Добро пожаловать, Ирвин

Когда Эштон только переехал в Нью-Йорк, ему всегда было не по себе от многолюдных улиц и множества ярких вывесок различных дорогих магазинов, пафосных клубов, кафе и прочих подобных заведений. По правде говоря, спустя три месяца проживания в вечно шумном и никогда не спящем Городе большого яблока, ему все еще не по себе. Будучи довольно-таки профессиональным и успешным архитектором, Ирвин не может не любоваться величавыми старинными зданиями и утонченными шедеврами современной архитектуры. Нью-Йорк словно радушный хозяин принимает в свои объятия всех желающих, поначалу поражая величавостью и роскошью стиля Ар Деко, а вскоре заставляет любоваться даже незначительной малоэтажной постройкой. Последние нравятся Эштону особенно. Есть некий особенный шарм в том, как они, словно горсть живительных зернышек, ютятся у подножья многоэтажных великанов, рассыпавшись по всему каменному городу. В одно из таких небольших зданий Эштон влюбился пару недель назад. Оно стало его любимым местом в Нью-Йорке – маленькое немноголюдное кафе вдали от центра. В первую очередь его заинтересовала необычная архитектура, в корне отличающаяся и выделяющаяся на фоне тихого спального района. Большие окна пестрили ярким светом, так и зазывая заглянуть внутрь, а необычная вывеска в виде огромного экрана, повешенного над входной дверью приветливо гласила «Добро пожаловать, Майкл». Конечно же, Ирвин не смог удержаться от соблазна посетить это заведение. Вокруг царила необычная атмосфера. Как только переступаешь порог, первым делом в нос бьет ненавязчивый аромат сладостей и кофе, что заботливо окутывает посетителей после тяжелого рабочего дня, расслабляя. По периметру расставлены небольшие деревянные столики, на которых уютно располагаются аккуратные вазы с живыми цветами, которые к вечеру заменяются настоящими свечами. Между ними лихо, словно циркачи, снуют официанты с приветливыми улыбками. Большая часть правой стены завешана детскими рисунками с подписями и пожеланиями, там же можно найти несколько полок с книгами разных классиков или всякими развлекательными журналами, которые свободно можно брать и читать, все на тех же полках можно найти даже пару игрушек для детей. Гордостью этой стены, безусловно, является огромный плюшевый пингвин, что стоит на самом верху, до которого детишки сами вряд ли смогут добраться. Левая стена полностью сделана из стекла, благодаря чему можно любоваться на шумный Нью-Йорк, наслаждаясь покоем. А в самом центре находится витрина с вкуснейшими произведениями искусства – сладостями. Там же, рядом, расположена и барная стойка, за которой работает приветливый бариста. В целом, почти домашняя атмосфера и уют, что царят в заведении, заставляют Ирвина влюбиться в это место еще больше. Эштон не тратя время на то, чтобы занять столик (потому что, кафе было не многолюдным, и это один из главных его плюсов), направляется прямо к стойке, и присаживается на высокий деревянный стул возле нее. – Добрый вечер, мы рады приветствовать Вас в «Добро пожаловать, Дженни», – послышался голос баристы, на левом кармане рубашки которого висел бейдж с именем Люк, – ой, простите, точнее, мы рады приветствовать Вас в «Добро пожаловать, Майкл», – блондин (а парень был высоким блондином с фигурой модели; Эштон почему-то не смог вспомнить ни одного уродливого баристы, наверное, они все проходят специальный кастинг, он мысленно поставил у себя в мозгу галочку разузнать об этом) потупил взгляд, и, кажется, немного покраснел. – Что будете заказывать? – Мне, пожалуйста, кофе и что-нибудь сладкое, на ваше усмотрение, – Эш растянул губы в полуулыбке, задумавшись над тем, почему бариста не помнит названия заведения, в котором работает. Хотя, оно довольно таки странное. «Добро пожаловать, Майкл». Получается, они рады только Майклам? Ирвин не стал задавать этих вопросов вслух. – Ваш кофе и медовые блинчики, Вы просто обязаны их попробовать, их делает наша Анни, она просто волшебница! – сказал блондинчик, ставя перед Эшем чашку ароматного кофе и тарелку с не менее аппетитными блинчиками. – У меня могла быть аллергия на мед, – рассуждает Эштон, разглядывая блюдо, – тебе стоило поинтересоваться. – О, у Вас аллергия на мед? Простите, я должен был, – Люк так и не договаривает и, застывая на месте, прочесывает пальцами свою челку вероятно, не зная, что предпринять дальше. – Нет у меня аллергии, – говорит Ирвин, ловя взгляд баристы, и лукаво улыбаясь, – но могла бы быть. – Приятного аппетита, – бубнит блондин себе под нос, его щеки медленно, но верно приобретают розовый оттенок, – извините, – парень бегло осматривает Эша, кажется, смущаясь еще больше, и скрывается за дверью служебного помещения. Допив свой кофе, Ирвин расплачивается карточкой, не забыв достать из кармана пару помятых долларов – чаевые, и направляется в свою пустую квартиру, напоследок подумав, что не отказался бы иметь при себе какого-нибудь – именно Люка – симпатичного баристу, который бы варил по утрам вкусный кофе и скрашивал его одиночество. Кстати, блинчики Анни были действительно самыми вкусными из всех, что парень когда-либо пробовал. Эштон доволен собой. *** Спустя пару недель, Эштон уже привычно сидит у стеклянной стены, и все еще пытается работать над чертежом здания. На маленьком столике еле помещается ноутбук, чашка ароматного кофе, сделанного Люком, и телефон с бумажником, но парня это не заботит, ведь, как бы он ни старался, к работе он так и не притронулся. Решив, что внерабочее время загружать себя чертежами – это слишком, Ирвин со вздохом облегчения захлопывает крышку ноутбука, и потирает виски большими пальцами рук, пытаясь привести мысли в порядок. За несколько недель, заходить после работы в «Добро пожаловать…» (какое там сегодня имя? ах да, Лиз), уже стало традицией. Точно так же, как и записывать все имена на последнем листе в блокноте, что красовались на вывеске за это время. Это странно, но Эштон все еще искал в этом тайный смысл. Он, кстати, понял, почему Люк тогда ошибся. Каждый день кафе меняло свое название, и в этом тоже была его уникальность. Позавчера, к примеру, вывеска приветливо гласила «Добро пожаловать, Калум». Калум, что за странное имя? Вчера – приветствовали девушек с именем Барбара, ну, а сегодня – Лиз. И Эштон никак не мог выявить закономерность. Хотя, все тот же Люк, когда Ирвин вдруг задал ему этот вопрос, сказал, что никакой закономерности нет, просто каждое утро он спонтанно выбирает новое имя, и да, это именно его почетная миссия. Блондин этим очень горд, и чуть ли не единственный раз говорил с Эштоном без смущения. Ирвину нравится атмосфера, царящая в кафе, не многолюдность, аромат кофе и вкус блинчиков, нравится сидеть за маленьким столиком, и наблюдать за прохожими, а может ему, просто нравится блондин – милый, немного неуклюжий (особенно в присутствии Эша) и, безусловно, горячий бариста. Наверное, он даже влюбился в это место, а может, он просто влюбился в Люка. Эштон не доволен собой. *** Спустя еще пару недель, Ирвин решил, что пора прекращать. Он уже почти месяц каждый вечер ходит в это место, просиживает там все свободное время, и наблюдает за странным парнем, который вроде, как и отвечает взаимностью, разглядывая его в ответ, изредка улыбаясь, но все же, что-то не клеится. Странно и то, что за все это время у Люка ни разу не было выходного. Они же не в детском саду, в конце концов. Эштон вроде уже и перерос тот возраст, когда играют в гляделки, не решаясь подойти, но все же, что-то его останавливает. Решив, что это знак, парень пообещал себе не ходить больше в это кафе. Ирвин снова доволен собой. *** Уже третий день Эштон ходит домой, смотря себе под ноги, совершенно не обращая внимания ни на окружающих людей, ни даже на архитектуру. Чертежи успешно заброшены в дальний ящик, ломка по почему-то не надоевшему за такое количество времени кофе с каждым часом становится все сильнее, а перед глазами то и дело появляется смущенная улыбка или искрящиеся голубые глаза Люка. Иногда, Эштон видит его в толпе. Так же уложены блондинистые волосы, такой же рост, ширина плеч или похожая походка. Но, кроме каких-то отдельных характеристик, ни у одного из тех парней нет и близко ничего общего с его Люком. Его Люком. Как бы ни так. Они ведь даже не знакомы, если бы у парня не было бейджа, Ирвин бы даже не знал, как его зовут, а уже осмелился назвать этого парня своим. Клиника. Вызывайте врачей. Единственное, что Эштон все еще делает из дня в день – это записывает новые имена на вывеске в блокнот. Дурацкая привычка, от которой парень никак не может отказаться. Это, как привычка курить, только хуже. Ирвин бы предпочел сигареты. Спустя еще пару дней, когда Эш проходит кафе, и обращает свое внимание на вывеску, чтоб записать очередное, непонятно зачем ему сдавшееся, имя, надпись на экране гласит: «Добро пожаловать, Ирвин». Он останавливается и, наверное, минуты две, как идиот, пялится на название, пытаясь сообразить, в чем дело. Не может быть совпадений. Сегодня в этом кафе рады только ему. Не Барбарам, не Логанам или Кристинам, именно ему. Именно Люк сегодня рад ему. Еще немного постояв, улыбаясь своим мыслям, Эштон уверенно толкает дверь и заходит внутрь. Кафе как всегда приветствует его приятными ароматами и уютной атмосферой. Но помимо всего прочего, на этот раз его приветствует еще и улыбка баристы. – Добро пожаловать, Ирвин! – слышит Эш, когда присаживается за барную стойку, ровно на то место, где сидел в самый первый раз. Люк лукаво улыбается. – Это ты сейчас приветствуешь меня или напоминаешь название этого кафе? – парень улыбается в ответ, и заглядывает в голубые глаза-океаны. – Знаешь, у меня могла бы быть аллергия на фамилию Ирвин, ты мог бы подумать об этом заранее, и сказать мне свое имя, – блондин игнорирует вопрос, дразня. Эштон вспоминает день их знакомства. – О, у тебя аллергия на фамилию Ирвин? Прости, я должен был это предусмотреть, – Эш запускает пальцы в свои волосы, и широко улыбается, демонстрируя свои ямочки. – Нет у меня аллергии, – Люк все еще копирует первый день их знакомства, – но могла бы быть. – О, надеюсь, у тебя нет аллергии на имя Эштон? Иначе, я не смогу пригласить тебя выпить со мной кофе, – наигранно грустно говорит Ирвин, наблюдая за реакцией блондина. Тот мило краснеет, но взгляд не опускает. – Так значит, Эштон? Я должен проверить его в списке имен, на которые у меня аллергия. – Как ты узнал мою фамилию? – Эш прищуривается, делая глоток кофе. – На карточке, которой ты расплачивался, было написано «мистер Ирвин», – Люк делает лицо Капитана Очевидности, и смеется, вероятно, считая, что это самая очевидная вещь, которая только могла быть. Эштон считает себя дураком. – Я даже знаю, сколько ты зарабатываешь, – на лице блондина появляется лукавая ухмылка – он дразнится. – И как, достаточно для того, чтобы угостить тебя кофе? – Определенно, да, – Люк смеется, снимая с себя бейдж и белую рубашку с логотипом кафе, оставаясь в одной майке. – И мне даже не придется менять имя? – Ирвин вскидывает брови, и по привычке достает из кармана два смятых доллара, оставляя их на барной стойке. – Хватит шутить, поднимай свою задницу, Ирвин, мы идем пить коктейли! – торжественным голосом объявляет Люк, и смеется, покосившись на деньги на барной стойке, – сегодня плачу я. – Коктейли? – Именно! Ты даже не представляешь, как меня воротит уже от этого чертового кофе! – Эштон заливается звонким смехом, и блондин хватает его за руку, таща на выход из кафе. Ирвин определенно доволен собой.