Из двух зол

К счастью, доктор Барнетт оказался на месте и сразу все понял. Лукас двигался, как в ступоре, Арди помог ему снять ботинки и куртку, лечь на кушетку. Акушер приложил к животу кардиодатчик, и только тогда мелкого прорвало: - Что с ним? Это я виноват! Не сказал никому, но я думал, Блэйки лучше, раз он не возится. А что теперь? Пап?! - Тихо, - цыкнул на него Арди и сжал ладонь, - не мешай доктору. Барнетт выдавил прозрачный гель на живот Лукаса, и тот всхлипнул. Арди замер в чудовищном напряжении, зачем-то уставившись в экран монитора. Он ничего не понимал в появляющихся, перетекающих один в другой, контурах, лихорадочно, но безуспешно пытался разобрать хоть что-то. Молчащего уже пять минут подряд Барнетта хотелось чем-нибудь огреть. Наконец, доктор поставил датчик на место, протянул Лукасу салфетку и поднялся: - Арди, на пару слов. - Нет-нет-нет! – вскрикнул Лукас. – Говорите при мне! Что с ребенком? Он умер? Арди перевел взгляд на акушера. - Твой малыш жив, Лукас, - спокойно и уверенно ответил Барнетт, - полежи немного, нам с твоим папой нужно определиться с тактикой. - А, хорошо, - выдохнул Лукас и послушно лег на подушку. Его лицо в этот миг было под цвет белоснежной наволочки. В коридоре Арди схватил Барнетта за локоть: - Это правда? Ребенок жив? - Пока, - кивнул Барнетт, - но ждать больше нельзя. - Что с ним? - Критическое нарушение кровообращения в пуповине, нужно рожать, пока не наступили необратимые изменения. - Хорошо. Я согласен, - без раздумий кивнул Арди. - Но о кесаревом сечении не может быть и речи. С такими показателями тромбоцитов Лукас истечет кровью. Сердце рухнуло вниз, Арди содрогнулся, но взял себя в руки. - И что вы предлагаете? - Самостоятельные роды, потом сразу же начнем переливание крови и тромбомассы. - Вы с ума сошли! Он не готов… - Десяти минут на ликбез вам хватит? Ногти до крови впились в кожу ладоней. - А если ничего не получится? Барнетт выдержал яростный взгляд, но не стал ничего говорить. - Какого хера творится?! – заорал взбешенный Арди. – Вы мне говорили, что нет угрозы, что можно еще подождать! Я доверил вам жизнь своего сына не для того, чтобы с ним случилась такая херня! - Арди, - Барнетт кивком указал на смотровую комнату, где лежал и, несомненно, сходил с ума от страха Лукас. Арди глубоко вздохнул. - Вы знали о возможных последствиях. - Знал. Мы можем спасти обоих? - Мы попробуем. - Но если что-то пойдет не так… - Спасаем Лукаса, - кивнул Барнетт. – Идите к нему, Арди, успокойте, насколько получится. Хотелось что-нибудь сломать или, на худой конец, побиться головой о стену. Но Арди совладал с лицом и пошел к сыну. Лукас поднял голову, в защитном движении подтягивая коленки к животу. Для надежности закрыл руками. - Что он сказал? Они его вытащат, да? Арди присел рядом, взял его за руку и пальцами ощутил трепещущий бешено, как крылышки пойманной бабочки, пульс. - Они вызовут тебе роды. Сейчас. Лукас замотал головой. - Еще рано, будет, как у Терри, - он вырвал руку и снова обхватил живот. - Не будет, как у Терри. Если не сделать этого, малыш умрет, ты больше не можешь ничего сделать, Лукас, твой организм не выдерживает. - Я не справился, да? Как ты и говорил? Арди стало мучительно жаль его. Он сел поближе, притянул к себе своего несчастного, так рано повзрослевшего ребенка. - Ты справился, осталось потерпеть совсем немного, ладно? - Ты будешь со мной? - Конечно! Не отойду ни на минуту, - пообещал Арди. - Позвони папе и Эду. - Хорошо. Ты готов? Лукас вздохнул, обнял его крепче. - Не знаю, наверное, нет. Но ведь ждать нельзя, ты сам сказал. Пусть они вытащат его скорее. Вошедшая медсестра покосилась на Арди и улыбнулась Лукасу. Криво улыбнулась, будто уже жалела его и не верила в удачный исход. - Ты готов, милый? - Что… - у Лукаса пересохло в горле, - что нужно делать? - Снимай свою одежду и надень это, - она положила перед ним сорочку и одноразовые носочки, - а вы, мистер Коул, пройдите к доктору Барнетту и подпишите необходимые разрешения. - Пап! – Лукас схватил его за руку. - Я быстро, - пообещал Арди, - одна нога здесь, другая там. Но быстро не получилось. Арди заставили переодеться, несколько драгоценных минут отобрал юрист клиники, принесший бумаги на подпись, и уже на бегу Арди набрал номер Блэйка: - Лукас в родовой, позвони Эду и живо сюда. - Но что… Арди, погоди! Объясни, что случилось… - в машине гремела музыка, слышались голоса Диего и Йена. - Некогда. Ты нам нужен, Блэйк, поторопись, - и, сунув айфон в карман, Арди вернулся к Лукасу. К руке сына уже была подцеплена капельница, одетый в одну сорочку он лежал на кровати и испуганно таращился на сидящего рядом Барнетта. На верхушке аккуратного еще совсем небольшого живота лежал датчик, акушер внимательно смотрел на монитор, по которому катились волны сердечной активности малыша. - Арди, идите сюда, - позвал Барнетт и уступил ему свое место на стуле возле Лукаса. Взял его руку и положил на живот возле датчика. - Чувствуете? Арди кивнул. - Считайте схватки и следите за пульсом малыша. Я буду в соседнем блоке, там еще один роженик, а с вами пока побудет Нэнси. У Арди особых возражений не имелось, все его внимание сосредоточилось на сыне. Лукас поверхностно дышал, словно прислушиваясь к тому, что происходит внутри, и морщился, когда начиналась схватка. - Папа едет, - сказал Арди, чтобы хоть чуть-чуть отвлечь его от волнения за ребенка. - Ага. Скоро он? - Должен приехать скоро, - с уверенностью ответил Арди. Рука Лукаса дернулась, он застонал сквозь зубы. - Больно? - Больно, - честно признался Лукас, - но я потерплю. Ради малыша. Терпения Лукаса хватило ненадолго. Уже через несколько минут он кричал в голос и корчился так, что Арди казалось – его кости не выдержат и начнут с треском ломаться. - Папа! Папочка! Когда уже?! Арди гладил его лоб, руки, спину, шептал, уговаривал потерпеть, чувствуя, что еще немного и сам сорвется. Внутри будто бушевал пожар. - Потерпи, потерпи еще чуть-чуть, родной, дыши, детка, дыши. Лукас, как за спасательный круг цеплялся за его руку, другой до глубоких отпечатков прижимая к лицу кислородную маску. Жадно хватал воздух, делал беспорядочные вдохи и снова плакал: - Я не могу! Я не выдержу! Пожалуйста, пусть они что-нибудь сделают! Папа, скажи им! Пусть уберут! Барнетт приподнял низ сорочки Лукаса и показал четыре пальца. - Осталось совсем немного, - прошептал Арди, целуя Лукаса в мокрый от пота висок, и выпрямился, - док, он устал. Что, если у него не хватит сил? - Должно хватить, - очень тихо, чтобы не слышал присмиревший Лукас, сказал Барнетт, - другого выхода нет, он должен родить сам. Арди снова повернулся к сыну, проклиная все и всех на свете. Его мир свернулся, сузился до размеров чертовой палаты, в которой страдал его ребенок. - Папочка… - Что, милый? - Если я умру… - Ты не умрешь! - Ты будешь любить моего ребенка? - Лукас! – взвыл Арди, понимая, что все, его предел наступил, он тоже больше не может. Да где же этот чертов Блэйк?! - Детка, ты не умрешь, - сказал он четко и зло, - ни за что! Понял меня? Пальцы Лукаса впились ногтями в его предплечье, Арди прижал кислородную маску к его губам, заставляя дышать. - Все идет хорошо, - доктор Барнетт ободрил их обоих, - шейка раскрылась, теперь тебе, Лукас, придется постараться. Лукас всхлипнул в изнеможении. - Ты же хочешь родить здорового малыша? Лукас встрепенулся, закивал. Крепче ухватился за Арди. Вокруг как-то сразу стало много людей в безликих медицинских костюмах. Прибор продолжал громко и как-то заполошно пищать. Арди смотрел на Лукаса, дышал с ним, жмурился с ним, каждый его стон и крик прокатывался где-то внутри по его измученным нервам. Он не сразу понял, что заполошный писк – это сердце ребенка. - Лукас, тужься! - Черт, ты хочешь, чтобы ребенок умер? – встревожено прикрикнула Нэнси. - Лукас, постарайся! Рука Барнетта легла на живот Лу, и Арди не выдержал, ударил по этой затянутой в перчатку руке: - Не орите на него! Не трогайте! - Арди! - Папа! У Лукаса были глаза лани под дулом ружья. Арди почувствовал захват на своем локте: - Сейчас врежу, - не оборачиваясь, прошипел он. - У плода дистресс-синдром. - Я знаю. Захват исчез. Арди наклонился над сыном. - Давай, Лу, постарайся, чтобы ничего не было зря. Я знаю, ты устал, но ведь ты отец и несешь ответственность за этого малыша. Поэтому соберись. - Я больше не могу, - пожаловался Лукас. - Можешь, ты сильный. Лукас помедлил, сжимая из последних сил ладонь отца. Выгнулся, захрипев, рука Барнетта все-таки подтолкнула маленькое тельце и писк прекратился. - Перерезай… Реанимационный набор? Готово. Давайте, давайте, давайте… кислород! Лукас коротко дышал и крупно вздрагивал, все еще не осознавший, что все закончилось. Врачи унесли куда-то ребенка, а они так и не услышали его крика, но Арди на это почти и не рассчитывал. Неонатологам придется попотеть, чтобы выходить его, на таком-то сроке. - У тебя девочка, Лукас, - сказал подошедший доктор Барнетт, стягивать маску и перчатки он не спешил. - Девочка? – удивленно моргнул Лукас. – Это девочка? - Совсем кроха, но уже настоящий боец. - Доктор, - тревожно подняла голову Нэнси, занимавшаяся Лукасом, - кровотечение усиливается. - Переливаем. Арди, вы готовы? - Конечно, - Арди задрал рукав и лег на придвинутую поближе кушетку рядом с Лукасом. Тот лежал притихший, безумно уставший и задумчивый. - Лу, - позвал Арди. Он повернул голову. За несколько часов его лицо осунулось, как за неделю тяжелой болезни, вокруг глаз проступили красные точки, искусанные губы покрылись темными трещинками. - Ты молодец. Лукас смотрел, не мигая. Из руки Арди по толстой трубке ползла темно-вишневая, почти черная кровь, терялась в пластиковой системе и, пройдя через лабиринт, капала в вену Лукаса. - Ты меня держал, - сказал Лукас, - сломанной рукой. Арди на миг стало страшно, показалось, что его сын бредит. - Это метафора, - прошептал Лукас, - мне Ли рассказывал. Его глаза наполнились слезами. - Поспи. Все хорошо. Отдыхай. Веки с длиннющими слипшимися в острые стрелки ресничками опустились, выпуская два ручейка. И Лукас заснул, вмиг, сразу. - Прекращается, - сказал доктор Барнетт. Арди глубоко вздохнул, чувствуя просто невыразимое успокоение. - С ним все будет в порядке? - Теперь да, - акушер выглядел так, будто с его плеч свалилась целая гора. - Подозреваю, вы мне рассказали не обо всех подводных камнях? – горько усмехнулся Арди, покосившись на спящего Лукаса. Барнетт пожал плечами. - Вы бы только нервничали еще больше. - Вы отлично умеете изображать спокойствие. Это комплимент. - Благодарю. А теперь поговорим о малышке. У меня не очень хорошие новости. Рождественский пирог Лукаса сгорел. Арди вспомнил о нем уже стоя возле окна детской реанимации, где дежурная команда поддерживала жизнь в крошечной девочке. Жизнь теплилась, прибор передавал кислород в неразвитые легкие малышки, другой – фиксировал неровный пульс маленького сердечка. Арди кусал костяшку пальца и ждал, что ему скажет детский врач. Лукас спал. Ему вкололи снотворное, Барнетт обещал, что он будет спать до ночи. Слава богу, ему больше ничего не грозило, и он не знал, что его ребенок в это время изо всех сил сражается за жизнь. Арди устал. Все тело ломило, после потери крови слегка кружило голову, но он не мог заставить себя отойти от этого стекла и посидеть на диване. Вот если бы приехал Блэйк, или Эдисон, или Илай, хоть кто-нибудь – он мог бы сдать свой тягостный пост и пойти выпить кофе. Но иррациональное чувство, что стоит ему отойти, и жизнь покинет этого ребенка, не давало сделать ни шагу. Когда он успел сделаться таким суеверным? Арди ждал. Но проклятый снегопад! Все из-за него! Трассу завалило по уши, на выезде из города случилась серьезная авария, и все, кто ехал в рождественский вечер из Лондона или в Лондон оказались запертыми в ловушке гигантской пробки. Что выехавшие с самого утра Блэйк и ДиДжей, что Харперы, что Джесси с семьей – они все там, в белом буране, и неизвестно, успеют ли доехать даже к полуночи. - Мистер Коул, - усталый седой неонатолог стянул маску и пожал ему руку. - Что с нашей девочкой? - Раздышали, теперь дышит сама, - с законной гордостью сказал доктор, - вам несказанно повезло, что родилась бета. Это самые крепкие дети, у них больше всего шансов выжить на таком маленьком сроке. - Спасибо, - с усилием улыбнулся Арди, - значит, с ней все будет хорошо? - Мистер Коул, - дернул плечом доктор, поглядел в панорамное стекло на упрятанную в кювез малышку, - дело вот в чем: сердце девочки сильно недоразвито и не справляется с нагрузкой. Нужно вмешательство. - Операция? - Да. - В чем же дело? - К сожалению, этим занимается только один хирург в нашей клинике. - И где он? - В пробке, - вздохнул доктор, - мы вызвали его сразу, как только возникла нештатная ситуация с Лукасом, но… - Что за блядство! - стиснул челюсти Арди. - Это Рождество. Будем надеяться, скоро доктор Эштон будет здесь. Арди вытащил из кармана айфон. Половина девятого. На территории клиники горят огоньки, в коттедже все провоняло горелым пирогом, малышка в кювезе сражается за каждый удар сердца. Блэйк ответил после первого же гудка. - Маленький, что? Что с сыном?! – закричал он. Арди осознал, что Блэйк извелся от тревоги. - С Лукасом все нормально, но девочка... - Девочка, - потрясенно повторил он, - у нас девочка? - Блэйк, - Арди мог быть сильным с Лукасом, мог – на работе, но не с ним. Голос надломился, плотина, весь день державшая волну его ужаса, разбилась, - этой девочке нужна срочная операция. А доктор где-то там, в пробке. Я не знаю, что делать, Блэйк! Лукас спит, что я скажу ему, когда он проснется? Что его дочь умерла из-за снегопада?! - Арди, - Блэйк кричал в трубку, - Арди, не плачь! Не смей плакать! Где этот доктор? Какая у него машина? Я найду его! - Как ты сделаешь это, Блэйк? – всхлипнул Арди, начиная отчаянно верить. - Неважно, доверься мне, какая машина, маленький? Арди сглотнул слезы, распахнул дверь в реанимацию: - Какая машина у доктора Эштона? - Черный фольксваген, номер ***, - удивленно ответила детская сестра. Арди закрыл дверь, слушая гудки, и, прислонившись спиной к стене, сполз на пол. Это была какая-то долбаная рождественская сказка. Лопасти винтов месили снежную кашу, и все обитатели клиники «Ласковый папа» выбежали на улицу поглазеть на зависший над площадкой вертолет. Арди с открытым ртом смотрел, как маленькая спасательная вертушка садится напротив лечебного корпуса, будто преодолевая сопротивление, и из машины выпрыгивает Блэйк, а за ним Лионель и какой-то мужчина, в котором он узнал доктора Эштона. - Твою мать! Барнетт подхватил ошалевшего коллегу за локоть, повлек в здание, а тот покачивался на нетвердых ногах и бормотал, что с детства боялся летать. Арди шмыгнул носом и рванул к Блэйку прямо в больничных клеенчатых тапочках на босу ногу. Альфа подхватил его, подсадил, позволив обвить ногами и руками. - Наконец-то, - Арди целовал его куда попало и не мог остановиться, - где ты был так долго? Я чуть с ума не сошел от всего этого! - Я здесь, здесь, - Блэйк так сжимал его ребра, что рисковал сломать их нахер. - Если я вам больше не нужен, ребята, то, пожалуй, полечу, - Ли похлопал обоих по плечу, - а то этой штучки хватятся, и я снова стану безработным. - Ты его угнал? – обалдел Арди, начиная уважать этого чувака. Ли с улыбкой развел руками. - Малышу Лу привет. С Рождеством!