Исповедь.

Край мира. Скромная деревня посреди скал. Огонь в небольшом деревянном доме на откосе скалы. Ты искал меня? - Я много раз думал, чем кончится эта связь. Наверное, я слишком боялся тебя потерять, особенно первое время. Я закрывал глаза на каждую твою, должен сказать, порой очень раздражающую, выходку. Я, сам поражаясь себе, терпел и относился ко всему – сейчас я это хорошо понимаю – очень легкомысленно. Поначалу я даже представить себе не мог, что все будет так. Тогда же я шел по дремучему лесу, еле передвигая изуродованные взрывом конечности, хрипло дыша и корчась от боли во всем теле. Окровавленный, выдохшийся, я все же упрямо шел вперед, выдергивая себя из постоянно наваливавшегося забвения. Так хотелось лечь. И подохнуть. Но я понимал, что я не могу позволить себе такую роскошь, хотя бы потому, что после того, как лягу, я больше не проснусь. А жить хочется, знаете ли. "Чертовы детишки Конохи. Спутали все планы. Чертов Лидер. Какого, спрашивалось, хрена, именно в это время надо было оправить меня сюда?" - хрипло говорил я ветру, остававшемуся моим единственным спутником. Такие разговоры хоть как-то отвлекали от постоянной боли и того странного ощущения, словно вот-вот еще немного - и ты покойник, поэтому я все чаще придавался подобным увеселениям. Ни кто из вас, смертных, никогда не поймет, каково это, вечность оставаться наедине со своими мыслями, со жрущим тебя беспокойством, и беспокойством не за себя, а за другого. Хидан горько хмыкнул, растянув в неприятной улыбке разбитые губы. Он избегал смотреть на собеседника и лишь буравил взглядом серый пол. Желтый свет лампы падал на его невероятно исхудавшее лицо с лиловыми искрами мутных глаз. Хрустнув костяшками пальцев, он поерзал на стуле. Откровения были ему в новинку, но слова сами вырывались из его уст: - Ты знаешь, я столько всего обдумал, пока шел сквозь этот чертов лес. Я вспомнил все моменты до единого, каждое его слово, движение, прикосновение. Наверное, это давало мне силы. Я убеждал себя, что вот еще немного, и я наткнусь на хоть какого-то человека. Несколько раз я отключался. Ты не представляешь, как мне было страшно. Да, страшно. Я очень боялся не проснуться. Было неприятно осознавать, что все страхи, что властвовали надо мной до перерождения, вернулись. Я еще никогда не чувствовал себя таким уязвимым. Я не помню, как я выбрался. Просто однажды – я даже не помню, сколько прошло времени – я вышел из леса. Равнина, открывшаяся перед моим взором, вся переливаясь оттенками зеленого и желтого, выглядела для моего полубезумного рассудка очень странно. И, тем не менее, я чуть-чуть приободрился. Помню, что был дико голодный. Настолько, что готов был жрать землю, лишь бы заполнить желудок. Тогда я дошел до какого-то поселения. Мне сопутствовала огромнейшая удача: село было мелкое, и я решился на отчаянный поступок: залезть в чей-нибудь дом и продлить свою жалкую жизнь. Так я и сделал. Не буду вдаваться в подробности, но это было даже весело. На мгновение мне даже казалось, что все снова стало прежним. Но это было не так. Жертвой моей пала фермерша и ее дочка. Да, мне не стыдно, не утруждайте себя негодующими возгласами. Я и похуже совершал вещи в своей жизни. Я шел к своей цели, помните? Так вот, кажется, ритуал сработал. Всевышний услышал меня. Поразительно, насколько мне повезло. В том доме я проспал четыре дня, не просыпаясь. Несколько раз в дверь стучали, но я не отвечал, конечно же. Я отоспался и поел то, что нашел в доме. Вершина блаженства, хах. Потом нашел нитки и на время, превозмогая уже привычную боль, зашил себе раны на ногах и теле. Даже оторванную руку пришил. Не идеал, как у Какудзу, но сойдет. Главное - дойти. Итак, собравшись, я нашел какую-то серую ткань и придал ей относительный вид плаща с капюшоном. Левая рука по-прежнему не работала. Тело немыслимо болело, но я старался не думать об этом. Под покровом ночи я ушел, украв лошадь. Да, я справился. Я жил с мечтой о часе, когда встречу его и скажу, что чувствую. Прошло около трех лет, прежде чем я отыскал дорогу и вернулся. Дошел до уже почти забытого "дома". Кажется, находясь на пороге настоящей смерти, я стал ненавидеть леса. Именно поэтому меня так нервировала обстановка, в которой я должен был продолжать путь: лес, лес и снова лес. Отвратительно. Мое настроение, помнится, было очень мрачным. За все то время, что пытался вернуться, я поправил здоровье: принес несколько крупных жертв. Мне даже удалось вернуть к работоспособности руку благодаря одному лекарю. После я его убил. Сейчас я осознаю, как был глуп. Я настолько помешался на идее возвращения «домой», что уже не думал о чем-либо другом. Я был одержим этой мыслью. И вот, подходя к надежно укрытому в горах убежищу Акацук, я чувствовал себя словно мальчишка, которому пообещали подарок. Вот только почему-то я не думал, что подарка-то может и не оказаться. Прерывисто выдохнув и криво усмехнувшись, язычник прислонил руку к лицу, закрывая глаза. Спустя несколько минут молчания он бесстрастно продолжил свой нелегкий рассказ: - Отодвинув тяжелую каменную дверь, я взбежал вверх по лестнице. Сердце оглушающие громко билось, руки дрожали, а ноги подкашивались. Я так был уязвим. Остановившись перед нужной комнатой, я попытался успокоиться. “Давай же, ты столько раз прокручивал это в голове,” – говорил я себе. Но вот только было все бесполезно. Нервозность мою было не унять. Но я решился на этот «ответственный шаг» и открыл дверь. Пусто. Мне казалось, я умру. Серьезно, у меня даже мысли тогда не было, что Дейдары не окажется там. Ведь я каждый день думал о нем, шел к нему, вот и все. А его тут нет. Тогда я громко засмеялся, осев на пол. Вся моя жизнь разбилась об те каменные плиты, на которые я опустился тогда. Я так долго тешил себя иллюзиями, что просто не мог не смеяться. Мне хотелось умереть. Я искренне пожалел, что не умер в том злосчастном лесу. Голова раскалывалась, отказываясь принимать правду. Я трясся на этих долбанный плитах, как припадочный, не в силах заставить себя подняться. Вот сероволосый, скрючившись на стуле, неосознанно барабанит пальцами по столу. В его душе - это было явно видно – происходила целая буря. Вскоре он смог из себя выдавить: - Как все закончилось, и как я оказался здесь? Все просто. Я в тот же день ушел, как только смог встать. После бесцельно брел на север. Однажды дошел сюда. Я давно не проводил ритуалов. Хидан помолчал. А после, повернувшись к собеседнику и в первый раз устремив на того полный боли, разочарования и невероятной душевной пустоты взгляд ярко-лиловых глаз, тихо произнес: - Надеюсь, скоро Всевышний заберет меня.