the xx – angels (paces bootleg)
I
Солёные слёзы обжигают щёки, всхлипы не дают продохнуть. С новым порезом на тонкой руке сына появляется новый шрам на сердце. Женщина обнимает своего ребёнка, прижимая к груди. А он улыбается уголками обветренных губ, завороженно наблюдая за красными нитями крови, стекающими по руке. Белые стены больницы встречают привычным запахом лекарств и хлорки. Врач сочувствующе качает головой, пропуская мать в палату своего сына. Она прерывает его на полуслове, не позволяя договорить предложение. Потому что за его неубедительным «там ему помогут» стоит клиника для психически больных людей. Сехун стоит у окна, наблюдая за спешащими по своим делам прохожими. Его запястье забинтовано. В который раз. Женщина не сдерживает тяжелого вздоха и думает, что на две руки Сехуна ушли километры бинтов. - Ты опять плакала, - не оборачиваясь, говорит он. Его голос сухой и будто бы безжизненный. Госпожа О уже давно привыкла к нему. Даже с бесконечной пустотой в глазах и огромной дырой в груди смирилась. Потому что другого выбора ей не дали. Она улыбается накрашенными губами, но в этой улыбке нет ни капли радости. - Прости, - извиняется она. – Но когда ты делаешь это, моё сердце рассыпается на мелкие осколки. - То, что разбилось, не собрать, - отрешённым голосом произносит Сехун, а потом с таким ироничным смешком добавляет: - Прямо, как я. Женщина сглатывает комок в горле, сдерживая солёные капли в уголках глаз. - Ты принесла то, что я просил? – обернувшись через плечо, спрашивает он. Мать кивает, дрожащей рукой достаёт плеер из сумочки и неуверенно произносит, прежде чем протянуть руку: - Может, прекратишь? - Это просто музыка, - печально улыбается парень. Он берёт плеер в бледные руки, вертит наушники тонкими пальцами, а потом смотрит на свою маму. С его лица не сходит эта улыбка, которая причиняет ей лишь боль. - Но из-за неё ты постоянно… - Всё в порядке, - перебивает он, а потом тихо повторяет: - Всё в порядке.II
Сехун спускается по лестнице, каждую трещину которой уже выучил. Ему кажется, что больничный запах въелся под кожу, а еще, что больничная одежда смотрится на нём жутко. Он идёт к автоматам с напитками, но останавливается в паре метров от него. Внимание привлекает красивый парень, разговаривающий по телефону. И дело не в привлекательной внешности, а в его улыбке. Сехун видит в ней что-то до ужаса знакомое. Сехун видит в ней боль. Парень поднимает взгляд и встречается с ним глазами. Сехун быстро отворачивается и идёт к автомату за напитком. Только одно небольшое «но». Глаза незнакомца не были пустыми и безжизненными, как его.III
Сехун опять наблюдает за людьми из окна своей палаты. Кто-то смеётся, кто-то плачет, кто-то просто разговаривает. Но Сехун верит лишь слезам. Только боль в этом мире самая искренняя. Медсестра со скрипом отворяет дверь и просит парня пройти к врачу. Сехун безразлично смотрит перед собой и неохотно плетётся по коридорам. Опять одни и те же вопросы: «почему», «зачем» и «для чего». Опять одни и те же ответы: «потому», «не знаю», «просто». Недовольный вздох доктора, усталый – Сехуна. Эта картина повторяется из раза в раз. Врач настаивает на психическом лечении, Сехун утверждает, что всё в порядке, а мать не верит, но слушается сына. Он медленно идёт в палату, замеряя небольшими шагами расстояние. Мысли вязкие с напевом куплетов песни, которую он недавно слушал. Задумчивый взгляд устремлён в пол, а руки спрятаны по карманам вязаной кофты. Сехуну всегда холодно. Он не замечает человека перед собой, пока не врезается в широкую спину. - Извини, - тихо говорит он на автомате. Парень оборачивается, и Сехун узнает в нем того самого незнакомца с похожей улыбкой. Правда, в этот раз он улыбается по-другому. Солнечно и так тепло, что Сехун боится растаять. - Не проси прощения, если тебе на самом деле не жаль. У Сехуна от этой фразы бегут мурашки по телу, забираясь под бинты. Шрамы внезапно начинают саднить, будто их кто-то намеренно задел. Он неожиданно для себя кивает, без слов обещая, что больше не будет. - Чонин. – Парень протягивает руку. - Что? – удивляется Сехун. - Моё имя. - А да, Сехун. - Он неохотно пожимает тёплую, сухую ладонь своими холодными, длинными пальцами. - Тебе холодно? – удивлённо спрашивает парень. - Вечно. - Может, кофе? – предлагает Чонин, не зацикливаясь на странностях парня. - Не стоит, - сухо отказывается тот. - А если я скажу, что видел, как ты смотрел на меня? - Скажи, - безразлично бросает тот, неотрывно смотря ему в глаза. - Хорошо, знакомства на сегодня достаточно. Выпьем кофе в следующий раз, - внезапно отступает Чонин, посмотрев ему за спину. – Я пойду. Увидимся. Сехун провожает удивлённым взглядом силуэт нового знакомого, который быстрым шагом отдаляется от него. Он отводит глаза, смотрит на серое безоблачное небо и идёт в свою палату, где его ждёт плеер с отравляющими кровь песнями.IV
В следующий раз Сехун видит Чонина издалека. Тот не выспавшийся, с растрепанными волосами и наушниками в ушах идёт в сторону больницы. Сехун видит, что Чонин заметил его, но отворачивается и садится в машину. Сегодня его, наконец, выписали. И всё, что было в больнице, остаётся в больнице.V
Сехун лежит на кровати, рассматривая стену своей спальни. Он снова слушает музыку и повторяет глазами каждый узор на обоях. Тысяча двести четыре чёрных завитка. Ты моя Вселенная, И лишь для тебя я живу. Голос певца гипнотизирует, слова въедаются в каждую клетку тела, а мелодия заставляет плакать без слёз. Сехун поднимается с постели, медленно бредёт в ванную и не запирается. Казалось бы, обычная песня о любви, но именно она подгоняет парня достать из кармана новое лезвие. Он слушает красивый голос из наушников и аккуратно водит лезвием по руке, как по струнам акустической гитары, играющей на заднем плане. Алые капли жизни медленно стекают по коже и приземляются на дне мраморной раковины. Сехун смотрит на свою кровь и горько улыбается. Сегодня он опять не чувствует боли. (Потому что больше некуда.) Он открывает кран, чтобы смыть красные разводы, и голова, как по сигналу, начинает кружиться. Сехун усмехается и медленно опускается на колени, облокачиваясь на стену. Он пытается быть тихим и самостоятельно прийти в себя, но дверь в ванную открывается. Мама снова плачет, снова обнимает и снова везёт его в больницу. Сехуновское «всё в порядке» никогда не убеждает её, потому что она видит всё собственными глазами.VI
Сехун сидит в холле больницы, слушает журчание воды из небольшого фонтана и привычно наблюдает за людьми. Его руки уже перебинтованы, стандартные вопросы врача заданы, сухие ответы сказаны, но его почему-то всегда неизменно продолжают держать в больнице на три дня дольше, чем хотелось бы ему. Хотя, честно говоря, Сехун ненавидит больницы. Перед глазами появляется рука со стаканчиком кофе. Он переводит взгляд на владельца этой самой руки и почти не удивляется. Чонин неизменно улыбается ему, и Сехуну снова страшно от этой улыбки. Слишком уж она тёплая и искренняя. Просто слишком для такого холодного Сехуна. - Я не пью кофе, - говорит он, отказываясь от напитка. - Я догадывался, поэтому взял кофе себе, - кивает Чонин и достаёт из кармана баночку шоколадного молока. На этот раз Сехун удивлён. И тем не менее он благодарит парня, открывает молоко и делает глоток. Оно невероятно вкусное. Будто не такое как обычно. Чонин садится рядом, отпивает горячего кофе и смешно шипит, потому что обжёг язык. Сехун улыбается самыми кончиками губ и ловит себя на мысли, что давно не улыбался просто потому, что хочется. Чонин видит эту незначительную, совсем мелкую эмоцию, но радуется самому себе и делает какие-то пометки в голове. Он делает новый глоток напитка и негромко спрашивает: - Как дела? Сехун кивает и машинально отвечает сухое: «нормально». Чонин не сдерживает смешка, внимательно смотрит на него и неожиданно выдаёт: - А если честно? Сехун медленно переводит свой взгляд на него, также внимательно смотрит ему в глаза, пытаясь что-нибудь понять для себя, но потерпев неудачу, тяжело вздыхает и отворачивается. У этого парня рядом сумасшедшая аура чего-то тёплого и приятного, но Сехун чувствует, как поглощает это тепло своим равнодушием и холодом. - Тебе действительно интересно? - Если бы не было интересно, я бы и не спрашивал. - В таком случае у меня нет дел. И жизни тоже нет. Чонин молчит, видимо обрабатывая полученную информацию. А Сехун пьёт своё молоко и чувствует шоколадный вкус детства на кончике языка. - Тебе нравится делать это? – спрашивает тот, указывая глазами на перебинтованные запястья. Сехун смотрит на свои руки, на бинты, кончики которых выглядывают из-под шерстяной кофты, на длинные пальцы, на ладони с линиями жизни и прочим; и неопределённо пожимает плечами. А он ведь правда не знает ответа. - Тогда зачем ты это делаешь? - Когда чувствую боль, ощущаю себя живым, - тихо отвечает он и даже не надеется на то, что его поймут. - Но ты ведь уже не чувствуешь боли. Сехун замирает. Весь процесс жизни в его организме замирает. Кровь застывает в жилах, а Земля останавливает свой ход. Он смотрит на парня и не знает, что сказать. Шрамы снова начинают саднить, потому что в этот раз их точно задели. - Почему тебе так интересно? – наконец выдавливает он из себя, пряча бинты под рукавами. - Потому что я хочу тебе помочь, - спокойно отвечает Чонин, будто говорит о погоде, а не о целой жизни. - Почему? - Потому что ты выглядишь одиноко? Или потому что ты пытаешься умереть? Может, потому что ты мне понравился? Сехун заливается краской и прячет глаза. Впервые за долгое время он так остро ощущает эмоции. И эти эмоции – смущение и неловкость. Кто бы мог подумать. Они сидят рядом, почти соприкасаясь плечами. И Сехуну кажется, что Чонин нарушает его личное пространство, что он слишком близко, что это очень интимно. Потому что Сехун давно никого не подпускал к себе. Он уже и не помнил, когда в последний раз знакомился с человеком и нормально разговаривал. - А если серьёзно, зачем тебе это? - спрашивает он, неотрывно наблюдая за маленьким ребёнком с жёлтым, как солнце, воздушным шаром. Чонин следит за чужим взглядом и, наткнувшись на малыша, коротко улыбается. Он собирается уже ответить, но тот внезапно продолжает: - Ты не глупый, поэтому понимаешь, что такому, как я, очень тяжело помочь. - Почему ты так думаешь? - Чонин заинтересовано смотрит на парня. - Потому что я больше не впускаю людей в своё сердце, а проблема заключается именно в нём. Оно разбилось на мелкие осколки. Ты можешь пораниться. Поэтому двери в него закрыты. Тем более, для посторонних, а ты всё ещё входишь в этот список. - Я уже постучался, а ты подошёл к двери, - отвечает Чонин, вызывая у того смятение и вопросительный взгляд. - Не думаю, что ты всем подряд рассказываешь свою историю. Но мне уже открываешь завесу своей жизни по крупицам. И когда-нибудь я узнаю всю историю и соберу этот пазл. Я не буду склеивать твоё сердце. Я подарю тебе новое. Только не отталкивай меня, ладно? Сехун молчит, потому что удивлён, впечатлён и - о боги! - действительно тронут. Ему хочется верить, что Чонин искренен в своих мотивах, потому что кроме этого других объяснений неподдельного интереса с его стороны он найти не может. Но Сехун теперь не ведётся на слова людей так легко. - Я сейчас сижу здесь и рассказываю незнакомцу о своих проблемах, о которых прежде не говорил никому, а он просит меня не отталкивать его. - О Сехун, - внезапно серьёзным тоном говорит Чонин, - я ведь уже стал для тебя особенным. - Не льсти себе, - отвечает Сехун, вместо того, чтобы спросить, откуда он знает его фамилию. Ведь Сехун не говорил её.VII
Следующая их встреча происходит в палате младшего. Сехун уставший, с кругами под глазами и растрепанными во все стороны карамельными волосами. Он спал урывками по полчаса, всю ночь ворочался и мучился от головной боли. Впрочем, подобные бессонницы уже не удивляли его. Он привык к ним. Человек ведь ко всему привыкает. Зато Чонин с фирменной доброй улыбкой и шуршащим пакетом мандаринов. - Ты не спал? - спрашивает он, усаживаясь в кресло напротив кровати. - Нет, - мотает головой Сехун и хмурится. Чонин не ленится, поднимается на ноги и подходит к нему. Он касается тёплыми пальцами морщинок между бровей и разглаживает их, избавляя красивое лицо от хмурости. Сехун убирает чужую ладонь и удивлённо смотрит на него. Он не любит прикосновения посторонних людей, а от незначительного касания Чонина и вовсе ударило лёгким током. - Мне нельзя трогать тебя? - спрашивает тот, поджимая пухлые губы. - Думаю, тебе и так позволено слишком много, - выдержав секундную паузу, отвечает Сехун, вставая с постели. - Хорошо. Мы можем просто разговаривать, - кивает собственным словам Чонин. - Именно, - соглашается тот. Он не знает, почему не против разговоров с Чонином. Не знает, почему не отталкивает его, как всех остальных. Не знает, почему позволяет голосу парня проникать в сознание, медленно течь словами по венам и будто согревать. - Прогуляемся? - предлагает Чонин. Сехун кивает пару раз и идёт за ним следом, покидая пределы четырех заученных стен. Они равняются друг с другом и идут, снова соприкасаясь плечами. Чонин что-то увлеченно рассказывает. Сехун прекрасно слышит, но совсем не слушает. Он не улавливает сути сказанных слов, но впитывает, как губка, чужой голос. Сехун любит голоса. Они способны согреть, спасти и больно ранить. - Чем ты занимаешься? - Неожиданный вопрос приводит его в чувства. Он неопределённо пожимает плечами: - Ничем. Просто существую. - В самом прямом смысле этого значения, - соглашается Чонин. - А ты? Чем-нибудь интересным? - Да. Я подрабатываю. По чётным дням в книжном магазине, а по нечётным в цветочном, - размеренным голосом отвечает Чонин. - О, твоя жизнь совершенно скучна, - хмыкает Сехун. Он ожидал чего-то большего. - Вот именно, что жизнь, а не существование, - немного подумав, говорит Чонин. - И я думаю, ты ошибаешься. Потому что меня всё абсолютно устраивает. Плюс каждую субботу я захожу в музыкальный магазин, беру пару новых дисков и наслаждаюсь ими в своей квартирке. А каждое воскресенье я посещаю волшебное место. Я уверен, тебе там понравится. - Волшебное место? - переспрашивает тот, а потом не сдерживается и насмешливо спрашивает: - Что-то вроде Нарнии? Хогвартс? - Лучше, - парирует Чонин с абсолютно серьёзным выражением лица. - Я свожу тебя туда. Не беспокойся. - Я и не беспокоился, - вредничает Сехун. - И правильно, - кивает тот. Сехун думает, что Чонина невозможно разозлить или вывести из себя. А тот тем временем уверенно продолжает: - Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на беспокойства. Надо наслаждаться ею, пока есть возможность. А ты упускаешь свой шанс, Сехун. - Шанс, - тихо повторяет он и смотрит на небо. Ему кажется, что он видит бледные лазурные проблески среди всей этой серости, когда Чонину небо кажется чуть ли не ультрамариновым.VIII
Сехуна выписывают из больницы, как всегда спустя семь дней его пребывания в личном аду. Он действительно ненавидит больницы. Но в этот раз ад был разбавлен персональным «ангелом» Ким Чонином. «Всё, что было в больнице, остаётся в больнице» на этот раз почему-то не действует, и Сехун тихо говорит цифры своего номера. Чонин обещает позвонить и звонит в самый нужный момент. Сехун думает, что это магия вне Хогвартса, либо у Чонина невероятно развита интуиция. Он как всегда лежал на своей кровати, на этот раз рассматривая трещинки потолка. Через наушники тихий, красивый голос призывал к миру во всём мире и великой взаимной любви. Сехун всё слушал и слушал, и слушал. А привычное чувство - закрыться в ванной - всё возрастало и возрастало, и возрастало. Чонин позвонил именно в тот момент, когда Сехун холодными пальцами дотронулся через ткань домашних штанов до силуэта недавно купленного тонкого лезвия, лежащего в кармане. Сехун дрожащей рукой проводит по сенсорному экрану своего телефона, хриплым голосом говорит растерянное «алло» и пытается не заплакать. Неужели Чонин действительно его личный ангел? - Что ты делаешь? И почему мне не нравится интонация твоего голоса? - подозрительно спрашивает он. Сехун чувствует через динамик телефона, как хмурится Чонин, как меж бровей образуются складки, как пухлые губы напрягаются. Сехун не знает, почему уже так чётко может видеть перед глазами чужое лицо с эмоциями недовольства. Он невольно шмыгает носом, стараясь сделать это как можно тише, и пытается придать словам равнодушия: - Голос как голос. - Во-первых, ты плачешь? И, во-вторых, выйди из ванной. - Чонин настойчив и твёрд в своих словах. Сехун на ватных ногах, не ощущая под ними мягкого ворса ковра, послушно идёт в свою комнату и быстро стирает со щёк мокрые дорожки. Парадокс, а ведь только недавно он из себя и слезинки выдавить не мог, потому что думал, что плакать больше нечем. - Давай увидимся? - предлагает Чонин. - Нет желания, - вздыхает Сехун. - Желания жить у тебя тоже нет, однако ты всё ещё дышишь, - парирует тот. - Приходи ко мне в книжный. Потом где-нибудь прогуляемся. Чонин называет адрес, говорит, чтобы он поторопился, и отключается. Сехун слушает гудки и не знает, что делать. - Ты долго, - звучит вместо приветствия. - Я же говорил, что желания нет, - вздыхает Сехун, рассматривая большой магазин, заставленный полками с бесчисленным количеством книг. - Да. Главное, что ты пришёл, - говорит Чонин. - Подождёшь меня? Моя смена заканчивается через полчаса. Сехун кивает, потому что очевидно у него не было выбора. Он устраивается в самом дальнем углу на небольшом диванчике и наблюдает за людьми. Кто-то полностью погружён в вымышленный мир какого-нибудь известного писателя, кто-то ищет экземпляры современной литературы; а кто-то, например Чонин, стоит рядом с симпатичной девушкой, которая абсолютно точно заигрывает с ним, и с улыбкой на красивом лице советует ей интересные книги. Сехун невольно злится. (И его это, если что, очень пугает.) - Держи. - Чонин протягивает ему книжку. - Прочти её. - «Маленький принц»? - поднимает вопросительный взгляд Сехун. - Да. Скажем, когда чувствуешь себя плохо и хочешь что-нибудь сделать с собой, просто садись и читай. Хорошо? - Попробую, - не обещает Сехун, но книгу крепко сжимает пальцами, рассматривая монотонную обложку. - Она интересная, - заметив потерянный взгляд, говорит Чонин. - Надеюсь. - Не суди книгу по обложке. Я хочу, чтобы ты понял содержание. Сехун молчит, потому что ему нечего сказать. Чонин отходит к кассе, к той самой девушке, которая собралась покупать все книги, которые ей посоветовали. Сехун отводит глаза, открывает книгу и читает глазами первые строки. Это оказывается посвящением от автора. «...Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит...». Сехун зависает и невольно вспоминает своё детство, такое беззаботное и безболезненное. Максимум - разбитые коленки. Ему на секунду хочется вернуться в те далёкие времена, но перед ним внезапно возникает Чонин в пальто и мягко произносит: - Пошли? Сехун задумывается, действительно ли он хочет возвращаться в прошлое, где не знает Чонина. Ответ на этот вопрос он откладывает в дальний ящик сознания, кивая и поднимаясь на ноги. Сейчас он не желает думать о чём-то. Он просто хочет прогуляться по пустым улицам. С Чонином, который согревает одним своим присутствием. Они бок о бок идут по сырым тротуарам города, переговариваются о чём-то не очень важном, иногда бросая друг на друга взгляды. Чонин - заинтересованные, Сехун - смущённые. Потом греются чаем в уютной кофейне, поедая разные пирожные. Чонин угощает. - Приходи ко мне на днях. Что-нибудь посмотрим, - говорит он. - Я диск куплю. - Ты не думаешь, что заходишь слишком далеко? - нахмурившись, спрашивает Сехун. - Думаю, но попытка не пытка, - пожимает плечами тот. - Попробовать стоит. Может, ты согласишься снизойти до простого смертного меня. Сехун хмыкает, отпивает немного чая и смотрит на него из-под чёлки. - Может, когда-нибудь и снизойду, но точно не на днях. Чонин не сдерживает одобрительного смешка и понимающе кивает. Они ещё немного беседуют, а потом Сехун говорит, что ему пора. Чонин предлагает проводить, на что тот отрицательно мотает головой и ловит такси. Сехун прощается сухим и равнодушным «пока», когда Чонин говорит обнадёживающее «увидимся» и машет рукой.IX
За окном густая ночь с россыпью маленьких точек-звёзд на чёрном полотне неба. Сехун глубоко вдыхает свежий воздух, медленно бродит по тихим улицам спящего города, заткнув уши наушниками. Он снова слушает эти песни, этот голос. Снова пропускает всё через себя, ощущая мороз на коже, покрывшейся мурашками. Сехун останавливается у круглосуточного супермаркета и смотрит на стёкла, обклеенные рекламными плакатами. Он чувствует дрожь во всём теле и острое покалывание в районе груди, отдающееся пульсацией в висках. Его моментально бросает в жар, дыхание резко перехватывает. Перед глазами проносится вся ноющая боль, которая мешает ему жить, с обветренных губ слетает нервный выдох. Сехун смотрит на плакаты сквозь тонкую плёнку слёз и порывисто смеётся. Он вспоминает всё самое хорошее/плохое, и по щеке скатывается одинокая, холодная, как эта ночь, слеза. Он быстро стирает её замёрзшими пальцами, ставит плей-лист на паузу и вытаскивает наушники из ушей. Парень, что радостно улыбается с плакатов, - Лу Хань. Лу Хань - популярный сольный певец, который имеет нежный голос и красивую внешность. Он славится своими хорошими манерами и доброй душой. Это его песни постоянно слушает Сехун. Именно его музыка толкает парня на крайности. Потому что Сехун ненавидит его. Он проводит подушечками пальцев по контуру сфотографированного лица, выдыхает и слышит оповещение о новом сообщении. На экране высвечивается чужой адрес и «я буду ждать в любое время» в конце. Он бросает последний взгляд на плакат с Лу Ханем и уходит домой.X
Сехун заходит в цветочный и сразу же слышит радостное «здравствуйте». - А, это ты, - улыбается Чонин. - Почему так долго? - Думаешь, мне нравится посещать все твои рабочие места? - бурчит он, рассматривая кругом бесчисленные цветы. - Думаю, да, раз ты всегда приходишь, - кивает Чонин и тихо смеётся. Сехун впервые слышит его смех. Немного хриплый, но искренний и радостный. Он хмурится и серьёзно смотрит на парня. - Почему ты смеёшься? - Потому что я рад, что ты пришёл? Может, потому что ты стал меньше похож на призрака? Или потому что я счастлив разговаривать с тобой? Сехун испытывает чувство дежавю, заливается краской и хочет ударить его. - Ты покраснел? - весело спрашивает Чонин, неотрывно разглядывая парня. - Это мороз, - бормочет Сехун. - На улице очень холодно. Чонин смеётся громче, а Сехун мгновенно запоминает тепло, спрятанное в морщинках у его глаз. Над дверью раздаётся звон маленького колокольчика, и в магазин заходит солидный взрослый мужчина. Сехун отходит в сторону, пока Чонин обслуживает клиента. - Тебе нравится быть продавцом? Цветы, книги, что ещё? - спрашивает Сехун, касаясь чувствительными кончиками пальцев лепестков нежной красной розы. - Роза, - говорит Чонин. - Ты прочитал ту книгу? - Нет, - мотает головой тот, - но я в процессе. Многое мне непонятно, но иногда встречаются такие строчки, будто с меня писанные. - Это детская книжка заставляет задуматься даже самых взрослых. Сехун соглашается, а потом в магазин заходят новые покупатели. Два парня, которые пришли за букетами для одной и той же девушки. Одному из них разобьют сердце, потому что сегодня должна быть поставлена точка в их битве за неё. Милый старик, который покупал цветы для своей жены. Сехун невольно вздрогнул, услышав тихое «думаю, что скоро встречусь с ней». Симпатичная девушка, выбирающая букет для матери, которая лежит в больнице после серьёзной аварии. И мальчик, которому хватило лишь на одну красную розу, предназначенную для бабушки в честь её дня рождения. Сехун сам выбирает для него цветок. Самый красивый и нежный. - Теперь ты понял, почему я подрабатываю продавцом? - спрашивает Чонин. - Не уверен, - поджимает губы в тонкую полоску Сехун. - Потому что я узнаю много нового. У каждого своя история, своя радость и боль. Это дарит очень много вдохновения. Сехун молчит, о чём-то задумавшись, а Чонин без стеснения рассматривает его, снова делая какие-то пометки в голове. - Я пойду, - внезапно говорит тот. - Уже? - удивлённо отзывается Чонин. - Да, мне срочно нужно домой. - Жаль, - разочарованно вздыхает тот. - Увидимся. - Конечно, - кивает Сехун и выходит из магазина. Это простое «конечно» заряжает Чонина энергией Вселенной, и он не может перестать улыбаться. Кажется, до чужого сердца не так уж сложно достучаться.XI
За окном машины быстро мелькают деревья, весёлая мелодия разбавляет тишину. Сехун недовольно хмурится и сердито смотрит на парня, кусая внутреннюю сторону щеки. Чонин не отрывается ни на секунду от дороги, игнорируя чужой взгляд, и утверждает, что тому очень понравится то место, куда они едут. Сегодня воскресенье, а значит, Чонин везёт его в свой личный маленький «рай». Сехуну очень интересно, что это за место и как оно выглядит. Но обязательно ли ехать туда в десять утра, когда у него была тяжёлая ночь? Об этом он и спрашивает парня, подпевающего популярной песне. - А когда у тебя ночи не тяжёлые? – фыркает Чонин. – Тебе понравится. Я уверен. Сехун молчит, отворачивается и смотрит на размывающийся скоростью пейзаж. Вытащить в утро воскресения, чтобы увезти на самый конец города, так по-чониновски. Слова песни проникают под кожу, будто спеты специально для Сехуна.Sugar Yes please Won't you come and put it down on me Oh right here, cause I need Little love and little sympathy Yeah you show me good loving Make it alright Need a little sweetness in my life
Наконец Чонин говорит, что они приехали, и паркуется около здания. Сехун вопросительно вскидывает брови и следом выходит из машины. Он смотрит на парня, потом на здание перед собой, потом опять на него. Чонин лишь улыбается, берёт его под локоть и тянет внутрь. - Детский дом? Что мы здесь забыли? – шёпотом спрашивает Сехун, когда молоденькие девушки радостно приветствуют их. - Это то самое волшебное место, - также тихо отвечает Чонин. Сехун кривит лицо и опасливо смотрит по сторонам: работницы этого места шушукаются за спиной так, что он слышит все подробности их разговоров. Он вздыхает, вытаскивает свою руку из хватки Чонина и прячет пальцы в карманах тонкого пальто. Сегодня невероятно тёплая погода, будто кто-то там наверху знал, что они поедут в такое место. В этом приюте уютно и тепло, словно холодная зима не коснулась его. Сехун слышит детские крики и смех, и не может понять, что именно чувствует. Чонин лишь наблюдает за выражением его лица и как всегда улыбается. - Похоже, ты здесь популярен, - говорит Сехун и бросает хмурый взгляд на девушек. - Я тот ещё красавчик. Правда, леди? – смеётся Чонин, заигрывая с ними. - Конечно! – хором отвечают девушки, смущённо хихикая. Сехун хмыкает, смотрит на него оценивающим взглядом и качает головой. На бледно-жёлтых стенах множество детских рисунков, большинство из которых олицетворяют семью и любовь. У него сжимается сердце, и он лишь краем уха улавливает чужой диалог: - Но Ваш друг красивее! – говорит одна из девушек, стреляя глазками в Сехуна. - Он мне не друг, - тут же отвечает Чонин, хватая того за руку. – Раз я здесь папочка, то это мамочка. Очень красивая мамочка. Девушки смеются и кивают, воспринимая это всё за шутку. Сехун смущённо заливается краской, ощущая ток от тепла чужой ладони. А Чонин вовсе не шутит. - Пошли. Он ведёт его за руку по коридору, кажется, не придавая этому особого значения. Зато Сехун неотрывно смотрит на их сплетённые ладони и слепо следует за ним. Они оказываются в просторной комнате с кучей игрушек, и с радостными криками их моментально окружают маленькие детки. Сехун растерянно смотрит на них, пока они все лезут обниматься к счастливому Чонину. - Я привёл к вам нового друга, - говорит он им, показывая на того пальцем. – Это ваша мамочка! Сехун поджимает губы и толкает парня в плечо. Мало того, что он опозорил его перед девушками, теперь и перед детьми взялся за это же. - Я не хочу, чтобы он был моей мамой, - выдаёт одна из девочек с кудряшками, достающими до плеч, и большими медовыми глазами. - Почему, СуА? – удивлённо спрашивает Чонин. - Потому что он мой принц! – говорит девочка, топая ногой. Чонин смотрит на Сехуна и смеётся, а тот хмурится и думает о том, что она ещё маленькая, а уже такая наглая. Сразу ощущается воздействие Кима на её воспитание. Чонин явно наслаждается временем, играясь с детьми. Он бегает, прыгает, катает их на плечах и заливисто смеётся вместе с ними. Сехун сидит на мягком ковре, сложив ноги по-турецки, и молча наблюдает за этим. На душе чуть-чуть теплеет, потому что, несмотря на весь шум и гам, в этом месте ощущаешь себя очень спокойно и уютно. Он чувствует, как на его плечо ложится лёгкая ладошка, и оборачивается. СуА хмурит брови, поджимая губы-бантики, и протягивает ему книгу со сказками. Сехун вопросительно смотрит на неё, потом на Чонина, который кивает, и берёт книжку из маленьких рук. Девочка садится рядом и внимательно смотрит на него. Сехун неуверенно открывает первую страницу, изрисованную яркими красками далёкого королевства. СуА завороженно смотрит на картинки и послушно ждёт. Парень прочищает горло и начинает неуверенно читать сказку монотонным голосом. А потом светящиеся глазки красивой девочки, красочные иллюстрации и сама история одной принцессы его так затягивают, что он не замечает, как его голос становится выразительней, как шире улыбается СуА, как внимательно наблюдает за ним Чонин. - И жили они долго и счастливо, - заканчивает Сехун, закрывает книжку и смотрит на ребёнка. - А я тоже буду счастлива? Я ведь уже встретила своего принца, - говорит она и поднимает глаза на него. – Тебя. - Я не думаю, что я твой принц. Посмотри, какая ты красивая, а когда ты вырастешь, я буду старым и беззубым. Зачем тебе такой? - Скажи, честно, - хмурится девочка. – Это всё из-за папы Чонина? Ты любишь его? Сехун округляет глаза и удивлённо раскрывает рот. Эта маленькая девочка определённо поражает его сегодня. - Кто тебе такое сказал? - Папа Чонин назвал тебя мамой. А мама и папа всегда любят друг друга, - поясняет СуА. – Значит, вы тоже любите друг друга. - Нет, мы не… - Сехун растерянно качает головой и поднимает взгляд, внезапно встречаясь с глазами Чонина. Он замолкает, потому что Чонин улыбается, ослепляя белоснежной улыбкой, и поднимает пальцы вверх, совершенно обескураживая. Сехун забывает то, о чём говорил. - Ладно, лучше покатай меня, - говорит девочка. – Если не хочешь быть моим принцем, будешь лошадкой! Сехун улыбается кончиками губ и поднимается на ноги. Девочка сидит на плечах, держится за руки и громко смеётся. Это место действительно как-то странно действует на парня. Он чувствует, как солнечные лучи кончиками касаются его души. Улыбки детей аккуратно штопают раны на сердце. И он совсем немного ощущает вкус освобождения на языке. День проходит быстро, и Сехун совсем не чувствует усталости. Дети просят его прийти ещё, долго прощаются и активно машут руками, провожая глазами до самой машины. Чонин не говорит ни слова, лишь делает музыку громче. Сехун не решается нарушать это молчание, поэтому всю дорогу смотрит в окно. Когда они останавливаются около его дома, Чонин внезапно говорит: - СуА не разговаривала почти месяц. Рука Сехуна застывает на ручке двери, а сам он медленно оборачивается и вопросительно смотрит на него. - Она попала в приют вместе с младшей сестрёнкой, но месяц назад девочку удочерили. СуА была слишком потрясена расставанием с ней, поэтому замкнулась и перестала говорить. Но сегодня её глаза светились, а она болтала с тобой, как ни в чем не бывало. Та книга, которую ты читал, принадлежала её маленькой сестре. Она никому не разрешала трогать её, а тебя попросила даже прочитать. - Чонин переводит взгляд с пустующего двора на Сехуна. – Она увидела в тебе луч света и достала до него рукой. Так и ты, пожалуйста, подними взгляд и достань до света. Не причиняй себе больше вреда и не топчи своё сердце. Начни жить, хорошо? Как это сделала эта маленькая девочка. Сехун сглатывает комок, застрявший в горле, и медленно кивает. - Я постараюсь, - сиплым голосом отвечает он. – Я пойду. Чонин прощается и привычно растягивает губы в улыбке, но в той нет радости, а лишь большая надежда.XII
Сехун ходит между стеллажей с дисками, касаясь кончиками пальцев лакированной поверхности полок. Чонин же увлечённо рассматривает эти самые диски, а Сехун пользуется моментом и увлечённо рассматривает его. Он серьёзно задумывается над тем, почему именно Ким Чонин, но не может найти ответа. Если бы у Сехуна спросили, что ему нравится больше всего в парне, который продаёт книги и цветы, то он бы неопределённо пожал плечами. И даже бы спорить не стал на счёт: «кто сказал, что он мне нравится?». Сехун зависает на губах парня, которые постоянно расплываются в улыбках, переводит смущённый взгляд на глаза, в уголках которых доброта, а затем наконец замечает вопросительный и одновременно насмешливый взгляд на себе. Он быстро отворачивается, хватает первый попавшийся диск и внимательно разглядывает его, держа вверх ногами. Чонин смеётся и внезапно приближается, что Сехун немного замирает, чувствуя размеренное дыхание на мочке уха. Губы слегка касаются ушной раковины, ладонь ложится на плечо, пуская токовые разряды по худощавому телу. Сехун весь напрягается и ему даже кажется, что солёная капля пота стекает по виску. - Отличный альбом, - выдаёт Чонин шёпотом, таким томным и соблазнительным, что младший невольно на секунду прикрывает глаза. Чонин хлопает его по плечу, приводя в чувства, и спрашивает: - Какую музыку ты слушаешь? Сехун медлит с ответом, вспоминает песни, которые слушает на повторе, и неуверенно отвечает: - Не знаю, что-нибудь о любви? - Ты у меня спрашиваешь? - усмехается Чонин. - Это ты должен знать ответ. - Музыка, которую я слушаю, наполнена прошлым и болью, - отвечает Сехун, пряча хрустальные воспоминания за тонкой плёнкой спокойствия на лице. - В любой музыке можно найти прошлое и боль, - говорит Чонин. - Например, песня о том же самом лете, которое прошло и еще не скоро вернётся. Боль ожидания, воспоминания о былом и тоска по ушедшему. Разве нет? Сехун, затаив дыхание, слушает его и смотрит прямо в карамельные манящие глаза с искрами вокруг радужки. Иногда Чонин говорит слишком тяжёлые, непонятные вещи, смысл которых на самом деле как на раскрытой ладони. - Чего я действительно не понимаю, так это того, зачем люди добивают себя музыкой, когда ею можно лечиться. Сехун просто моментально покрывается гусиной кожей после этих слов. Пальцы не слушаются и нервно подрагивают, как верхняя пересохшая губа. - Если тебе плохо, то слушай что-нибудь весёлое. Песни из любимых альбомов, группы, к которым неравнодушен, не знаю, ремиксы там, интересные каверы, но не песни, под которые хочется лечь и умереть. - А как ты представляешь это? Думаешь, человеку с разбитым сердцем или плохой жизнью хочется слушать что-нибудь весёлое? Разве музыку не подбирают под настроение? - Подбирай настроение под музыку, - улыбается Чонин. - А лучше слушай всегда то, что вызывает у тебя улыбку и тепло на сердце. Сехун молчит, решив закончить диалог, потому что хочет подумать об этом побольше и наедине. Чонин расплачивается за новый диск, вежливо открывает дверь перед парнем и говорит, что проводит. Сехун отказывается, но тот игнорирует это, упрямо идёт плечом к плечу и рассказывает что-то из своей жизни. Сехуна всегда удивляет обилие жизненных историй, потому что кажется, что столько не живут, сколько Чонин успел узнать за свою короткую жизнь. И он даже завидует. Потому что Чонин успел пожить и продолжает жить, в то время как Сехун упускает своё драгоценное время сквозь пальцы. В душе Сехуна полнейшая сумятица, потому что искренние улыбки Кима осколок за осколком собирают его по частям.XIII
У Чонина квартирка небольшая, но уютная и обставленная со вкусом. Зелёные цветы в керамических горшках украшают подоконники, длинные полки заполнены книгами, а красивый пудель по кличке Монгу путается под ногами. - Я удивлён, - говорит Сехун, поглаживая мягкую шерсть послушной собаки. - Я тоже, - отвечает Чонин, пряча зевок за кулаком. - Ты чего не спишь в такое время? - Прости, что без предупреждения, - извиняется тот, виновато опуская глаза. - Я не мог заснуть из-за плохих мыслей. Поэтому решил, что ты можешь... - Отвлечь? - договаривает за него Чонин. Сехун кивает, не смотря в сторону парня. Он поступил очень глупо, явившись к нему домой без предупреждения. Как он мог не подумать о том, что Чонин, как адекватный человек, уже возможно лёг спать. И как он мог не учесть того, что этот парень предпочитает спать без футболки и открывать дверь всяким ночным лунатикам без неё же. Сехун стыдливо прячет глаза, делая вид, что увлечён игрой с собачкой. Чонин замечает покрасневшие явно не от холода щёки, хитро улыбается и демонстративно потягивается. Сехун видит это боковым зрением и смущённо закусывает губу. Чонин сексуален. Это просто невозможно отрицать. - Ладно, я всё равно не спал, - тихо смеётся он. - Чем займёмся? - Для начала ты не мог бы одеться, пожалуйста, - просит Сехун. - Зачем? Это царство Ким Чонина, так что это тебе следует раздеться, - говорит он. - Эм... Я? Нет... Не думаю, что, мм, - теряется в собственных словах младший. - Я о верхней одежде, - не сдерживает смешка Чонин, стараясь не засмеяться в голос. - Пальто. Думаю, его нужно снять. Сехун мгновенно краснеет, стыдливо прикрывая глаза. Неловко вышло. Ведь его мысли... - А ты о чём подумал? - издевается тот. - Нет, ни о чём, - мотает головой Сехун. - Конечно, о пальто. На лице Чонина улыбка, когда внутри лёгкое замешательство и немного восхищения. Сехун по своей натуре, оказывается, совсем не холодный мальчик. Он стеснительный, спокойный и... милый. Определённо. Чонину осталось лишь растопить лёд, за которым прячется этот парень. - Давай посмотрим «Холодное сердце»? Сехун, чуть наклонив голову, читает имена авторов и названия книг по корешкам, пока Чонин стоит перед DVD с диском в руках. - Подожди, а разве это не... - Сехун оборачивается через плечо. - Да, это мультфильм, - перебивает Чонин, вставляя диск в дисковод. - Но мы всё равно посмотрим его. У Сехуна снова нет выбора. Он молча соглашается и смотрит на детские фотографии парня, стоящие в рамках на полках. - Ты был милым, - говорит он. - А сейчас что? - интересуется Чонин, устраиваясь на мягком диване. - А сейчас у тебя много книг этого автора, - переводит тему Сехун и указывает рукой на отдельную полку с книгами. - Твой любимый? - Сехун садится рядом, но сохраняет приличную дистанцию между ними. Чонин всё-таки в одних домашних штанах и с прессом на животе. - Нет, - качает головой тот. - Просто так получилось. Давай лучше смотреть. Чонин приносит с кухни чайник и кружки для чая. Сехун открывает сразу все пачки чипсов, луковых колец, мармеладок, конфет, которые принёс с собой. За окном давно темно, и город спит, а эти двое сидят на диване, поедая вкусности. Чонин со смешком спрашивает, зачем пришёл Сехун: смотреть фильмы или кушать. Тот не перестаёт жевать, неопределённо пожимает плечами и, не отрывая взгляда от экрана, отвечает простое «увидеть тебя», от которого у Кима по коже бегут мурашки, подгоняя невероятное тепло к сердцу, ускоренно бьющемуся за грудной клеткой. Они сидят рядом, и Сехун слишком поздно замечает, как критически близко находится Чонин. Его голый торс отвлекает внимание от телевизора, размеренное дыхание отдаётся в голове и тыльная сторона руки касается бедра. Сехун осторожно отодвигается, не замечая улыбки парня. Когда диснеевский мультфильм подходит к банально счастливому концу, Сехун выпрямляет ноги и потягивается, сонно зевая. Чонин, подперев щёку рукой, заинтересовано наблюдает за ним. - Что? - спрашивает Сехун, чуть нахмурив брови. - Как тебе мультфильм? - Нормально, - пожимает плечами он, а потом смотрит на Чонина испытующим взглядом. - Ты ведь всё понял? – с явным намёком в голосе спрашивает тот. Сехун молчит, уставившись в экран телевизора, по которому плывут титры. Он неопределённо кивает, обдумывая в голове незамысловатый сюжет. Провести аналогию было довольно просто. Сехун сразу нашёл много общего со сдержанной и замкнутой Эльзой. И он полностью согласен, что Чонин на месте тёплой и доброй Анны. - В конце все счастливы, - вдруг говорит он. – Я… Сехуна нагло перебивают пухлые губы, внезапно легко коснувшиеся его, будто бы Чонин просто хотел попробовать их на вкус. Сехун перестаёт дышать, замирает на несколько долгих секунд и чувствует, как жизнь в его теле тоже остановилась. Пальцы сжимаются в кулаки, оставляя полумесяцы от ногтей на ладонях. Чонин всего в нескольких жалких сантиметрах облизывает губы и неотрывно смотрит ему в глаза. Медленно переводит взгляд на его губы, обводит им каждую полоску на них, а потом снова смотрит в глаза. У Сехуна мини-инфаркт, сердце, бьющееся в ушах, и дрожь в пальцах. Чонин горячо выдыхает, прежде чем обжечь новым поцелуем. Неторопливо проводит языком по нижней губе, чуть втягивает её и касается кончиками пальцев нежной щеки. Сехун жмурится и дрожит, немного приоткрывая рот. Настойчивый язык сразу же оказывается внутри, посылая тысячи мурашек по сехуновой коже. Поцелуй лёгкий и головокружительный, с долей трепета и каплей страсти, пылающей внутри Кима. Сехун неловко касается холодными пальцами горячей кожи парня и шумно выдыхает через нос. Он буквально через одежду ощущает тепло чужого тела. Чонин кладёт руку на коленку Сехуна, другой обнимает за шею. И целует, пытаясь насытиться «холодом», поглотить его полностью, затопить своей теплотой. Целует так, словно в первый раз. Целует, упиваясь тихим стоном парня. Сехун отстраняется первым, облизывая губы и смущённо краснея. Чонин находит это милым, облизывается следом и улыбается во все зубы. Ему понравилось. И он определенно хочет повторить. - В мультфильме они не целовались, - говорит Сехун. - Ну, так и мы не сёстры, - смеётся Чонин. - А ещё мы не в мультфильме. - Я пойду, - бросает тот, поднимаясь на ноги. - Куда? Уже поздно. Оставайся у меня, - схватив его за запястье, предлагает Чонин, а на подозрительный взгляд сразу же отвечает: - Я приставать не буду. Он отпускает его руку и идёт за одеялом и подушкой. Желает спокойной ночи и (неохотно) уходит в свою спальню. Сехун лежит на чужом диване на чужой подушке в чужой квартире, укрываясь чужим одеялом, и пытается сквозь густую темноту разглядеть чужой потолок. Он выдыхает и закрывает глаза. Всё это чужое пахнет Чонином. Либо Сехун совсем повернулся на нём. Чонин просыпается в пустой квартире, разочарованно смотрит на аккуратно сложенное одеяло на подушке и устало потирает лицо. Чего-то такого он ожидал, но в глубине души надеялся, что его ожидания не оправдаются.XIV
Сехун сидит перед окном, бесцельно смотрит в него и тонет в собственных вязких мыслях с такой скоростью, что ещё немного, и он обязательно задохнётся. Ему ни хорошо, ни плохо. Ему тревожно, и сердце бьётся реже и будто бы замедленно. Он вертит в руках плеер и играется пальцами с наушниками, прежде чем нерешительно заткнуть ими уши и нажать на 'play'. Он слушает, чтобы просто проверить. Музыка медленно попадает в сознание, стекает по венам прямиком к сердечной мышце. Сехун напрягается и сжимает подлокотники кресла, прежде чем в песне появляется голос. Он снова призывает к взаимной любви. Но Сехун внезапно расслабляется, и в пустом взгляде что-то меняется. Он слушает и слушает. Одну песню за другой. А на губах медленно расцветает улыбка, и Сехун смеётся, как ненормальный. Мама вбегает в комнату, обеспокоено смотря на сына. А он внезапно обнимает её и кружит. - Сехун, - дрогнувшим голосом говорит она, не слыша собственных слов. - Я всё понял, мам! - Он хватает со стола «Маленького принца» и выбегает из комнаты. Женщина провожает его шокированным взглядом, не скрывая на этот раз солёных слёз радости. В её сыне что-то неожиданно поменялось. И это что-то вернуло его к жизни. Сехун стоит перед дверьми цветочного магазина, решив подождать Чонина снаружи. На улице февраль, но ему не холодно, потому что алкоголь в его крови согревает изнутри. Он выпускает пар изо рта и наблюдает через витрину за увлечённым работой парнем. До конца его рабочего дня пятнадцать минут. Сехун переступает с ноги на ногу, крепко держит книгу в руках и думает о том, что скажет ему. Дверь за спиной скрипит, и он оборачивается, натыкаясь на вопросительный взгляд Чонина. - Что ты здесь делаешь? - равнодушно спрашивает он, запирая магазин. Сехун сглатывает и мысленно хвалит себя за то, что немного выпил «для храбрости». - Прости, что я тогда ушёл так, - извиняется он. - Нам надо поговорить. Сейчас я тебе много чего скажу, но давай свалим это на алкоголь в моей крови? - Сехун, - говорит Чонин, но тот мотает головой, жестом просит замолчать и собирается с духом. - Ты сказал читать эту книгу, когда я чувствую себя плохо. Я перечитал её четыре раза от начала до конца, - он делает короткую паузу, выдыхает и продолжает, не смотря Чонину в глаза: - Маленький принц - это я, а моя капризная и трогательная роза - Лу Хань. Маленький принц любил её даже несмотря на то, что она изводила его своими капризами и могла больно уколоть. Она была прекрасна, но пуста. И с Лу Ханем также, понимаешь? А лётчик в этой книге является для меня главным героем. Тем, кто мог нарисовать удава, проглотившего слона. Тем, кто подарил Принцу барашка. И этот лётчик - ты. - Но в книге Маленький принц вернулся к Розе, - тихо отвечает Чонин. - Но мы ведь не в книге, - качает головой Сехун. - Роза не настолько прекрасна, чтобы ради неё умирать. Чонин молчит, глядя в светящиеся лихорадкой глаза Сехуна. Он не знает, что сказать, но он безумно рад за парня. Лёд треснул и начал таять. Он берёт его за руку и идёт просто прямо. Сехун крепко держится за его ладонь и следует за ним. Он чувствует свободу, о которой немедленно рассказывает Чонину. Свободу от своей порочной Розы. Лу Хань и Сехун познакомились в далёком детстве, когда младший оканчивал начальную школу. Они быстро сдружились и стали неразлучной парочкой. Хань всегда был активней Сехуна, поэтому постоянно таскал его с собой в соседские дворы. Пока он гонял мяч, Сехун сидел на скамейке и обязательно болел за него. Затем средняя школа сменилась старшей, крепкая детская дружба переросла во что-то большее. Незначительные касания, тесные контакты, взгляды глаза в глаза, а потом один внезапный поцелуй на чьём-то дне рождении за углом вдали от всех, и Сехун больше не может отказать Лу Ханю. Они целовались, прячась ото всех, держались за руки и гуляли по ночным улицам города, рассказывая друг другу свои мечты. Им не нужно было этих пресных «я тебя люблю», потому что всё и так было ясно без слов. Сехун был окрылён своими чувствами, а Лу Хань мягко касался его волос, целовал за ухом и обнимал так крепко, что воздуха не хватало. «Я хочу стать знаменитым певцом», - сказал как-то он, а Сехун удивлённо вскинул брови и недоверчиво покосился на него. «А как же футбол?», - спросил тогда он, пропуская между пальцев его волосы. «Выступать на сцене гораздо интересней». Сехун пожал плечами, а через неделю потащил Лу Ханя на прослушивание. Тот рьяно упирался, но Сехун впервые сам поцеловал его, забирая волнение. «У тебя волшебный голос. Ты сможешь. Я верю в тебя», - сказал он ему, а потом Лу Хань прошёл первый этап и понравился судьям. Они праздновали это неделю, пока старшему не позвонили и не пригласили на второе прослушивание. Сехун радовался за него, как за себя, всячески поддерживал и всегда был рядом, когда тому требовалось. Лу Хань стал стажёром, а Сехун своеобразным дополнением к нему, которое приносило ужин в коробочках и разминало напряжённые плечи после длительных тренировок. Их отношения постепенно остывали, Сехун беспокоился, а Хань пропадал на бесконечных практиках. Спустя год он дебютировал и выступил на сцене. Он посвятил своё выступление Сехуну, о чём сказал ему по телефону. Тот радостно поздравил его, пригласил выпить чего-нибудь, но у Лу Ханя теперь расписание. Короткие встречи в машине, монотонный голос в трубке, безвкусные поцелуи. А потом луханевское «надоело», и сердце Сехуна разбивается о собственную любовь и рассыпается на тысячи осколков из воспоминаний. Он слушал песни Лу Ханя о любви и рассыпался на никчемные песчинки прошлого, отчаянно хотел умереть, потому что боль невыносимо давила. После этого на руках Сехуна стали появляться шрамы, а запястья почти всегда украшать бинты. На глазах матери застывали слёзы, за которые он чувствовал вину, но не мог взять себя в исполосованные руки и прийти в себя. Его затяжная депрессия, которая достала даже его самого, растянулась на долгие полтора года, а потом появился Чонин, улыбнулся и протянул шоколадное молоко. Уже тогда Сехун почувствовал в нём невероятную силу, которая помогла бы ему. И она помогла. Сехун глубоко вздыхает и заканчивает свою историю. Он шмыгает носом, а Чонин поворачивается к нему, стирает большими пальцами слёзы со щёк и смотрит в красные глаза. - Будь в ответе за тех, кого приручил, помнишь? - цитирует он «Маленького принца». Сехун кивает и попадает в крепкие объятия Чонина, вдыхает приятный запах одеколона. Эта долгожданная свобода выбивает слезу счастья, позволяя легко дышать и теснее прижиматься к парню. - Будь, - шепчет он ему в шею.XV
Сехун просыпается не в своей кровати, не в своей комнате и не в своей футболке. Он потягивается, впервые ощущая себя таким выспавшимся. Спать в обнимку с Чонином приятно и уютно. Но хозяина спальни рядом не оказывается, и Сехун поднимается с постели. Чонин сидит за ноутбуком, что-то быстро печатая. Когда Сехун появляется в дверях гостиной, он закрывает его, хрустит пальцами и с улыбкой здоровается с ним. - Чем будем завтракать? - спрашивает он, вставая с дивана. - А что ты можешь предложить? - Совместный поход в супермаркет. Сехун вздыхает, трёт пальцами глаза и кивает. Побороть утреннюю лень выходит с трудом, и тем не менее они выходят из квартиры и в тишине идут бок о бок. С Чонином можно и помолчать, тем более Сехуну немного стыдно за вчерашние философские сравнения, свои душещипательные истории и алкоголь в организме. Они выбирают продукты: Чонин - овощи и специи, Сехун - зефир и мармеладки. Потом добавляет вкусняшек для Монгу и шоколадное молоко. Совместная готовка, вкусный завтрак с чуть подгорелыми тостами, сладкий чай, пудель под ногами и разговоры с Чонином. Сехуну кажется всё немножко идиллией и сном, что даже страшно внезапно проснуться. Сехун уходит ближе к обеду, потому что надо многое сказать маме, которая больше всего страдала. Чонин упоительно целует его на прощание, что у Сехуна подкашиваются колени. - Подожди. Вот возьми, - говорит Чонин и протягивает ему руку с небольшой коробкой. - Что это? - удивлённо спрашивает тот, открывая её. - Слушай теперь его. Сехун достаёт совсем новый iPod и смотрит на парня во все глаза. - Голос у меня не очень. Но всё же я старался. Сехун не может скрыть улыбки, а Чонин впервые видит его настоящую радостную улыбку. Сехун целует его в щёку и обещает слушать на ночь.XVI
Сехуну кажется, что жизнь налаживается. Мама постоянно улыбается, а он крепко спит по ночам, слушая приятный голос парня в наушниках. Там не песни, нет. Там самые обыкновенные детские сказки, которые помогают Сехуну видеть яркие сны. Они часто видятся с Чонином, гуляют и постоянно целуются, что голова идёт кругом. Лёд растаял. И Сехун думает, что готов полностью впустить парня в своё сердце. Он идёт по улице размеренными шагами, пока не доходит до толпы загородившей проход. Все шумят, фотографируют и восторженно визжат. Сехун поднимает свой взгляд и наталкивается глазами на огромный баннер. Его сердце пропускает удар, а пальцы лишь сильнее сжимают пакет с фруктами. «Встреча с твоим кумиром» - так называется мероприятие. Фанатки толкаются, ругаются, а Сехун стоит и смотрит на небольшую сцену, где стоит тот самый кумир. Лу Хань. Ведущий задаёт вопрос, и девушка рядом с Сехуном внезапно кричит ответ, обращая внимание в их сторону. Три. Два. Один. Они встречаются глазами. Лу Хань шокировано замирает с микрофоном у приоткрытых губ, а Сехун вздрагивает от чужих ладоней на своих глазах. - Отгадай кто, - шепчет Чонин, едва касаясь губами его уха. Сехун оборачивается и широко улыбается, обнимая парня. Он понимает в эту секунду всё. Окончательно отпускает прошлое. Начинает жить. - Ты мне нравишься, - тихо-тихо шепчет Сехун, думая, что Чонин не слышит. Но Чонин говорит: «Ты мне тоже» и встречается взглядом с удивлённым луханевским. Он улыбается ему и мысленно благодарит за то, что упустил Сехуна.XVII
Сехун мнётся у дверей спальни и нервно кусает губы, пока Чонин принимает душ. Они вместе уже больше двух месяцев, и Сехун уже практически переехал к нему, но тема секса до сих пор так и не затрагивалась. В принципе он никуда не торопится, но это немного... напрягает. Сехуну кажется, что он не привлекает Чонина в том самом плане, потому что тот даже не намекал на 'это'. - Чонин, - начинает он, когда тот выходит из душа, - почему ты не занимаешься со мной 'этим'? - Чем? – не понимает тот, бросая вопросительный взгляд и переодеваясь в одежду для сна. - Сексом, - твёрдо говорит Сехун. Чонин бьётся бедром об угол шкафа, задевает мизинцем ножку рядом стоящей кровати и воет от боли. - Я просто не хотел тебя торопить, - оправдывается он, всё ещё шипя от ноющей боли. - Настолько, что мне приходится поторапливать тебя? – возмущается Сехун. В спальне повисает молчание, а потом Чонин резко тянет парня на себя и валит на мягкую кровать, нависая сверху. - Ты хотя бы представляешь, как трудно справиться с возбуждением, когда ты целуешься со мной? Сехун смущённо опускает взгляд. - Твоя кожа такая бледная, что непременно хочется оставить на ней сине-фиолетовые следы, - говорит Чонин, легко целуя его в шею. Сехун шумно выдыхает. - Твои губы такие сладкие, что хочется искусать их до крови, - продолжает Чонин и целует его, закрепляя нежный поцелуй контрастным сильным укусом. Сехун комкает простыню в кулаках и тихо-тихо стонет. - Твоя задница в обтягивающих штанах выглядит так, будто ей не хватает моего члена внутри, - шепчет тот. Сехун краснеет и тяжело дышит. - Твое тело кричит о том, чтобы я его взял, - говорит Чонин и обводит пальцами силуэт чужого органа через ткань домашних штанов. Сехун чуть выгибается в спине и смотрит на парня сквозь тонкую пелену желания. Губы приоткрыты, ресницы подрагивают, а на щеках красуется лёгкий румянец. Чонин целует с новой силой и жаром, вкладывая всю свою страсть и безумное желание. Целует, зубами оставляя новые ранки. Целует, пуская ток по венам. Поцелуй за поцелуем, касание за касанием, и Сехун не замечает, как они остаются без одежды. Он бесстыдно рассматривает тело Чонина, проводит ладонью по животу с кубиками пресса и ощущает, как нарастает возбуждение. Чонин припадает к его шее, чередуя укусы с нежными поцелуями. Ладонь опускается на член парня и мучительно медленно скользит вверх-вниз. Сехун буквально дрожит и глохнет от сердца, бьющегося в горле. Чонину нравится чувствительность Сехуна, то, как он отзывается на каждое прикосновение. Чонину нравятся бесчисленные родинки на белой коже, которые он хочет посчитать губами. Чонину нравятся тихие стоны парня, которые тот старается подавить, но не может. Чонину нравится, как Сехун пытается расслабиться, когда чувствует в себе пальцы. Чонину нравится, как проступают его рёбра, когда тот выгибается в спине, стоит задеть простату. Чонину нравится Сехун. Сехун смущённо закусывает губу, когда Чонин разводит его ноги шире. Он принимает парня в себя по чуть-чуть, пытается привыкнуть и сцепляет ноги на его талии. Чонин нежен и ласков, двигается медленно, размеренно, стараясь доставить как можно меньше боли. Он кусает парня за подбородок, а затем спускается поцелуями до сосков, прихватывая один зубами. Сехун стонет громче. Чонин хочет услышать это ещё раз. Темп плавно нарастает, и Сехун не может сдержать стонов-вскриков, позволяя стенам навсегда впитать этот звук. Дышит через раз в унисон с Чонином и хватается руками за его плечи, оставляя красные полосы от ногтей. Он чувствует себя полностью заполненным, целым и единым. Отдаётся в полном забытье сладким губам, целующим до головокружения, горячим рукам, касающимся самых запредельных мест, и Чонину, доставляющему безграничное удовольствие. Пот стекает по вискам, а в горле уже начинает першить от неподдельных блаженных эмоций. Сехун чувствует, как внутри взрываются фейерверки, а Чонин хрипит и изливается. Он лишь дотрагивается кончиками пальцев до чужого члена, как Сехун следует за ним, пачкая ладонь. По венам течёт жгучая смесь эйфории и полного удовлетворения от жизни. В уголках глаз сухие слёзы от безграничного блаженства, а на губах - счастливые улыбки. Сехуну нравятся крепкие и тёплые объятия Чонина, даже несмотря на то, что очень жарко. Сехуну нравится, как Чонин целует его, отдавая кусочек горячего тепла. Сехуну нравится контраст их кожи, напоминающий кофе с молоком. Сехуну нравится ладонь Чонина на животе, которая успокаивает бешеный ритм сердца. Сехуну нравится тёплое дыхание на шее, заставляющее мурашек на коже оживать. Сехуну нравится переплетать пальцы с ним, потому что он уверен, что Чонин не отпустит. Сехуну нравится Чонин.XVIII
Невесомое прикосновение сухих губ к нежной щеке и запах свежести, смешанной с приятным одеколоном. Сехун блаженно стонет и медленно открывает глаза. Чонин нависает сверху, наблюдает за сонным лицом и улыбается ему. - Эй, соня, - говорит он тихим голосом, проникающим под кожу. - Мне нужно кое-куда сходить. Дождёшься меня? Сехун кривит лицо в недовольстве, а потом, сузив глаза в подозрительный прищур, спрашивает: - Надеюсь, ты не сбегаешь? Чонин удивлённо вскидывает брови, а потом лихорадочно смеётся и даже немного обиженно говорит: - Так вот какого ты мнения обо мне. Сехун хмурится и отводит глаза в сторону, закусывает губу. - У тебя ведь нет причин не доверять мне, - говорит тот. - Я скоро вернусь. Он убирает отросшую чёлку с его глаз и легко целует в губы. Сехун кивает, а когда Чонин поднимается с постели, резко хватает его за запястье и смотрит в глаза с каким-то новым чувством, которое Чонин прежде не встречал в этих глазах. - Вот именно, что я доверяю тебе, - говорит он. - Это... это странно. - Ничего странного. После такой ночи ещё бы ты мне не доверял, - смеётся Чонин. - Идиот, я не об этом. - Но это было прекрасно, согласись? Сехун толкает его в плечо и обиженно хмурит брови, отворачиваясь. Чонин смеётся тише, целует в шею и заставляет короткие волоски на руках подниматься дыбом. - И не только ночь с тобой прекрасна, - шепчет он. - Всё время с тобой прекрасно. Сехун снисходительно косится в его сторону, словно оценивая взглядом эмоции, с которыми были сказаны эти слова. - Ладно, иди, опоздаешь, - вздыхает он. Чонин кивает, под внимательные взгляды Сехуна ходит по квартире в поисках телефона, а потом кричит из коридора «увидимся» и тихо прикрывает за собой дверь. Сехун ещё минут двадцать валяется в тёплой постели, а потом со стоном из-за ноющей тяжести в пояснице поднимается на ноги. Без Чонина в квартире слишком пусто и тихо. И не только в квартире. Сехун вспоминает свою затяжную депрессию, смотрит на изрисованные шрамами запястья и не чувствует больше боли. Лишь только эти полосы напоминают ему о его тяжелом прошлом. Это безумно радует его и пугает одновременно. Не слишком ли быстро он впустил Чонина в своё сердце? Это нормально и вообще возможно - несколько лет тонуть в апатии, а потом за несколько месяцев резко прийти в норму? Сехун смотрит на фотографию маленького Чонина и думает, что да, возможно. Потому что с Чонином невозможно страдать. Раздаётся звонок в дверь, и он вопросительно смотрит в сторону коридора. - Чонин, - раздаётся одновременно. Сехун удивлённо смотрит на незваного гостя, тот в свою очередь сканирует его оценивающим взглядом сквозь очки и усмехается на одну сторону. - Маленький принц? - спрашивает он, и у Сехуна сердце ухает в пятки. - Простите? Вы к Чонину? - Да. Его нет? Сехун кивает, на что гость отвечает самоуверенное «я подожду» и нагло проходит в квартиру, задев того плечом. - У тебя в доме гость, а ты даже чаю не предложишь? - говорит молодой мужчина, медленно разжигая огонь злости. - Это невежливо. - Это не мой дом, так что нет, не предложу. И быть таким наглым хамом, гораздо большее невежество, - фыркает Сехун, складывая руки на груди. Он стоит в дверях гостиной, когда гость спокойно сидит на диване. И Сехун понимает, что этот парень здесь не в первый раз. Даже Монгу не реагирует на него и спокойно лежит в углу. Это бесит. - Я хотя бы не лжец, - со смешком бросает тот. - Что? На что ты намекаешь? И кто ты вообще такой? - раздражённо спрашивает Сехун. - Маленький принц, ты совсем не такой, каким описывает тебя Кай, - говорит тот. - Ты роза. Колючая и капризная. Сехун сглатывает душащий комок в горле, который давит на грудную клетку, и пытается нормально вздохнуть. Эти пятитонные слова ударили по голове, заставляя мысли путаться в беспросветном хаосе. Сердце пропускает удар, и он севшим голосом пытается спросить: - Что всё это значит? - Меня зовут Ким Чунмён, - говорит тот, поправляя очки. - Я главный редактор издательства и человек, который вкладывает свои деньги в книги. Один из самых успешных авторов моего издательства задерживает материал, а сроки уже поджимают. И не торопится этот автор по одной лишь причине, которой дал имя Маленький принц. С одной стороны я рад, что он повстречал тебя, потому что к нему вернулось вдохновение. До этого он сказал, что бросает писательство и ждёт своей смерти. Но ты всё поменял. Похвально. Сейчас он улыбается и цветёт, а я такого Чонина никогда не знал. Сехун невольно оглядывается на полки с книгами и чувствует, как нервы щекочут вены под тонкими шрамами. - Ким Кай? - переспрашивает он, смотря на Чунмёна. - Его псевдоним, - кивает тот. - Те книги, - Сехун указывает в сторону полок, где книги лишь одного автора, - написал он? Чунмён снова кивает. - Я вернулся, - слышится из коридора. Сехун стоит, не дышит, не шевелится, что даже стук своего сердца чувствует. Чунмён смотрит ему за спину и встаёт с дивана. - Сехун? - Чонин появляется в гостиной и тоже замирает. - Что-то я засиделся, - говорит Чунмён. - Я ведь зашёл, чтобы поторопить тебя, Чонин. И впредь отвечай на звонки, чтобы мне больше не приходилось тащиться к тебе домой. Улыбка моментально слетает с лица Чонина, и он хмурится, поджимая губы. Чунмён прощается, а Чонин всё ещё не говорит ни слова, продолжая стоять за спиной парня. - Почему ты не сказал мне, что пишешь книги? - спрашивает Сехун, и Кай мерзнет от холода в его голосе. - Это просто развлечение, - тихо отвечает Чонин. Сехун глотает обиду, сдерживает бушующие эмоции и немного дрожит. Он поворачивается к нему, смотрит в глаза и моментально всё понимает. Становится невыносимо холодно, что за пару секунд изнутри всё зарастает льдом. - Вот значит как, - произносит он. - Я был для тебя простым развлечением. - Что? Почему? Нет. Причем здесь ты? - хмурится Чонин, хватая парня за руку. Чужие пальцы жгут запястье, но Сехун не отталкивает. - Сехун, дай мне всё объяснить. - Не хочу. Что тут ещё объяснять? По-моему, всё и так ясно. У тебя не было вдохновения, но ты повстречал меня, жалкого разбитого суицидника, которому хочется помочь. А потом вдохновение взяло вверх, и ты придумал второго персонажа для своей игры - солнечного и тёплого человека, который должен помочь этому суициднику. Эти персонажи взаимодействовали, встречались, один из них даже чуточку влюбился, а потом ты записывал это в своём ноутбуке, превращая реальную жизнь в романтичный сюжет новой книги, - вздыхает Сехун. - Нет, мне просто интересно, какой ты на самом деле. Я ведь встречался с вымышленным персонажем, но боль почему-то реальна. Чонин молчит, виновато опустив глаза. Ему нечего сказать, потому что всё почти так и было. Тогда взгляд Сехуна через стекло вызвал нереальный интерес, заставив Чонина познакомиться с этим парнем. И его история будила в писателе давно остывшее вдохновение, заставляя писать по ночам. Чонину хотелось творить, хотелось идеальной романтичной сказки. И он её получил. Писатель, пленённый магическими чарами холода миндальных глаз и красотой кроткой улыбки своей музы, не рассчитал, что романтичная сказка разобьется дикой драмой. Писатель считал, что не поддастся леднику так легко. И он просчитался. - Прости, я знаю, что я виноват, - извиняется Чонин. - Всё так и было, всё идеально шло по плану. Ты, Сехун, плавился в моих руках, а Кай во мне писал новые главы, но потом всё вышло из-под контроля. Я просто осознал, что совсем не притворяюсь перед тобой, что мне нравится согревать тебя, что вымышленный Ким Чонин оказался самым настоящим, понимаешь? Ты просто влюбил меня в себя. - Как думаешь, могу ли я теперь верить тебе? - спрашивает Сехун. - Ведь теперь у меня есть повод не доверять. Чонин вдруг вспоминает то место, куда ходил сегодня утром, вспоминает разговоры, бумажки и подписи. Он медлит с ответом, переводит дух и сглатывает вязкую слюну. Ему совсем не хочется причинять ещё большей боли Сехуну, и поэтому он видит лишь один выход. - Я не имею права решать за тебя, - холодно говорит он. – Но думаю, нам нужно расстаться. - Сначала извиняешься, а теперь уже бросаешь. Вот как, Ким Чонин. - Я не хочу быть с тобой, - вздыхает он. – Ты прав. Это всё было иллюзией и романом, который будет продаваться в огромных тиражах. Чонин сжимает кулаки, пытаясь успокоить сумасшедшее сердцебиение, и уверенно продолжает: - Единственное, о чём я хочу попросить, не причиняй себе вреда. Я этого не достоин. Сехун хмыкает, смотрит на него и рассыпается на мелкие песчинки, развевающиеся по ветру от широких шагов по лестнице. Он не плачет и не бежит, спокойно идёт по улицам города и ругает себя за то, что наступил дважды на одни и те же грабли. За то, что снова позволил себе влюбиться. Чонин проводит рукой по волосам, стоит на месте и сжимает в руках направление врача на операцию. Сехуну необязательно знать, что Чонин немного соврал, что сейчас пишет книгу, которую хочет посвятить одному очень важному, но глупому человеку, что он никогда не притворялся лишь только перед ним, что у него серьёзные проблемы со здоровьем. Сехуну необязательно знать это.XIX
День сменяется днём, а Сехун продолжает игнорировать и подавлять мысли о том, чьё имя запрещено произносить вслух. Мать видит его поникший вид и до бешеного стука сердца боится, что депрессия вернётся. Сехун успокаивает её натянутой улыбкой и гуляет ночами по пустующему городу, заряжаясь холодным теплом давно погасших звёзд. Он не может определить, что именно чувствует из-за тяжести на сердце. Воздух душит, а плеер с голосом Чонина лежит на столе, мозоля глаза. Самое удивительное, что Сехун послушно ничего не делает с собой, потому что боится. Он бредёт по улице, спрятав руки в карманы. С запястья свисает пакет с шоколадным молоком. Ноги сами несут его куда-то, и он останавливается, только когда замечает толпу. Сехун поднимает взгляд и натыкается на книжный магазин, тот самый, где работал Чонин. Сердце с треском расходится по швам, а дыхание перехватывает, стоит ему увидеть у мимо прошедших девушек в руках книги со знакомым псевдонимом. Сехун стоит через дорогу от магазина и читает баннер, висящий на витринах.«Новинка! Ким Кай приглашает Вас в увлекательный мир его жизни. Книги поступили в продажу. p.s. все фан-встречи с писателем официально отменены».
Сехун фыркает и переходит дорогу. У него внезапно появляется желание высказать Чонину всё, что он думает о нём. В магазине куча народа, в основном девушки. Сехун даже узнаёт в толпе ту самую, которой Чонин советовал книги. Но у кассы его встречает совершенно другой парень, с удивлением в больших глазах спрашивая: - О Сехун? Сехуну остаётся проглотить своё удивление и кивнуть. - Директор просил передать Вам это, - парень протягивает ему тонкую книгу. - Директор? – Сехун удивлённо вскидывает брови и берёт книгу в руки. - Конечно, Ким Чонин, владелец этого книжного, - кивает парень. Сехун переваривает полученную информацию и с каменным выражением лица смотрит на него. Он почти не удивлён: от Чонина можно ожидать чего угодно. - «Соловей и роза» О. Уайльд, - читает название он. – Хорошо, спасибо. Сехун направляется к выходу, но нечаянно улавливает слова беседующих девушек. - Это история частично его автобиография, - говорит одна. – Говорят, что он был безумно влюблён в человека, который вдохновил его на этот роман. Возможно, они любили друг друга так же, как главные герои книги. - Он ведь умер в конце? – спрашивает другая. Сехун оборачивается и смотрит на них, с ужасом замечая книги в их руках. - Простите, - обращается он к ним. – Вы уже прочитали роман? - Да, - кивают они. - Чем он закончился? – с замиранием сердца спрашивает он. - Один из главных героев был неизлечимо болен и умер в конце, - недоверчиво покосившись на парня, говорит девушка. Сехун вздрагивает и берёт с полки экземпляр книги. Стук сердечной мышцы перекрывает воздух. Он выбегает на улицу и бежит к горизонту, желая просто выкинуть плохие мысли. На ближайшей скамейке он восстанавливает дыхание и дрожащими пальцами переворачивает страницы одну за другой. В каждой строчке Сехун узнаёт себя. В каждом слове чувствует Чонина. В каждом предложении вспоминает их отношения. На улице темнеет, и обеспокоенная мама звонит сыну. Сехун неохотно отрывается от книги и бредёт домой, боясь дочитать ту до конца. Он включает лампу, укрывается своим одеялом и продолжает погружаться в мир воспоминаний с каждой новой буквой. Слёзы стекают по щекам, и он просто швыряет книжку в стену. Мать сразу же забегает в комнату, но Сехун просит оставить его. Она обеспокоенно хмурится и выходит из комнаты. «Если бы меня спросили, какие цветы я люблю, то я непременно бы выбрал ромашки. Нежные, простые, хрупкие, и оттого самые прекрасные цветы на свете. Но меня никто не спросил, и поэтому я посвящаю эту книгу ромашке, которая любила розы. Знай, боль, причинённая шипами, когда-нибудь обязательно пройдёт. Я тебя люблю, моя ромашка». Чувства сдавливают внутренности. Это просто было несправедливо со стороны Чонина скрывать свои проблемы со здоровьем. Сехун качает головой и отказывается верить в то, что эта книга полностью жизненна. Сехун не может поверить в то, что главный персонаж книги умер. Сехун ненавидит Чонина за последние строки просто потому, что невыносимо больно. Он думает, что задохнётся от собственных всхлипов. Утро следующего дня встречает его солнечными лучами. Сехун с опухшим лицом и разбитой душой выходит из дома и идёт в больницу, где должен был лечиться Чонин. Эта та самая, где они встретились. - Извините, - хриплым голосом говорит он, обращаясь к медсестре. – Ким Чонин здесь лечится? - Простите, а Вы кто? – интересуется девушка. - Друг, - помедлив, отвечает он. – Очень хороший. - Ким Чонин, был такой, - кивает девушка, проверяя записи. - У него должна была быть операция, - нерешительно говорит Сехун. - Да, вчера была, - подтверждает медсестра. - Как она прошла? – не слыша собственного голоса, спрашивает он. - …XX
Сехун смотрит на небо, которое теперь яркое и лазурное. Весна – замечательное время года, романтичное и нежное. Лёгкий ветер танцует с его выжженными пшеничными волосами. Сердце размеренно бьётся за грудной клеткой под приятный бархатный голос Чонина в наушниках. Сехун проходит по трапу и садится в самолёт. После того, как он прочёл последнюю книгу Кая, прошёл месяц. И Сехуну приятно осознавать, что тот ошибся кое в чём. Несколько часов перелёта, и Япония встретит его нежными лепестками цветущей вишни. Он наблюдает за плывущими облаками через окно самолёта и думает о том, что теперь поменяет в своей жизни всё. Ведь наша судьба у нас в руках. Как Сехун понял из сказки Уайльда, любовь не стоит жертвы жизнью. Он улыбается и откидывается на спинку сиденья, прикрывая глаза. В ушах «Маленький принц» голосом Чонина, а в душе красивые мелодии, которые могут петь только соловьи. Как же безумно он влюблён в Чонина. Так безумно, что бабочки кружат голову. Сехун теперь знает, что первая любовь у него была с Лу Ханем. А самая настоящая – с Чонином. Осталось только довести всё до конца.∞
Медсестра стучится в дверь и здоровается с парнем, собирающим свои вещи. Она улыбается ему и говорит, чтобы он больше заботился о своём здоровье и о себе. Тот кивает и безразлично обещает, что больше не вернётся сюда. Потому что место это адское, и он уже устал от этих белых стен и запаха хлорки. Девушка догоняет его в коридоре и протягивает книгу авторством Ким Кая. - Вы забыли, - говорит она. - Я уже прочитал её, - отвечает парень. – Оставьте её себе. Улица встречает лёгким ветром в волосах и запахом весны. Парень жмурится от яркого солнца, по которому безумно скучал, вдыхает свежий воздух глубоко в лёгкие и вздрагивает от чужого голоса. … - Ким Чонин! Он оборачивается и встречается взглядом с хитрым прищуром. Сехун еле сдерживается, чтобы не бросится ему на шею. Он медленно подходит к нему и толкает в плечо, недовольно хмурясь. После того, как медсестра тогда сказала, что операция прошла успешно и пациент на восстановлении, у Сехуна закружилась голова. Он никогда не был настолько счастлив, что люди даже обходили его стороной, напуганные смехом и радостными воплями. Сехун пообещал себе изменить в своей жизни всё. И он всё это время, пока Чонин восстанавливался, уверенно шёл по поставленному пути. - Простите, мы знакомы? – эти слова разбивают идеальную картину их воссоединения, которую Сехун крутил в голове каждый вечер. - Ким Чонин, ты серьёзно? – поджимает губы он. - Я разве похож на человека, который любит шутки? – спрашивает тот, хмурясь. – Так мы знакомы? У Сехуна душа уходит в пятки. Он задыхается и не верит. - Не шути так. - Хорошо, понятно. Что Вам нужно? - Ты… ты действительно ничего не помнишь? - его голос дрожит, впрочем, как и он сам. - Да, - короткое и холодное, как льды айсберга. У Сехуна оглушающий звон в ушах и бешеный пульс. - Хорошо, - не слыша себя, говорит он. – Возьми. Это цветок сакуры прямиком из Японии. В одной из написанных тобою книг, этот цветок стал символом любви. Я просто… в общем, эм, я… Просто возьми его. Сехун разворачивается и пытается успокоить нервную дрожь в руках. К горлу подкатывает комок, не дающий продохнуть. В уголках глазах собираются слёзы. Потому что не так он представлял их встречу. У него кружится голова, мир вокруг расплывается. Он, не оборачиваясь, бросает «я пойду», потому что хочет прийти в себя. Но Чонин внезапно бросает ему в спину: - Эй, О Сехун, я люблю ромашки. Сердце пульсирует в висках, задерживая дыхание. Он ощущает, как Земля вертится вокруг своей орбиты, и на ватных ногах поворачивается. Ком превращается в несдержанный всхлип, и слёзы всё-таки скатываются по щекам к уголкам пересохших губ, растянувшихся в улыбке. Сехун в замешательстве. Он улыбается, но говорит: - Я тебя ненавижу! Чонин смеётся и подходит к нему, крепко обнимая и вдыхая приятный запах. Нет, по кому он действительно скучал, так это по Сехуну, по его голосу, по улыбкам и объятиям, по губам и поцелуям, по аромату кожи, родинкам и нежности прикосновений. - Я не прощу тебя за это, - обиженно бубнит Сехун ему в шею. – Я чуть не умер! - А какого чёрта ты меня ни разу не навестил? Я ведь реально чуть не умер! Так что это я тебя не прощу! - Такого же чёрта, какого ты мне не сказал, что ложишься на операцию. Совсем идиот? – Сехун недовольно сводит брови и с упрёком смотрит на него. - Почему не сказал мне, что болен? - Мы познакомились в больнице, а разве здоровые люди ходят по больницам? Но где ты был всё это время? - обиженно спрашивает тот. - Я перечитывал все твои книги и летал в Японию. Я специально не навещал. Это тебе за то, что ты мне ничего не сказал. - Наказание? – смеётся Чонин. – Я могу придумать поинтереснее. Сехун цокает языком и закатывает глаза. Чонин смеётся громче и счастливей, притягивает парня ближе и целует в губы. Несдержанно, но нежно и так влюблённо, что у Сехуна подкашиваются колени. Он прикрывает глаза, теснее прижимается к парню, обнимая за шею, и отвечает на поцелуй со всеми чувствами, ураганом кружащими внутри. Чонин кладёт руки ему на талию, прикасается лбом ко лбу и выдыхает прямо в покрасневшие губы:- Будь в ответе за тех, кого приручил.