Выдержки из аналитической записки №4/17
«… рекомендую вынести благодарность Старшему аналитику особой группы – Аяке Узумаки. Составленный её командой психопрофиль и эмоциональная карта «Объекта» - прошли проверку на достоверность. Результат – положительный!.. «… также стоит принять во внимание высокий уровень отклика «Объекта», на вторую положительную форму взаимодействия. Действуя в условиях крайне ограниченных человеческих ресурсов агент – «Мастер», устойчиво закрепил на себе положительный фокус восприятия «Объекта». Комбинированный метод положительного подкрепления, вкупе с гашением отрицательных реакций, вызванных анкетами «Белка» и «Лиса», позволил провести надёжное закрепление якорей. Повторные проверки продолжаются, результат – стабильно положительный…» «… составленная агентом «Мастер» мнемографическа выкладка подтверждает условно-положительную тенденцию развития отношений объекта. Стенография беседы приложена, выделен ряд вопросов, имеющий устойчивый отрицательный отклик. Агентом отмечен, крайне высокий уровень мозговой активности «Объекта», на протяжении всего периода исследования. Заключения приложены».Житьё-бытьё
6 февраля 2015 г. в 12:16
Нет ничего хуже для жителя двадцать первого века, чем информационный голод. Это я вам ответственно заявляю. По крайней мере, для меня, точно нет. Видимо, после сумасшедших допросов, что-то изменилось внутри. Все никак не могу решить приснился мне тот бред про демонов и калейдоскопы, или всё-таки что-то реально произошло. Хотя если честно не сильно-то и интересно, какая разница, – правда или вымысел? Если сейчас я себя чувствую едва ли не лучше прежнего. Страхи отступили, сразу не убили, значит, ещё побарахтаемся. Единственное что реально пугало, так это возможность попасть к вивисекторам, если вспомнить моё житьё-бытьё, появляются причины опасаться.
Едва я немного пришёл в себя после допросов, ко мне в камеру зачастили несколько шиноби весьма подозрительной наружности – в халатах, масках и прочем вивисекторском обвесе. По безумному блеску глаз мне сразу стало понятно, что они не прочь меня хорошенько от исследовать, желательно со вскрытием и лоботомией, и лишь присутствие моего «старого» знакомца Хисао, останавливало их исследовательские порывы. И все ограничивалось банальным сбором анализов, из самых неожиданных мест, непонятно, правда, зачем они собирали анализы каждый день. Реально пугало, что все их действия проходили в гробовой тишине, с момента окончания допроса, я ни разу не слышал человеческой речи. И с каждым днём это напрягало все сильнее.
Светло жёлтые каменные стены, без окон, с единственной, тяжёлой даже на вид, железной дверью того же цвета. Коробка три на четыре, откидная кровать – типа нар, такой же откидной столик рядом с кроватью, отхожее место, вот и все мои апартаменты. Надо признать матрас на кровати отменный, а вот подушечка валик под шею – совершенно непривычно. Кормят, как и ожидалось хорошо, аж четыре раза в день, и что удивительно не только морепродуктами, а палочками я умел есть и до этого. Все бы хорошо, но дико скучно, и неприятно тихо, звукоизоляция поражает воображение, в такой тишине и свихнуться недолго.
Вот так и проходят мои дни, в гостях у клана Узумаки. И если первые дни я все ещё был физически слаб, то сейчас отъевшись на местных харчах, не знал куда девать кипучую энергию детского тела. С возрастом так и не определился, зеркал нет и спросить не у кого. Зато смог уточнить клановую принадлежность, выдранная пара красных волосков, чётко даёт понять в чью тушку меня подселили. У члена клана, как мне думается, шансов выжить в плену, в собственной деревне значительно выше, чем какому-то левому пришельцу. Остаётся лишь надеяться, на правильность выводов.
Очередной день, снова полдник. Все как обычно. Неспешно доедаю плошку риса, кисть реально затекла, без привычки есть все палочками – то ещё удовольствие. Доесть все, сложить приборы на откидной столик, сесть на кровать – стандартная процедура. Через пару минут следует ждать визитёров в белых масках. Ума не приложу как они точно узнают, время, когда я закончу есть? Камеры тут спрятать просто негде, остаются жучки. Либо в мебели, либо в лампах освещения. Мои неспешные размышления неожиданно прервал вопрос:
- Поговорим? – я даже сначала не понял, что это за шум, отвык, знаете ли, в тишине. Когда же до меня все-таки дошло, что это ко мне обращаются. Пульс подскочил, наверное, до трёхсот, медленно, словно орудийную башню поворачиваю голову. И с радостью для себя отмечаю присутствие моего старого-нового знакомого – Хисао. Губы, явно живя собственной жизнью, расползаются в улыбке. Выдавить хоть слово не получается, приходится судорожно кивнуть.
- Ну вот и отлично! – Улыбнулся мой гость, попутно доставая из воздуха стул. Обычный такой деревянный стул – из воздуха.
Вряд ли моё лицо смогло выдать всю глубину моего охренения. Я лишь заторможено переводил взгляд со стула на мужчину и обратно. Медленно заскрипели, стоявшие до этого без дела шестерёнки мозгов, с каждым мгновением разгоняясь все сильнее, порождая своим движением тысячи вопросов. Чуть было не утонул в собственных мыслях. «Хороший способ начать диалог» - промелькнула первая толковая мысль. Как говорится, вывести собеседника из равновесия – половина победы.
Видимо, вдоволь налюбовавшись, на моё не обезображенное интеллектом лицо, Хисао нарушил затянувшуюся паузу:
- Как ты себя чувствуешь, Деьэмид, — жутко исковеркав моё имя, поинтересовался он.
«Ну и как вот тут ответить? Как человек будет себя чувствовать в плену, в карцере с перспективой быть разобранным на анализы или если повезёт умереть». И тем не менее, сказал я совсем другое:
- Спасибо, все хорошо, Хисао-сан, - голос был сильно непривычен, звонкий детский голосок, неприятно царапнул сознание несоответствием – раньше то был бас.
- Замечательно! – преувеличенно радостно воскликнул шиноби. – Из наших бесед, мы поняли, что тебе, значительно больше лет, нежели телу, в которое ты попал. Это так?
«А хрен вас Узумаки знает, вы ж долгожители, может этой тушке тоже шестнадцать лет, просто маленький уродился». И тем не менее ответил я снова по-другому:
- Мне… было шестнадцать лет, а возраст этого тела я определил, как детский. – Судя по едва изогнутой брови мужчины, от него не укрылась моя заминка. – Так что думаю, да! Я старше.
Мужчина качну головой в так своим мыслям и продолжил:
- Тебе сейчас полных шесть лет. Продолжительность года в наших мирах немного различается, но это сейчас неважно. – Мужчина по-удобнее устроился на кресле, - Ты ведь понимаешь, что твоя ситуация весьма неоднозначна?
«Хах! Да ещё бы! И хочется и колется, и Мадара не велит! Если на местный лад. Ну, по крайней мере, не сказал, что ситуация плохая».
Видя мой кивок мужчина, едва улыбнулся уголками губ, и мне почему-то показалось, что мои размышления не остаются незамеченными.
- С одной стороны, твоей вины, в случившемся нет. Ну разве что в нелепой смерти. – С хохмил шиноби, — Так что убийстве и захвате тела, тебя никто не винит. Другое дело информация. – От веселья в голосе мужчины не осталось и следа. – То, что ты хранишь в голове – слишком опасно! И самым простым решением было бы… — замолчал на середине фразы мужчина, позволяя мне самому додумать невысказанную мысль. И не давая мне времени задуматься над нерадостной перспективой продолжил:
- Но не все так плохо. Твоя добровольная помощь, - он специально, интонацией, подчеркнул слово – добровольная, - показала нам твои дружелюбные намерения. Поэтому было принято решение о содержании тебя в этом комплексе. У наших специалистов, по мере разбора скопившейся информации возникают вопросы, на которые ты, возможно, имеешь ответы.
С каждым его словом я горбился все сильнее, вырисовывалась безрадостная перспектива, участь железной маски замаячила на горизонте. Вечный пленник. Даже звучит жутко. Видимо, оценив мой угнетённый вид, Хисао решил подсластить пилюлю:
- Конечно, условия изменятся, в лучшую сторону. Да и поговорить будет с кем. Многое в твоём будущем будет зависеть от тебя самого, не у дайме за пазухой, но зато есть перспектива.
«Ага, как же! Перспектива! Держи карман шире! У меня в башке инсайдерская информация на десятилетия вперёд. И как показала практика, добывать информацию в этом мире умеют. А значит, никуда я не денусь с подводной то лодки. Но уж лучше так – чем смерть или вечность в карцере. Ну хоть в этот раз отвечу, что думаю»:
- Я согласен! Сделаю все, что смогу.