Он.

Франция, Париж, 12 августа, 20:33. POV Жюли. Ах, мой Робéрт чудесный художник! Его картины покоряют меня! - Ах Робéрт, Робéрт! Я предрекаю тебе всемирную известность! Ты мой личный Леонардо Да Винчи! Твое новое творение просто шедевр! - запивая свой восторг шампанским, кричала я из каминной комнаты. - Жюли, дорогая, ты преувеличиваешь! Тебе принести виноград? - спокойной и размеренно говорил Робéрт за барной стойкой. - Какая бестактность с твоей стороны, считать меня в чем-то неправой или упречь меня! Ах, какое же шампанское без винограда! - наиграно, легкомысленно говорила я. - Ты опять играешь со мной, Жюли? Может хватит с нас, этого ребячества? - устало бормотал он себе под нос. - Что ты опять ворчишь? Дурачок мой, Робéрт, цени мою критику, она конечно не так беспристрастна, как у критиков, но зато самооценка твоя на высоте! Робéрт! Ты меня вообще слушаешь? - этот оболтус даже не удосуживается выслушать меня! Рано или поздно я уйду от него! - А? Нет, нет я тебя слушаю! И вообще, когда ты стала что-то смыслить в искусстве? Тебе же всегда нравился авангард! Малевич, Кандинский, Дали! Ты не можешь судить мой реализм! - С чего ты взял? - я сделала крупный глоток, - Я вообще хороший критик! Понимаешь, если так посудить, то ты не Леонардо и не Рафаэль! - Хм, но я и не хочу повторяться. Оригинальность, необычный реализм, вроде понимаешь, все по стандартам, правильные линии, четкие пропорции, но что-то с этой девушкой не так, загадка, вот что объединяет меня с итальянским возрождением! - Господи, помоги мне! Хватит с меня этой нуднятины, как говориться, я умываю руки! - я с громким треском поставила фужер на табуретку с красками и съела виноградину. - Ты начинаешь? Опять? Пожалеешь ты о своих словах, когда-нибудь, я уверен, ты захочешь меня услышать! - он начал одевать серое пальто и выходить из нашей уютной студии. - Куда ты? Постой! Не уходи! Мой Джорджоне! Куда же ты? - Как ты меня назвала? - эта минутная пауза поставила меня в ступор, так я волновалась только когда пела в музыкальном салоне! - Джорджоне, итальянский классик, ты что забыл? - он снял пальто, как хорошо, что я смогла не дать ему совершить ошибку, - Хочешь вина? - Но мы только что пили шампанское! - И что? Я спущусь в погреб, достану dor blue fromage, бутылочку хорошего вина! Хочешь? Это будет отличный вечер! Мы забудем наш разговор! Он, как бабочка июньским утром, улетит с ромашки! Хочешь? А может мы совершим что-нибудь безумное? В сотый раз искупаемся в фонтане около Эйфелевой башни? Хочешь? Я уверена, что можно все изменить! Давай напьемся, как первокурсники! Будем пить ночь на пролет! Нам будет хорошо! Хочешь? А если мы попадем в полицию никто не узнает, но в копилку воспоминаний это попадет! Мы будем шататься по улицам ночного Парижа, не пропустим ни одного бара, ни одного кабака! Ты хочешь, Робéрт? Хочешь? - он стоял и молчал, но по его усталым глазам, я видела что он соскучился по тому счастливому и беззаботному времени, когда мы пили вино бутылками, нас знали во всех барах, когда мы не знали ответственности. - Ты знаешь, чего я хочу? Я хочу тебя, твою душу, нашу старую жизнь. Что с нами стало? Почему мы больше нет улыбаемся? Ты изредка хохочешь, но ты такая наигранная, фальшивая! Я хочу все по-старому! А ты? - я горько заплакала уткнувшись в его плечо, я вспомнила все 6 лет, что мы были вместе, сколько алкоголя мы выпили, сколько разбили тарелок, сколько раз расставались, но впреть всему, снова сходились. Куда же это все пропало? Что нас изменило? Кольца на пальцах или то что мы стали старше? - Робéрт, давай все вернем? Все будет, как раньше, правда, мой Джорджоне? - Конечно, Жюли, все будет как раньше, - он так сильно прижал меня к себе, что я не могла пошевелить пальцем, я понимала что скоро все изменится к лучшему. Я понимала, что в его картинах снова заиграют яркие парижские улочки, будет много красок, меньше крови, больше счастья. Только в такие моменты ты понимаешь, что ты счастлив, что ты готов бороться за себя, готов свернуть горы. - Робéрт? - Что, любимая? - заботливо шептал он. - Робépт, а что если мы погибнем? Или я погибну? Что с нами станет? Куда мы денемся? Нас забудут так же просто, как моего деда Тревора? Мы же не оставим памяти! Хотя ты может и станешь как Джорджоне в будущем. Посмертно, что и прескорбно. Ты понимаешь, что живыми нас никто не полюбит? - я вырвалась из его объятий и уже размеренно и спокойно ходила по комнате, - мы так и будем незаслуженными пылинками в мировой паутине? Никакой прохожий на ярмарке не купит твою мазню и за 10$, что уж говорить о ценителях... - Что говорить о ценителях? - он встрепенулся и начал громко возражать мне, - коллекционеры, это тебе не прохожие бабушки, и не легкомысленные парочки! Это люди готовые отдать миллионы, за ничего не стоящую безделушку, у них свои соревнования! Кто кого переплюнет в деньгах и картинах! - Я многое знаю! Я могла бы продвинуть тебя до небывалых высот! Ты был бы настоящим современным Джорджоне, а не звеном денежной цепи! Боже, Робéрт! Робéрт, выйди, выпутайся из сетей своего изощренного разума! Твои фантазии бессмысленны! - Я смогу стать знаменитым и без тебя! - он громко ударил кулаком по столу, я отскочила и побежала в сторону двери. - Без меня? Так справляйся без меня! Я накинула на шею атласный шарфик, одела мешковатый зеленый свитер, поверх оранжевого платья-straight, и налегке убежала из квартиры. Что же он задумает дома? Я вот собираюсь найти кабак и хорошенько выпить!