Трудный ребёнок

Автомобиль остановился возле небольшого, но красивого дома с ухоженным двором. Глядя на это из окна машины, Рёга скептически приподнял бровь, пускаясь в догадки, у кого из тамошних жителей хватает времени и желания так старательно ухаживать за участком. Так и не найдя ответа, он тяжело вздохнул и нехотя покинул авто. Дом, возле которого он сейчас стоял и в котором ему предстояло провести ближайшие три недели, являлся собственностью недавно образовавшейся семьи его старшего брата. Брата Рёга любил, с трепетом вспоминая о их совместном детстве, однако так сложилось, что вступив во взрослую жизнь они практически перестали общаться. Один пошел по стопам отца, занявшись неимоверно скучным делом – офисной работой. Другой же, Рёга, уехал в Токио из их маленького городка и принялся воплощать в жизнь давнишнюю мечту – стать музыкантом. Воодушевленный, он верил в свой успех и не ленился собирать один коллектив за другим, не унывая из-за неудач. И вот за плечами был опыт уже в шесть лет на сцене, однако постоянного коллектива так и не удалось добиться. После роспуска очередной группы было принято решение взять небольшой перерыв, дабы восстановить силы и желание. За это время Рёга планировал навестить семью, но планы его были нарушены и сбылись лишь частично. Парень был приглашен гостить у брата и его жены, с которой даже знаком не был. На свадьбе он отсутствовал, отыгрывая тем временем концерт в каком-то небольшом городке, однако за это на него никто не злился, потому что все в семье давно уяснили, насколько важна младшему сыну его мечта. Избранницу же своего брата Рёга видел лишь на фото. Не сказать, что она была красавицей, так еще и на семь лет старше своего жениха, однако коль такой привередливый и разборчивый в этом плане человек, как брат Рёги, остановил свой выбор именно на этой женщине, значит, в ней действительно было что-то необычное. Что-то, что позволяло закрыть глаза на разницу в возрасте и даже на тот факт, что у дамы имелся сын-подросток от предыдущего брака. Рёгу не интересовали особенности этой женщины, да и вряд ли бы он понял, как можно, пусть и во имя любви, но повесить себе на шею чужого ребенка, сорванца, как известно. Он действительно не мог этого понять, однако почему-то все-таки приехал, когда брат отчаянно попросил Рёгу пожить в их доме в качестве няни, пока они с женой полетят на отдых в Таиланд. Может, из-за великой любви к брату, а может, из-за грызущего чувства вины за пропущенную свадьбу, которое не отпускало юношу уже год – с момента свадьбы. Поезд Рёги в этот день задержался, поэтому приехал он поздновато – всего за десять минут до того, как его брат с женой должен был на несколько недель покинут дом. Это выяснилось, как только парень переступил порог, где его уже ждали со взволнованными лицами. Если бы Рёга опоздал, с их сына сталось бы и вовсе не пустить его в дом – вот таким он был вредным. Потому и нуждался в постоянном контроле, несмотря даже на то, что достиг уже возраста самостоятельности. - Очень приятно, Рёга-сан. Меня зовут Аюми, но для полноценного знакомства времени сейчас нет. Прослушайте, пожалуйста, небольшой инструктаж. Думаю, в доме вы не запутаетесь, нет времени все показывать. Ваша спальня – в конце коридора, располагайтесь. И прошу вас, следите за питанием, поведением и действиями Генки. Постарайтесь ограничивать его общение с дружком... как его там... - метающаяся по коридору женщина, не глядящая даже на своего растерявшегося собеседника, внезапно застыла на месте, сживая в руках чемодан и строя смешную гримасу. Видимо, это с таким выражением лица она старательно о чем-то размышляла. Брат Рёги подоспел как раз вовремя, перехватывая сумку из рук жены, приветливо хлопая брата по плечу и раскрывая входную дверь. - Ю его зовут, - напомнил он, а Рёга хмыкнул. Забавным ему показался тот факт, что за столь короткий период его брат успел изучить новоиспеченного сына лучше, чем его родная мать за долгие годы. - Ю, да, сумасшедший тип. Он плохо влияет на нашего Генки. Не подпускай его к нашему дому. И не корми мальчика клубникой и горохом, он их не переносит, - женщина натягивала плащ, пока муж ее взволнованно глядел на назойливо сигналящее такси. - Дорогая, Генки уже не маленький, проблем возникнуть не должно. Рёга, большое тебе спасибо, - глава семейства пристально поглядел брату в глаза, пока тот согласно кивал на его слова, и добавил шепотом. - Деньги я оставил в твоей спальне в нижнем ящике стола. Там лежит стопка книг, они во второй снизу. Мелкому во избежание неприятностей не говори. Он хороший парень, не воришка по своей натуре вовсе, но Ю-кун мало ли на что может его надоумить. Лепет Аюми Рёга слушал в пол-уха, но к словам брата отнесся серьезно, и дело было даже не в их содержании, а в различном отношении Рёги к дорогому родственнику и человеку, который по сути являлся ему чужим. Распрощавшись и оставив еще несколько напутствий, парочка все-таки нехотя вывалилась за дверь, и только тогда Рёга смог выдохнуть с облегчением. Оказавшись в одиночку в чужой прихожей, парень запоздало сообразил, что сама причина его приезда так и не удосужилась выползти из своей комнаты и встретить своего дядю. Это было как минимум невежливо, но поскольку Рёга еще не отошел от трепа жены брата, он решил, что ничего страшного в непродолжительной тишине нет и с мальчиком он вполне может познакомиться и позже. Быстро найдя нужную комнату, Рёга буквально за полчаса разложил свои вещи. Затем отправился изучать дом, который внутри оказался куда просторнее, чем вначале могло показаться. На это ушло еще полчаса – час в сумме, а Генки так и не вышел к гостю. То, что он там присутствовал, Рёга определил по запертой изнутри двери его комнаты. Это начинало напрягать, однако стучать и беспокоить ребенка парень не осмелился, не зная ничего о его привычках и распорядке дня. На часах уже был час дня, когда Рёга, уставший слоняться по дому без дела, почувствовал урчание в животе. Впервые обедать на чужой кухне в отсутствие хозяев было неловко, и юноша скорее предпочел бы поесть в ближайшем кафе, однако он боялся проворонить выход в свет негостеприимного паренька, обещавшего стать персональной головной болью Рёги в ближайшие три недели. Найдя в холодильнике остатки какого-то супа, гость наспех подогрел их в микроволновке, отрыл в горе посуды, сушащейся возле раковины, ложку и уселся за небольшой стол обедать. Но стоило ему навернуть первую ложку, как суп едва ли не полился наружу через его туповато открывшийся рот. Глаза были распахнуты еще шире, и смотрели не менее туповато на человека, неожиданно нарисовавшегося на кухне. Генки действительно подошел очень тихо, однако об этом Рёга в тот момент вовсе не думал, не внезапное появление рядом ребенка поразило гостя, а, скорее, его внешний вид. Уж каким только ни представлял себе Генки Рёга. Он слышал, что парень был самым настоящим разбойником, а оттого и ожидал увидеть перед собой лохматого дылду с острыми чертами лица. И какого же было его удивление, когда Генки оказался полной противоположностью вырисованного его воображением человека. Мальчик был высоким, но тощим. У него были длинные худые ноги, аккуратные руки, выпирающие ключицы, видневшиеся в глубоком разрезе длинной белой футболки, видимо, спальной. Плечи у него были неширокими и острыми, шея хрупкой, казалось, даже самого легкого прикосновения было достаточно, чтобы ее свернуть. И самое привлекательное и удивительное – его лицо. Пышные губы были весьма необычной формы, таких Рёге еще не доводилось видеть, нос его был идеального размера и ширины, глаза правильного разреза и радужка темно-коричневого цвета, едва ли не черного цвета. Тонкие брови, на одной из которых поблескивало колечко, скулы, подбородок, лоб, прикрытый шоколадной челкой, запутанные блестящие волосы, спускавшиеся до плеч – от вида всего этого дух захватывало. Несмотря на то, что речь шла о парне и, тем более, совсем юном парне, приемном сыне его брата, Рёга не мог противиться мысли, что Генки до невозможности красивый. Даже заспанный и не приведенный в порядок, он непроизвольно вызывал симпатию, однако ее стоило уничтожить на корню, дабы в будущем не возникло ненужных проблем. Пока гость с нескрываемым восхищением разглядывал мальчика... парня – мальчиком назвать его теперь язык не поворачивался, – Генки с абсолютно безразличным видом плюхнулся на соседний стул и сладко потянулся, из-за чего футболка съехала с его плеча, открывая замечательный вид на белоснежную кожу. Поправлять одежду парень не поспешил, пододвигая к себе с другого края стола чашку с чаем, который Рёга заварил себе несколькими минутами ранее, и тут же припадая к ней своими шикарными губами. Он словно нарочно игнорировал гостя, а тот, смущенный такой картиной и абсолютно не в состоянии злиться, поспешно уткнулся в свой суп, пытаясь выгнать из головы мысли восхищения. Минут семь они сидели в тишине, нарушаемой лишь звуками глотков, клацаньем зубов и цоканьем ложки о дно стеклянной тарелки. Генки по-прежнему не проявлял открытого интереса к незнакомцу, однако Рёга знал, что ему не все равно, ведь чай можно было уже пять раз допить, но парень тянет, выжидая, пока к нему обратятся. Избавившись от ненужных дум, Рёга запоздало понял, что в данной ситуации неправильно ведет себя именно он. Если не знать о характере Генки, то можно было бы предположить, что он испугался чужого человека, хозяйствующего в его доме, и стесняется что-либо спросить у него первым, вот и намекает ненавязчиво. А ведь Рёге стоило представиться первым делом, а не оценивать привлекательность его временного подопечного и беззаботно жевать суп. - Генки-кун? - наконец произнес он, взяв волю в кулак и подняв взгляд на парнишку. Тот отреагировал моментально, подняв на сидящего рядом человека нечитаемый взгляд, и тут же принялся внимательно его осматривать, словно ему только что дали на это разрешение. Под этим пытливым взглядом Рёга осознал, что чувствует необъяснимое волнение, будто бы проходил в этот момент самое важное в своей жизни испытание. Когда Генки заглянул мужчине в глаза, он неожиданно улыбнулся и, сложив руки, навис над столом. Сперва гость выдохнул с облегчением, однако вновь напрягся, присмотревшись к подозрительной кошачьей ухмылке. - Рёга? - ответил паренек в тон собеседнику, и тот вмиг оторопел. И не понятно было, что на этот раз поразило его сильнее: столь фамильярный ответ от человека, который был младше едва ли не на десять лет, или же его сформировавшийся уже довольно-таки низкий, но мелодичный голос, ласкающий слух не хуже вокала любимых исполнителей. Сбросив минутное оцепенение, Рёга решился на следующий шаг. Странно, но во время этого знакомства каждая фраза казалась осторожным шагом, делаемым на встречу и постепенно сокращающим дистанцию. Это и в правду смахивало на повадки котов, которые подолгу друг к другу присматривались, не смея сразу же подпускать к себе близко. Но на этот раз все казалось и того сложнее, одного слова Генки, произнесенного с вызовом, хватило, чтобы ощутить себя опасливым котом, гуляющим по минному полю, где один неловкий шаг может оказаться последним. Действительно, надо сразу же, при первой беседе дать ребенку понять, что Рёга – не добрый дяденька, который будет спускать ему с рук любые пакости, однако если они будут жить в мире и источать взаимопонимание, то проведут эти три недели не хуже, чем их отдыхающие в Таиланде родственники. - Разве тебя не учили с уважением обращаться к незнакомым и малознакомым людям? Тем более, если эти люди старше тебя на много лет? - не сварливо, едва ли не дружеским тоном спросил Рёга, но взгляд его был очень даже серьезным, обратив на что внимание, Генки почему-то улыбнулся. - Ты не выглядишь сильно взрослым и суровым. Да и от родителей я слышал о твоей рокерской жизни. Ты не такой, как они, так что считай, что подобное обращение – честь, оказанная тебе мною, - подмигнув, парнишка сделал еще один глоток чая, окончательно опустошая чашку. - Ты нелогично мыслишь. Сколько тебе там лет? Четырнадцать? Пятнадцать? А мне двадцать четыре. Сравни, - произнеся это не без гордости, с победной ухмылкой Рёга откинулся на спинку стула, которой, в общем-то, и вовсе не было, из-за чего он едва ли на полетел неловко на пол. Генки не сдержал хохота, задирая на стул ноги и принимая позу йога. - Мне семнадцать лет, если что. И разница составляет семь лет. Ровно как и у твоего брата с моей матерью. Значит, через пару лет границы для нас сотрутся и вовсе, не вижу смысла сейчас так показушничать, ссылаясь на правила и традиции, - Генки умиленно смотрел на своего временного опекуна, словно объяснял ему нечто элементарное, и искренне наслаждался его замешательством от незнания, что на это ответить. - Не стоит забегать вперед. Решающую роль все равно играет внутренний возраст. Мой брат – зрелый человек, он куда серьезнее, чем остальные люди в двадцать девять лет, потому он и нашел общий язык с твоей матерью. А коль тебя, такого взрослого семнадцатилетнего мальчика, и дома одного оставить не решаются, это тоже о чем-то говорит. Если ты в душе ребенок, пропасть без нами лишь разрастается, и не думаю, что через пару лет что-то изменится, пусть ты уже и закончишь школу, - на одном духу выдал Рёга. Он был немного растерян, но почему-то не злился. Ему было любопытно выслушивать рассуждения этого парнишки и следить за его реакцией. Улыбка у него была очень милой... - Они просто излишне обо мне пекутся. Скажи честно, вот сейчас, во время нашей беседы, я создаю впечатление глупого ребенка? - Генки скептически приподнял бровь, стирая с уст улыбку и поправляя все же свою футболку. Голос его стал звучать серьезнее, и Рёга понял, что кокетство прекратилось. Неужели ему удалось задеть этого чрезмерно самоуверенного мальчика? - Ты ведешь себя нагло и невежливо. Это признак незрелости и неготовности взаимодействовать с обществом, - продолжал наступать Рёга, чувствуя вкус близкой победы. Генки резко, но абсолютно бесшумно поднялся с места. Гость подумал, что он собирается уйти из кухни, позорно сбегая от разговора, однако тот и не подумал ретироваться, беря свою чашку и опустошенную тарелку Рёги и относя их в раковину, где тут же собирался помыть. - Невежливо – пропускать свадьбу близкого родственника из-за никому ненужного концерта в богом забытом городке. Нагло – самовольничать в чужом доме, пока его хозяин спит. Незрело – спорить с ребенком и ликовать, когда думаешь, что загнал его в угол. Да мы друг друга стоим, не правда ли? - через плечо бросил Генки, намыливая тарелку. Эти слова все-таки вывели Рёгу из себя и заставили разозлиться не на шутку. Хотелось доказывать, что на все у него были свои причины, что Генки абсолютно ничего не смыслит во взрослой жизни, что он не в праве его судить и уж тем более вести себя так фамильярно и неблагодарно, ведь Рёга услугу его семье оказал, согласившись посидеть с этим красивым мерзавцем. Остальные, небось, получше мелкого знали и благоразумно деру дали. На то, что Генки подмечал каждую мелочь в поведении дяди и был прекрасно осведомлен о его деятельности и косяках минувших лет, Рёга внимания не обратил. Не в тот миг. Он был разъярен и огорчен своим необдуманным решением согласиться на просьбу брата. Кричать ничего из надуманного он, само собой, не стал, однако предпринял нечто другое. Из-за шума воды Генки не услышал, как скрипнул табурет и как Рёга подошел к нему едва ли не вплотную. Лишь дрогнул и замер на месте, когда чужая сильная рука с длинными цепкими пальцами крепко сжала его шею, не побаиваясь оставить на ней уродливые синяки. Рёга склонился к самому уху парня, на котором обнаружилось еще великое множество проколов. Но об этом он старался не думать, как и о приятном запахе кожи и волос Генки. - Я с тобой сюсюкаться не буду. Не создавай мне проблем, и я не буду создавать их тебе. А иначе пожалеешь, я не шучу. Ты прав, я не такой, как твои родители, которые избаловали тебя своей заботой. Нам жить еще три недели вместе. Так давай же проживем их мирно, без лишних приключений, если не хочешь, чтобы я взялся за твое перевоспитание, - Рёга и сам удивился тому, как грубо прозвучали его слова. Он не был уверен, что хочет пугать или обижать парня, однако если на него никак иначе не повлиять, нечего скупиться на столь действенный метод. Однако и тут все сработало не так, как с другими людьми. Впившись со всей силы ногтями в запястье Рёги, Генки вынудил его разжать руку. - Иди к черту, урод, - прошипел он, подобно змее, и, швырнув в раковину недомытую посуду, проскочил между Рёгой и разделочным столом, выбегая из кухни. Следом обидчик, ясное дело, не пошел, так и оставаясь стоять в ступоре. Он всякого ожидал, но чтобы Генки, так мило улыбавшийся пять минут назад и ведущий себя так непринужденно в компании абсолютно чужого человека минут десять назад Генки, вдруг выплеснул столько негатива... Рёга уже не злился, он чувствовал себя безгранично виноватым. Действительно, не стоило соглашаться на просьбу брата, раз он абсолютно не умеет вести себя с детьми. Даже с такими взрослыми детьми. Через десять минут, когда Рёга уже решил было пойти и извиниться перед хрупким чудом за столь жестокие слова и действия, он услышал, как бахнула входная дверь. А еще через минуту послышался звук заведенного мотора. «Не успел», - вздохнул Рёга, прикидывая, что парень вовсе не прост, воистину трудный ребенок. - Да уж, это будут самые запоминающиеся три недели в моей жизни, - уже вслух произнес он, вставая с табурета, на который садился, чтобы успокоиться и все обдумать, и отправился в прихожую, чтобы проверить, запер ли в спешке обиженный мальчик дверь.