Узники крови

- Эн, что с тобой случилось и почему ты здесь? Девочка в ответ только мотала головой и что-то не членораздельное бурчала себе под нос. На глаза стали наворачиваться слезы. Джеймс помог подняться подруге на ноги. Ее всю трясло. На предложение отвести ее в медпункт, она отказалась. - Я в порядке… - Прошептала она ослабшим голосом. – Мне надо вернуться в гостиную. После этих слов она пошла в сторону подземелий пошатывающейся походкой, оставив мальчиков в недоумении. Ей совсем не хотелось откровенничать ни с кем. Она сама ничего не понимала. Она брела, совершенно не задумываясь о том, куда именно идет. Ее не волновало то, что она зайдет в совершенно незнакомую часть замка. Не волновало и то, что ее поймают, снимут штрафные баллы и назначат наказание. А на следующий день опять весь Слизерин будет издеваться над ней. Это не важно. Ее разум словно жгло огнем. Она все вспомнила. Все поняла. Но не сможет принять. Братика больше нет. Его убил их родной отец. Должно быть, это было очень мощное проклятье, раз ее брат умер мгновенно. Проклятые Каммелоты. Теперь ей стало ясно, как они хранили свою честь. И имеют ли права, эти люди, относится с презрением к другим чистокровным семьям, только за то, что те считают себя лучше других. Ведь в их жилах течет чистая кровь. Но при этом сами Каммелоты своей чистой кровью не гордятся. Зато гордятся тем, что ни один представитель их семьи никогда не связывался с черной магией. Но так ли это на самом деле? Выходит ее семья не такие уж и святые, какими хотят казаться. И все ее представление о других семьях и о Слизерине ошибочно. Так что теперь, правда, и что ложь? Кому теперь она должна была верить? И каким путем идти дальше? - И что же делает студентка факультета Слизерин в коридорах школы в столь позднее время? – Из раздумий Энид вырвал молодой и энергичный голос. Девочка посмотрела на обладателя голоса. Это был молодой мужчина. Его светлые волосы были аккуратно уложены. В голубых глазах блестел озорной огонек. Он был одет в дорогую мантию, светло-серого цвета. На лице сияла улыбка. Профессор Грейсон был явно чем то доволен. - Профессор, я… - Можешь не отвечать. Думаю, просто так ты бы не пошла бы бродить по школе. Если хочешь поговорить, ты всегда можешь ко мне обратиться. - Профессор… - Энид на секунду задумалась, а стоит ли такие вещи говорить человеку, которого она едва знает? С другой стороны, если не профессор по защите от темных сил, то кто еще ответит на ее вопрос? – Профессор, скажите, а вы можете мне рассказать про одно проклятье? - Да. Но смотря какое. Есть такие, про которые не стоит разговаривать. - Оно убивает мгновенно зеленой вспышкой света. - Это черная магия. Убивающее проклятье. И его нельзя использовать. Оно непростительно. За его использование можно на всю жизнь обеспечить себя камерой в тюрьме Азкабан. Черная магия! Непростительное заклинание! После этих слов Энид окончательно потерялась. Ее маленький мирок рухнул. Уничтожен. Разбит. Все таки Каммелоты не такие святые, как ей рассказывали… Все те истории о геройстве ее предков, на которых она росла, тут же померкли. - Думаю, у тебя есть свои причины спрашивать об этом, юная леди. Все. А теперь иди в гостиную. Еще раз поймаю тебя, и просто так точно не отделаешься. Девочка побрела на ватных ногах в гостиную. Слишком много событий для одного дня. Профессор Грейсон дождался когда девочка скроется в темноте и позволил ехидной улыбке растянутся на его лице. Из его груди вырвался тихий смех. Приложив руку к лицу, он тихо прошептал: - Все кончено, юная Эни. Скоро твой дом станет историей. А ты станешь самым ярким пятном позора на его истории. И сама похоронишь светлую память о своих предках. Придя в спальню, Энид обнаружила, что ее соседки спят. Проверив кровать и вещи, она убедилась, что на них больше нет проклятья. То ли соседки все-таки сняли, то ли оно само рассеялось, не понятно. Да и не важно. Каммелот не волновало, что оно должно было сделать с ней. Сейчас ее заботило другое: кошмар, явившийся ей во сне. Ей тогда было восемь лет. Тогда в один майский день, ее брат ушел. Следующая их встреча состоялась той же ночью. Встреча, которая изменила ее навсегда. Она легла на кровать. Разум жгло огнем. Перед глазами стоял образ брата, его искаженное ужасом лицо и остекленевшие, широко распахнутые глаза цвета ночного неба. - Ненавижу… Будь проклята эта семья… - тихо шептала она, позволив слезам стекать по бледным щекам. - Ты чего там бурчишь? – в темноте послышался голос Ирен. - Ты чего не спишь? - Не могу уснуть. Каммелот, может, хватит нам уже цапаться? Нам еще семь лет ведь вместе учится? - Хм. Неужели вы предлагаете мне мир? - Просто не вижу смысла во всем этом. - Странные вы. Закрыв глаза, девочка тут же забылась тревожным сном. Декабрь. На платформе 9 и 3\4 друзья оглянулись. Сириус тут же презрительно скривил губы. - За мной пришли - сказал он и указал пальцем в сторону. Ребята посмотрели и увидели эльфа-домовика в белой наволочке. - Это Кикимер. Наш домовик. - Ого! - Восхитился Питер - у вас есть домовик? - А ты как думал? Блэки древнейшая семья волшебников в Англии. Благороднейшее и древнейшее семейство волшебников. – При этих словах Блэк презрительно скривил лицо. Кикимер подошел к друзьям и склонился в низком поклоне, да так что его нос коснулся земли. - С возвращением домой, господин Сириус - произнес он, и начал бормотать под нос. - Противный ребенок, опозорил благороднейшее семейство Блэк! Как мог он так поступить, связаться с мерзкими грязнокровками и осквернителями крови! Бедная моя госпожа, он разбивает ей сердце! - Что прости? Повтори ка еще раз! - Ничего, господин Сириус! - сказал домовик уже громко и снова уважительным тоном. - Кикимер говорит, что ваши родители, госпожа Вальбурга и господин Орион, к сожалению, не смогли встретить вас! Но они очень ожидают вас! - Эм Сириус? Он всегда такой - спросил Римус. - Ага. Кикимер посмотрел внимательно на друзей Сириуса. Взгляд его задержался на Энид, и он опять начал бурчать себе под нос: - Кто окружает господина Сириуса? Эти мерзкие Каммелоты! Гриффидорские шавки! Как посмел господин Сириус спутаться с мерзким отпрыском этой жалкой семьи? Это так оскорбит мою госпожу… Она знает об этом, но отказывается верить… - Вот оно, мнение аристократии о моей семье. - Скептически заметила Энид. - Кикимер! Еще слово скажешь про нее, и я тебе шею сверну! - Что такое говорит господин Сириус? Кикимер всего лишь приветствует госпожу Каммелот, и склоняется перед ней в поклоне! Кикимер уважает чистокровные семьи! – Произнес домовик елейным голосом, а про себя добавил – Мерзкие Каммелоты, они позорят чистокровные семьи волшебников! А этот? Порождение греха! Да как он смеет своим жалким обществом осквернять общество потомка благородного дома Блэк? С кем связался господин Сириус? - Кикимер!!! – Закричал на него Сириус и схватил домовика за руку. – Не смей говорить так о моих друзьях! - Кикимер не смеет так говорить о друзьях господина Сириуса. Кикимер почтительно относится к друзьям Сириуса. – Его голос опять стал елейным. Домовик снова склонился в низком поклоне. – А как еще Кикимер должен говорить об этом жалком отребьем? Мерзость! Словоизлияние домовика прервал мужчина, подошедший к друзьям. Он был высоким, в черном костюме. Его иссиня-черные волосы были тронуты сединой, а на лице кое-где были морщинки. На пальце у мужчины был серебряный перстень с рубином. На рубине был выгравирован герб дома Каммелот. - Здравствуйте, мистер Каммелот! – Джеймс широко улыбнулся. Остальные мальчики последовали примеру Поттера и поздоровались с мужчиной. - Здравствуй, Джеймс! Здравствуйте! – Взгляд мужчины скользнул по друзьям и задержался на Сириусе. Его лицо тут же исказила гримаса презрения. Сириус заметил этот взгляд и тут же набычился. - Энид! Нам пора. – Его голос был холоден. Попрощавшись с мальчиками, девочка пошла вслед за отцом. Годрикова впадина. Поместье семьи Каммелот. Раздался звук пощечины. Девочка упала на каменный пол. Щеку обожгло болью. - Как ты могла! - Отец я… - Ты хоть понимаешь, что ты натворила!? - … - Ты должна была учиться на Гриффиндоре! Но вместо этого ты поступаешь на Слизерин! Ты позор семьи! - Отец я… - Я ничего не хочу слышать! Слизерин больше всего выпустил темных магов! С которыми боролись наши предки! - Мерлин был выпускником Слизерина и… - Ничего не хочу слышать!!! Не думал, что эта гниль появится в моей семье! - Отец ты все не так… - Я все так понял! Шляпу невозможно обмануть, и она видит все твои помыслы! Но ничего. Я выбью из тебя ту гниль. - Да как ты смеешь мне говорить о гнили?!? Когда сам применил непростительное проклятье на своего сына?!? Я все знаю! Это была черная магия! Кристиан замер. Он не ожидал такого заявления. В памяти всплыли воспоминания о той роковой ночи. Когда его младшая дочь прошла прогуляться и встретила его старшего сына. А правда была простой. Его старший сын был болен ликантропией. Он был оборотнем. И в ту роковую ночь, то ли дверь в подземелье была плохо заперта, то ли что… Кто сейчас вспомнит? Данель, во время трансформации вырвался наружу, и напал на Энид. У него не было выбора. Он хотел спасти свою дочь. - Я все помню! Это ты убил братика! Ненавижу!!! Да будь проклят этот дом, эта семья! Я не… Еще удар пощечины. Кристиан Каммелот достал палочку и направил ее на собственную дочь. Он колебался всего секунду. Он знал о последствиях. Но у него снова нет выбора. Если его дочь не желает следовать клятве, он сам ее заставит. Он не произнес ни слова. Из палочки вырвался белый луч и ударил прямо в грудь Энид. Девочка сидела на полу, словно громом пораженная. - Прости… - прошептал Кристиан. За свою жизнь он уже дважды направил на своих детей палочку, и дважды проклятья были ужасны. К его горлу подступил ком. Слова давались невероятно тяжело.– У меня нет выбора. Как и у тебя. Он удалился. Девочка так и продолжала сидеть на полу. Стоило только Кристиану выйти из комнаты, он тут же прислонился к каменной стене. Разум жгло огнем. Только сейчас пришло осознание содеянного. Только сейчас он понял что натворил. Он обещал тогда, умирающей миссис Каммелот, что не допустит, что бы Энид повторила судьбу своих предков. Он обещал ей, что даст дочери свободу от клятвы, если она того захочет. Но вместо этого он обрек ее. Сделал из нее узницу собственной крови. - Это единственное верное решение, Бригит – сказал он в пустоту. По впалым щекам скатилась скупая мужская слеза. – Не злись на меня, милая. Темные времена наступают, и нам понадобятся мракоборцы… Энид продолжала сидеть на полу. Она не понимала, что произошло, что же с ней сделал отец. Осторожно подняв руку, она посмотрела на свои пальцы. Все вокруг было как в тумане. Тонкие пальцы дрожали. Через десять минут к Энид подошла Стеси, эльфийка Каммелотов, и помогла подняться своей госпоже. Стоило Энид только встать, как голова тут же закружилась. В груди стала нарастать сильная боль, словно невидимый зверь выпустил когти и начал беспощадно терзать ее легкие. Горло ужасно саднило. Через секунду грудь разорвал резкий кашель. Во рту появился неприятный, привкус крови. Девочка упала без сознания. Лондон. Площадь Гримо, дом 12. Родной дом встретил Сириуса как-то слишком хорошо. Его матушка не устраивала никаких криков. Старший сын для нее словно не существовал. Отец просто сказал холодное «С возвращением». Как будто его сын не уезжал на пол года на другой конец страны. Сириусу даже как то стало немного обидно. Где-то в глубине души. Нет, он конечно не ожидал, что дома ему обрадуются. Но могли хотя бы покричать на него для приличия. А они вели себя так, как будто ничего не произошло. Сейчас все семейство Блэк собралось в обеденном зале. Они сидели молча и обедали. Тихо. Слишком тихо. Больше всего это напоминало затишье перед бурей. Однако напряжение, повисшее в столовой чувствовалось. Первым тишину нарушил глава семейства Блэк. - Как дела в школе? – Его голос был холодным. Сириус даже удивился. Его отец еще никогда не разговаривал так со своим сыном. В отличие от Вальбурги, Орион всегда относился к сыну лояльно. - Нормально. Учителя меня хвалят. Я нашел много друзей. - Как же. – Буркнула Вальбурга. – Знаем мы, как тебя хвалят. Еще никто в нашей семье не получал столько наказаний! Ты позоришь семью! - Вальбурга… - Не перебивай меня, Орион! Он опозорил семью! Он поступил на этот мерзкий Гриффиндор! Общается с грязнокровками! Спутался с отпрыском мерзких Каммелотов! - Вальбурга!!! – Орион резко ударил по столу. Это заставило немного присмиреть миссис Блэк. – Мы же договаривались! Продолжай Сириус. Расскажи про своих друзей. - Ну, одного зовут Джеймс Поттер. Он мой лучший друг! - А это тот лохматый мальчишка? Сын моей тетушки Дореи? – Произнесла Вальбурга приторно-сладким голосом, за что словила на себе укоризненный взгляд своего супруга. - А еще есть Римус Люпин и Питер Петтигрю. Мы все живем в одной комнате. - Жалкое отребье! Кикимер мне рассказал про них! Позор появляться наследнику Блэков в обществе безродных! - Вальбурга! - А еще Джеймс познакомил меня с Энид Каммелот. – Сириус добился своего. Вальбурга просто взорвалась при упоминании Слизеринки. Даже Орион не смог оставаться невозмутимым при упоминании ненавистного имени всей семье Блэк. - Не смей произносить это имя в моем доме. – Прошипел он, еле сдерживая злость. - Она из семьи мракоборцев и столько знает по ЗОТИ! – Продолжал Сириус рассказывать про подругу. Лицо обоих родителей налилось кровью. - Она прикольная, и в первый же день устроила драку на Слизерине! – Заявил он с самодовольной ухмылкой. Это стало последней каплей. - Молчать! – Закричала Вальбурга. Она выскочила из-за стола, подлетела к старшему сыну и ударила его по щеке, да с такой силой, что Сириус упал со стула. Регулус, сидевший рядом, и со страхом смотревший то на брата, то на родителей, соскочил было, что бы помочь подняться брату. Но поймав на себе укоризненный взгляд отца, остался сидеть. - А еще есть Лили Эванс. – Сказал Сириус, поднимаясь и вытирая разбитую губу. – У нее родители маглы. И она лучшая на курсе. Даже лучше чистокровных Слизеринцев. Раздался еще удар пощечины. Глаза Вальбурги сверкали злобой, ненавистью, и презрением. - Не сметь! Мерзкие грязнокровки не могут быть лучше чистокровных волшебников! – Вальбурга кричала так громко, что казалось, будто ее голос сотрясал стены. - Единственная разница между нами, и ними, это то, кто и в каком мире вырос. Больше мы ничем не отличаемся от них. И я считаю глупо кого-то презирать только за что, что родился в семье маглов. Сириус приложил мокрую тряпку к разбитой губе. Напротив, на кровати сидел его младший брат Регулус, и внимательно смотрел на своего старшего брата. Он словно желал что-то от него услышать. В комнате царил полумрак. Пара свечей не могла осветить всю комнату первенца семьи Блэк. Свет от свечей падал на шелковый балдахин, благородного изумрудного цвета, расшитого серебряной нитью. Из-за чего балдахин приобретал неповторимый оттенок. Взгляд наследника Блэков случайно упал на знамя Слизерина, из-за чего Сириус презрительно скривил лицо. Возле кровати стоял резной столик. На столике – чашка с водой, которую принес Регулус. Родители отказались лечить сына с помощью магии. Сказали, что это ему станет хорошим уроком. Да, за сказанные слова Сириусу попало, да так сильно, как еще никогда не попадало. Вальбурга пришла просто в бешенство, и стала избивать сына. Если бы не вмешался Орион, то она бы так и убила бы его. И то вмешался он не сразу, а только когда посчитал, что его отпрыск получил свое. Регулус же не смог спокойно смотреть на это и бросился к матери, умоляя ее остановится. Досталось и ему. Мать оттолкнула младшего сына, да так что он упал и больно ударился. Но его ушиб сразу вылечил отец. - Сними рубашку. – Тишину нарушил Регулус. Сириус послушался и снял рубашку. Намочив тряпку в воде, Регулус приложил ее к одному из ушибов на спине. - Как там в Хогвартсе? – Спросил младший у старшего. - Это словами не передать, Рег… Вот поступишь и сам все узнаешь. Регулус только тяжело вздохнул. - Еще так долго ждать… - Ты лучше расскажи как тут жил с ними? - Матушка была вне себя, когда узнала, что ты поступил на Гриффиндор. Она сначала хотела отправиться в Хогвартс и потребовать от директора повторной церемонии распределения. Она считала, что это ошибка. - И даже прислала мне громовещатель! – Засмеялся Сириус. Регулус снова намочил тряпку и приложил к другому ушибу. - Да. Отец уговорил ее не делать этого. Потом она еще месяц злилась, ты стал запретной темой в нашем доме. Мне отец запретил упоминать про тебя в присутствии матушки. - Хах. - А потом она стала рассказывать мне про превосходство… - Понятно. Мозги тебе пытались промыть? – Сириус резко повернулся и схватил брата за плечи. – Братишка, ты держись главное, они и правда такие же, как и мы. Уловив в лице брата непонимание, Сириус отвернулся. Наступил неловкая и давящая тишина. - Сириус… - Наконец-то младший нарушил тишину. - Что? - Ты серьезно? - Про что? - Про грязнокровок? - Не смей их называть грязнокровками! Они такие же, как и мы! – Сириус закричал на брата. Регулус на секунду съежился, но потом, расправив плечи, посмотрел на брата с вызовом. - Ты не прав, Сириус! Ты поймешь это! Мы лучше их! Мама сказала… - Мама сказала?!? – Сириус задохнулся от злобы и возмущения. Он внимательно посмотрел на своего брата. Он опоздал. Его голос в тишине и полумраке прозвучал, как то надломлено, отстранено… Слова, которые сорвались с его губ против его воли – Убирайся… Он сказал это. Потом придет сожаление, но сейчас он был слишком зол: на свою семью, за то, что они так верят в святость чистоты крови и презирают тех, кто родился не в мире магов, зол на своего брата, за то что, тот так верит их родителям. Регулусу сначала показалось, что он ослышался. Брат не мог сказать так. Это не его брат. Этого просто не может быть. Но взгляд Сириуса говорил об обратном. Он был полон злобы и ненависти. Но к кому? - Я сказал, убирайся! – Сириус закричал и сбросил с прикроватного столика чашу с водой. Регулус опять сжался. Его словно пригвоздило к полу. Никогда еще его любимый старший братик такого не говорил ему. Никогда еще он так не смотрел на него. - УБИРАЙСЯ! – Прокричал Сириус, сбросив со столика все семейные фотографии. Регулус больше не смог сдерживать слез. - Матушка права! – Прокричал он. – Гриффиндор испортил тебя! Ты сам в грязи, продолжаешь втаптывать в грязь честное имя нашей семьи! После этих слов Регулус выбежал, громко хлопнув дверью, и оставив Сириуса в глубокой задумчивости. Они с братом еще никогда так сильно не ссорились. Тяжело вздохнув, юный Блэк упал на кровать, и слегка поежился от боли. Все тело ломило. Да, матушка постаралась на славу, желая наказать своего старшего сына. Закрыв глаза, Сириус забылся тревожным сном. Молодая девушка, с иссиня-черными волосами ему улыбалась. Ее глаза были цвета ночного неба, а на щеках появились озорные ямочки. На ее тонком пальчике был перстень украшенный рубином, в золотой оправе. На рубине был выгравирован странный рисунок. - Привет, принцесса Слизерина! – поприветствовал он девушку, обнимая ее за тонкую талию и привлекая к себе. - И тебе привет, Блэк-придурок. – Девушка нежно поцеловала Сириуса. - Я мотоцикл купил. Хочешь прокатиться? - Мото что? В ответ Сириус только таинственно улыбнулся и, схватив ее за руку куда-то потащил. Странное чувство возникло в его руке. Он обернулся и тут же оцепенел. Прекрасная девушка старела у него на глазах. На ее светлой и ровной коже стали появляться морщины. Щеки впали, а руки иссохли. На ее красивом лице появился уродливый шрам. В иссиня-черных волосах появилась седина. А глаза цвета ночного неба потухли: в них пропал тот задорный огонек. Молодая девушка превратилась во взрослую женщину, постаревшую раньше времени от горя, выпавшего на ее долю. Женщина упала на колени. Она задыхалась от кашля. Он хотел ей помочь, но не мог. Сириуса пригвоздило к земле, когда она убрала руку от губ. На ее бледной и высохшей руке алела кровь. Это была ее кровь. В следующее мгновение женщина упала без сознания. Пламя, вырвавшееся из ее груди тут же ее охватило, мгновенно обратившее тело в прах… Сириус соскочил, тяжело дыша. Его била мелкая дрожь, а по телу катились крупные капли холодного пота. Он оглянулся. - Это сон. Всего лишь сон… - Он упал на кровать и попытался снова уснуть. Почему то на душе было не хорошее чувство. Годрикова впадина. Поместье семьи Каммелот. В то же время. Энид пыталась подняться, но у нее не получалось. Каждый вздох отзывался ужасной болью. Боль пронизывала все тело. Не было сил пошевелится и позвать на помощь. Когда кашель прошел, жар сменился холодом. Влажные от пота, шелковые простыни не приятно прилипали к телу. Она продолжала еще тяжело дышать, когда в комнате появилась эльфийка Стеси. У нее в руках был серебряный поднос, с изображением льва. На подносе стоял небольшой хрустальный пузырек с жидкостью, небесно-голубого цвета, стакан и графин с водой. - Хозяин Кристиан велел Вам выпить это снадобье. Энид послушалась. Снадобье оказалось на редкость горьким и противным. Перед глазами все плыло. Она закрыла их. Появилось неприятное чувство, будто все вокруг кружится с огромной скоростью, будто невидимая сила пытается вырвать ее дух из ослабшего тела. «Да что же он сделал???» - Мелькнуло в голове. Ее мучила ужасная жажда, но сил не было попросить воды. Через минуту сознание провалилось в темноту…