Cursed or not

— Дин, мне кажется, ты слишком глубоко влез во все это дело, — Джо прижимала трубку плечом к уху, позволив длинному проводу тянуться между ней и столом, пока она расставляла стаканы под стойку бара. — Один ведьмак это уже достаточно хреново, но двое? На это последовал разочарованный «пффф» на той стороне линии, и она могла представить, как Дин пробегается пальцами по волосам, заставляя их встать острыми шипами. — Джо, я говорю тебе, Кас — хороший парень. И Габриэлю, надеюсь, скоро станет скучно, и он свалит. Ей не нравилось слушать про этого Габриэля. Дин потратил пятнадцать минут на нытье о том, как невыносим этот парень, но больше ее волновал его интерес к проклятию Дина. Если он выяснит, как колдовать его, что удержит его от превращения случайных людей в Фамильяров просто, чтобы вычеркнуть их из списка вымирающих видов? И единственная защита от Дина — это то, что он знает, что парень не злой. Он не объясняет, откуда он знает, так же как не объяснил, почему он знает, что Кас добрый ведьмак. Все это было слишком неопределенно, и она уже начинала волноваться. Особенно учитывая, что в последние пару недель Дин начал звучать как-то возбужденно, когда говорил про этого Кастиэля. — Может быть твой радар-на-клевых-парней выключился, — говорит Джо, выпрямляясь и хватая телефон, пока тот не упал с ее плеча. — Я думаю, ты дал этому достаточно времени. Тебе пора убраться оттуда. Сэм и Бобби найдут способ снять проклятие. Последовала тишина на несколько минут. Она могла слышать ветер бьющий в мембрану и затем отчетливый звук, как открылась и закрылась дверь Импалы, отрезая шум ветра. — Ты знаешь, — сказал он через мгновенье, его голос был тихий, будто он совсем не хотел, чтобы она его услышала. — Если бы я мог контролировать это, я был бы не против остаться так. Джо почти уронила телефон, но все же подхватила его и прижала обратно к уху. Она взглянула на Эша, который сидел в конце стойки бара и с любопытством глядел на нее, и отвернулась. — Ты из ума выжил? — шипела она. — Это проклятие, Дин. — Иногда это очень полезно, — защищался он. О, она знала этот тон. Она почти видела, как он упрямо сжал челюсти и сузил глаза, что обычно сопровождало это состояние, и даже, если они были за сотни миль друг от друга, она прищурилась и хмуро глядела в ответ. — Послушай, я понимаю, почему тебе хотелось бы сохранить медальон, но… Он прервал ее расстроенным ворчанием. — Господи, забей! Это не имеет значения! Слушай, мне пора идти. Кас готовит ужин, и я уверен, что он уже почти закончил. Поговорим на следующей неделе. Она даже не получила «до свидания» перед тем, как раздался сигнал, и все, что она слышала, это длинный гудок в ухо. Джо сердито бухнула трубку на базу телефона. Это не похоже на Дина. Он ненавидит ведьм, и ненавидит свое проклятие. Но чем больше он там остается, тем сильнее меняется. Она должна вытащить его оттуда. Но она не может пойти на ведьму сама, так что ей требуется помощь. И тут следует очень маленький вопрос: кто бы это мог быть. Ее мама отпадала, потому что она просто не позволит Джо ехать туда и захочет послать Джона Винчестера. И она не хочет впутывать в это все Джона, потому что она видела, сколько дерьма он вываливал на Дина, когда на охоте что-то шло не так. Она решила оставить его на крайний случай. Эш и Гарт, наверное, могли бы помочь, но Эш, скорее, действовал за сценой, а Гарт сейчас охотился на оборотней. Так что у нее остался только один вариант, правда. Она снова сняла трубку и набрала номер, который использовала очень редко. Уже прошло пять гудков, и она боялась, что ее перекинет на голосовую почту, но в последнюю секунду линия оборвалась. Глубокий знакомый голос произнес: — Алло? — Сэм, — вздохнула Джо, осознав, что ей ответили. — Привет, Джо. Что случилось? — он звучал взволнованно, наверное, потому что она никогда не звонила ему с хорошими новостями. — Мне нужна твоя помощь, — сказала она. — У Дина проблемы. Тут же последовал уверенный ответ: — Расскажи, что случилось. *** Уже прошло больше недели с тех пор, как появился Габриэль, и даже если он не остался с ними в доме Кастиэля, он все равно крутился где-то рядом, постоянно раздражая Дина. И Кастиэля тоже, но Дин видел, как доволен тот был на самом деле, что его брат поблизости, так что он держал свое мнение о невозможности этого парня при себе. И в основном, он был в магазине Кастиэля, прячась в задней комнате всякий раз, как появлялся Габриэль. Так что пока это работало, как тактика избегания. Было утро среды следующей недели, и Дин был в магазине вместе с Чарли. Кастиэль пришел с ним, но все утро был занят чтением карт Таро, так что они не много времени провели вместе. Ничего не изменилось с прибытием Габриэля. Казалось, будто кто-то всегда крутился рядом, мешая Дину вновь попробовать вкус Кастиэля, и это чертовски выводило его из себя. Дин закончил упаковывать коробки для доставки и теперь прятался в дальней комнате вместе с комиксом, который Чарли одолжила ему, когда вошел Кастиэль, резко хлопнув дверью. Дин вздрогнул и уронил журнал на колени. — Кас? Что случилось? — Чарли присмотрит за магазином сама. Мне нужно, чтобы ты пошел со мной. Настойчивость в его голосе удержала Дина от дальнейших расспросов, пока. Он отбросил комикс на столик, тянувшийся вдоль стены через комнату, и последовал за Кастиэлем через магазин. Он махнул Чарли, выходя. Она смотрела немного взволнованно, что только заставляло ситуацию выглядеть более серьезно. Когда они уже были в машине, и Кастиэль сказал, куда ехать, Дин наконец спросил: — Что случилось, Кас? — Я получил звонок от знакомого, он владеет ранчо загородом. У него вспышка эмфиземы лёгких крупного рогатого скота, и мы едем туда, чтобы помочь. Дин не знал, что это была за хрень, но звучало не очень приятно. Он бросил косой взгляд на Кастиэля. — Этот знакомый знает, чем ты занимаешься? Кастиэль слегка пожал плечами. — Я не могу объявить об этом всему миру, но да, есть несколько человек, которые знают, кто я, — он отвернулся посмотреть на горы, мимо которых они ехали. — Как еще я узнаю, что нужен где-то? — А они знают сколько тебе лет? Кастиэль с улыбкой повернулся к нему: — Мне 29. Дин, фыркнув, рассмеялся и вынес диагноз: — Умник. Исключая еще пару указаний по поводу направления, они, в основном, ехали в молчании. И Дин снова начал думать о возрасте Кастиэля. По сравнению с ведьмаком, любой был ребенком. Дину было всего 25. Что такое четверть века, против тысячи лет? — А тебя не волнует, что у тебя нет друзей твоего возраста? — спросил он через некоторое время. — У меня есть пара друзей моего возраста, — как бы между прочим сказал Кастиэль, будто сообщить, что он знает нескольких людей, которым перевалило за тысячу так же просто, как сказать, что он знает пару человек из других штатов. Затем он наклонил голову, будто раздумывая над вопросом. — Иногда мне кажется, что я окружен детьми, — он усмехнулся, и появились лучики-морщинки в уголках его глаз, из-за чего он стал казаться моложе. — Мне действительно трудно смотреть реалити-шоу или новостные программы, где показывают политические дебаты. Дин рассмеялся. Разговор прервался, когда Кастиэль сказал ему свернуть к подъездной дорожке, ведущей к огромному дому на ранчо. Прежде чем они доехали и остановились у входа, он задал очень волнующий его вопрос: — А что насчет меня? — он не смог прямо спросить я тоже слишком молод для тебя, так что он надеялся, что Кастиэль и так поймет. И он понял. Кастиэль протянул руку и провел тыльной стороной пальцев по щеке Дина. Он улыбнулся, когда Дин потянулся за прикосновением. — У тебя старая душа. Затем Импала припарковалась, и Кастиэль вышел. Дин остался за рулем еще на пару минут, смотря, как тот подходит к входной двери большого дома. Вообще, ему нужно было бы вытащить уже свой зад из машины, но он все еще пытался удержать тепло от прикосновения Кастиэля и осознать его слова. «Старая душа» было такое клише, но Кастиэль казался искренним, говоря это. Наконец, он вышел из машины и пошел к дому, гравий хрустел под его ботинками, пока он длинными шагами догонял мужчину. Обязательно нужно будет повторить поцелуй, — подумал он про себя. Кастиэль постучал в дверь, окрашенную в ярко-красный цвет и очень выделяющуюся на фоне белых стен дома. Дин подмигнул ему и даже не подумал спрятать довольную улыбку, когда Кастиэль покраснел и быстро отвел взгляд. Двое могут играть в эту безмолвную игру провокаторов. И в этот момент Дин ясно прочувствовал, что у них все хорошо. *** Дела Кастиэля на ранчо заняли большую часть дня, и к концу они оба вымотались, даже учитывая, что вроде бы всю работу делал Кас, пока Дин стоял рядом и смотрел. Так что, когда они пришли домой, никто из них не был до ужаса счастлив иметь дело с Габриэлем, который устаканился на диване Дина и тщательно преодолевал марафон по познанию ситкома «Полный дом» и поглощению огромного ведра масляного попкорна. Единственное, что подняло его в глазах Дина, это то, что он, окинув их взглядом, заказал пиццу, так что они могли расслабиться на остаток вечера. Дин уютно устроился в углу дивана и решительно игнорировал нескончаемые комментарии Габриэля. Кастиэль сидел на подушке рядом с ним, жуя кусок от большой пиццы пепперони и одновременно закатывал глаза на брата. Солнце садилось, и грозовая туча крутилась вокруг гор, так что темнело немного раньше. Так же как погружалась в темноту комната, так же уплывало и сознание Дина. Он проснулся на следующее утро, растянувшись на диване и одной рукой тесно прижимая к груди Кастиэля. Габриэль ушел, но, по-видимому, не удосужился разбудить их перед этим, чтобы они могли нормально лечь на кровать. На диване определенно не хватало места для них двоих, и, если Дин ослабит хватку, Кастиэль может просто скатиться с края дивана. Он притянул мужчину еще ближе и перекинул через него ногу. Он недостаточно проснулся, чтобы чувствовать себя странно, обнимаясь с мужчиной, так что он просто наслаждался тишиной, нарушаемой только птичьим пением за окном и мягким звуком дыхания Кастиэля. Он не ушел обратно в сон, но плыл в сером пространстве между сном и реальностью, которое приходит в осознанных снах. Его крылья вытянулись, и хотя он не давал потоку воздуха поднять его слишком высоко, он все еще позволял себе дрейфовать над землей. Он заметил движение под собой. Грызуны, наверное. На мгновенье ему захотелось спуститься и поймать одного на завтрак, но он предпочитал блинчики, и, к тому же, он здесь не для этого. — Что тебе снится, Дин? Держа глаза закрытыми, Дин продолжал сохранять ощущение полета, даже несмотря на то, что он немного проснулся теперь, когда Кастиэль заговорил с ним. — Полет. — Тебе нравится? Мускулы тянутся и напрягаются, и ощущение ветра, бьющего в лицо, было приятным. Пока он не поднимался слишком высоко, он действительно наслаждался этим. — Да, нравится. — Если бы ты мог выбрать одну форму, была бы это птица? Его тело во сне сложило крылья и бросилось вниз к большому дереву рядом с домом Кастиэля. И перед тем, как он сел на ветку, он обратился, и впился в кору острыми кошачьими когтями. Он прошелся вдоль ветки, пока не достиг широкого места, где та крепилась к стволу, лизнул свой полосатый коричнево-черный хвост и начал чистить когти. Он никогда не думал, в какой форме ему больше всего нравится. В большинстве случаев те, в кого он превращался, были животными, которых люди держали в качестве питомцев. Собака, кот, птица или грызун. Он был обезьяной один раз, и несколько раз превращался в змею или ящерицу, но такие превращения были очень редкими. С тех пор, как Сэм впервые пытался обратить свое заклинание, Дин не превращался во что-то более экзотическое, чем это. И это было хорошо, Дин уверен, если он превратится в кого-нибудь типа аллигатора или слона, все очень быстро станет очень хреново. Ну, он думал об этом сейчас. В своем полусне он закончил чистить когти и спрыгивал вниз с ветки на ветку, пока не оказался так близко к земле, чтобы спрыгнуть. Новое превращение, сделавшее его Далматинцем, прокатилось по нему, как только он ступил на землю. Теперь он был во дворе Кастиэля, и его длинные ноги быстро пронесли его к дому. Когда он достиг двери, он носом открыл ее, и не спрашивайте, почему ему для этого не нужно было повернуть ручку. Это все-таки сон. Его лапы не издали ни единого звука о деревянный пол, пока он шел к гостиной. — Думаю, мне нравится быть котом, — пробормотал он. Его «я» во сне бросило взгляд на его человеческое тело, обнимающее Кастиэля на диване. Он прыгнул и обернулся снова, на этот раз в хорька, и устроился на своем плече, откуда мог смотреть на лицо Кастиэля. — Никому не говори. Кастиэль улыбнулся ему. Он вытянул одну руку и провел пальцами по меху Дина, заставляя его счастливо проурчать. — Не скажу, обещаю. Дин открыл глаза, его сознание перешло из эфемерной формы в его человеческое тело. Глаза Кастиэля скрывала тень, но он был достаточно близко, чтобы все еще видеть их яркий цвет. — Это реально? — Так же реально, как магия, — хрипло ответил Кастиэль. И затем он сократил расстояние между ними, и они поцеловались. *** Кастиэль был удивлен, когда Дин не посмеялся над ним за эту реплику. Он ожидал этого, даже когда прижался к его губам. Но вместо этого, Дин открылся ему с тихим звуком, наполовину стоном, наполовину вздохом облегчения. Не в силах сопротивляться искушению, Кастиэль скользнул в рот Дина, кончиком языка пробегаясь по его губам и острой кромке зубов. Когда язык Дина подался ему навстречу, он вдохнул через нос, потому что эти действия вызвали у него головокружение, и он почувствовал, что ему нужно больше кислорода. Намного больше. Немного повернувшись, он сменил позу, и теперь Дин оказался зажат под ним, а его плечи заключены между рук Кастиэля, которыми тот упирался в диван. Ноги Дина раздвинулись, и Кастиэль скользнул бедром между ними. Мягкий, довольный звук от Дина подтолкнул его, и он двинулся, потираясь бедром о растущую выпуклость под плотной тканью джинсов Дина. Когда охотник выгнулся под ним, Кастиэль знал, что не сможет удерживать барьер между ними. Он хотел чувствовать реакцию Дина, внутри и снаружи. Он убрал стену, блокирующую их эмоции от передачи друг другу. Они продолжали тяжело дышать и смотреть друг на друга. Зрачки Дина расширены, и было видно только тоненькое кольцо зеленой радужки по краям, его губы были влажные и припухли от поцелуев. Чистое желание текло по связи, и глаза Кастиэля почти закрылись, когда он принимал это чувство. Кроме этого, к нему прилетали образы. Это были смутные изображения обнаженных рук и ног сплетенных друг с другом, губы и руки в интимных местах. — О, боги, — простонал он и опустился лбом на лоб Дина. Этого было слишком много. Их желание пульсировало вперед и назад, увеличиваясь друг от друга, и всего лишь от легкой стимуляции они уже были на краю оргазма. — О, черт, Кас… Пожалуйстапожалуйстапожалуйста, так близко, так близко, Кас, пожалуйста… — этот поток слов не был произнесен вслух, потому что Дин подался вверх и снова соединил их губы. Кастиэль не мог отказать ему. С низким стоном, он проник глубже в рот Дина и снова начал медленные движения бедрами. Впервые за сотни лет, он волновался, что может потерять контроль и кончить прямо в штаны, как зеленый мальчишка. А потом он понял, что ему все равно. И неважно, хочет ли он замедлиться, потому что тело Дина выгибается под ним и испускает громкий стон. Его оргазм проходит сквозь Кастиэля и тянет его за собой. Ощущения перетекают туда-обратно между ними, заставляя их обоих дрожать друг на друге еще несколько минут. Наконец, Кастиэль отстраняется и скатывается с дивана, падая на задницу с громким стуком. Он должен прекратить. Он должен. Желание не уходило, и если один из них не сделает попытки остыть, то они никогда не остановятся. Дин перевернулся, облокотившись на локоть, и потянулся к Кастиэлю, запуская сильные пальцы в волосы на затылке, и дергает его назад для поцелуя. Когда Кастиэль протестует, Дин испускает раздраженное ворчание, но убирает руку. Он опускает подбородок на грудь и тяжело дышит. — Господи Боже, — пробормотал он через мгновение. Даже являясь язычником, Кастиэль искренне согласился с ним. Он должен поставить барьер обратно, дать им обоим пространство, которое нужно им, чтобы успокоиться, но он не мог. Каждый кусочек эмоций Дина оставался открытым для него. Шок, желание, некоторое замешательство, но тут же приятие и еще больше желания. Кастиэль лег щекой на диванные подушки и просто позволил себе чувствовать. — Что это, черт возьми, было? — спросил Дин после того, как их дыхания успокоились. Его рука все еще была на затылке Кастиэля, и большим пальцем он проводил по линии, где начинались волосы. Он не стал ждать ответа. — Я мог чувствовать все, что чувствовал ты, Кас. Это было как… как… — он прервался прежде, чем это перетекло в слова. Это было, как небеса. Но Кастиэль не скажет этого вслух. — Я открыл себя через связь. — Нет, черт, — Дин, наконец, отпустил Кастиэля и сел. Он потер лицо обеими руками, и когда уронил их на бедра, то поморщился от ощущения мокрого пятна на джинсах. — Это всегда будет так? — Если я не буду ставить мысленный барьер, то да, — он уже скучал по прикосновению Дина. Дин поднял голову, и у него перехватило дыхание. — Я могу чувствовать это. — Что ты можешь чувствовать, Дин? — он должен вернуть барьер на место. Он должен прервать контакт между ними. — Как сильно ты хочешь меня, — голос Дина вернулся к тому низкому тембру, который был у него, когда он наполовину спал, а его душа спроэцировала себя вне его тела и бродила вокруг в форме животных. Кастиэлю нужно поговорить с ним об этом, в конце концов, чтобы убедиться, что он знает, что делает и не потеряется. — Да, Дин. Я хочу тебя, — так же как он не мог поставить барьер обратно, он, по-видимому, не мог и держать рот на замке. — Я хочу сделать это снова, без одежды. Я хочу видеть тебя, прикоснуться к тебе, попробовать тебя… — Черт, — рвано вырвалось у Дина. — Кас… Кастиэль еле сдерживался от того, чтобы прикоснуться к нему. Он чувствовал, как отчаянно Дин хватается за остатки самоконтроля, и так же сильно, как он хотел сделать то, что сказал, так же он не хотел перегружать его. Боги знали, он был немного перегружен. У него было более чем достаточно любовников за все время его жизни, даже несколько эмпатов, с которыми он мог поделиться больше, чем физическим удовольствием, но никогда не было чего-то настолько сильного, как то, что произошло только что. С огромным усилием Кастиэль заставил себя встать и сделать несколько шагов назад. Он увидел, как глаза Дина упали на пятно на его джинсах, и почувствовал новую волну похоти через их связь. Его тело было старым, но его Сила позволяла ему быть устойчивым к времени, и он чувствовал, что отвечает ему. Но он отходил назад, давая Дину пространство. Он начал резко выстраивать стену между ними. Глаза Дина расширились сначала от удивления, а затем в них появилась боль, когда он почувствовал барьер. — Кас? — невнятно прозвучал его голос. — Я хочу тебя, Дин, — сказал Кастиэль, и его голос ощущался так же хрипло, как звучал. — Боги, я хочу все, что ты можешь дать мне. Но я должен знать, что ты не идешь на поводу у моих чувств… Дин поднялся с дивана и в два коротких шага оказался рядом с Кастиэлем. Его выражение лица было нечитаемо: — Я поцеловал тебя перед тем, как ты открылся мне, Кас. Я хочу этого. Кастиэль закрыл глаза под этим горящим зеленым взглядом Дина: — Дин… — Кас, давай же. Ты знаешь, что я чувствую. Ты знаешь, что просто придумываешь оправдания. Мягкие губы коснулись челюсти Кастиэля и затем сменились зубами. Укус был нежный, но чувствительный. Кас откинул голову назад, давая Дину доступ, и упивался ощущениями влажных губ на своей шее. С барьером между ними, он чувствовал себя более ясно, но когда губы Дина достигли его уха, и он с мольбой прошептал его имя, его самоконтроль рухнул. Подняв руки, он запустил их под мягкую серую футболку Дина. Жар его кожи под ладонями почти сжигал его. — Наверх, — хрипло выдавил Кастиэль. Дин почти промурлыкал от удовольствия, и Кастиэль улыбнулся. Несомненно кот.