмер Кир, — это ты всё сам сделал? — Конечно, времени-то немерено, в футбол играть колёса мешают, а руки занять надо, вот я и клею их днями. — Сумасшедше красиво! Можно взять? — тянул загребущие руки Андрей. — Бери, только за днище, а то мачты выдернешь. — Красота! — вновь очнулся Кирилл, рассматривая судно. — Угу. — Вот бы его на подарок деду, он же бредил этими парусами, а та фигня в бутылке и рядом не стояла с этим красавцем. — Это фрегат, — пояснил Шурик. — Слушай, а ты можешь его продать? Я бы его деду своему подарил, у него юбилей скоро, - по-взрослому попросил Кирилл. — Бери. — А цена? — Там в пушке бумажка торчит, это сколько я на него потратил. — Пять семь ноль, — прочитал Андрей. — Пятьсот семьдесят рублей??? — Да, дорогой кораблик, одни пушки чего стоят, но есть и дешевле, выбирайте любой. — Не! Не дорого! Наоборот! Такая красота раз в десять дороже будет в магазине стоить! — не умолкал брюнет. — Ну, я не магазин. Хотите, берите так, мне Кешка ещё ящиков из овощного принесёт. — Я его покупаю, — вынул из портмоне две пятитысячных Кирилл, — ещё такой сделаешь? У меня бизнес партнёров тьма, им фуфло не подаришь, а это «хэнд мэйд», бешеных денег стоит. — Спекулируешь? Барыга несчастный! — вошла Ксения. — Он вам сейчас навтирает про инфляцию и налоги и сдерёт три цены. — Завидуй молча! Гляди! И пацан помахал ден знаками. — Ну ты еврей!!! — Это достойная оплата за тяжёлый труд, — выдал с пафосом Кирилл. — Это хобби и он прилично наварился на банановых ящиках! — Чего??? — в один голос выдали парни. — Он делает их из ящиков от фруктов, только мелочи покупает, вроде клея, ниток, лака. — разъяснила Ксеня. — Кешка, ты злая! — Я справедливая! — Это тёте Люде на подарок, — шёпотом пояснил Сашка, — у нас пароварка перегорела: в грозу напряжение прыгнуло и... дядя Коля сказал — не спасти, там поплавило всё. — Чего не сказал раньше? — Запретила. А ты же знаешь, с её печенью только с пароварки и питаться. Мальчик был расстроен. Он спрятался за чёлкой, держа деньги в кулаке. — Не хватит — скажешь, добавлю, — закончила спор девушка и беседа ушла в более спокойное русло. Через час гости ушли, и пока брат с сестрой шушукались, парни спустились в авто. — Ну и как тебе гости? — Классные парни. — А Кирилл? Он мой ухажёр. — Нормальный, разрешаю. И Андрей тоже, разрешаю. — Шурка... — Да понял я всё, не дурак. Но лучше пусть будет двое, чем ни одного, к тому же тебе так легче. — Спасибо, ты самый лучший, Шур! — Иди уже, Кешка! И сестра с братом обнялись, понимая и поддерживая друг друга. В машине висела тишина, и едва Ксёна уселась, Андрей поехал куда-то. Не имея больше планов, девушка не интересовалась маршрутом, пока они не остановились на парковке какого-то кафе, и мужчины не заволокли её туда. Заказав напитки и десерт, рассевшись на удобном диванчике вокруг столика, как Кирилл с молчаливой поддержки Андрея, потребовал: — Рассказывай! — Что именно? - испугалась Ксения. — Всё! — Да ничего такого необычного, - смущаясь, начала повествование она, - росла в обычной семье, мама учителем работала, папа был моряком. Потом Сашка родился с ДЦП. Им стала мама вплотную заниматься: массажи, операции, процедуры, ушла с работы и сидела дома. Папа всё по морям мотался - деньги зарабатывал. Потом папа из рейса не вернулся: умер он при не выясненных обстоятельствах. Мы без кормильца остались, но и это можно было пережить, если бы мама... Её машина сбила три года назад. На меня тогда не хотели оформлять опеку над инвалидом, ещё несовершеннолетняя была, вмешалась тётка — мамина сестра. Её дочь замуж вышла и за границу укатила, а муж бросил, вот она и пришла к нам — "вместе веселее" - говорит, "и легче". Так и живём. — А Жора? — спросил неясное для себя Андрей. — Папа мне подарил его на пятнадцатилетие, а через год его не стало. — И с тех пор ты зарабатываешь для себя и брата? — уточнил Кирилл. — Не то чтобы, но стараюсь. У него пенсия по инвалидности и как сироте ему доплачивают, да и Лидия Фёдоровна не бедствует. Когда нужны были деньги на операцию, пришлось продать машину, но квартиру я не трону ни за что — она на брата оформлена. Он хороший мальчик, и шансы вылечится насовсем у него неплохие. Они с тёткой всё время заняты: то школа, то бассейн, то массаж, а ещё кружок кораблестроения и морская школа для юнг — брат бредит морем. — Вы молодцы, такие молодые, но сильные, оба, — срываясь, начал Кирилл. — Не надо жалеть нас... — Это не жалость, это восхищение, — перебил её Андрей. — Как же я рад что встретил тебя, — с обожанием глядя на девушку, сказал Кирилл. — А уж как Я рад, — вклинился брюнет. — Ну а я просто счастлива! И все трое рассмеялись, немного смутив официантов, подошедших с десертом.