Выше

Диб услышал шипение наверху, затем стук, а за ним глухой удар чего-то тяжёлого об пол, и тут же вскочил с постели. Теперь, когда Зим стал более… Уязвимым, от любого непрошенного звука у Диба едва ли не останавливалось сердце. Он нашёл раздражённого, неуклюже сидящего пришельца на полу посреди рассыпанного моря муки и разбросанной кухонной утвари. Кожа Зима была припорошена бледными пятнами, в светло-вишнёвых глазах, сузившихся, яростных и опущенных книзу, читалось всё унижение, которое ему только что пришлось пережить. — Что случилось? — изо всех сил пытался не паниковать Диб. Зим презрительно усмехнулся. — Что случилось? — ядовито передразнил он. — Зим понятия не имеет, что случилось. Что случилось, Диб? Диб опустился на пол напротив пришельца, не обращая внимания на бардак. Зим в свою очередь не обращал внимания на изучающий, направленный на него взгляд, вместо этого с неприязнью и отвращением, крайней степенью любопытства и категорической злобой рассматривая собственное тело. Его ладони на мгновение зависли над выпуклостью в нижней части живота. — Это омерзительно, — проговорил он наконец, мрачно вперившись в Диба. — Ты омерзителен. Диб в нерешительности посмотрел в ответ, однако, в глубине души готов был согласиться с пришельцем. Диб никак не ожидал такого. Он должен был подумать. Предвидеть. Догадаться, в конце концов. Даже если Зим не человек. Даже если у иркенов не бывает детей. Всё невозможное возможно, потому что здесь и сейчас они сидели в неловком и напряжённом молчании, посреди ночи, без какой бы то ни было существенной причины, кроме той, что Зим теперь вёл себя гораздо более непредсказуемо, чем когда-либо. Зим опустил руки, упирая ладони в покрытый мукой плиточный пол. Для уверенности. Он отвернулся в попытке избежать взгляда Диба, не сумев однако при этом скрыть от него тёмно-зелёного румянца на своих щеках. Диб привык к этому: как бы Зим ни смотрел на него, украдкой, с хитросплетениями злости, ненависти и даже страха, он всегда отводил глаза, притворяясь, что его вообще не существует. Диб придвинулся чуть ближе, безмолвно наблюдая за сконфуженным иркеном. Ворот его футболки сполз на одно плечо. Черный цвет против его худых, светло-зелёных инопланетных плеч смотрелся ужасно нелепо. Поначалу Диб не знал, что делать. Но как оказалось, гибрид иркена и человека вёл себя достаточно по-человечески в теле Зима, чтобы наперёд предсказать течение такой беременности. Физиология Зима безусловно отличалась от физиологии человеческой женщины, однако факт оставался фактом: пришелец был беременный. И именно поэтому ему пришлось променять свою великолепную униформу захватчика на что-то более свободное. Зим пришёл в ярость, когда узнал о подобной необходимости. Одежда иркенских захватчиков была действительно невероятной, а материал несравним ни с чем на Земле — даже Диб признавал это. Однако, после непродолжительных наблюдений Дибу всё же пришлось просить Зима сменить её на что-то менее стягивающее — эта ну никуда не годилась. На данной почве разразился скандал: Зим категорически отказывался принимать помощь человека. Диб не сдавался и не преминул заявить о том, что при своём нынешнем положении и в этих пурпурных полосках инопланетянин выглядит просто нелепо. Однако всё в итоге упиралось в пресловутую иркенскую гордость. Конечно, Диб не знал всего об иркенах расе, однако ясно видел, куда привела Зима его гордость: вот он, маленький инопланетянин, застрявший на чужой планете, в доме своего заклятого врага, носит в себе ребёнка, которого всем своим существом терпеть не может. Ребёнка, который сделал Зима таким бесполезным и беспомощным. А теперь он ещё и своей родной одежды лишился, заменив её огромных размеров футболками Диба. Зим резко потряс головой. Антеннки-усики на его голове повисли вдоль спины, ненароком касаясь сползшей с плеч поношенной футболки. Пришелец окинул взглядом бардак на полу с таким видом, будто собирался подняться на ноги, однако уже в следующее мгновение раздражённо вздохнул. Он отвернулся от Диба и вновь принялся изучать кухню. С самого начала было очевидно, что Диб не уйдёт, пока лично не удостоверится в целости и сохранности маленького иркена. Сейчас, когда собственное тело причиняло Зиму столько неудобств, спровадить человека куда подальше представлялось невыполнимой задачей. — По всей видимости, твоя черве-личинка захотела человеческой еды, — наконец пояснил он. — Зим не так глуп, чтобы просить ГИРа готовить. Но эта кухня!.. Она бесполезна! Как и эта твоя дурацкая порошковая... Отрава!.. — Так всё же здесь, — Диб жестом указал на холодильник. — Ты мог бы попросить меня, Зим... Глупо было о таком говорить: Зим не любил просить о помощи. Да и не просил он вовсе, а приказывал — всегда чересчур напыщенно и высокомерно. Ясно было, что Зима беспокоит что-то ещё. Зим легко вышел из себя — свидетельством тому были опрокинутые кухонные принадлежности, — однако, помимо прочего Диба волновал сам вид пришельца. Зим выглядел таким... Расстроенным. Беззащитным. Зим не сдавался, но до сих пор не прогонял человека, что Диб расценил как сигнал к наступлению. — Что-нибудь ещё тебя тревожит? Не тошнит? Может... Оно?.. — С ним всё в порядке, Дибо-зверь. Прекрати издавать звуки нытья! Ещё неделю назад Диб бы оставил всё как есть. Но теперь он был настроен как никогда серьёзно: если Зим отказывался говорить, то это был долг Диба — узнать, в чём дело. Ради ребёнка, он не мог позволить упрямству Зима стать причиной осложнений, которых можно было сейчас избежать. В конце концов, человек попросту волновался за инопланетянина. — Зим... — Я сказал, что не хочу ничего тебе говорить, Диб! Диб придвинулся ещё ближе, сокращая дистанцию. Зим метнул на него короткий, злобный взгляд, но отодвигаться не стал. Пути к отступлению были практически отрезаны, а вскочить и убежать представлялось сейчас не таким уж простым делом. Как только он заглянул человеку в глаза, лицо его вспыхнуло ненавистью. С каждым днём Диб уставал всё больше. С Зимом было невероятно тяжело, а уж эта весть о ребёнке... Диб думал о том, как было бы здорово просто забросить всё к чертям и сдаться. Раз Зиму ни до чего не было дела, с какой стати он должен переживать? Однако невероятным и парадоксальным образом присутствие пришельца в его жизни не давало ему этого сделать. Осмыслению не поддавалось ровным счётом ничего: вся жизнь Диба была повёрнута на этом маленьком инопланетянине. Даже армада, и та уже давно забила на них. Оба решили остаться и жить на Земле по множеству причин, а главным образом потому, что отправляться было некуда. Вся жизнь Диба зависела от постоянных схваток с пришельцем. Человеку хотелось душить Зима до полусмерти, затем отпускать, а затем снова душить, попутно заглядывая ему в глаза и ловя каждые отдельные звуки, что тот издаёт. Диб был ненасытен и понемногу сходил с ума. Иркен смотрел ненавидяще, презрительно даже тогда, когда их тела сплетались, и Зим запускал свои острые когти в человечью спину. Когда прижимал к себе так близко и глубоко, что мыслей не оставалось вовсе. Когда при вести о ребёнке всё тело Диба прошиб холодный пот. Когда иркен сжимал Диба сильно настолько, что, казалось, все кости землянина разом сломаются под его хваткой. Диб до сих пор отказывался понимать, как вообще так случилось, что сейчас они оба сидели на полу, окружённые со всех сторон мучными россыпями; с потолка свисала лампа, и её свет делал всё вокруг похожим на пластик; слабое электрическое гудение уже предвещало неприятную головную боль, а Зим сидел в его, Диба, футболке, которую заметно оттопыривала нижняя часть живота пришельца. И именно Диб был причиной этого оттопыривания. Потому что он был одержим Зимом и крепко-накрепко цеплялся за эту одержимость. Он позволил всему случиться, когда поймал на себе, уже выросшем и вместе с тем вытянувшемся, взгляд Зима, и когда увидел, как тот капитулирует. Диб позволил всему случиться, когда отключил собственный разум и перетащил пришельца к себе на кровать, в хлам упиваясь шипениями, тяжёлыми вздохами и полностью покорными взглядами, которых он никогда прежде не видел на лице Зима. Всё было настолько хорошо и правильно, что Диб не мог думать ни о чём другом. Теперь же лицо пришельца, бледное и несчастное, было повёрнуто в сторону. Антеннки-усики безвольно поникли. Футболка вновь свалилась с плеча, обнажая его бледно-зелёную кожу. Диб дотянулся и вернул ткань на место. — Зим, — вновь произнёс он, со всем терпением, на которое был способен. Пришелец издал звук глубокой неприязни. — Я думал... Думал о том, будет ли черве-личинка высокой. Диб моргнул. Слова Зима привели его в замешательство. Он сам считал, что подобные глупости — совершенно не повод для беспокойства. Конечно, на родной планете Зима рост имел огромное значение, но всё же... — Зим, ты ведь на Земле, забыл? Ты знаешь, что здесь не имеет значения... — АРРГХ!.. — Зим разочарованно завопил, глядя на Диба и изгибаясь, словно рассерженный кот. — Я ЗНАЮ это, Диб-вещь! Именно поэтому я не собирался НИЧЕГО тебе говорить! Но тебе ведь просто необходимо всё знать, со всеми этими твоими напористыми необходимыми дурацкими словечками. Оставь Зима, наконец, в покое! Диб выпрямился, застанный врасплох таким выпадом пришельца, который, всё больше распаляясь, плотно сжимал губы в тонкую ниточку. Какое-то время они просто смотрели друг на друга, пока Диб, наконец, устало не потёр виски. — Ладно. Хорошо. — Хм... Теперь ты заговорил иначе, — Зим продолжил смотреть на Диба, слегка приподняв подбородок и нахмурившись. — Я ненавижу... Тебя... Диб с сомнением посмотрел в ответ. Это было не так. Даже наоборот. Ни для кого из них это не было правдой. В противном случае, они бы никогда не сосуществовали, даже таким вот нелепым образом. Зим сузил глаза. — Я ненавижу смотреть на тебя снизу вверх. Ты, дурацкая вещь. Люди растут так быстро. Как семена... Я терпеть не могу смотреть на тебя и желать... — он коротко и неуклюже повёл рукой. — Желать твоих глупых… Чувств, которые мне по статусу положено желать. Я знал тебя с тех самых пор, когда мы смотрели друг на друга, как на равных, но потом ты внезапно стал выше и теперь смотришь на ЗИМА!.. Словно ты хочешь!.. — пришелец фыркнул и вновь отвернулся. Диб уставился на него, почувствовав, как в груди стало тесно. Выходит, Зим просто ему подчинился? — Ты... Не хотел? Зим надолго замолчал. Диб наблюдал за тем, как тёмная тень пролегла на лице инопланетянина, как дёрнулся уголок его рта и как он упёр взгляд в пол. — На моей родной планете не спариваются. Мы уважаем и исполняем приказы тех, кто выше ростом, вот и всё, — Зим мрачно посмотрел на человека. — У нас не происходит того, до чего в своих инстинктах доходят люди. Диб пропустил слова пришельца мимо ушей, придвигаясь совсем уж близко. — Но ведь мы с тобой... Зим. Ты не хотел, чтобы всё случилось между нами? Коротко вздохнув, иркен повернулся, чтобы пронзить человека взглядом. Тяжёлым, полным чего-то такого, за чем Диб ещё никогда не имел чести наблюдать. — Если бы Зим захотел, чтобы ты ушёл, то ты бы ушёл, — Зим пошевелил пальцами так, будто хотел прогнать его. — Я бы смог тебя прогнать, понимаешь? Если бы захотел. — О-о... По... нятно? — Диб задержал дыхание. — Это... Земное спаривание — нечто весьма особенное, как я погляжу? Дибу хотелось засмеяться от этой типичной Зимовой манеры растягивать слова. Наконец, он немного расслабился. — Ну да. В смысле, никаких измен и всё такое... — Хм... — пришелец переместился, надёжнее упираясь ладонями в пол. — Очень хорошо. Ты будешь с Зимом. Диб пожал плечами и слабо улыбнулся. Какое облегчение, что проблема разрешилась здесь и сейчас и не была отложена в долгий ящик. — Что ж, — Диб ещё раз посмотрел на туловище Зима. — Славно. И знаешь... Мне всё равно, будет ли он низким или высоким... Ребёнок, в смысле. Зим хмыкнул и неразборчиво пробормотал что-то про «примитивные земные создания». Диб осторожно встал на ноги. — Я приберусь. Если оставить всё как есть, ГИР тут погром устроит. Зим пожал плечами и позволил Дибу помочь ему подняться. Он опёрся на столешницу, с хмурым видом оглядывая собственное тело, затем его рука немного рассеянно ухватилась за край своей огромной футболки. — Какой позор, — пробормотал пришелец. Однако, несмотря на смысл сказанного, голос Зима звучал устало и немного печально. — Великий Зим, элита всемогущей иркенской империи, застрял здесь, на Земле, с твоей черве-личинкой, растущей в... Он вновь угрюмо вцепился в футболку. — Зим, это и твой ребёнок тоже, — напомнил Диб, протирая поверхность стола. — Да ну? — Зим бегло глянул на человека, опуская уголки губ. — Самый примитивнейший способ, знаешь ли! Инопланетянин обнажил острые зубы. — Ума не приложу, зачем ты мне нужен... — он указал своим острым пальцем на Диба. — Надеюсь, ты этого заслуживаешь. Диб промолчал. Зим в последнее время всё чаще удивлял его, но он понимал, что не стоит показывать ему своих слабостей. Он обернулся и через плечо посмотрел на иркена. Тот сидел, поставив локти на поверхность стола и водрузив подбородок на сцепленные в замок пальцы. Как только Диб закончил протирать поверхность столешницы, то оглянулся в поисках половой тряпки и вновь чуть задержал свой взгляд на Зиме. Антеннки на его голове легли за спину, но выглядели уже не так понуро. Одна его неприкрытая перчаткой трёхпалая кисть осторожно покоилась на животе. Зим тут же убрал её, когда поймал на себе испытующий взгляд. — Думаю, оно будет высоким, — наконец решительно произнёс он. — Любой мой ребёнок просто обязан быть совершенным. Диб беспомощно улыбнулся в ответ. Они ненавидели друг друга, это было сущей правдой. Диб сомневался, смогут ли они когда-нибудь быть в нормальных отношениях, но всё же не переставал надеяться. Жизнь с Зимом была похожа на сумасшедшее непрекращающееся сражение. И в то же время была настолько привычной, что нравилась Дибу. Нравилась за всю борьбу и тот груз ответственности, что влекла за собой. По сути, именно из-за него, Диба, они и влипли. Диб через многое прошёл. Бывали вещи и похуже. И, возможно, это противоречило здравому смыслу... Но теперь Зим был его. А он был у Зима.