Мои маленькие Империи зла.

С этого дня для близнецов начался квест "Огонь, вода и медные трубы". Почти двадцать четыре часа они пахали на работе отца, под двумя внимательными взглядами. О сне вспоминали лишь тогда, когда валились от усталости с ног. Куча работы с бумагами; разбор проблем российского государства; специфика развития каждого региона, города, области. Изучение международного языка, на котором говорили все воплощения. Изучение "оборонки" страны и тактики ведения войн. Закаливание физкультурой тела - с утра их поднимал Гилберт и гонял как вшивых по бане. Тоже самое происходило и вечером. И тот не терпел никаких отговорок. Изучение иной истории России из рассказов отца. Мозг просто взрывался от потока информации, которую им вкладывали в головы, Виктор через трое суток такого "обучения" не смог с утра даже подняться - голова была такой тяжелой, что пришлось того спешно отпаивать лекарствами. И снова отправлять на поле боя. Как ни странно, тяжелее всего смену деятельности переносил старший брат. Почти сразу же, в первый день тот долго просидел в ванной комнате под душем, чтобы более-менее снять напряжение. Отец с Гилбертом куда-то ушли и оставили наконец-то парней вдвоем. Виктор подергал за ручку двери, ведущую в ванную. Та не поддавалась. Закрыто. Но шум воды выдавал, что там все еще находится Владимир. - Влад, открой, мне тоже нужно в душ! - прокричал младший брат, надеясь заглушить шум воды. Но брат открыл дверь только спустя десять минут. Его лицо было мрачным, бледным и глаза, даже не смотря на чисто вымытое лицо, были красными. Он в полотенце прошел мимо, стараясь не встречаться с младшим взглядом. Виктор быстро смыл с себя напряжение и, обернувшись полотенцем, побежал в их общую комнату. Влад сидел на ковре абсолютно обнаженный, обхватив себя руками, словно пытаясь согреться. Его потряхивало. - Брат, что с тобой? Виктор, швырнув полотенце с плеч (оно улетело куда-то в темный угол комнаты), сел прямо перед ним на колени. Старший тяжело вздохнул, но промолчал. И снова попытался не встретиться с Витей взглядом. - Я не могу. - Брат... - Вик, я действительно больше не могу. На что они нас послали? Куда вообще глядел отец, почему не сказал нам всю правду? - постепенно голос Влада окреп, в интонациях читалась давно сдерживаемая злость, ярость, боль. - Мы чем-то провинились перед ними? То, что родились в не нормальной семье? Зачем это все? Я НЕ ПОНИМАЮ! - проорал он последнее словосочетание. - ЧЕРТ ВОЗЬМИ, Я ХОЧУ БЫТЬ ОБЫЧНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, А НЕ БЕССМЕРТНОЙ СВОЛОЧЬЮ И ХОДЯЧЕЙ, ПОКАЗАТЕЛЬНОЙ ИСТОРИЕЙ ТОГО, КАК ВСЕ ВРЕМЯ НАПАДАЛИ И НАПАДАЮТ НА НАС ВРАГИ! Я ХОЧУ ЖИТЬ ОБЫЧНОЙ ЖИЗНЬЮ! ЗАКОНЧИТЬ ИНСТИТУТ НА ТРОЙКИ... ВСТРЕТИТЬ ЛЮБИМУЮ ДЕВУШКУ, ВЗЯТЬ ЕЕ В ЖЕНЫ... ПОЙТИ В АРМИЮ! ПОТОМ ИДТИ С УТРА НА РАБОТУ, ПРИЙТИ ОБРАТНО ДОМОЙ, В СЕМЬЮ С ДВУМЯ-ТРЕМЯ МОИМИ ДЕТЬМИ, И С ГОРЯЧЕЙ МИСКОЙ ПРИГОТОВЛЕННОГО УЖИНА, РАЗОГРЕТОГО ЖЕНОЙ! Он замолк, а Виктор как-то обессилено и на автомате подумал, что их снова, наверняка, навестят соседи снизу. Тот глубоко дышал, пытаясь успокоиться, а в глазах стояли слезы. - Брат, а теперь послушай меня, пожалуйста, - свой голос после крика Владимира показался Вите каким-то чужим и слишком хриплым, - я мечтал, что пойду учиться дальше на кафедру иностранных языков в МГУ... Уже начал готовиться. Начал свою научную работу по языкам народов России... Да-да, действительно начал... Мечтал, что стану дипломатом, защищающим Россию, пусть не орудием и мощной военной силой, а языком и мозгами. Да, я не уродился с сильным телом и отменным здоровьем, я даже немного завидую тебе... Всегда завидовал твоим интересам. Тебе легко - у тебя есть только черное и белое, а полутонов, как я, ты не различаешь. А я... Каково мне, когда все мечты на нормальную жизнь разрушены? Но у меня есть еще шанс на реализацию самого себя. Пусть теперь мой воздушный замок погребен, но я смогу переступить через руины и идти дальше... На отца и дядю не обижайся - ты ведь сам знаешь как они оба работали, особенно отец, чтобы нас поставить на ноги. Тем более, им тяжелее чем нам - ты не думал, как круто поменялась их жизнь с рождением нас? А еще - им тысячи лет, как они вообще не потеряли интереса к жизни, и как вообще с нами справились, ни словом, ни духом не раскрывая свою главную тайну? Да, но я им благодарен за счастливое детство. Тебе страшно, брат... И мне тоже страшно. Но у нас есть мы и есть отец... И Виктор обнял Владимира, чувствуя как бьются в унисон их сердца. Брат, немного неловко, но все же обнял его в ответ. Оба обрели такие нужные им силы, чтобы бороться за следующий, да и за все последующие дни. *** Яо никогда, даже во время собраний ООН, не оказывался в такой пестрой компании, да еще и на территории России. Мало того, они сейчас были немного... пьяны. Особенно российские столицы, которые вели себя довольно-таки не сдержано. И постоянно страстно целовались, непрозрачно намекая присутствующим, что они бы были рады приступить и к более решительным действиям... И Москва демонстрировала красивое обручальное кольцо с нехилым бриллиантом. Он явился одним из самых последних и удивился окружающей их атмосфере. И понял, почему Иван попросил их всех явиться в своих национальных костюмах. Зал был огромен; оформлен колоннами, живыми цветами, лианами и виноградными лозами; тяжелыми, в основном различных алых оттенков тканями и портьерами. Все ходили по мягкому ковру в восточным узором. А еще - все напоминало о востоке: вазы, фирменной и родной Вану росписи в специальных, освещенных нишах; напитки и еда у длинного стола у стены - все большей часть восточная кухня, статуэтки на столе, это были деревянные, приплетенные драконы, дивная работа; подушки на полу, в большом количестве и полное отсутствие стульев. Была в уголке небольшая сцена с маленьким столиком, явно только на двоих. Милые, русские девушки-официантки в пестрых платьях разносили на подносах напитки и закуски. Китай одернул загибающийся рукав своего ципао. По случаю, оно было праздничного цвета - черное с золотыми драконами и фениксами, богато расшитое. Турция, неподалеку от которого и сел на свободную подушку Яо, чувствовал явно в своей стихии, как и Индия... впрочем, как и большинство присутствующих. Она напоминало ему Османскую империю в полной красе. Яо заметил Кубу - тот вертел головой по сторонам, оглядывая интерьер. И вообще: всем было интересно, зачем Брагинский их всех пригласил. Чечня и Дагестан... Мощные и немного грубоватые голоса обоих мужчин далеко разносились по зале. Вон серб разговаривает о чем-то с Египтом, они стоят с бокалами красного вина у самого столика... Северная Корея... Беларусь, но без Ольги, впрочем по понятным причинам. Наташа зорко оглядывала толпу; поймав взгляд Яо она кивнула, здороваясь. Тот кивнул в ответ и принялся осматривать все дальше. Индия только что присоединилась к компании Сербия- Египет... Высокий, чернокожий ЮАР болтает по телефону. Азербайджан и Таджикистан о чем-то довольно громко спорят. Все начали рассаживаться. И тут Яо заметил анклав Ивана - Гилберта Байльшмидта. Тот открыто глядел на вход в зал - через колонны, и не обращал ни на кого никакого внимания. К полной неожиданности, он внезапно кивнул кому-то. Все уже успели добраться до своих подушек. Только рядом с Яо осталось четыре свободных. Свет резко потух и так же мгновенно стихли разговоры. И тут же зажегся свет на маленькой сцене. На ней было сейчас трое, а точнее Иван и двое высоких парней; оба светловолосые, но лицо одного из них было закрыто вуалью до самых глаз. Да и сами глаза находились под тонкой кружевной материей, отличающейся от вуали, что делало невозможным различить цвет его глаз. И один из них одет в деловой костюм, а другой - в восточной одежде, безумно похожей на одежду Садыка. Иван тоже надел рубашку и брюки, шарф на шее отсутствовал. Сердце Яо забилось чаще. Неужто они самыми первыми проникнут в тайну детей Ивана? - Итак, мои дорогие гости, я рад вас приветствовать здесь, в этом городе! - Иван распахнул свои объятия присутствующим. Все захлопали. - Сегодня состоится часть самого главного, быть может, поворотного события для моей страны. Так что веселитесь, пейте, разговаривайте - и не только о политике! Хлопанье стало в разы громче. Яо ощутил сильнейший интерес к событию. Что же такое произойдет? - А сейчас, вас кое-кто развлечет... С этими словами Иван сошел со сцены со своим сыном, как уже догадался Яо. А другой остался и замер, словно чего-то ожидая. Пошла восточная мелодия, безумно знакомая Яо. Он, улыбаясь, обернулся назад и подал руку опустившемуся рядом, на соседнюю подушку Ивану. Еще присели Гилберт и сын Ивана. - Привет, Яо, - спокойно сказал Иван, - рад видеть тебя здесь, и да, опережая твои вопросы, это один из моих сыновей, старший - Владимир. Юноша склонил голову в знак приветствия. Да, как же причудлива жизнь - он был точной копией Ивана. - Еще успеете познакомиться... смотри Яо, а то все пропустишь. - Мягко сказал Иван, возвращая внимание Яо к происходящему. Яо снова повернулся к сцене. Второй человек, стоявший с Брагинскими на сцене в восточной одежде, танцевал. Боже, какой он был изящный, прямо-таки выточенный до малейшей черточки! Фигура была идеальной - вроде и не худой, но поджарый; на животе был виден рельеф мышц. На животе с левого бока черное тату - черный дракон. Он был довольно высоким. И пластичным. Полы одежки летали вместе с ним. И это было так красиво, что многие сидящие в зале им залюбовались. Танец все длился и длился. Юноше на сцене не хватало места и он спрыгнул с нее, вызвав очередные восхищенные хлопки ладони о ладонь. Он изгибался, извивался, змейкой скользя по свободному пространству... И все ускорялся и ускорялся. Настоящий, полный живости и огня танец, который был в избытке только у представителей южных народностей... Танец кончился, и все громко захлопали, на разных языках прося продолжение. И оно последовало. В течение часа было проиграно больше десяти молодий-песен-музыки разных стран. И этот юноша все танцевал. Многие поднимали за него свои бокалы. Музыка стихла. Осветили их сектор, где сидели Иван, Яо, Владимир и Гилберт. Юноша прошел к ним и Иван заботливо протянул ему бокал с водой, который тот жадно выпил. - Прошу любить и жаловать, танцевал мой младший сын, Виктор Брагинский! Юноша наконец-то сорвал с себя надоевшую ему ткань с лица. Яо перевел взгляд с паренька на отца. Копия как и старший сын. А еще - они, оба парня, близнецы, только младший немного худее старшего. Но младший чем-то неуловимо отличался от старшего и отца... Яо пока не мог понять, чем именно, но... Тут все захлопали пуще прежнего и поднялись со своих мест, приветствуя молодого Брагинского и Яо забыл свои думы. Виктор поклонился. И сел рядом с отцом. Теперь все подушки в зале были заняты. Официантки начали сновать между гостями на подушках и разносить напитки и фрукты. Куба, очень довольный жизнью, поставил вазу с гроздью красного винограда перед собой. Кто-то начал танцевать под зажигательные ритмы музыки, пущенной просто так. Яо обернулся к семье Брагинских и застал довольно милую сцену: Иван гордо восседал на подушке, а к коленям с разных сторон прислонились головами и лежали близнецы. Он положил обе руки им на головы. Его улыбка была такой мстительной и довольной, что по позвоночнику Яо прошел холодок. Обычно именно эта улыбка не сулила никому - ни союзникам, ни врагам, ничего хорошего. Близнецы же закрыли глаза и, казалось, задремали. Иван гладил их по головам, и его лихорадочный блеск глаз становился все сильнее. Гилберт, сидящий рядом, тоже имел вид самый довольный: как же, он прекрасно знал о существовании обоих и они так быстро выросли! Все-таки время летит неуловимо, и вместо двух младенцев сейчас это молодые и сильные воплощения, готовые буквально ко всему. В том числе и к военным действиям. И всех присутствующих ожидал большой сюрприз... *** Иван как воплощение страны чувствовал биение сердец мальчиков, но скоро все будет с точность до наоборот: они будут чувствовать его. Потому что он... - Мальчики, вставайте. Виктор, иди с Гилбертом, немедленно. Владимир, погуляй по залу и поразговаривай. Тебе очень полезно. - Четко дал очередные наставления Иван. Они оба сразу же поднялись со своих мест. Виктор поклонился отцу и они, прорезая толпу, пошли к выходу. Владимир подошел к небольшой группе состоящей из Сербии, Данко, Москвы, Василисы и Петербурга - Петра. Данко пожал руку юноше. "А они точно поладят..." - подумалось Ивану, который в этот миг подошел к Турции. Им было необходимо хотя бы обмолвиться словечком о новом газопроводе*. С Турцией рядом тусовались Чечня и Дагестан. - У тебя такие орлы выросли, а мы не в курсе были, брат! - Чечня с огромным удовольствием обнял его, похлопав по спине. Иван слабо улыбнулся, но ничего не сказал. - Зачем ты мне... кое-что сообщил? - спросил Сыдык, беря Ивана за локоть и отводя к ближайшему углу. Иван нашел взглядом старшего ребенка и, убедившись, что с ним все в порядке - он мирно о чем-то говорил с Египтом и Наташей, перевел взгляд обратно на Аднана. - Ты о трубах? Я хочу утереть нос Европе, а заодно нашему главному Герою всея земли. Тебе же нужен газопровод, у тебя до сих пор города большей частью на угле! - А как же Южный поток? - Болгария не мычит, не телиться. Надоело. А одними "борзыми щенками"** сыт не будешь. Нам надо разрешение - а он... - Че, облом? - Ну как тебе бы по цензурнее сказать? В общем, да, а так нет. - Мне жалко Сербию в этой ситуации. - Проговорил Турция. - Мне тоже, но пара запасных вариантов у меня тоже в рукаве... - Иван поймал нетерпеливый взгляд Гилберта. - Прости, мне надо сегодня отплясать последнюю часть Мерлезонского балета. Подумай над моим предложением, хорошо? Турция кивнул и Иван пошел обратно к сцене. Все постепенно смолкли. - Итак, - взял слово Иван, - я думаю, что все уже сгорают от любопытства... Не буду вас мучать длинными и занудными речами. Итак... Напряжение в зале достигло своего пика. - Сегодня состоится то, чего я так долго ждал, надеялся и верил, что это случиться! Я передаю сегодня и сейчас полномочия по управлению частью Российской Федерации! Итак, я передаю законные полномочия над восточными регионами страны, вверенные мне еще в древние века, Виктору Ивановичу Брагинскому, моему младшему сыну, воплощению России, рожденному из плоти и крови человека! Дружный "Ах!" пронесся над толпой. Никто не мог поверить в происходящее. В его реальность. Вперед вышел Виктор, который успел переодеться в точно такой же деловой костюм как и брат, и подвел Ивана к столу, который ранее пододвинул Гилберт. Гилберт наблюдал как Иван ставит свою подпись под официальным отречением, а Виктор молча расписывается в приказе о назначении. Через минуту они молча обмениваются папками и расписываются друг у друга. Один глаз Ивана, левый, теряет свой аметистовый цвет и остановиться ослепительно голубым. Глаза Виктора наоборот, наливаются фиолетовым блеском, кажущимся присутствующим почти безумным. На сцену прорвался старший брат и они весело обнимались. Владимир поздравлял Виктора с назначением. Иван подошел к ним сзади. - Итак, передача полномочий осуществлена! В добрый путь, мой мальчик и, как говориться, с Богом! - С Богом! - весело крикнул Виктор, улыбаясь всем. И салютирует бокалом с вином всем находящимся в зале со сцены. Все поднимали свои бокалы и чокались друг с другом. Как и находящиеся на сцене воплощения. Иван, Гилберт, Владимир и Виктор дружно чокнулись. Так началась новая эра в истории воплощений...