Космос. Рабство. Доброта.

На Земле пивной живот свисает вниз. Это уродливо. Может служить подставкой для пива, но не украшением мужчины. У невесомости свои законы. Здесь пузо Мышкина гордо смотрит вверх: упругое и покатое, словно попка младенца или резиновые мячики в руках гимназистки. Кроме пуза у Владимира имелись чёрные усы, греческий нос и мудрый, но немного мутный взгляд. Он считал себя шикарным мужчиной. И обладателем божественного баритона, который, увы, включал лишь в исключительных случаях. Владимир уже начал засыпать, упершись ногами в круглую стену коридора, но тут с хлопком распахнулась дверь и к нему подплыло двое мужчин: один худощавый и невзрачный, столь же важный для повествования, как дырочки вентиляции, пронизывающей станцию. А второй... Второй был похож на Вас. На Вас, если бы вы родились маленьким мальчиком в Англии девятнадцатого века и проработали всю жизнь на угольной шахте, постепенно превращаясь в чумазого двухметрового парня с рельефной мускулатурой и гигантской челюстью. Впрочем, к этому образу требуется пара дополнений: дешевый китайский шов, наложенный вдоль лысого черепа, и не менее дешевые синие ритузы из ненатуральных материалов. Мышкин расписался худощавому в неком документе и жестом пригласил мускулистого за собой. Они проплыли сквозь соседнюю дверь и очутились в просторной комнате, вполне прямоугольного вида. В ней даже был символичный пол, обозначенный абсолютно ненужным ковром. - Привязывайся, - сказал Владимир, пристёгиваясь к креслу. Мужчина огляделся и уселся напротив. - Ты Иван Дубин, так? - Да. - Ну что ж, Ваня, как думаешь, кто я? - Мышкин сложил руки замочком и закинул ногу на ногу — получилось надменно. - Психолог? - предложил Дубин. Мышкин зажмурился, силясь сосредоточиться, но через секунду сдался: - Почему? - Ну, за моим состоянием должны как-то следить. На медотсек это не похоже, на рентген — тоже, остаётся психолог. - Очаровательная логическая цепочка. Но неправильная. Тебе ничего не объяснили... Расскажи, кто ты, по-твоему, где и зачем? - Ну, я Иван Дубин, - мужчина улыбнулся, - Из рода Дубиных, что проживает на Благовещене. Нанялся плешником, за что семья получила пистолет, пенициллин и коробку сгущенки. Китайцы меня почистили, законсервировали и отправили на пояс астероидов. Очнулся здесь, на станции Астра. Был обучен сварке и передвижению в невесомости. Работал на благо человечества. Работать было приятно, - Ваня внезапно зарделся, словно спелая вишня, но тут же оборвался, - Сейчас сижу в кресле и меня допрашивает мутный тип в полосатой кофте. - Это, между прочим, «Мильчо», - Мышкин обиженно поправил воротник, - А «мутный тип» - твой новый хозяин. - Начальник? - Хозяин, - Владимир сменил ноги, - Я тебя купил. Плешник, это не вольный рабочий, а раб. Родич слова «пленный». Так называли членов экипажа, захваченных при абордаже... и оставленного в живых... для работ. - Это прикол такой? - Иван невольно скопировал позу новоиспеченного господина. У него получилось не так уверенно. - Нет. В доказательство могу продемонстрировать это, - Мышкин достал нечто, напоминающее пульт от радиоуправляемой машинки, - Помнишь то радостное возбуждение, что приходит вовремя работы? Огонёк сварки лакает глаз, каждый шов кажется достижением, а конец рабочего дня — трагедия, сравнимая с Армагеддоном. Поверь, это не сварочный аппарат породил такие эмоции. Тобой манипулировали. Трудолюбивые китайцы вшили в твой череп маленький имплантант, чьи проводки окутали мозг... - Ты хочешь сказать, что можешь управлять моими мыслями? - идея казалась столь безумной, что Ваня рассмеялся. - Не мыслями. Чувствами, - Мышкин провернул колёсико на пульте. Зрачки Ивана расширились, лицо исказилось ужасом. Он невольно вцепился в подлокотники и поджал к себе ноги. - Страх, простейшая эмоция. Теперь немного эйфории, - Мышкин парой щелчков заставил отбросить весь предшествующий ужас и истерички засмеяться, - Правда, при резкой смене эмоции накладываются и смешиваются... - Вырубь! Вырубь!- Ваня замотал руками, словно маленький ребёнок, плача и смеясь одновременно. - Без проблем. Ещё пара щелчков и повисла тишина. Мышкин наблюдал за тем, как Ваня приходит в себя. - Прибор заряжается непосредственно от твоего кровотока. Как миниатюрная ГЭС. Никаких расходуемых компонентов нет, электрический сигнал стимулируют непосредственно мозг. Гормоны синтезируются лишь косвенно, поэтому существуют некоторые ограничения. Например, я не могу вызвать у тебя чувство сытости. Но зато я могу заблокировать лобную долю и ты станешь овощем. Собственно, это случится автоматически, если я внезапно умру... - Пожалуйста, больше не делай так, - Иван вытер лицо, - Я сделаю все, что ты прикажешь. Только никогда не трогай этот чертов пульт! - Уверен? Я ведь могу даровать тебе внеземные блаженства, сделать абсолютно счастливым одним нажатием кнопки... - Не нужно мне твоё счастие. Не хочу, чтобы что-то или кто-то лез в мою голову. Я хочу чувствовать лишь то, что чувствую я. Так что отложи пульт или лучше сразу убей,- лицо Вани, ещё секунду назад заплаканное, теперь выражало немыслимую серьёзность. - Испуг — естественная реакция. Я бы мог её подкорректировать, но так и быть - не буду, - Мышкин свернул пульт и убрал его в карман, - Я не буду им пользоваться, пока ты сам не попросишь. А теперь залезай в тот мешок и спи. Тебе предстоит ещё много узнать. - Спасибо, - буркнул Иван, отстёгиваясь от кресла. Мышкин подлетел к своему спальному мешку и, чуть помявшись, обернулся: - Знаешь, много лет назад, когда человечество ещё толком не выбралось в космос, люди решили провести эксперимент. Над мышкой. Они вмонтировали маленький провод в центр удовольствия в мозге и дали ей на выбор три кнопки. Первая — била её током, вторая — выдавала еду, третья же активировала тот самый центр удовольствия. Мышка быстро смекнула, что к чему и принялась неистово долбить по третьей кнопке, - Владимир выдержал паузу, - Через неделю она скончалась. От голода. Мышкин залез в мешок, и в комнате погас свет. - Нельзя остановиться, если уже попробовал запретный плод. Конец первой части.