Бурлеск

Как ни странно, но они всё-таки поехали в кондитерскую, про которую упомянул Саске. Город уже проснулся: уже начало светать, было ещё не так душно, как в обеденное время, тишину разбавляли лишь редкие машины и прохожие, по большей части молодёжь, разбитая на группы и возвращающаяся домой. Сакура по-новому ощутила для себя Токио — она всегда видела и чувствовала его в вечернее и ночное время, с обилием людей и ярких неоновых огней, исходящих от огромных плакатов с иностранной рекламой модной одежды или с красивенькой моделью, ставшую лицом одной из косметических японских фирм. Хоть мегаполис и не спал, но производить лишний шум было словно негласным правилом, витающем в рассветном воздухе. Эта страна вообще сама по себе была тихой — такси тут ездили почти бесшумно, люди не особо много переговаривались между собой в наземном или подземном транспорте. Так что с рёвом пронёсшийся по улице красный Порше явно не вписывался в эту систему. Сакура перевела взгляд с дороги на брюнета, который вот уже на протяжении нескольких минут безмятежно вёл машину, иногда переключая своё внимание на зеркала и, тем самым, контролируя движение. Однако, если он не смотрел так прямолинейно, как Харуно, это не значило, что брюнет не бросал на неё время от времени заинтересованный взгляд. Просто именно в этот момент розоволосая снова отвлекалась на интересный пейзаж или оригинальное здание за окном. — Приехали, — первым нарушил тишину Учиха, подруливая к небольшому зданию, расположенному на перекрёстке и построенному в европейском стиле. Было довольно-таки непривычно видеть такую стилистику в простом и рабочем районе Тиёда. — Колоритное место, — отстёгиваясь и выходя из машины, Сакура кивнула на кондитерскую и, по совместительству, кафе. — Никогда бы не подумала, что тут устраивают посиделки лунатики. — Мне его открыл старый знакомый, американец. У них есть свои точки по всему Токио, о которых мы, коренные жители, даже не догадываемся, — усмехнулся Саске, ставя Порше на сигнализацию и неспешным шагом направляясь вместе с девушкой к невзрачной вывеске «Moonwalk». Они шли рядом, но не держались за руки, как делала бы среднестатистическая парочка, продолжая, фактически, находиться на свидании. Хоть Учиха и сказал про неё «моя девушка», Сакура не до конца приняла и осознала этот факт. На данный момент времени она решила просто плыть по течению и не торопить события. Девушка уже и так поняла, что, когда между ней и Саске пробегает, так сказать, искра, она плохо начинает сопротивляться природным и даже животным инстинктам, послав к чертям рассудок и разум, к которым она так привыкла прислушиваться в обыденной жизни. Но когда дело касалось брюнета, то вся её внутренняя гармония почему-то рушилась ко всем чертям. Да, ей было ещё явно над чем работать. — Столик на двоих? — бодрый на вид юноша сразу же подошёл к ним, стоило парочке только войти в уютное помещение, где витал аромат свежей выпечки. — Да, пожалуйста, — кивнул Саске, оглядывая количество посетителей и отмечая, что сегодня их было всего человек пять. — Проследуйте за мной, — парень жестом указал на проход между столиков, сам же уходя по нему вдоль до сервированного на двоих столика и двух стульях с высокими спинками, стоящих друг напротив друга. — Прошу, садитесь, официант сейчас подойдёт к вам и ознакомит вас с нашим ассортиментом, — вежливым и доброжелательным тоном закончил свой диалог с посетителями юноша, возвращаясь обратно к своей стойке. Сакура прежде чем сесть за стол ещё раз внимательно оглянулась, особенно внимательно прогуливаясь взглядом по чёрно-белым фотографиям, развешанным на стенах с изображённых на них семьях, плакатах со времён войны, иллюстрирующих различные виды мучной продукции и напитков. Всё это кафе нельзя было назвать роскошным или помпезным, но девушка на себе почувствовала, сколько стараний и сил было приложено, чтобы поднять это заведение на высокий уровень. Саске не торопил её, поэтому молча сел за стол и облокотился на спинку стула, чувствуя отдалённую глухую боль в позвонках. Сидячий образ жизни: за столом на работе, в кресле или в диване в клубах, на стуле в ресторанах и барах — уже начал пагубно сказываться на его здоровье. — Здесь даже воздух другой, — наконец сказала своё веское слово Сакура, садясь напротив брюнета и улыбаясь. — Другая нация, другая культура. — Почувствовала? — парень кивнул на одно из семейных фото, висевшее на стене почти над их головами. — Видишь грудного ребёнка на руках у молодой девушки? Сейчас он уже пожилой мужчина и хозяин «Moonwalk». — Как замечательно, — не скрывала своего восторга Сакура, с интересом пытаясь разглядеть малыша и параллельно с этим слушая парня. — Когда семейные традиции передаются из поколение в поколение. — Да, наверное, — неоднозначно ответил Саске, мысленно проводя параллель с его семьёй и вспоминая покойного отца, завещавшего ему «Индастрис». — Уже выбрали? — к ним подошёл другой парень, теперь уже официант, и приветливо улыбнулся парочке, держа наготове небольшой блокнот и простой карандаш. — Ой, а мы даже меню не открывали, — виновато посмотрела на него Сакура, но Учиха усмехнулся и взял из рук Харуно тонкую книжку, которую она уже кинулась было изучать. — Нам, пожалуйста, по две порции горячего кофе лате. А десерт мы сами у витрины выберем, спасибо, — Саске протянул парню меню, а тот, кивнув, поспешил принести заказ за их столик. — А если я не это хотела? — подняла бровь розоволосая, улыбаясь и смотря на брюнета. На что тот улыбнулся ей в ответ и пожал плечами. — Доверься моему вкусу. — Ладно, я же шучу, — на этот раз Сакура с укором посмотрела на Саске. — Нельзя же всегда всерьёз воспринимать сказанное. — Действительно, ты права, отныне я сделаю это своим жизненным кредо, — со всей серьёзностью в голове ответил Учиха, но Харуно улыбнулась ещё шире и встала и-за стола. — Ну вот, видишь, даже ты умеешь шутить. Я готова выбирать сладкое! — не без энтузиазма добавила она, многозначительно смотря на сидящего на месте спутника. — Думаешь, без твоего вкуса я тут что-нибудь смогу выбрать? — А, теперь ты о нём вспомнила, — фыркнул парень, однако всё-таки встал и пошёл в противоположную сторону от столиков, к небольшой двери с миниатюрной табличкой «Кондитерская». Хоть выпечка пеклась и выставлялась в отдельном помещении, приятный и манящий аромат хлебобулочных изделий витал в воздухе основного холла и даже просачивался на улицу, маня к себе всё новых и новых клиентов. Сакуре уже не терпелось не только попробовать, но и увидеть эти приготовленные вручную миниатюрные шедевры. И увиденное превзошло все её ожидания. Огромная витрина длиной чуть ли не во всю стену пестрила обилием ярких начинок на различного вида пирожных, булочках, донатах, маффинах и даже незнакомых для Харуно названий выпечки. Она первый раз за всё время пожалела, что работает в «Бурлеске» и что ей из-за этого нужно следить за фигурой. — Наверное, это мой рай, — пролепетала девушка, опережая Саске, чтобы получше посмотреть на эти миниатюрные творения, которые даже есть-то было жалко. Вдохнув аромат свежеиспечённого теста, Сакура почувствовала и другой — сладкие нотки заварного крема, которым были украшены большинство маффинов. — Не сойди с ума от счастья, — иронично заметил брюнет, вставая за девушкой и протягивая ей деревянный поднос. Как бы он мысленно не надевал на лицо маску безразличия и полного равнодушия, лицезреть, как Сакура, словно маленькая девочка, суетилась и шумела около витрины с пирожными, доставляло ему немало удовольствия. Правда, глубоко внутри. — Даже если и сойду, то пусть это место станет моим новым домом, — развела руками воодушевлённая Харуно, прямо-таки излучая позитив. Тут уж Учиха не сдержался и резко кашлянул в кулак, маскируя этим свой непрошенный смешок. — Добро пожаловать в «Лунную Походку», — их диалог прервал подошедший по другую сторону от витрины пожилой мужчина афроамериканской национальности, отлично говоривший по-японски. Сакура добродушно улыбнулась ему в ответ и поспешила уже более сосредоточенно смотреть на мучных изделиях, дабы остановить свой выбор хотя бы на двух десертах. Но старик, глядя на её душевные муки, так наглядно отражавшиеся на миловидном лице, не остался равнодушным к проблеме девушки. — Не знаете, что выбрать? Позвольте, я вам подскажу? — Конечно! Понимаете, всё такое красиво, но ведь нельзя же попробовать все до единой, — недовольно пробубнила Харуно, чуть ли не с ужасом наблюдая, с каким равнодушием её опередил Саске, уже положив на свой поднос два маффина и донат. Как так, он уже выбрал? Так быстро? — Я бы предложил вам вот этого малыша, — мужчина довольно ловко взял на руки миниатюрное блюдце с аккуратной пышкой: тесто было нежно-розового цвета, а сверху покоился завиток крема тёмно-фиолетового оттенка. — «Красный бархат» со вкусом винограда и белого шоколада. Уверен, вам понравится, — со знанием дела сказал кондитер, протягивая Сакуре блюдце, которое она, не сомневаясь ни мгновения, поставила на свой поднос. — Спасибо! Выглядит замечательно. Вы, если я не ошибаюсь, хозяин? — догадалась Харуно, вспоминая настенную фотографию. — Да вы очень умная молодая леди! Так и есть, Уильям Мунс, но для таких красавиц, как вы, просто Уилл, — кивнул головой старичок, выдавая в себе джентльменские черты характера. Почему-то розоволосая сейчас, как наяву, увидела этого мужчину, только в юношеском возрасте. Галантный, внимательный, с чувством юмора, он явно был любимцем женщин. — А я — Сакура, — представилась девушка, поклонившись и тем самым избавляя их обоих от необходимости обмениться рукопожатием через высокую стеклянную витрину. — Уилл, что вы мне ещё посоветуете? Но только один десерт, ибо больше профессия не позволяет, — Харуно засмеялась, проходя всё дальше и охватывая взором всё большее количество сладкого. — Сакура… Зимняя вишня? Красотка, вы не поверите, но у меня есть малыш именно с таким названием, специально для вас, — кондитер довольно живо прошёл два-три шага, останавливаясь около секции с маффинами, напротив которого встала и розоволосая. — Вот, «Зимняя Вишня», прямо как вы, — старичок протянул ей красавчика, состоящего из тёмно-бардового теста и белого крема, на котором покоился лепесток сакуры. — Всё съедобно, Сакура, и очень вкусно! — Большое спасибо за помощь! — девушка добродушно улыбнулась мужчине и, помахав ему рукой, вернулась в основой зал к столику, за которым уже сидел Саске и безмятежно попивал горячее латте. Подняв глаза на улыбающуюся Харуно, он усмехнулся, переводя взгляд на неё поднос. — Определилась-таки. Я подумал, что ты там и правда решила остаться. — Кто-то обещал мне помочь с выбором, но Уилл отлично справился с этой задачей, — иронично заметила розоволосая, аккуратно взяв чашку с горячим кофе и отпив глоток, который отдался приятным теплом по всему организму. Парень не прогадал — после малоприятной встречи с пьяницей и испытанным стрессом чашка ароматного латте в дополнении с десертом вернули Сакуре былой оптимизм, даже подняли его уровень на несколько планок выше. — Уилл? — поднял бровь Саске, не сразу понимая, о ком говорит его спутница. — Ты про Уильяма Мунса, кондитера и по совместительствую хозяина кафе? — Для кого-то он и Мунс, но для меня по его же просьбе — просто Уилл, — гордо заметила Харуно, не без удовольствия наблюдая, как на холодном лице Учихи проскальзывают эмоции. — Как мило, так это он тебе сладкое выбрал. Ты уже, я думаю, поняла, что он славится отменным вкусом и её ни разу не прогадал с советом и выбором для клиента, — с должной официальностью сказал Саске, добиваясь нужного эффекта — в глазах Сакуры заблестел огонёк, и девушка поспешила оставить в покое чашку с кофе, переключаясь на свой десерт, раздумывая, с какого бы начать. — Надо это проверить на личном опыте. Далее он сделал то, что никак не вписывалось в его созданный образ «мачо-мэна», зато идеально подходило под его образ подонка — парень резким и чётким движением взял пышку под названием «Красный бархат» и откусил от неё порядочный кусок, причём сделал это настолько от души, что умудрился заляпать верхнюю губу в заварном креме. Над их столиком повисла гробовая тишина, было даже слышно тихую расслабляющую музыку из «Кондитерской». Сакура с широко раскрытыми глазами наблюдала за этим зрелищем и до последнего не знала, какую эмоцию в итоге выдать — закричать от горечи и обиды от принесённого и невосполнимого урона или же засмеяться от одного только лицезрения чумазого Учихи, который, судя по всему, даже не почувствовал крем на губе, настолько он был нежный и воздушный. Всё-таки сложившийся в её подсознании образ хладнокровного красавца настолько коренным образом отличался от сидящего перед ней парня, что Сакура предпочла громко засмеяться, откидываясь на спинку стула и зажмуриваясь. — Надо признать, не такой реакции я ожидал, но видимо время, проведённое тобой наедине с таким обилием десертов, пошатнуло твою нервную систему, — усмехнулся Саске, возвращая Харуно блюдце с оставшимся куском, но девушка не могла выдавить из себя ни слова, а от осознания того, что брюнет говорит в своём обычном насмешливом тоне с усами из крема розоволосой хотелось смеяться ещё звонче и громче. Тут до Учихи наконец дошло, что явно она не просто так тут в три погибели согнулась, значит нашла реальную причину и повод. Парень схватил лежащую на столе тканную салфетку и интуитивно вытер ей губы, находя объяснение в истерике Сакуры только его неловким видом. Так и оказалось. — Очень смешно, крем на губе, я понимаю, — каменным тоном процедил сквозь зубы он, поднося чашку с латте к губам и делая пару глотков, всей своей невозмутимостью составляя идеальный контраст с уже покрывшейся румянцем от смеха Харуно. Наконец, она успокоилась и перевела взгляд на Саске, который смотрел на неё спокойным и непроницаемым взглядом. Так на тебя смотрят и, обычно, потом дополняют: «Шутки кончились» — Прости, не знаю, что на меня нашло, — поджала губы Сакура, чтобы не разразиться новым приступом смеха, поэтому предпочла вовсе опустить взгляд на чашку. — Нет знаешь, — фыркнул Саске, снова отпивая латте, но на этот раз на его верхней губе осталась тонкая полоска от молочной пенки, от которой тот побыстрее решил-таки избавиться, но Харуно хватило секунды, чтобы заметить эту злосчастную пену и зайтись кашлем вперемешку со смехом. — Снова? — не веря своим глазам, спросил Учиха, но девушка ничего не могла с собой поделать. — Раз тебе так нравится эта тема… Захватив пальцем крем со своего маффина, Учиха подался вперёд и мазнул верхнюю губу Сакуры, присваивая ей белые усы. Но она не обиделась и не прекратила смеяться, как ожидалось. Брюнет посмотрел на неё со стороны и покачал головой. — Это совсем не смешно. Но спустя секунду-другую его губы тронула заразительная улыбка. Он опустил взгляд на чашку с кофе, чтобы перестать улыбаться, как идиот, но просто не смог. — Хорошо, это смешно, но не так истерично, как тебе. Сакура даже не стала с ним спорить. Остальные посетители с интересом выкручивали головы, дабы понять, отчего так звонко смеётся девушка за соседним столиком и чему таки искренне улыбается парень, но им этого не удалось. Ведь, конечно же, у них не было неповторимых кремовых усов.