Немного льда

Когда Спенсер только пришел в хоровой кружок, состоявший из четырех лузеров и стервы-Китти, Мейсон был рад. Во-первых, это еще один парень, во-вторых, он выглядел куда более разговорчивым, нежели, к примеру, Родерик, который предпочитал большую часть времени торчать в наушниках и что-то бубнить себе под нос. А уже после, примерно через неделю после того, как Спенсер вошел в их ряды, Мейсон понял, что это, возможно, не самая удачная идея для Новых Направлений. ― Мэдди, я тебя умоляю, просто дождись меня в столовой, ― уже немного раздраженно потребовал в трубку Мейсон. Сестра названивала ему каждые две минуты, уточняя, какой ему взять салат, будет он воду или сок, одну салфетку или две. Они были вместе чертовых семнадцать лет, а она до сих пор делала вид, что не может запомнить, что брат любит есть и сколько салфеток он берет. Мейсон прекрасно понимал, что Мэдисон просто не нравится тот факт, что они теперь проводят не все время вместе, потому что у них появились новые друзья и знакомые, однако сейчас он был совсем не виноват в том, что мисс Берри попросила его задержаться. Мистер Хаммел помирился со своим женихом, и преподавательница уж очень хотела, чтобы Новые Направления спели им песню в качестве небольшого поздравления. И предложила Мейсону солировать. За обсуждением всего этого Мейсон даже не заметил, как все уже ушли, а он остался наедине с мисс Берри. Теперь сестра возмущалась, а он только надеялся успеть съесть хоть что-нибудь. Однако в борьбе с физиологическими потребностями выиграла его выделительная система, поэтому пришлось зайти еще и в уборную. Спенсер и остальные футболисты появились в туалете неожиданно, Мейсон уже вытирал руки в этот момент. Они просто зашли и перегородили юноше путь к двери, неприятно ухмыляясь. Портер, правда, стоял с абсолютно каменным лицом, которое не выражало ни единой эмоции, однако это не делало ситуацию менее устрашающей. Мейсон остановился, понимая, что стена больших парней попросту не пропустит его дальше, и растерянно уставился на них, пытаясь определить, что от него нужно. К его искреннему сожалению было прекрасно понятно, что именно, потому что в руках у футболистов были стаканчики с ярко-красным слашем внутри. Клубничный. Мейсон любил его. ― Давай, Спенс. Этот мальчишка своими помпонами позорит нас всех, ― загоготал Ричард, и Мейсон невольно закатил глаза. Он был в команде поддержки и прекрасно видел, что сам Ричард иногда поглядывал на него далеко не самым обычным взглядом. Мейсон отступил и поднял руки, глядя в упор на Портера, словно пытаясь передать ему телепатически, что не нужно этого делать. Его тихое «пожалуйста» уже не было слышно, потому что в лицо ему ударил холодный слаш и довольный гогот футболистов. Пока Мейс пытался протереть глаза, которые тут же начало щипать, Ричард подошел к нему вплотную и толкнул в грудь, отчего парень упал на холодную плитку, несильно ударяясь затылком о стенку. ― Научись нормально себя вести! А то мы уже не уверены, кто из двух близнецов ― сестра, ― выплюнул кто-то из футболистов под дружный гогот. ― Вперед, парни. Здесь мы уже закончили. ― Я догоню вас, ― неожиданно произнес Спенсер, и все затихли. ― Не парьтесь, я просто отлить хотел, ― слишком быстро пояснил он, но Мейсону было откровенно плевать, почему парень вдруг решил задержаться здесь еще ненадолго. Он был занят тем, что, сев и прижавшись спиной к стене, выковыривал слаш из волос, проклиная чертовых футболистов почти в голос. Дверь хлопнула. ― Извини. Мейсон чуть не выругался только от этого слова, поднимая глаза на Спенсера, который стоял рядом, методично выдирая салфетки из специального автомата. Кажется, у этого парня раздвоение личности. Ну, или просто проблемы с головой. ― Что ты сказал? ― на всякий случай уточнил Мейсон, на мгновение отвлекаясь от слаша и глядя на парня, который мочил часть салфеток. ― Ты передо мной извинился? Серьезно? Ты сначала выплеснул мне в лицо ледяной напиток, портя и прическу, и одежду, а потом просто заявил «извини»? ― взвился юноша. Спенсер только усмехнулся. ― Ты такой гей, Мейсон. Я бы даже сказал, Гей с большой буквы. Мейсон не нашелся с ответом, только возмущенно приоткрывая и закрывая рот, а Спенсер выключил воду и неожиданно опустился на колени рядом с ним, рискуя запачкать свои джинсы остатками разлитого слаша. МакКарти смотрел на него с легким непониманием, а Спенсер, только коротко усмехнувшись, провел скомканной салфеткой по его щеке, стирая противную липкую жидкость. ― Я не гей, ― наконец догадался сообщить Мейсон, а Портер лишь снова фыркнул, покачав головой. ― Ты просто еще не встретил подходящего парня, ― пообещал он, словно едва сдерживая смех, и продолжил стирать с лица непротестующего юноши слаш, бережно проходя салфеткой по испачканной коже. И снова Мейсон не нашел, что сказать, затихая и не мешая Спенсеру смывать с него ярко-красную дрянь. ― Я знаю, что ты любишь клубничный слаш, ― неожиданно заявил парень, и Мейс уставился на него, отвлекаясь от лишних мыслей о том, что осторожные и почти ласковые прикосновения были ему очень приятны. ― Я видел, как ты покупаешь только его, хотя пьешь очень редко. Диеты? ― В слаше много сахара, ― кивнул Мейсон, даже не пытаясь думать о том, что Спенсер явно занимался сталкерством, раз знает о его вкусовых предпочтениях. ― Зачем ты сделал это? ― решил спросить он, понимая, что это куда более важный вопрос на данный момент. Наивный МакКарти искренне думал, что при вступлении в хор они все становятся друзьями априори. Видимо, не совсем. ― Они меня заставили, ― пожал плечами Спенсер, а после подполз к нему чуть ближе, начиная высвобождать короткие кудряшки от цветных льдинок. ― Знаешь, сложновато сочетать футбол и хоровой кружок. Немного разный уровень. Разные ступени школьной иерархии. ― Мне плевать на иерархию, ― заметил Мейсон, немного хмурясь. ― Поэтому ты на полу, а я тебя очищаю, а не наоборот. ― Справедливо, ― признал Мейсон и зашипел, когда парень случайно дернул его за волосы. ― Осторожнее! ― Извини. Будет больно ― поцелую, ― Спенсер расхохотался, заглядывая в моментально смутившееся лицо юноши. ― Да расслабься ты. Что-то ты уж очень зажатый, когда наедине со мной, ― он поиграл бровями, все так же смеясь и подкалывая, но Мейсон окончательно зарделся, отводя взгляд. Он был согласен с тем, что его поведение отличалось от его обычного. Но было кое-что хуже: в голове появилась мысль о том, что он хотел бы поцеловать Портера. Узнать, каково это целовать парня. Мейсон никогда не ограничивал себя в ориентации. Его родители гомофобных настроев не проявляли, сестра тем более, поэтому юноша привык считать себя бисексуалом, будучи уверенным, что это дает ему двойной шанс на то, чтобы найти свою любовь. Несмотря на это, ему обычно нравились девочки. А потом появился Спенсер, и все пошло как-то не так. Черт, они ведь могли бы стать тем самым ярким клише: футболист и чирлидер. ― У тебя что-то болит? Ты сильно ударился головой? ― в голосе Портера сквозило откровенное волнение за него, и Мейсон невольно улыбнулся, думая, что это чрезвычайно мило. ― Мейсон? МакКарти, ты придурок? Ответь мне! ― рявкнул Спенсер, и юноша немного глуповато улыбнулся ему, показывая, что не умер и не впал в кому. ― Да, болит, ― отозвался он, невольно касаясь затылка. ― Отвести в медпункт? ― уточнил Спенсер, напряженно и взволнованно оглядывая его, словно состояние Мейсона было действительно важно для него. ― Ты вроде как обещал поцеловать, ― невинно напомнил Мейсон, краснея от собственной наглости. Брови Спенсера взметнулись вверх, а губы расплылись в довольной усмешке. Ладони Портера легли на его еще липкие от мерзкого сладкого напитка щеки, чуть сжимая, и Мейсон немного загнанно заглянул в его глаза, не моргая. Словно он боялся пропустить момент. Спенсер наклонился. Медленно, даже слишком медленно, но именно от этого у юноши по спине побежали мелкие щекочущие мурашки. Мейсон невольно облизал губы, и именно в эту же секунду к покрасневшим влажным губам прижались губы Спенсера, притянувшего его чуть ближе к себе. Буквально несколько долгих мгновений осознания, и Мейсон зажмурился и приоткрыл рот, впуская туда чужой язык и позволяя ему сплетаться с собственным. Это было ощутимо приятнее, чем он ожидал, и куда более нежно, чем иногда его целовали слишком страстные партнерши. Спенсер был с ним ласковым и не давил. Он поглаживал его скулы пальцами одной руки, вторую положив ему на затылок, прижимая чуть ближе. Отстранившись, Спенсер стер с его лба последние капли слаша и поднялся с колен, чтобы выкинуть салфетки и вымыть руки с мылом. Мейсон молчал, словно пытаясь осознать, что только что произошло. Спенсер вытер руки и подошел к нему, помогая подняться и отряхивая от слаша его одежду. Он закусил губу, а после поднял взгляд на Мейсона. ― Как ты себя чувствуешь? Зеленые глаза смотрели на него со смесью восторга, любопытства и зарождающегося чего-то большего. ― Будто встретил подходящего парня.