Не отрекайся от меня

Кэйси Иден - Брат, где тебя носит так поздно? - в домашнем телефоне взволнованный голос Эрбиля. - Столько раз звонил тебе, и сюда, и на сотовый, но ты как в воду с камнем. Снова с этим уродом гулял? - Н-нет, - с запинкой пробормотал я, только сейчас вспомнив о Викторе. Собирался ведь позвонить ему, но вечер с Нао внес в мои планы свои коррективы, - мы ужинали с Нао. Ты видел его возле моего дома. Тот самый постоянный клиент, который подвез меня тогда с работы. - А, вспомнил, - через секунду отозвался брат, - высокий симпатичный альфа. Но почему ты с ним ужинал? Ты же сказал, что он просто покупатель. - Мне кажется, я ему нравлюсь, - несколько смущенно признался я, - хотя и не очень в это верю. Нао хороший человек, работает в агентстве по продаже недвижимости, а по выходным занимается в обществе слепых волонтерской работой. Просит помочь ему и съездить в пансион, где лечатся те, кто недавно лишился зрения. - Ну наконец-то у тебя появился приличный парень, - обрадовался брат, - а после операции и вовсе все наладится. Порви немедленно с Виктором, слышишь, Кэйси! Этот негодяй тебе не пара. При упоминании о Викторе сердце болезненно сжалось, и я снова почувствовал себя предателем, хотя по сути мы не были с ним ничем связаны и никаких обещаний верности друг другу не давали. Поймав себя на том, что подумал о Нао не просто как о знакомом альфе, предложившем мне совместную работу в пансионе для незрячих, а как о возможном близком человеке, смутился еще сильнее. Я что, сошел с ума, если счел возможным какие-то чувства ко мне совершенно постороннего человека, всего один раз поужинав с ним в дорогом ресторане? Совсем идиот, я забыл о своей слепоте! Внимание Нао польстило мне, и я размечтался о том, чего на самом деле не было и быть не могло! Если рассуждать здраво и без эмоций, то в поведении Виктора было куда больше логики, даже если принять за аксиому самые темные его стороны. Он некрасив и обезображен, а потому обречен на одиночество, и с этой точки зрения я для него идеальная пара, поэтому он и предложил встречаться. Мотивы красивого стильного Нао совсем неясны, и если он хочет от меня лишь помощи с пациентами, зачем говорил мне все эти странные вещи о моей внешности и желании видеться чаще, которые весь вечер ставили меня в тупик и бросали в краску? - Чего молчишь? - прервал мои раздумья тревожный голос брата. - Все еще думаешь, что я не прав? Хочешь продолжать отношения с уголовником, который использовал твою слепоту лишь для того, чтобы затащить в постель? - Не з-знаю, - все так же нерешительно отозвался я. Упрямство Эрбиля в отношении Виктора раздражало, но я не знал причины этого. - Мне надо подумать. Как ты считаешь, могу я понравиться обычному зрячему парню? Или правильнее не доверять никому? - Кэйси, ты добрый и очень симпатичный, так почему бы хорошему парню и не полюбить тебя? - ответил брат. - Скоро тебе сделают операцию и все в твоей жизни наладится. Тогда и разберешься со своим новым знакомым. На вид он вполне приличный, тем более что занимается волонтерством. Я бы хотел познакомиться с ним, сведи нас как-нибудь, ладно? - Это совершенно ни к чему, - более категорично, чем собирался ответил я. - Нао просто знакомый, нас ничего не связывает, и сближаться с ним я не собираюсь. - Ну хорошо, не буду настаивать, видимо, наша встреча и правда преждевременна, - согласился Эрбиль. - Тем более, что эти дни я буду очень занят. Но непременно позвоню и ты расскажешь мне, как пройдет ваша поездка, договорились, Кэй? - Конечно, Эрби. *** Поездка в пансион прошла отлично. Нао забрал меня от дома рано утром, а по дороге к нам присоединился его младший брат - омега Расин, который внес в наш и без того непринужденный разговор еще больше оживления. Мы подружились сразу же, и к тому времени, когда Нао припарковался возле пансионата, мне казалось, что я знаю этого веселого открытого парня всю жизнь. - Прости, я знаю, что слишком много болтаю, - сказал Расин, помогая мне выйти из машины, - но мы с братом привыкли общаться с теми, кто лишен зрения, и для них голос собеседника имеет очень большое значение, поэтому и не молчу ни минуты. Не утомил тебя, Кэй? Я увлекаюсь, так что если надоем, ты говори, и я умолкну. - Нет, что ты, я ведь тоже из незрячих, и мне было приятно слушать твой рассказ о тех местах, мимо которых мы проезжали. Ты так красочно все описывал, что я как будто видел сам. - Отлично, рад, что для тебя была полезна моя болтовня. Да, кстати, этот пансион мы с братом стали посещать совсем недавно. Точнее, сегодня во второй раз. Нас здесь еще мало знают, он в нашем списке пятый и расположен в пригороде, но мы в дальнейшем будем ездить чаще, а если еще и ты с нами станешь работать, Кэйси, то это очень хорошо. День пролетел быстро, и поначалу тягостное впечатление от общения с людьми, недавно потерявшими зрение, сменилось удовлетворением от осознания собственной нужности, когда я почти физически ощутил, как эти несчастные после моих слов обрели некое подобие надежды на лучшее, поверив, что слепота - не приговор, и жизнь незрячего не лишена своих собственных маленьких радостей. Уставшие, но довольные, мы возвратились в город довольно поздно вечером. Братья довезли меня до дома и распрощались, извинившись, что у них еще много дел, а завтра на работу. Нао сказал, что позвонит мне на неделе, и мы решим, когда снова поедем в пансион. - Если смогу, я снова встречу тебя после работы, Кэйси, - пожав мне на прощание руку, добавил он. - Спасибо, что составил нам компанию. И Расину ты очень понравился. Братишка, одобряешь наш союз? Кивает, и улыбка до ушей. Ну, все, погнали! Хорошенько выспись, слышишь? Надеюсь, мы тебя не слишком утомили? *** Два дня Нао не появлялся, но звонил и спрашивал, как у меня дела, передавал привет от Расина, а в среду снова ждал меня недалеко от магазина. На этот раз мы ужинали в маленькой уличной кафешке, но мне не нужно было ресторанов, и радость от общения с приятным человеком не стала меньше. Он был со мной любезен и учтив, не позволяя ничего лишнего, лишь пару раз легко обнял за плечи, оберегая от толчков прохожих на пути к машине, и долго держал в своей руке мою ладонь, когда мы уже приехали к моему дому. - Значит, в субботу ты свободен, Кэй? - еще раз переспросил он. - Тогда увидимся, не против? Ты ведь не передумаешь насчет второй поездки? Ну, тогда отлично! На следующий день в мой тихий и спокойный мир опять ворвался Виктор. Я не забыл о нем, не мог забыть, но не хотел звонить и что-то выяснять, решив что так будет лучше. Возможно, что я просто навыдумывал себе всего, а он не так уж и хотел продолжать наши отношения, и я напрасно за него переживаю? В конце концов он получил, чего хотел, сполна насладившись моим невинным телом. Чего еще надо альфе от омеги, если не секс? А разговоры про любовь? Я в них не верил, заглушая где-то в глубине себя щемящий червячок печали, - этот загадочный несчастный парень сумел таки оставить след в моей душе. Услышав резкий стук и вслед за тем знакомый голос, я вздрогнул и заволновался, вдруг осознав, что сильно по нему скучал. Согнав с лица ненужную сейчас улыбку, пошел открывать, раздумывая, как мне лучше говорить с ним, но замер, не дойдя до дверей, уловив незнакомые мне интонации в его голосе. Он явно был на грани срыва, и это испугало меня, заставив остановиться. - Кэйси, открой! - нетерпеливый требовательный голос. - Мне надо с тобой поговорить! Ты можешь думать обо мне что хочешь, я не буду оправдываться. Скажу одно: сначала я действительно тебя обманывал, но потом по-настоящему влюбился. Кэйси, я так больше не могу, я серьезно за тебя переживаю! Открой, пожалуйста, я знаю, что ты дома!! Судя по звукам, он бился в дверь уже головой, и мне по-настоящему стало страшно. В таком состоянии человек, а особенно такой, как Виктор, способен на любые безумства. Я сел на пол, почувствовав, что ноги отказывают мне, и потрясенно молчал, с замиранием сердца ожидая, что будет дальше. - Прости меня, - неожиданно продолжил он уже спокойнее, и я снова поднялся на ноги, уже готовый открыть, как он заговорил горячо и отчаянно, и это больше походило на бред сумасшедшего, нежели на нормальную человеческую речь. - Ты влюбился в того парня, Кэйси? Я видел вас вместе. Ты не должен доверять ему, слышишь? Он слишком мил с тобой, должно быть что-то задумал! И у него есть другой омега! Я проследил за ним и все выяснил! Он обманывает тебя, Кэй, поэтому будь осторожен... - Нао хороший человек! - выкрикнул я, не в силах больше выносить это вранье. - Судишь всех по себе, Виктор? Я ненавижу людей, которые говорят гадости о других, только потому что им это выгодно! - Но я... - Не можешь принять тот факт, что я кому-то понравился? - с горечью в голосе продолжал я. - Это так невероятно? Я настолько жалок в твоих глазах? - О чем ты, Кэйси? - в его голосе чувствовались слезы, и это на миг потрясло меня сильнее, чем я ожидал. - Я беспокоюсь о тебе, поэтому и говорю все это. В глазах у этого парня мелькает порой настоящее зло! А его омега выглядит и вовсе проходимцем! - Вик, уходи, - теперь мне тоже захотелось плакать, - и никогда не возвращайся... - Мне было нелегко это сказать, но по-другому я сейчас не мог. - Если действительно хорошо относишься ко мне, не приходи сюда больше... Пожалуйста, Виктор, не заставляй меня помнить тебя таким мелочным и лживым... - Ну что ж ты ничего не слушаешь, дурак? Когда этот мошенник успел настолько втереться к тебе в доверие?.. Он саданул кулаком в дверь, и она сильно завибрировала, но оказалось, что это было последнее проявление его гнева. В следующую секунду до меня донесся тяжкий вздох, потом чуть шаркающие удаляющиеся шаги, отозвавшиеся внутри тянущей вязкой болью. Все. Я порвал с ним. Навсегда. С моим первым и пока единственным альфой, которому отдал и тело, и любовь... Кругом меня звенела тишина, нарушаемая лишь легким колебанием штор, с которыми играл ветер, да тихо булькала в кастрюльке вода для супа. Этот звук и вернул меня к действительности, а иначе я просидел бы на полу еще очень долго. Я встал, выключил плитку, поняв, что ужинать сегодня точно не буду, и именно в эти минуты горестных раздумий принял окончательное решение переехать к супругам Клайду и Ольфену, ставших моими приемными родителями. В этой квартире меня больше ничего не держало. Мне было тяжко находится в ней. Здесь все пропитано счастьем и радостью первой любви, но здесь же навсегда поселились и горестные воспоминания о её гибели... *** - Ки, здравствуй, это я, - в восемь утра в трубке голос папы. Моего настоящего папы-омеги, который бросил нас с Эрби давным-давно и появлялся в нашей жизни очень редко. Мог бы и не представляться, уж его-то я ни с кем не спутаю, да и никто, кроме него, не называет меня КИ. - Ты не забыл, какой сегодня день? Я за тобой заеду на работу, думаю, что господин Ольфен не будет возражать, если ты навестишь вместе со мной могилу Хары. - Конечно, папа... Сегодня годовщина гибели отца, как же я мог забыть? Мне стало стыдно за себя, но больше удивил звонок папы. Что на него нашло? Обычно я ездил в мемориальный центр один, каждый раз удивляясь, почему не только он, но и Эрбиль находит тысячи причин, чтобы не ехать. Ладно, разгадывать загадки я не стал, решив, что в жизни всякое бывает. Ну, захотелось папе навестить супруга, что здесь особенного? Да и мне удобней ехать с провожатым. ...Он вел меня под руку и стеснительно молчал, словно мы были не отцом и сыном, а совсем чужими людьми. Стыдится, что отдал в приемные сыновья, или того, что идет в мемориальный центр едва ли не впервые? - Вот, мы пришли... - Я знаю, папа. У меня хорошая память на шаги и повороты. Дай губку, я протру надпись на стелле. Мы налили воды в специальное углубление на надгробной плите, поставили цветы и ритуальные угощения, замерев в уважительном поклоне усопшему. Молчание меня не тяготило, но было странно ощущать, что сегодня я здесь не один. - Что ты здесь делаешь? Как ты посмел сюда прийти? - раздался полный гнева голос пожилого альфы. Я машинально повернулся на звук, ничего не понимая, и в это время папа сжал мою ладонь. - Это они меня, - тихо шепнул он и добавил громче, обращаясь куда-то в сторону. - Сегодня годовщина его смерти... - Здравствуйте, - я поклонился наугад. - Скажите, кто вы? - Ты не имеешь никакого права здесь находится, - на сей раз я услышал голос омеги, полностью проигнорировавшего мое приветствие и вопрос, - нам ничего не нужно от постороннего человека! Убирайся отсюда! Мы никогда не считали тебя супругом нашего сына! Это родители отца? Я никогда их не встречал, они не навещали нас ни разу. Но почему они так плохо обращаются с папой и называют посторонним? Папа родил своему мужу меня и Эрби, и мы жили хорошо до того ужасного дня, когда в нашем доме случился пожар, так почему же дедушки нас ненавидят? - Он на тебе женился, и его убили! - похоже, что омега разъярился всерьез и уже отталкивал папу от надгробия. - Твой старший сын его убил! - О чем вы говорите? - не выдержал я, хотя и знал, что старших перебивать невежливо. - Мой отец погиб в результате несчастного случая! Даже ничего не видя, я чувствовал, что взгляды всех троих сосредоточились на мне. - Это мой... - Не желаю ничего знать! - Ты ведь сынок нашего Хары? Три голоса одновременно, и такие разные. Я по-прежнему ничего не понимал, и это беспокоило меня все больше. - Бедное дитя, - это продолжил альфа, тот самый, который спросил о том, кто я такой. - Тебе сказали, это был несчастный случай? - Заткнитесь, идиоты! - вдруг разъярился папа. - Я не позволю вам смущать Ки вашими безумными домыслами! Пойдем, сын, нам уже пора, - он подхватил меня под руку и потащил прочь, да так быстро, что я едва успевал за ним, недоумевая, что все это значит.