The Lost Weekend

- Трент, слышишь, выходи, что ты там делаешь?- тихий, но настойчивый стук в дверь понемногу превратился в удары, а увещевания в крики. Голос колотящего в дверь сливался с воплями орущей снаружи толпы и грохотом ударной установки. Разогревающая группа, похоже, неплохо делала свое дело. Звуки доносились до него, как сквозь прокладку из ваты. Он не реагировал бы даже если бы мог. Сидя на полу прямо рядом с унитазом, куда его только что неудержимо рвало, хотя он не съел сегодня ни крошки, он думал, что никакая сила на свете не заставит его подняться.При мысли о предстоящем буквально через несколько минут шоу, от страха все внутри сжималось и болезненно скручивалось в узлы.Там снаружи в зале его ждет толпа, он должен будет выйти на сцену…… и петь….Казалось, ничего ужаснее и вообразить нельзя. Что он будет там делать? Это конец!Он погиб! Там чертова прорва людей, они начнут требовать шоу на которое купили билеты, а что он будет делать, он ведь ничего не помнит, ни строчки из песни, ни одной долбанной ноты пропеть не сможет. Он поднял глаза и увидел бутылку текилы. Они пили в гримерке с ребятами по очереди, прямо из горлышка, смеясь, отпуская шуточки, размалевывая лица друг друга и швыряясь крахмалом, в веселой предконцертной суматохе. но стоило ему облегчением подумать, что на этот раз все обошлось, как он вдруг почувствовал знакомые симптомы накатывающего ужаса и дурноты. Бутылка одиноко стояла на краю раковины, там, где ее и оставили. Ее содержимое манило, настойчиво обещая согреть сведенные внутренности и расслабить завязанные в узел нервные окончания. Он отхлебнул немного, посидел, ощущая как по телу расползается теплая волна, а затем, уверившись, что все уже позади, начал пить обжигающее горло зелье большими глотками. Но спазм вдруг повторился снова с удвоенной силой. Он поперхнулся, выронил бутылку.Она, не разбившись, откатилась в сторону, заливая пол, а он снова скорчился над унитазом. В желудке уже давно ничего не осталось, но он все содрогался от мучительных позывов.Наконец, дрожащей рукой вытер губы и отполз в сторону. Привалившись к стене, пытался унять стучащие зубы.По лицу его скатывались слезы злости, боли и бессилия.Тот факт, что не далее как несколько дней назад на прошлом концерте все было точно так же и тем не менее ему удалось как-то это пережить, должен был придавать сил, но не придавал. -Трент! Я дверь выломаю, ты слышишь?! Если ты не выйдешь сейчас, я это сделаю! Кончай дурить, выходи, тебе скоро на сцену! Ручка на двери дергалась, будто ее пытались оторвать. -Достал, мудак! -одними губами прошептал он и начал подниматься на ноги.Это получилось далеко не сразу. Половину пути он прополз на четвереньках, потом кое-как все же встал и на подгибающихся ногах доковылял до двери. Стоявший за дверью Джон отшатнулся, увидев его изжелта бледное лицо с синими кругами под глазами и заляпанную водой и текилой рубашку.От него разило спиртным -Твою мать! Ты себя видел? Как ты собираешься на сцену выползать? -Джон, мы провалимся… -он тяжело привалился к двери и посмотрел на своего менеджера умоляюще. -Опять двадцать пять! Ты мне это и в прошлый раз говорил, но шоу было охренительное. -На этот раз точно провалимся, Джон, я ничего не помню! -Это ты тоже говорил.И не раз. -Да? -этого он тоже не помнил. -Да! И я уже устал от этих твоих припадков.Черт возьми, Трент, я не могу понять, чего ты так дергаешься каждый раз.Ну же! Сегодня все будет прекрасно, как и всегда. Джон похлопал его по плечу. -Я думаю, мне надо выпить. -А я думаю, тебе хватит.Хватит так накачиваться, и так на ногах не стоишь. Джон посмотрел внушительно. -Ок, ты прав. -Давай, давай, скоро ваш выход, иди, ребята уже готовы. -Мне нужна еще только минута. И он снова захлопнул дверь прямо перед носом Джона.Выхода у него больше не было, хотя он честно пытался.Не слушая возобновившихся криков и стука в дверь, достал из кармана маленькую вчетверо сложенную бумажку и уставился на нее.”Что ты делаешь?” вопрошал кто-то внутри, кто-то очень умный, но совершенно не хотевший понять его теперешнее состояние. “Ты же обещал не трогать больше это и не далее, как после прошлого шоу”. “Это просто завалялось в кармане, я не хотел и не хочу, то есть хочу, но… мне нужно”, -пытался оправдаться он, всматриваясь в свое отражение в зеркале над раковиной и чувствуя, как слабы доводы. “Просто завалялось?!Не вешай мне дерьмо на уши, зачем же ты его не выбросил?” –издевался умник.”Без этого я не смогу выйти на сцену, …. я знал это….мне страшно..”. “Ты снова не сдержал обещание.Ты….ты, просто безвольная куча отбросов, ничтожество, я ненавижу тебя!” “Да, я ничтожество!Такой я и есть, и что теперь?!” –чуть не выкрикнул он,- “будто ты не знаешь, как мне было хреново все это время!Да я чуть не подох здесь только что.” Он помял бумажку дрожащими пальцами и начал ее разворачивать, очень медленно, будто ждал, что его сейчас кто-то остановит. “Ты ничего не знаешь, это в последний раз, мне нужно…так нужно…..а пошел ты…” Через 15 минут он вoшел в гримерку.Его было не узнать.Куда делся тот желтый, изможденный призрак, еле передвигавший ноги. Теперь это был полный сил и энергии музыкант, готовящийся к шоу. Рубашка все еще пестрела мокрыми пятнами, но глаза возбужденно блестели. Ребята встретили его появление восторженными возгласами. Робин запустил в него пригоршней кукурузного крахмала, которым они уже успели обсыпаться. Поднялось облако пыли, все расхохотались.Через минуту Трент был тоже обсыпан мукой с ног до головы, не забыв намазать губы ярко-малиновой подсунутой Робином же помадой, и все бодро зашагали по проходу, ведущему на сцену. Толпа снаружи оглушительно выла и скандировала название любимой долгожданной группы. У самого входа Трент вдруг замешкался.Ему на секунду показалось, что тошнота и слабость вернулись.Он остановился позади усилителя, закрыл глаза и судорожно втянул в себя воздух. -Трент? Открыв глаза, он увидел перед собой Диллона. -Я в порядке, иди на сцену, - твердо и немного резко сказал он и шагнул вслед за Диллоном в освещенный круг. ******** Он смотрел в зал.Если бы кто –то пригляделся к нему в этот момент, он сказал бы что глаза его были безумны.Та ужасная предконцертная паника осталась прошлом, была напрочь забыта, так, как будто ее не было и в помине. Он смотрел в зал и наслаждался единением с этими людьми. С орущей толпой, со светом и звуком, он просто чувствовал, что сам является этой субстанцией.Если бы его спросили, что он чувствует, он сказал бы, что счастлив.Пот лил с него градом так, что кожа отсвечивала под софитами, как рыбья чешуя, рубашка облепила тело потемневшей, насквозь промокшей тканью..Но он ничего не замечал, прислушиваясь к затихающему эху собственного голоса. В самом начале шоу на него навалился обычный страх, что он не сможет начать, потом, что не сможет дотянуть до конца. он думал лишь о том, чтобы допеть одну песню, потом следующую, затем еще и еще.А затем из самых глубин души поднялась мощная волна, подхватывая его, не давая упасть, держа на плаву. Он знал, что теперь она донесет его уже до конца. Так и случилось.И все закончилось как раз тогда, когда он уверился, что прямо сейчас сможет отыграть еще одно такое шоу. Ему хотелось задержаться еще пару мгновений на освещенной сцене, прислушиваясь к звукам своего имени, которое исступленно, выкрикивали на разные голоса люди в зале. Сердце билось учащенно, дыхание не хотело выравниваться. Он еще раз поднял руки в прощальном жесте, чем вызвал новую бурю эмоций в зале, и немного неверной походкой, ушел со сцены, ни разу не обернувшись. В гримерке царил настоящий хаос и радужный настрой владевший им на сцене куда-то разом исчез, он вновь почувствовал, что смертельно устал.Члены группы, грязные и выжатые, как лимон, тем не менее находили силы, чтобы смеяться, шутить и подписывать подсовываемые несколькими неизвестно каким путем сюда проникшими девушками -фанатками листки, блокноты, майки и лица.Ему тоже пришлось расписаться и сфотографироваться . Девушки смотрели с откровенным обожанием, невзирая на его растерзанный вид – кукурузный крахмал, которым они обсыпали себя перед шоу, смешался с пылью и потом и превратился в грязь, местами засохшую на коже коркой, помада яркого малинового цвета размазалась вокруг рта пятнами, волосы висели сосульками.Больше всего на свете ему сейчас хотелось под душ. Но девушки, казалось, не замечали всего этого. Фотографируясь, они старались прижаться как можно ближе, разглядывая его жадными глазами, а одна даже , как бы невзначай, провела рукой по его взмокшей спине По его кислому виду клавишник Денни понял, что ему сейчас не до общения с фанатками и, подмигнув, очень настойчиво повлек девушек к выходу.Он немного задержался у двери о чем-то с ними перешептываясь, девушки нервно хихикали и бросали жадные взгляды то на Денни, то на всех остальных членов группы. Краем глаза он заметил, что та из них , что огладила его по спине, смотрит только в его сторону, не мигая, как тропическая змея, пытающаяся загипнотизировать свою добычу. У нее были сильно подведенные глаза, выкрашенные в черный цвет волосы и шикарный бюст. Обычно таких девушек было много на его концертах.Но далеко не у всех, конечно, был такой бюст. А может…..Нет, не сегодня, детка, сегодня тебе не повезло.Хотя с другой стороны все, что его ждет в отеле –это батарея бутылок в баре, ожидающая опустошения. Девушка могла бы избавить его от одуряюще пустого вечера. Он смерил “змею” таким же долгим взглядом.Даже на расстоянии можно было почувствовать как та вся напряглась до кончиков пальцев . Все, о чем она думала, было написано у нее на лице большими буквами. Кажется, ее звали Джен. Ему на момент стало интересно, его ли музыка так заводит эту девчонку или он сам …..Впрочем неважно.Прощай, Джен. Он отвернулся, достал из сумки чистое полотенце и побрел в душевую. В кабинке он поскорее стянул с себя неприятно липшую к телу одежду, по ходу отметив, что рубашку, похоже, придется выбросить. Жаль, удобная была вещь. Струи воды приятно ласкали, прочерчивая по телу дорожки, и, смывая грязь, становились почти черными, достигнув пола. Вымывшись, он все продолжал стоять, подставив воде запрокинутое лицо, пока его не привел в себя принадлежавший Робину голос из-за двери: -Эй, Трент, ребята тоже хотят в душ. -Отвали, - сказал он, но Робин скорее всего не услышал его за шумом воды. С сожалением завернув кран, он быстро натянул чистые джинсы и футболку и вышел, на ходу просушивая волосы полотенцем. За дверью его взгляду предстали Робин и Денни. Денни тотчас нырнул в освободившееся пространство душевой, Робин же уже успел привести себя в порядок, судя по его мокрым волосам и чистой одежде. -Ну, какие планы на оставшийся вечер? -Напьюсь, - он продолжал тереть уже дыбом стоявшие волосы. -Достойное намерение, - согласился Робин, - и куда идем? -Я в отель, вы - куда хотите. -Да ладно тебе, что ты потерял в отеле?Скука смертная. -Я устал, никуда не хочу, может лягу спать. Робин пожал плечами. -Ну что ж, дело твое, как по мне, то если тебе хреново, оставаться одному в номере это не лучший выход. Ты неважно выглядишь. Он пожал плечами. -Да нет, я в порядке, просто сегодня особенно устал. Шоу было очень напряженное. На улице он быстро поймал такси и через каких-то полчаса уже был у себя в номере.Бросил ключи на стол постоял немного посреди комнаты, включил телевизор, но смотреть не стал, а подошел к окну. Город красиво перемигивался разноцветными огнями зданий и выглядел очень далеким и чуждым.Он постоял немного у окна, послонялся по номеру, повалялся на диване, бесцельно переключая каналы. Попытался уснуть, но спать не хотелось, хотя он чувствовал себя совершенно разбитым. Он вздохнул, встал и достал из бара бутылку виски. Откупоривая ее, он усмехнулся – вечер скорее всего закончится точь в точь по знакомому сценарию. Сделав несколько глотков , он сел на диван и достал из кармана еще один обычный вечерний атрибут. Узнав eго, водила даже денег за свой товар не взял.”Это выносит мозги, приятель, поверь мне, ты еще не раз вспомнишь старину Большого Джека.” И сейчас он собирался проверить справедливость этих слов. Сейчас , сейчас.Им овладело нетерпение, он уже почти дрожал. Только один целительный вдох и все поправится, хотя бы на несколько часов.Ему так нужны эти несколько часов счастья и уверенности в себе. Вот только закончится тур и он больше никогда, никогда не прикоснется к этой гадости.И к бутылке тоже не прикоснется. Но как это сделать сейчас, сейчас нельзя, он не сможет работать, не сможет выйти на сцену.Когда закончится тур….Только бы тур закончился…Он отхлебнул еще виски, смерил взглядом белую дорожку на стеклянной поверхности стола.Потом, порывшись в кармане, достал пятидолларовую купюру, свернул трубочкой и поднеся к белой змейке жадно втянул в себя воздух. Глаза моментально заслезились, в голове все смешалось. Прав был пройдоха-таксист, эта дурь выносит мозги. Сейчас станет легче, сейчас…На этот раз почему-то ощущения были особенно странные. Откинувшись на спинку дивана, он терпеливо решил ожидать того долгожданного чувства легкости и ясности мысли, которая наступала через пару минут после дозы.Но легкость все не наступала. Более того, вместо нее навалилась страшная усталость. Мысли совсем спутались. Перед глазами все плыло, воздуха не хватало, и каждый вздох давался с трудом и причинял боль. Он поднес руку ко лбу, почувствовав под пальцами холодную испарину, затем посмотрел на ладонь.Пальцы мелко дрожали.Где-то глубоко, будто вне своего тела он ощутил дикий, животный страх, но не двинулся с места, потому что был не в силах.Да и боялся не он, а кто-то другой, маленький и слабый, сидящий внутри него.Ему-то самому было уже все равно, хотелось только вздохнуть полной грудью, но воздух, как будто выкачали из комнаты.Он наверное умирает.Этот факт он воспринял совершенно отвлеченно, а маленький испуганный человечек внутри него в это время корчился от ужаса, пытаясь заставить его дотянуться до лежащего на столе мобильника. Он все же решил внять паническим воплям маленького существа и потянулся к телефону, хотя никак не мог сообразить что будет дальше с ним делать. Он так и не успел добраться до телефона, так как дрожащая рука бессильно упала на колено, веки медленно закрылись, и мир вокруг отключился. ********* -Трент? Эй, Трент. Незапертая дверь отворилась и вошедший остановился на пороге, оглядываясь в нерешительности. Диллон играл в группе уже некоторое время и успел сработаться и даже подружиться с новым боссом, насколько это было возможно, при отстраненности и любви последнего к уединению. Однако он не избегал принимать участие в их диковатых послеконцертных вечеринках, и Робин частенько начинал вспоминать об их предыдущем туре, который, по его словам был каким-то сплошным безумным шабашем. Трент в такие моменты нечего не отрицал и не соглашался, и только молча потягивал виски из своего стакана. Сегодня они с ребятами гуляли без Трента и он решил заглянуть посмотреть, чем он занимался в их отсутствие. Трент, видимо, заснул, сидя на диване.Голова его лежала на спинке в очень неудобной позе, рот приоткрыт, руки раскинуты, на столе перед ним стояла наполовину опустошенная бутылка виски. Опять пил в одиночестве, даже дверь не удосужился закрыть. Ладно, из простого человеколюбия надо его разбудить, иначе проспав до утра в такой позе, он назавтра не сможет шею повернуть. -Трент, вставай, просыпайся, -Диллон окликнул его погромче. Тот не реагировал. -Эй, приятель, иди ложись, как нормальный человек, а то доведешь всех завтра жалобами…. Дилон подошел к столику взял бутылку, проверил ее зачем-то на свет и хотел было сесть рядом с Трентом на диван, как вдруг до него дошло, что тот совсем не походит на спящего. Лицо и кончики пальцев посинели, Трент был без сознания, если не хуже. Черт! Джером подскочил к нему и затряс за плечо. -Трент, что с тобой, очнись! Реакции не последовало.Он не на шутку испугался. -Трент, мать твою, просыпайся! – он стал хлестать Трента по щекам. С тем же успехом.Попытался нащупать пульс, но то ли от волнения не мог этого сделать то ли пульса уже не было. Надо срочно вызывать скорую.Он бросился было к выходу, но взгляд упал на стеклянную столешницу с валявшейся на ней свернутой трубочкой банкнотой и остатками белой пыли. Джером все понял. Ему раз уже приходилось такое видеть. Он быстро засунул все это в карман, смахнул остатки порошка рукавом куртки и вылетел из номера пулей. ************ Он с трудом открыл глаза.И сразу закрыл их. Было больно смотреть на свет. Было больно двигать веками.Было больно даже думать.Он чувствовал, как в мозгу с трудом, тяжело и бесполезно ворочаются мысли, похожие на подшипник со свернутой резьбой. Следующее, что он понял, это то, что ему еще и что-то мешает дышать. Все же разлепив наконец веки и скосив насколько мог глаза, он увидел, что изо рта у него торчит трубка. Целая вечность понадобилась его мыслям –подшипникам, чтобы осознать, что это означает. Он в больнице, он не умер, это уже хорошо, но все как видно, серьезно.Не станут просто так совать трубки в рот, да и вся ужасная слабость и болезненные ощущения при каждом движении тоже подтверждали, что на этот раз он влип. Он попытался вспомнить, что предшествовало его появлению здесь…..и не смог. В голове была лишь вязкая пустота, в которой, он чувствовал, что может утонуть и пропасть. Он попытался вспомнить еще раз. Это напряжение мысли отозвалось резкой болью в голове, казалось она сейчас разорвется, но он решил вытерпеть, лишь бы только вспомнить, как он здесь оказался.Но безуспешно.Ничего не выходило. Мало того, он вдруг понял, что не помнит даже своего имени.То есть он его помнил, оно вертелось на языке, но никак не хотело сложиться в слово. Его начала охватывать паника. Трубка, казалось, впилась в глотку, воздух выходил с хрипом, дышать становилось все трудней.Он попытался двинуть рукой, но пальцы едва шевельнулись.Послышался звук открывающейся двери.Кто-то сказал: -Он пришел в себя. Затем он услышал шаги, человек очевидно был не один, и увидел склонившееся над собой чье-то очень знакомое лицо. Но ни вспомнить кому оно принадлежало, ни тем более имени человека он не смог. Стараясь не обращать внимания на боль в глазах и в горле, он с мольбой посмотрел на человека, может он как-то прояснит ситуацию. -Ну, как ты? –мягко спросил тот. Он дернул уголком рта.Неужели не видно, как? Что за идиотский вопрос. Невозможность разговаривать чуть не лишала его разума.Имя! Только бы вспомнить свое имя и что с ним случилось. Человек забеспокоился, заметив его волнение. -Трент, успокойся. Это я, Джон. Ты меня узнаешь? Все в порядке. Тебе нельзя нервничать, -он положил руку ему на плечо. Трент? Да, это же его имя! Трент, а человек - это Джон, его друг и менеджер. Ну конечно, кто же еще! Джон не бросит его в беде.Напряжение немного отпустило.Но что же с ним случилось. Почему Джон молчит? Он снова неосознанно сделал усилие, чтобы заговорить, но опять помешала проклятая трубка. -Док, а нельзя ли вынуть эту штуку у него изо рта?-обратился Джон к кому-то , кто оставался для Трента невидимым. В поле зрения вслед за этим возник довольно молодой человек в белом халате. Он начал что-то говорить, но слова проходили сквозь сознание, как сквозь сито. -Закройте глаза, если вы поняли – уловил он последние слова доктора. Трент ничего не понял, но закрыл налитые свинцом веки и с усилием снова взглянул на доктора. Тот аккуратно вытянул кусок гибкого материала из горла.Тренту за секунду до этого казалось, что он сейчас отключится, но болевые ощущения не позволили этого сделать. Горло драло нещадно, будто когтями, хотя он прекрасно понимал, что врач действовал предельно осторожно. Он попытался сглотнуть, и лицо его при этом жалобно сморщилось. -Это естественные ощущения, вскоре пройдет, - авторитетным тоном пообещал доктор, - вам очень повезло, что вас вовремя к нам доставили, еще чуть-чуть и мы ничего не смогли бы сделать. Трент уставился в потолок, он по-прежнему ничего не мог вспомнить, а они опять ничего не говорят. -Как … я… здесь… -с трудом проговорил-прохрипел он. -Ты что, ничего не помнишь? - Джон обеспокоенно приблизился, -док, это нормально? -Организм перенес сильный стресс и то, что мозг, по-видимому, достаточно нормально функционирует, уже большая удача, - пояснил доктор, - ничего удивительного, что некоторая информация напрочь исчезла из памяти.Возможно, он никогда не сможет вспомнить какие-то детали. Расскажите, но вкратце, ему нельзя напрягаться.Пару минут, не больше. Доктор вышел.Джон еще раз посмотрел на Трента, во взгляде отражалась жалость пополам с недовольством. -Ну что, ты доволен? -поинтересовался он, - добился своего? Трент отчаянно попытался проникнуть в смысл сказанного, но мысли подшипники отказывались работать. -Ты теперь валяешься здесь, как овощ, нажравшись какой-то мерзости , а я должен буду расхлебывать все это дерьмо, которое заварится, если ты не сможешь выступить на следующем шоу! Джон старался говорить спокойно, но у него плохо получалось.Он помолчал, потом угрюмо добавил. -Не беспокойся, мы вытащили тебя через черный ход, никто ничего не видел и, надеюсь не пронюхают. -Да что же …со мной …. было? -выдавил Трент, - я не помню…..совсем… - Что было? Так я скажу тебе, я знал, знал, что это плохо кончится. Тебе кто-то всучил героин вместо кокса и тебя сутки назад достали буквально с того света.И теперь все хуже некуда: на носу у нас шоу, билеты проданы, а ты не в состоянии даже поднять свою задницу с постели. Джон уже не мог сдерживаться, но Трент не слышал его, остановившись на слове “героин”. О боже! Он никогда, никогда не позволял себе притронуться к героину.Оттуда, он знал, уже не будет возврата, в то время как кокс, казался почти безобидным антидепрессантом. До него, как в замедленной съемке, начали доходить слова доктора “вам очень повезло, что вас к нам доставили вовремя”.Но так ли ему повезло на самом деле? Он с трудом может пошевелиться.А вдруг он никогда не сможет ходить, петь, сочинять музыку, не будет больше ни залитых светом залов, ни вопящих от восторга фанатов. А впереди только унылое годами длящееся, бесполезное угасание, возможно даже в инвалидной коляске. Он почувствовал дурноту, внутренности связались в тугой комок, который начинал стремительно и спазматически пульсировать.Он хотел хотя бы приподняться, но не успел –его вытошнило прямо на собственную подушку. Джон осекся на полуслове и побежал звать сестру. Трент почти не запомнил, как прошли следующие два дня.Все было, как в тумане. Болела, кажется, каждая клеточка в его бедном измученном теле.Он почти ничего не ел, просто потому что не мог, но его все равно временами рвало какой-то зеленоватой смрадной слизью. Все, звуки голоса, даже свет, раздражало до такой степени, что он готов был лезть на стену. День не отличался от ночи, шторы на окнах были постоянно задернуты. В редкие минуты просветления ему казалось, что он всю жизнь провел, валяясь здесь на койке и мучительно пытаясь унять противную дрожь в ослабевших конечностях. Конечно, похожие моменты бывали у него и до этого, к примеру на утро после бурной кокаиново-алкогольной ночки, но он прекрасно справлялся с ними, нюхнув еще немного порошка и запив стаканчиком чего-то крепкого. Теперь это уже не покатит.Так хреново ему не было еще никогда, даже когда он пробовал завязывать в прошлый раз. Малм появлялся каждый день, но речи о шоу не заводил, хотя Трент и без этого думал об этом постоянно, в те моменты, когда был в состоянии о чем-то думать. Вечером на второй день к нему пришли его парни из Nine Inch Nails. По их натянутым улыбкам и жалости в глазах, он понял, что выглядит устрашающе, как и подозревал.Но если честно, ему было наплевать. Они устроили маленькое совещание, чтобы решить, что делать с предстоящим шоу. -Ни в коем случае нельзя говорить прессе, что у Трента проблемы с наркотиками, - говорил Джон, - это сильно повредит репутации группы, нам и так чудом удалось избежать огласки. Парни недоуменно переглянулись – репутация у группы была отнюдь не пуританская, чтобы ей могло так уж повредить известие о том, что солист попал в больницу с передозировкой. Малм, видя эту реакцию, закатил глаза. - Если в прессе поднимется шумиха, то во-первых, нас задолбают вопросами, а во-вторых, что еще хуже, поползут сомнения, что мы не в состоянии продолжить турне.Кто же станет связываться с нами, если узнают, что Трент может в любое время угодить в больницу, а то и в морг, и все шоу придется отменять. Все молчали от нечего сказать.Трент –потому что его опять начало мутить.Малм, видя, что реакции на свои слова не дождется, продолжил. -Я предлагаю объявить, что выступление переносится на неопределенный срок из-за того, что у Джерома, к примеру желудочный грипп. -А почему у меня? - вырвалось у Диллона, он тут же замолк, кинув взгляд на Трента. -Потому что в это будет легче поверить, чем если я скажу, что Финк сломал руку. -Тебе надо будет сделать объявление, - сказал Малм Тренту. -Пиши, - коротко отозвался тот. Пока он диктовал, парни слушали и одобрительно хмыкали, один только Джером был мрачнее тучи. -А разве так уж обязательно описывать в подробностях, что у меня из задницы течет вода? Тем более, что… - он хотел сказать “что в действительности она течет не у меня”, но смолчал. -Так будет правдоподобнее, -заметил Трент. -Да ладно тебе, - подмигнул Джерому Финк, - не одному же Тренту в больнице валяться.Составь ему компанию. Ребята кроме Диллона, заржали, даже Трент вымучено улыбнулся.Мысли об отмененном концерте ушли на задний план. Его все еще мучили сомнения в том, сможет ли он вообще продолжать работать и он понимал, что им не суждено рассеяться в скором времени. Он так же знал, что эта больница может стать в его жизни последним рубежом, за которым он оставит не только наркотики, но и профессию.Это было горько, а еще больнее было от того, что виноват во всем был только он сам, но делать было нечего, надо было жить и он решил жить дальше.