Моё счастье - это ты.

- Привет, - сказал я, Фрэнк Айеро, проходя в квартиру своего парня. Закрыл за собой дверь и оказался прижатым к двери. Губы Джерарда накрыли меня влажным поцелуем, язык настойчиво раздвинул мои сжатые зубы и ворвался внутрь, вступая во владения моего рта, теперь уже его чудесного языка, который аккуратно касается моего, как бы проверяя, спит ли он, убедившись в обратном, он накидывается на мой язычок с неистовой страстью, кружа в водовороте чувств. Из глубин моей груди вырывается стон, направляясь прямиком в него. Он начинает стягивать с меня белую майку. Чуть не разлетевшись на кусочки, она отправляется куда-то вглубь коридора, паря в свободном полете. Его рубашку постигает такая же участь, но я не могу поручиться, что все пуговицы остались на своих местах. Его руки скользят вниз, рисуя причудливые рисунки, заходят назад и с силой прижимают к разгоряченному телу Джи... стон... шумный вдох... руки настойчиво ласкают мои ягодицы, его вставший член трется об мои ноги, а мой, кажется, сейчас разорвет эти джинсы, как больно... - Мне тесно... Он сразу же хватается за ремень, расстегивает его, отрывает верхнюю пуговицу, ширинка... заела... - Черт! - ругнулся он. Чтобы не завыть от досады, я впиваюсь в его шею глубоким поцелуем, покусывая кожу. Наконец, он справился с джинсами, которые сразу же вместе с трусами отлетели в неизвестном направлении. Мой член гордо возвышается перед ним, наглядно показывая своей блестящей от смазки головкой, как сильно его хочет. Джерард освобождается от своих штанов, которые давно неприлично топорщились, и перед моими глазами возникает завораживающее зрелище. Его огромный член рассекает воздух, показывая всю мощь этого орудия. Головка налита кровью до предела, из него сочится смазка, играющая всеми цветами на свету, небольшая вена по кривой уходит вниз, заканчивается где-то у основания, правда, не доходя до конца. Я даже здесь, стоя в шаге от него, чувствую волны возбуждения, исходящие от члена с каждым новым ударом сердца, с каждой новой пульсацией крови, придающей такую мощь этому красавцу. "Если я его сейчас же не остужу хоть немного, он взорвется", - мелькает мысль у меня в голове, и я падаю на колени. Моя рука сжимает основание этого произведения искусства, - да, матушка-природа была явно в ударе, создавая эту красоту, - а губы целуют верх головки, потом продолжают дальше опускаться ниже, покрывая член легкими поцелуями. Откуда-то издалека я слышу сиплое прерывистое дыхание, иногда прерываемое тихим стоном. Джи упадет, если не сядет сейчас же. - Минутку, - говорю я, поднимаясь с колен. - Нет, - стон досады и разочарования вырывается из его груди. Он тянется рукой к своему члену, но я перехватываю ее и подношу к своим губам, целуя красивые, тонкие пальцы на его аристократической руке, увлекая за собой в гостиную. Там есть большое мягкое кожаное кресло. Перед тем, как опустить его в мягкую кожу, я прижимаюсь к нему всем телом, покусываю мочку его левого уха и трусь своим членом о его, но отрываюсь и толкаю его в кресло, как только слышу первый слабый стон. Мой язычок начинает рисовать дорожку с самого основания и постепенно идет вверх, не забывая покрывать влажностью каждый миллиметр сладкого красавца, который был во власти моего языка и губ. Лизнув корону, я накрываю мокрым дыханием темную головку, которой не терпится там оказаться. Поднимаюсь язычком по спирали и ставлю точку на конце, запечатав ее легким поцелуем. Резко заглатываю член так глубоко, насколько способен мой рот, его руки против воли хватают мой затылок, он не в силах совладать с собой, но старается как можно нежнее войти в мой рот глубже. Теперь уже громкий стон отражается от стен комнаты и попадает в меня. Член еще раз дернулся, и тягучая жидкость полилась по стенкам моего горла... еще одна пульсация... еще один выстрел... - Да... - стонет Джерард, отпуская мою голову. Его руки бессильно падают на подлокотники, задевая пульт от стереосистемы, и музыка заполняется комнату, в которой летает запах возбужденных мужских тел. От неожиданности, когда в комнате раздался голос Тарии - солистки Nightwish, я дернулся, дотронувшись головкой своего члена его гладкой ноги. По моему телу прошел электрический разряд, и перед глазами стало темно, только голос Тарии раздавался в голове... свет... тьма... свет... тьма... Его ноги были покрыты моей спермой, которая медленно, незаметно для человеческого глаза, стекала вниз. Но мне этого мало, ему по-моему тоже. Он усаживает меня на колени и покрывает поцелуями мою шею, спускается ниже и во власти его языка оказывается мой левый сосок. Он лизнул его и слабо подул холодным воздухом, лукаво смотря на меня. Слабый стон вырвался из моих губ, заглушаемый роком Nightwish, но Джи понял, что я застонал и, улыбнувшись, укусил немного припухшую кожу вокруг моего соска. Его снова вставший член упирался мне в бедра, не давая покоя моему, который тоже начинал подниматься. Спустя несколько секунд наши члены были напряжены до предела, отбирая волю, оставляя дикое желание друг друга. Я немного поерзал, потеревшись своей попкой о его красавца, и еще один стон, только громкий вырвался наружу... The sun is sleeping... Once upon a century... Начал вещать голос Тарии колыбельную для солнца, которое почти скрылось за горизонтом и кидало последние косые лучи в распахнутое окно гостиную. Оно освещало интимным красным светом наши возбужденные тела, которые спустя мгновение будут слиты воедино. Я немного приподнимаюсь, перекидываю ногу через колени Джерарда и оказываюсь прямо перед ним, смотря на его влажные красные губы, я наношу на них легкий поцелуй и чувствую, как головка его члена пытается ворваться в меня. Я расслабляюсь как могу, закидываю голову назад, рассекая волосами пропитанный музыкой, чувствами и запахами воздух, отдаюсь ощущениям музыки и аккуратно начинаю опускаться вниз... его руки поддерживают меня, не давая сорваться и опуститься на член сразу, одним толчком. Больно, но мне все равно, я хочу этого... больше всего на свете... - Мммм, - нечленораздельное мычание вырывается из меня, когда головка вошла внутрь. Больно... но я расслаблен, как могу... еще, надо еще, его сильные руки аккуратно опускают меня... медленно... очень медленно... Его член разминает небольшое тугое колечко мышц, делая пару поступательных движений вверх-вниз с очень маленькой скоростью. Потом немного круговых движений, и мое тело позволяет Джи войти еще немного. Больно... но мысли о том, что в меня входит такой красивый член обезболивают лучше любого лекарства... еще и возбуждают до предела... мой член пульсирует, но я не позволяю себе роскоши дотронуться до него, иначе я кончу от легкого касания. Еще немного... - Да... еще... давай... еще... - и он уже полностью во мне. Я схожу с ума... чувство невероятной заполненности и дикого возбуждения... меня насадили на кол... на офигительно красивый член... только бы не кончить сразу. Джерард аккуратно меня приподнимает, немного выходя из меня, и снова начинает опускать вниз, помогая своими бедрами, поддаваясь вперед. Постепенно скорость движений все увеличивается, теперь это уже похоже на дикий и безудержный секс, эти дикость и безудержность проскальзывают в каждом движении, в каждом вздохе, в каждом стоне, в каждом выдохе... Стоны, непонятные слова, мычания не стихают ни на секунду, увлекая за собой на край света, на край океана, в обитель Посейдона, который соткал из воды эти чувства страсти, проявляемые только в воде... вода повсюду, она исходит из нас, окутывая влагой наше пространство... - Мил-лы...й, - стону я, как только мой член касается его живота, и бурно кончаю, сжимая его глубоко вошедший в меня член. Джерард не выдерживает и трясется всем телом, как будто от удара током, и заполняет меня частью себя. Я бессильно падаю на его плечо, забываясь в удовольствии, память о котором еще хранит тело. Он так и не вышел из меня, но накрыл нас пледом, который висел на спинке кресла. Откуда у него столько сил? - Я тебя люблю, - доносится его голос через сладкий полудрем. - А я тебя люблю, моё счастье - это ты, - и спустя мгновение я закрываю глаза и мы засыпаем друг на друге.