Coolio feat. L.V. — Gangstas Paradise (Candyland's OG Remix)
— Ну, и как расплачиваться собираешься? — Ким Чунмён, известный в преступных кругах как Сухо, выпустил облачко дыма после долгой затяжки и, откинувшись на спинке, развалился в кожаном кресле своего номера-люкс на шестьдесят третьем этаже отеля. В дверях номера стоял на первый взгляд совершенно неприметный парень лет двадцати с чёрными гладкими волосами. Его глаза прятали большие, просто огромные очки в толстой темно-сиреневой оправе, на плечах висела безразмерная помятая клетчатая рубашка, а на ногах обычные тёмно-синие прямые брюки. Его взгляд был опущен на дорогой персидский ковёр, а пальцы рук теребили ручки сумки. Этого юношу звали Чжан Исин и он крупно попал, когда на светофоре, резко затормозив, поцарапал черный Роллс-ройс. Его тут же оторвали с велосипеда какие-то два верзилы и запихнули в машину, увозя в неизвестном направлении. Как узнал Исин позже, машина — подарок на день рождения одного «крутого» парня, который держал один из районов Сеула под своим надзором в ежовых рукавицах. Его к нему-то и привели, как главного виновника того, что подарок достался Сухо немного бракованным. — Что взять с такого нищеброда, как ты? — хмыкнул Ким, разглядывая юношу перед собой. Он бы даже не отказался от хорошего траха с парнем, тем более, когда совать свой член в попу другого представителя его же пола ему доставляло удовольствие уже давно, если, конечно, партнёр попадался страстным. А что мог ему дать этот неказистый тип? — Подойди ко мне… — приказным и твердым тоном произнес Сухо, потушив в пепельнице сигарету. Исину ничего не оставалось, как послушаться. Чунмён окинул его внимательным взглядом, а потом, слегка нахмурившись и отпив из стакана на столе виски, кивнул: — Сними очки… После он мог лицезреть юношу вполне приятной внешности. Мён вытянул руку, убрав с лица китайца чёлку, а после взял Исина за подбородок и повертел голову того влево, вправо, рассматривая получше. — А ты ничего… Очень даже… Чунмён жестом показал охране удалиться из номера, оставив его наедине с Исином. — Отпусти эту сумку… Она тебе не поможет, — от цепкого взгляда парня не ушло то, как юноша вцепился обеими руками в этот предмет, будто пытаясь найти в нём защиту. Он аккуратно расцепил пальцы парня, а Исин вздрогнул, ощутив теплые чужие руки на своей коже. Китаец так растерялся, что даже не заметил, как его сумка уже стояла возле кресла, а Сухо вновь поглощал его лицо жадными взглядами. — Как зовут-то? — Чж-Чжан Исин, — ответил парень, глядя за спину Киму и замечая отличный вид на весь город с высоты данного этажа. — Исин, значит… — юноша постукал указательным пальцем по губам, прибывая в своих собственных размышлениях, а после добавил. — Танцевать умеешь? В ответ китаец лишь резко отрицательно пару раз мотнул головой. — А жаль… Но тебе придётся… — Чунмён взял пульт от музыкального центра в руки и включил музыку. По комнате разнесся плавный мотив песни. — Хочу стриптиза… Не разочаруй меня, иначе в бордель отдам, за девственников там всегда хорошо платили, — подколол парня Сухо, замечая, как у того покраснели уши от его замечания: точно ещё не тронутый! — Я ещё ни разу не танцевал перед кем-то, — выдохнул смущенно Исин. — Начинать никогда не поздно, малыш, — на лице Чунмёна появилась кривая усмешка. — Давай, двигайся… Попытайся подстроиться под музыку. Робко Чжан совершил пару неказистых движений плечами и бёдрами, что больше походило на то, что у парня зачесалась спина. Чунмён обреченно выдохнул. — Глаза закрой, руки на грудь положи, веди вдоль туловища… Медленнее… Представь, что стоишь под душем, а приятные теплые струи воды падают на тебя сверху. Приподними голову… Взгляду Сухо открылась бледная кожа с выразительным кадыком, который шевелился, когда Исин сглатывал от сухости в горле. Может, парень — танцор и никакой, зато у него было несколько явных плюсов, которые несомненно радовали Чунмёна. — Разведи ноги немного в стороны… Подвигай тазом вкруговую… Ёбушки-воробушки, да ты неисправим, — закатил глаза Ким, одной рукой приглаживая свои темно-шоколадные волосы. — Коснись пуговок рубашки, теперь расстегни верхние, проведи руками вдоль шеи… На меня смотри. Ковёр тебе ничего интересного не покажет! Это не телевизор! Эти полуприкрытые веками глаза с поволокой, алый румянец на щеках и прокусанная нижняя губа делали китайца очень даже соблазнительным и доставляли Сухо намного больше эстетического наслаждения, чем попытки тела двигаться пластично под медленную тягучую музыку, которая должна была поспособствовать Исину, а в итоге только больше раздражала Кима. — Боже, все тебе нужно объяснять, — недовольно цокнул Сухо. — Более плавно, медленней снимай рубашку. Вот так, да… И тут Чунмён завис, глядя на открывшееся роскошное тело, которое скрывалось под бесформенным тряпьем. Как, скажите на милость, у такого тихони могло быть вполне накачанное тело, проглядываться пресс и быть вполне сильные руки? — От-отобрось её в сторону, — Сухо начал от волнения заикаться. Он уже наплевал на то, что парень не особо танцевал, сколько просто раздевался под музыку, внимая каждому жесту Исина, с трепетом ожидая, когда откроется новый участок голой кожи юноши. — Чего застыл? Штаны тоже снимай, — немного грубо прохрипел Ким. — Но… — напугано распахнул свои глаза Исин. — Фух, достал, ей богу, — Сухо встал с кресла и подошёл к парню, оказываясь за ним. Он взял ладони Чжана в свои руки и стал показывать тому, как следует соблазнительно раздеваться под музыку. Чунмён положил руки парня на талию в свободных брюках и, слегка надавив, спустился ниже, к бёдрам, затем проскользил к попе Исина и совершил пару круговых движений. — Видишь? Вот так… Прикладывай больше чувственности, Исин, — выдохнул в затылок, сдувая короткие волосы своим дыханием, Сухо. Чжан с шумом сглотнул в очередной раз, понимая, что начал возбуждаться от томного шепота на своей крайне чувствительной шее. Внезапно его ладони легли на чужие бедра, когда руки Кима обвили его торс, обжигая своим прикосновением и заставляя содрогнуться от приятного тепла. Сухо вёл в танце, подстраивая Исина под ритм. — Совсем не трудно, так ведь? — Чунмён прикусил мочку уха, а Исин, который не был к этому готов, громко ахнул, неосознанно сжимая сильнее пальцами ткань на фирменных темных джинсах Сухо. Воспользовавшись ситуацией, Ким расстегнул пуговку на брюках парня и дернул за молнию, отчего брюки спали с китайца, оставляя того в одних белых боксёрах. «Твою мать!» — проматерился по себя Чунмён, взирая на идеальные два полушария подкачанной попки и стройные ноги, которые так хотелось, чтобы оказались на его плечах в тот момент, пока Сухо вдалбливал парня в матрас на своей роскошной постели. Исин почувствовал спиной, как участилось сердцебиение Кима, а так же то, как тот потёрся своим стояком о его зад. Ничего хорошего это не предвещало, но что он мог сделать, если оказался в полной жопе, когда поцарапал подарок Сухо. А теперь его попе явно придется не сладко — Ким не из тех, кто будет нежничать и заботиться о партнёре, желая лишь получить удовольствие. Исина подтолкнули чужие руки на талии вперед, пока тот не коснулся своими ладонями гладкой холодной поверхности окна, откуда открывался великолепный вид на весь город, что сиял разноцветными огнями. — Красиво, не правда ли? Только представь, детка, я имею тебя, а в это время какой-то извращенец из окон наблюдает за нами, — пальцы Чунмёна воровато поднялись вдоль груди, задевая твердые соски Исина. Одна рука спустилась вниз, погладив кожу у резинки трусов, а вторая охватила шею и скользнула по ней к подбородку, а после повернула на бок голову китайца. Тот встретился с томными глазами Кима, которые были затуманены дымкой желания. Чжан выдохнул практически в губы криминального авторитета, переведя внимание на алые, блестящие от влаги губы парня. — Шлюх не целую, знаешь? — выдал смешок Чунмён. — Но и девственников я тоже не трахаю. Поэтому сегодня день исключений. Губы Исина смяли в настойчивом поцелуе. Язык Сухо резво нырнул в рот китайца, сплетаясь с чужим и властно посасывая его. От такого дикого напора на мгновение Чжан оцепенел и просто открывал рот, вторя движениям языка Кима. Голова закружилась от пьянящих поцелуев с привкусом виски и ментола. Подрагивающие пальцы руки Исина вплелись в жесткие крашенные пряди шатена. Он шире приоткрыл рот, мыча в поцелуй. Чунмён же сжал между средним и указательным пальцами сосок китайца и оттянул его, а второй рукой проскользнул в трусы юноши, сжимая пока ещё вялую плоть. Исин оторвался от губ Кима и простонал, повернув голову к окну и закрыв глаза — его жутко смущало то, чем он занимался, стоя у огромного, не зашторенного окна и понимая, что их легко могут заметить люди, стоит кому-то обратить внимание на два силуэта в окруженном светом номере отеля небоскреба. — Ты будешь моей собственностью, моим самым лучшим подарком на день рождения, — прохрипел в ухо китайца Чунмён, лаская член юноши и его грудь. Возбуждение Мёна начинало болеть в узких джинсах, которые Ким быстренько спустил, погладив светлую спину Исина. Так же он избавился от трусов, чтобы почувствовать кожей то, как это охрененно тереться своим членом о щель между половинками попы Чжана. — Ах! — громко выкрикнул Исин, когда Сухо подул на его шею. — Не надо… — В чём дело? — Чунмён испуганно отстранился. — У меня шея крайне чувствительная, — ответил Чжан, отстраняя рукой голову Сухо от своей шеи. На что тот лишь хмыкнул и всосал кожу на выпирающем шейном позвонке китайца. Исин недовольно захныкал, опуская лицо и замечая, как из-под резинки трусов виднелась его налитая кровью головка, которую доводили до полного возбуждения умелые пальцы Мёна. Сухо спустил трусы парня по колено и ещё больше нагнул вперед, одной рукой надавливая на талию сзади. В тот момент Исин хотел провалиться сквозь землю, понимая, как пошло выглядел. — Стой так, — приказал, отходя назад в глубь помещения, Чунмён. Его заводило то зрелище, которым он мог любоваться: пытавшийся удержаться на скользком стекле ладонями рук Исин с опущенной головой от дикого смущения, которое выдавали покрасневшие уши и шея, стоял прогнувшись в спине и открывая на обозрение Киму свою пятую точку с сжимающимся сфинктером, а аккуратные яички и уже твёрдый член манили потрогать и поласкать их тоже. Сухо взял со шкафа бутылек со смазкой, но презерватив он брать не стал, понимая, что Исин чистый на все сто. Такой пай-мальчик и девственник вряд ли успел уже что-то прихватить. Холодный лубрикант был вылит на спину китайца, отчего тот вздрогнул и тихо охнул, продолжая пребывать с закрытыми глазами. А после горячие руки Чунмёна стали размазывать субстанцию по упругим половинкам попы Исина, иногда его пальцы сжимали ягодицы юноши. Мён бы и дальше продолжил смотреть на это великолепие, что так отлично дополняло его роскошный и дорогой номер-люкс. Но член Кима уже изнывал от желания побыстрей засадить этому обалденному парню. Он сжал с силой челюсти и попытался сконцентрироваться на своих действиях. Порвать китайца ему вовсе не хотелось. Исин затаил дыхание, когда почувствовал, как один палец в смазке, фаланга за фалангой, проскальзывает в его задний проход. Он сильнее сожмурил глаза, пытаясь расслабиться и выровнять дыхание. Чжан, как бы позорно не было это признать, читал кое-какой материал, чисто ради саморазвития, на тему гейского секса и знал, что в такие моменты лучше всего успокоиться и расслабиться. Исин прикусил до крови внутреннюю сторону щеки, когда два пальца стали растягивать его проход, а когда Сухо их слегка согнул, надавливая на простату, то китаец понял, что ещё немного и его ноги просто откажут повиноваться ему. Они и так уже дрожали, и в любой момент Чжан просто мог упасть пятой точкой на пол. Но уверенная рука, которая придерживала Исина за талию, дарила стабильность и не давала оказаться на полу. — Нравится, когда мои пальцы трутся о твою железу, да? — лизнул ушной хрящ китайца Чунмён, в ответ услышал лишь сдавленный стон, от которого возбуждение только усилилось, разгоняя кровь по телу ещё быстрее. — Стони… Мне нравятся эти пошлые звуки, что ты издаешь, как и то, как хлюпает смазка, пока я ебу тебя пальцами. — Перестань…- судорожно выдохнул Исин. — Не говори так… Это страшно сму-… — Возбуждает, — закончил за юношу Ким. — Только взгляни на свой член. Эти капельки предэякулята — очередное подтверждение моим словам. Чунмён провёл большим пальцем по головке, стирая белесую жидкость, а после прошелся по всей длине пульсирующей и эрегированной плоти, а Чжан не смог сдержать очередного стона наслаждения, которое получал при каждом прикосновении рук Кима. Мён не был железным, он и так уже терпел, казалось, целую вечность, поэтому, шустро распределив смазку на своём члене, он пристроился к покрасневшему анусу. — Ты готов? — это больше был риторический вопрос, чтобы Исин смог морально подготовиться к вторжению. Его стенки заднего прохода медленно подавались толстому члену Кима. — Фааак! Ты лучший… Как же ты меня сжимаешь внутри… Расслабься, Исин, ну же. Я тебя хорошо подготовил, тебе не должно быть больно. Вот так… — Чунмён толкнулся вперёд ещё глубже. Теперь пришла очередь Сухо вырывать гортанные стоны, когда его член до основания погружался при каждом толчке в Исина. — Я не… могу больше, — произнёс китаец, опускаясь вниз и касаясь коленями пола. Член Мёна с хлюпаньем вышел из него. Рыкнув, Чунмён перевернул парня лицом к себе и, взяв под попой, приподнял над землей, услышав удивленный вскрик китайца, который тут же обвил руками и ногами шатена. Ким насадил парня на свой пенис и стал подбрасывать вверх, двигаясь внутри. — О боже! — взвыл Исин, закатывая от наслаждения глаза и открывая для поцелуев свою шею. Его руки скользили по потной спине Сухо. Боясь уронить юношу, тот отнес его в сторону кровати и уложил на перину, а позже продолжил вдалбливаться в тело, обхватив ладонью изнывающую плоть Чжана. На китайца накатило двойное удовольствие: стимуляция простаты заставляла вести себя непристойно, шепча одними губами бесконечное «ещё», а рука на его члене добавляла остринку и распаляла Исина ещё больше. — Какой же ты охуительный, — прошипел Мён, понимая, что долго не продержится, и глядя на то, как тело под ним бьется в агонии от охватившей его страсти. — Исин! — с рыком парень кончил в Чжана, ощутив, как его семя разлилось внутри. Китаец смотрел увлажнившимися глазами на Сухо и тревожно дышал, он ещё не достиг своей крайней точки, поэтому Чунмён вышел из него, заметив, как из дырочки следом вытекла его сперма и капала на покрывало, и обхватил ртом головку, сжав губами крайнюю плоть. Ему хватило облизать её пару раз, когда Исин бурно излился ему в рот. Ким проглотил неприятную на вкус сперму и потянулся с поцелуем к китайцу. По вискам Исина текли слезы от столь оглушительного и острого оргазма, что настиг его впервые в жизни от секса с парнем. Стало вдвойне обидно: он стал мужеложцем и ему это безумно понравилось! Чжан ответил на вялые поцелуи, ощутив солоноватый привкус на языке. Он был слишком усталым, чтобы вникать в то, где только что побывали губы Чунмёна. — Ты был великолепен, малыш, — Сухо шлепнул парня по ягодице, когда положил того на себя и поцеловал в темную макушку. Китаец притих и ничего не говорил, слушая ухом то, как дыхание Чунмёна приходило в норму, оповещая о том, что тот погружался медленно в сонное царство. Как только Исин услышал сопение Сухо, то осторожно убрал руку парня со своей талии, поспешно оделся и, подобрав сумку с пола, быстро скрылся из номера отеля, оставив криминального авторитета в одиночестве на широкой постели.★★★
Исин только отошёл от металлических ворот университета, как путь ему перегородила та же иномарка, которую ему не посчастливилось поцарапать чуть ранее. Он с иронией заметил, что машина выглядела как новенькая без царапины на дверце. — Привет, красавчик, — дверь открылась и китаец увидел лицо того, кого поклялся больше не вспоминать, убравшись из номера по-быстрому, как только после безумного секса Чунмён погрузился в глубокий сон. И сейчас этот«тип» его каким-то неизвестным образом отыскал. Хотя почему неизвестным? Тот вертел в руках его студенческий билет, который Исин уже отчаивался найти. — Ты забыл. Под креслом валялся, — Сухо отдал парню его потерянную вещицу. — Спасибо, — юноша поклонился, быстро вырвав из рук Кима студенческий билет. Он уже собирался уйти, как машина проехала вперед, опять перекрывая путь к свободе. Около ворот тем временем столпились студенты, которые с интересом поглядывали на разыгравшуюся перед их глазами сцену. — Садись, надо поговорить. Мы тогда не смогли, — Чунмён взглядом указал на кресло рядом. Разом на Исина накатила паника. Он понимал, что им решили воспользоваться в очередной раз. Парень стал личной продажной «тёлочкой» криминального авторитета. На душе стало мерзко и неприятно от этих мыслей. Не об этом он мечтал, заканчивая с отличием медицинский. — Чего ты плачешь, придурок? — Сухо заметил капающие слезинки из глаз китайца. — Я не хочу быть шлюуууухой! — взревел Исин. — Пиздец, связался на свою беду с пай-мальчиком, — покачал головой обреченно Сухо. Он открыл дверцу машины, приглашая парня на сидение рядом. — Скажем так, если я не вижу в тебе просто игрушку, то ты сядешь и поедешь со мной, kǎizi *? Услышав слово на своем языке, Исин от неожиданности распахнул глаза и удивленно посмотрел на Чунмёна. — В чём дело, малыш? Я умею удивлять, да? — хмыкнул Сухо, уже сам утягивая за руку парня на сидение, а тот не особо сопротивлялся. Студенты с неподдельным ошеломлением воззрились на уезжающую машину самого Ким Чунмёна, в которую сел весьма прилежный и тихий китаец, выпускающийся с отличием в этом году. Кажется, в тихом омуте черти водятся… И это сам Сухо узнал не понаслышке. Но ему это чертовски нравилось!