Совершенство

Дейдара обернулся и вопрошающе уставился на Минато, который спокойно курил, опиравшись на дверной косяк. - Решил сбежать по-тихому? – вновь поинтересовался Минато, поскольку Дейдара не ответил. – Это из-за Итачи? - С чего ты взял? – Наконец отмер Дейдара. - Какой никакой, но я твой отец, - Намикадзе вздохнул, - твоя апатия началась неделю назад, сразу после того, как ты вернулся от Учихи, а до того ходил взвинченный и задумчивый. Выводы сделать не сложно. Так ты расскажешь, что случилось? Или мне сразу писать заявление, что мой сын сбежал? - Ничего не случилось. - Как бы там не было, я не могу тебя отпустить, ты ведь понимаешь. И не из-за проблем, что возникнут с твоим исчезновением, а потому что это очень похоже на мой поступок из прошлого, за который ты, между прочим, сейчас меня судишь. Дейдара подошел к Минато, так и, оставив сумку валяться на земле, он присел на ступеньку террасы и тоже закурил. Минато достал еще одну, чему-то усмехаясь, и тоже подкурил, опускаясь рядом с сыном. Они молчали долго, уже успели истлеть сигареты, и ветер разносил крупицы пепла, пока Дейдара не ответил: - Я переспал с Итачи. Последовала пауза. - Не думал что Итачи гей, он же вроде сейчас с какой-то девушкой гуляет. Постой, так ты из-за этого бесишься? Ты ревнуешь? - Ничего я не ревную, - огрызнулся Дейдара, выбрасывая бычок, и подкуривая следующую. - Значит, ты влюбился, - сделал вывод Минато. - Вы переспали, а потом он дал тебе отворот поворот. Довольно цинично, как для него. - Нет. Мы сразу договорились, что просто попробуем, и если ничего не выйдет, то не станем пытаться дальше. - Все по-честному, но ты все равно чувствуешь себя обманутым, а еще тебе плохо от того, что ты винишь Итачи, хотя не должен, и ты упрекаешь за это себя, и тебе еще хуже. - Слишком мудрено, но да, примерно так, - согласился Дейдара, он не хотел доверять Минато. Тот мог бросить его в любой момент, но отчего-то доверял, и его язык предавал его, болтая то, что не должен был. Выдавая, давая повод и возможность для предательства. Это был самый настоящий козырь в подарочной упаковке, и внутренне Дейдара бесился. С приездом в Токио у него появилось множество новых проблем, которые он понятия не имел, как решать. - А ты романтик, - определил Минато, отсаживаясь подальше от Дейдары, просто так, на всякий случай. - Засунь ее себе в задницу, - спокойно посоветовал Куроки и затянулся. - Нет, на самом деле ты правильно выбрал профессию. С таким чувствительным фоном тебе дорога только в художники. - Хм, - Дей горько усмехнулся. – У меня не особо получается. - Со временем получится, - убежденно заявил Минато. – Покажешь мне как-нибудь, что ты там соорудил? М? - Можно, - неуверенно отозвался парень и затушил сигарету. - Может быть сейчас? - Таким неоригинальным способом ты пытаешься меня удержать? - А у меня получается? – невинно поинтересовался Намикадзе, но не выдержав рассмеялся, что заставило и Дея вяло растянуть губы в подобии улыбки. - Пойдем? – спросил Дейдара, игнорируя вопрос. Но Минато преградил ему путь: - А-аа, как слез, так и залезешь обратно, - Минато скрестил руки на груди, выражая всем своим видом, что не пустит его в комнату обычным способом. Дейдара скептически глянул на простынную веревку, и со вздохом закинув сумку за плечо, полез обратно. Минато лишь самодовольно усмехался, глядя на его потуги. *** Намикадзе поднялся в комнату старшего сына и старался не захохотать на ругательства и угрозы Дейдары, который вспотел, раскраснелся и выглядел взъерошенным. Подав ему руку, мужчина втащил Куроки на балкон, и пока Дейдара уперев руки в согнутые колени, пытался отдышаться, Минато втащил дорогущие простыни обратно, пытаясь развязать крутые узлы. - Черт, что ты тут накрутил? – Минато уже сломал несколько ногтей, но желаемого так и не добился. - Чтоб наверняка, - пожал плечами парень. Он отобрал у отца несчастные тряпки и кинул в угол, - пойдем, ты здесь за другим. Дейдара открыл бельевой шкаф и нагнулся, доставая простую деревянную шкатулку со дна. Поставив ее перед мужчиной, Дейдара равнодушно махнул рукой: - Смотри. Небольшие фигурки из дерева и глины казались живыми. Мельчайшие детали вырезаны до точности и идеальных пропорций. Казалось, вот-вот он отпустит ласточку у себя в руках, и она полетит. Пауки, миниатюрные драконы и домашние животные. Пока Дейдара пробовал лепить и вырезать лишь зверей, за что-то серьезное, он не решился браться. Ему казалось, что если кто-то увидит его за работой или то, что у него получится в конечном итоге, то его не оценят, раздавят, посмеются. К чему-чему, а к критике своих шедевров, он относился весьма серьезно, и в ответ на любой негатив становился ранимым и почти робким, хотя и пытался это скрывать. И вот Минато рассматривает его небольшую коллекцию, а Дейдара это позволяет. Но только в этот странный вечер наполнен откровением и искренностью. Неприятной, горькой правдой. - Ты так пренебрежителен к своим творениям, - удивляется Минато, он аккуратно откладывает одну миниатюру и берет следующую. - Отчего ты решил их оставить здесь? Они не важны для тебя? - Это не предел, они несовершенны. Минато недоверчиво смотрит на сына и не может взять в толк, а что тогда совершено?! - Это твоя мечта? Найти совершенство? - Это не имеет смысла, - отрицательно мотает головой Дейдара, но Минато чувствует его ложь, - если я найду совершенство, то потеряю смысл в дальнейшей жизни. Идея именно в самом поиске. Можно бесконечно приближаться к нему, но никогда не достигнуть, - пытается пояснить Дейдара неуловимую мысль, но слова не вяжутся, кажутся неправильными и неспособными донести чувства Дейдары до собеседника. Но Минато понял. Чтобы не говорил Дейдара, но свое совершенство есть у каждого человека. Необязательно что-то эстетичное или родное, возможно уродливое и мерзкое, неприятное, но для тебя идеальное и правильное. Все люди стремятся к совершенству, и пусть Куроки только что сказал обратное, пытаясь казаться взрослым и рассудительным, но он жаждет своего совершенства, поскольку только финиш его соисканий сделает его совершенно невероятно счастливым. Другой вопрос в том, что после достигнутого он не сможет быть так же счастлив, как в первый раз. Больше не будет того кайфа. Это прямо как у наркоманов. И Дейдара думает об этом и это его беспокоит, и он боится, что суицид его, как творца будет неизбежен. Чересчур сложно, но подходит для тонкой душевной организации Дейдары, который прячет свою сущность за грубым голосом, резкими словами и кулаками, часто пускаемыми в ход. Кто бы мог подумать, но Дейдара оказался намного более сложным и непонятным, нежели Минато казалось изначально. Художник никогда не должен быть доволен своими произведениями, иначе он потеряет смысл самосовершенствоваться, и, оставаясь на одном уровне, постепенно зачахнет и сгниет, насколько бы талантливым ни был. - Ты хотел их оставить здесь? - Я не могу позволить себе зависеть от вещей, слишком просто потерять контроль. А это уже что-то новенькое. Кажется, тема неожиданно сменилась, но Минато уже не мог продолжать, у него вполне хватало материи для размышлений. - У тебя очень хорошо, получается, - оценил он. – Это все? - Ну, кое-что я отдаю на университетские выставки, и в проекты. Это то, что я сделал, будучи здесь, в Токио. - Ты добьешься успеха, сын, - Минато улыбнулся и похлопал Дейдару по спине несколько раз. – Отдыхай, поговорим завтра, у меня есть несколько идей, так что Учиха еще поревнует и покусает локти. Намикадзе подмигнул ошалевшему Дейдаре и закрыл дверь. *** - Какого хрена ты решил разбудить меня в такую рань? – Дейдара широко зевнул и растрепал взлохмаченные волосы со сна. - Ты поедешь сегодня со мной в издательство. Я хочу кое-что обсудить, - Минато неприятно бодрый и отглаженный с утра, вызывал в Дейдаре почти ненависть. Они создавали вместе дивный контраст: элегантности, непримиримого порядка и хаоса. Куроки пожевал губу, награждая отца свирепым взглядом, и поплелся обратно в комнату приводить себя в порядок. Самым сложным, оказалось, расчесать волосы, и Дейдара пыхтя и вздыхая, поклялся в который раз обкорнать себя налысо. Этой ночью что-то изменилось, словно разрушилась стена отчуждения между отцом и сыном, и Дейдара с удивлением понял, что он не умер от того, что позволил себе сделать шаг на встречу, и даже почувствовал какое-то облегчение. Черный кофе помог Дейдаре почувствовать себя человеком, а сигарета подняла паршивое настроение. Куроки критически осмотрел Минато и его железного коня, точнее карету и подумал, что ему не помешало бы обзавестись своей машиной. - Так что ты от меня хочешь? – Дейдара зевнул и потянулся. - Не против работы? - Ммм? – парень заинтересованно оглянулся на Минато. - Все официально. Какаши давно просил у меня помощника, и мне кажется, у тебя получится. - И только ради этого ты поднял меня в такую рань? – возмутился парень. - Что? Ты недоволен? – притворно вздохнул Минато. - Ты мог бы сказать об этом еще вчера. - У меня для тебя еще сюрприз остался. Дейдара закусил губу, что бы воздержаться от комментариев. У Минато имелась поразительная способность раздражать Дейдару, но если раньше это вызывало едва контролируемую агрессию, то сейчас, Куроки лишь хмыкнул, отвернулся к окну и улыбнулся раннему утру. Определенно его ждет интересный день. Когда Минато и Дейдара вошли в приемную, Куренай уже сидела на своем рабочем месте и недовольно поглядывала на помятого Сая, который явно провел ночь не в своей постели. - Ты рано сегодня, - Минато кивнул фотографу, который бодро подпрыгнул навстречу боссу. - Хочу поскорее начать, - Сай поиграл бровями в сторону Дейдары, и последнему это не очень-то понравилось. - Сначала нужно оформить некоторые документы, - Намикадзе зашел в свой кабинет и клацнул выключателем. Дейдара развалился на диване, не давая сделать тоже самое Саю. - Дейдара-кун, ты такой вредный, - надул губы фотограф, но блондин его проигнорировал, широко зевнув. - Сай, иди в студию, отоспись, будь готов к часу. Дейдара, бегом к Куренай, пусть оформляет тебя. Скоро подойдет Какаши, и введет тебя в курс дела. Приказы Минато парни не спешили выполнять, но выхода не было, и лениво потянувшись, они направились каждый в свою сторону. Хатаке Какаши появился с сорокаминутным опозданием, и Дей уже готов был рвать его на куски, но в итоге решил, что с идиотов взятки гладки, к тому же при первых же минутах выяснилось, что Какаши отлично разбирается и выполняет свою работу. Он объяснил Куроки принцип оформления статей. Оказалось, что это трудоемкий и кропотливый процесс, который требует знаний и художественного вкуса. Дейдара даже сам попробовал выправить страницу, прочтя предлагаемую статью. Он порылся в фотографиях и не нашел ничего, что соответствовало бы картинке, нарисованной в его голове. Немного поговорив с Какаши и представив свою идею, как он ее видит, Дейдара предложил провести новую фотосессию, тем более средства позволяют. Какаши долго на него смотрел, а после вынес свой вердикт: - У тебя талант парень, не каждому это дано. Я, например, сначала учился в университете, а позже еще практиковался и набивал руку три года, прежде чем заслужил занимаемую сейчас должность. Дейдара ничего не ответил на почти обвиняющее заявление, только пожал плечами и спросил можно ли закурить. После того, Какаши отправил Дея сортировать письма, а сам продолжил оформлять материал. Куроки же работу нашел легкой, но скучной. Определенно это не то, чем бы он хотел заниматься в будущем, но практиковаться здесь было замечательной возможностью. А потому Дейдара придвинул к себе первую коробку, полностью заполненную конвертами, и взял верхний. Очнулся парень только, когда его толкнул Какаши и сказал, что время обеда. И Дейдара не успел допить свой кофе и дожевать сэндвич, как Минато утащил его в свой кабинет, для какого-то разговора. Но отец оказался не один, в кабинете, в удобном кресле сидел пожилой, но крепкий мужчина и пил капучино, аромат которого распространился по офису, и навязывал мысли о свежевыпеченных булочках. - Дейдара, это адвокат, - представил Минато, когда парень уселся. - Привет, - парень закурил. - Я пригласил мистера Таканаду, что бы он подготовил договор. - По поводу? – Куроки внимательнее посмотрел на мистера Таканаду и ухмыльнулся, когда тот поморщился от резкого запаха дыма. - Последние несколько дней мне приходят предложения касательно тебя. - Надеюсь не руки и сердца? – Съязвил Дейдара, это получилось рефлекторно, и Минато понял, что его старший сын не со зла, просто он не может по-другому, это часть его натуры. - Нет, - сдержанно ответил Намикадзе и даже немного улыбнулся. – Предложения сьемок для журналов. После последнего номера «Политики и секса» тебя заметили, а мое интервью на приеме только подогрело интерес. Сейчас ты лакомый кусочек для любого журнала, не только как потенциальная жертва, в грязном белье которой можно порыться, но и как заявившая о себе новая модель. Поскольку ты несовершеннолетний запросы приходят ко мне, точнее все контракты должны заключаться с моей подписи. - Хреновое обстоятельство, - покивал сам себе Дейдара. - Мистер Таканада подготовил документы, что ты сам в состоянии принимать решения. Дейдара испытующе смотрел на Минато, туша сигарету: - Где подвох? И тут уже Намикадзе проказливо подмигнул сыну. - Прежде чем ты примешь решение, я должен одобрить проект. - Ты просто создал видимость моего свободного выбора. По-твоему я совсем идиот? Эта бумажка не дает никаких привилегий: есть она или нет, в любом случае надо идти к тебе за одобрением. Вопрос в другом: зачем тебе это нужно? Дейдара не злился, нет. Дейдара понимал мотивы и его это забавляло. После вчерашнего вечера они стали ближе, разумеется, но не настолько что бы доверять друг другу до конца. Но потом в голове Куроки что-то щёлкнуло: что он должен был чувствовать от вторжения в свою личную жизнь и карьеру? Однако злиться почему-то не получалось, и на анализ ситуации ушло не больше минуты. Зачем этот контракт Минато? Если какие-то предложения покажутся ему опасными, то он может вообще не сообщать Дею о таковых, так в чем же суть? С этой бумагой Дейдара сможет сам принимать решения, но прежде чем все контракты будут подписаны, он должен будет прийти к отцу, что бы тот одобрил его решение. Неужели он дает Дейдаре и себе шанс. Эгоистично и умно со стороны Минато, чтобы не было лжи и недоговоренности, чтобы не было неловкости и утаиваний. По идее они должны будут обсуждать плохие и положительные стороны, каждая беседа подразумевает собой урок, введение в курс дела, предложение информации. И у Куроки что-то теплое разлилось в груди, неужели это своеобразная забота, выраженная в такой завуалированной форме? Здравый рассудок кричал согласиться на такое предложение, но юношеский максимализм противился любому ограничению его воли, и, к сожалению, побеждал. Для Дейдары уступить сейчас значило подчиниться, и в дальнейшем Минато мог бы пользоваться этой его слабостью, или рассудительным, взрослым решением, но только он сам мог решать за себя. И в здравом уме не позволит этого делать никому, ни объявившемуся богатому отцу, ни Сасори, имеющему перед Дейдарой авторитет, ни Итачи, который заставляет его сердце биться чаще. - Я должен признать, что твое предложение имеет смысл, но я откажусь. Ограничения есть ограничения и ничего с этим не поделаешь. Иллюзии мне ни к чему. Границы должны быть четко обозначены. - Ладно, меня ждет Какаши, - Дейдара поднялся, что бы покинуть кабинет. По дороге к новому рабочему месту, он выкурил еще одну сигарету, размышляя над следующим шагом Минато. Неужто Намикадзе наконец почувствовал себя отцом? Любит ли он его, успел ли, или же это не более чем дань уважения Ами? Он чувствует себя обязанным? Дейдара терялся под проявлением заботы, выраженной так ярко, выраженной не Сасори. И пока Дейдара старался докопаться до мотивов отца, Минато приказал переоформить доверенность. Если Дейдара того хочет, Минато позволит ему немного свободы, тем более что парень оказался серьезным, хоть и совсем не знакомым с этикетом. Но сообщить о своем решении мужчина решил только после того, как скатается в Киото и поговорит с учителями. Поскольку никто не даст более конкретной информации об его старшем сыне, нежели преподаватели, наблюдавшие за ребенком одиннадцать лет, практически ежедневно. Но ехать, никуда не пришлось. Минато созвонился с Акасуной дабы узнать номер школы, которую окончил Куроки, и Сасори с готовностью ответил, позволив себе полюбопытствовать в ответ: а зачем это собственно сдалось Намикадзе? И последний не стал кривить душой. Зато Сасори обрадовал его тем, что он в свое время преподавал Дейдаре искусство и именно в стенах школы они и сдружились, ругаясь изначально из-за различных взглядов на такой специфический предмет. Минато растерялся, он не мог предположить, что область отношений его сына с этим мужчиной изначально лежала в официальной плоскости. Он с интересом посмотрел на трубку, а затем договорился о личной встрече, - телефона недостаточно для такого важного разговора. *** Спустя несколько часов, когда следовало бы поехать домой к любимой жене и сыновьям, Минато направился к одному из самых престижных университетов города, к Акасуна но Сасори на кафедру, который задерживался немного после пар, что бы проверить курсовые хоть у одного курса. Минато вошел в пустую аудиторию, отмечая опущенную голову за профессорским столом, которая впрочем, не поднялась, но подала голос: - Минуточку, - попросил Сасори. Он что-то увлекательно чиркал на белых листах, оформленных в папку, но быстро окончил свое занятие. - Минато, хотите кофе? – предложил Сасори, вставая из-за кафедры и потягиваясь, что бы хоть чуть-чуть размять затекшее тело. - Можно, - кивнул мужчина, и задал интересующий его вопрос, - как так получилось, что Вы преподавали у Дейдары в школе? Акасуна быстро собрался, и собеседники покинули пустой класс, направляясь, прочь из затхлого места знаний, к университетскому кафе, которое было все еще открыто. - Да, я проходил практику в то время. - И преподавали у него, - пробормотал себе под нос Минато. - Верно, он был в одном из классов, и сразу бросался в глаза. Одаренный. Одинокий. Дикий. Талантливый. А потому не ждите от него здравой реакций. Как говорится гении все немного странные или сумасшедшие. В случае с Дейдарой ничего криминального, но мне потребовалось время, что бы это исправить. - В смысле? – заинтересовался Минато, и Сасори охотно пояснил. - Юношеский максимализм, тяга ко всему запрещенному, ну Вы понимаете. Одно время он был помешан на взрывах, учителя физики и химии запрещали ему появляться на уроках, поскольку он намеренно их срывал посредством небольших взрывов и задымлений. Он считал это забавным, так выражался его протест. Хотя иногда мне кажется он бы с удовольствием повзрывал все свои фигурки, главное, что бы ему аплодировали, ну или просто вздыхали от восторга. - Почему именно взрывы? - Мимолетность, Дейдара думает, что постоянные произведения приедаются. - Но ему ведь нравится скульптура, - недоумевал Минато, совсем путаясь в пояснениях Акасуны. - Он этим занимается, поскольку у него получается, и сейчас скульптуру в первоначальном виде уже практически не встретишь. Большинство мастеров перешли на металл и изделия чаще всего производятся для орнамента. Дейдара же оригинал, ему нравится эксклюзив и индивидуальность. Сейчас взрывами он не занимается, и его деятельная натура ищет выхода для распирающих его эмоций. Отсюда слишком острые реакции на некоторые замечания, несдержанность, агрессия. Он просто такой, к этому нужно привыкнуть. По малолетке он часто попадал в истории, - дрался, воровал в магазинах, хулиганил, в общем, шел по наклонной, и я даже сначала думал, что он скатится, но почему-то держался за него до последнего. А потом Ами уже не смогла скрывать свою болезнь и ее положили в больницу. Я тогда думал, что Дейдара сорвется, но он принял новость спокойно и даже апатично, словно бы у него опустились руки. Он перевелся на вечернее отделение в школе и пошел работать. Разумеется, ни на одно престижное место его взять не могли, да и официально тоже, поскольку он несовершеннолетний, а потому платили копейки на черной работе. Грузчик, уборщик, сторож. Должен признать, что работа Дейдару выматывала и его разрушительные порывы перестали быть опасными для общества. Он повзрослел, горе вообще имеет такое свойство – учить, и Дей не стал исключением. Не думаю, что его снова потянет на что-то экстравагантное, но характер у него будет портиться семимильными шагами. Вам нужно будет придумать что-то, что снимало бы его напряжение, куда бы он отводил эмоциональную и физическую энергию. Минато долго молчал после откровения Сасори, а последнее предложение его и вовсе озадачило: что может помочь его сыну? И он покраснел от выдвинутых идей. Нет! Он не может думать о том, что Дейдаре нужно больше заниматься сексом. Это мерзко и аморально и отвратительно. Но каким спокойным Дейдара был последующую неделю после приключения с Итачи. Намикадзе помотал головой, может быть Дейдаре стоит заняться каким-нибудь спортом? - Поэтому он считает, что достоин самостоятельно принимать решения, и никто ни Вы, ни я не смеем упрекать Дейдару в выборе. И ведь знаете, он прав. – Продолжил Сасори, когда взгляд собеседника сфокусировался на нем. - Но я все-таки его отец, я несу ответственность. - То есть Вас интересует собственная задница, если он вдруг набедокурит? Не волнуйтесь, Куроки не из тех, кто не отвечает за свои слова. Мужчины помолчали еще немного, пока у Акасуны не зазвенел телефон. - Извините, - попросил Сасори и отошел ответить звонившему. - Ничего страшного, - пробормотал Минато автоматически, не заботясь о том, что Сасори его не услышал. Сейчас Намикадзе обдумывал слова Сасори о Дейдаре, о его жизни, об идеалах, и создавал совершенно новый образ в голове. Оказывается Куроки но Дейдара совсем не такой каким кажется на первый взгляд. Нет, он не лучше и не хуже, он глубже, вдумчивее, сложнее. Было непривычно видеть этого грубого парня в новом свете. - Вот уж точно совершенство, - усмехнулся сам себе Минато. - Что? – Это вернулся Сасори, и не разобрал последних слов Минато. Мужчина покачал головой, словно говоря, что неважно, всего лишь мысли в слух. Акасуна пожал плечами и продолжил: - Меня ждут, так что до встречи. - Да, пока, - кивнул блондин и тоже поднялся. Что ж, если Дейдара ошибется, теперь Минато будет рядом что бы вытащить его из трясины. *** На следующий день Минато отдал Дейдаре доверенность на самостоятельное принятие решений в отношении договоров. Дейдара удивился, но поблагодарил, а так же Минато посоветовал найти хорошего представителя, а сам разместил небольшую заметку у себя в журнале. Прошло несколько дней, а потом на Дейдару посыпались предложения. Сначала он даже не понимал, что конкретно от него хотят, но ему предлагали деньги и несложную работу позирования. Хотя последнее целиком и полностью зависело от фотографа, некоторые любили полностью постановочные фотосессии, некоторые наоборот давали моделям свободу, мол, двигайтесь, творите, что придет в голову, а я все увековечу. И Дейдаре больше нравилось работать именно с такими мастерами, он мог быть самим собой и снимки получались живыми, настоящими, горячими. Ему нравилось работать с другими парнями или девушками, тогда он не чувствовал стеснения перед камерой, тонко понимал настроение партнера и мгновенно подстраивался под него, отдавая себе отчет что модельный бизнес все же не для него. Но Дейдара был просто в экстазе, когда Минато листал очередной журнал, в котором натыкался на откровенную фотографию сына, и обливал себя кофе. Самое интересное, что чем больше работал Куроки тем больше поступало предложений и практически каждый фотограф ему говорил, что камера его любит, но Дейдара отмахивался и уже скоро начал отказываться от большинства заказов. Работа отнимала много времени, сил и даже университетские задания пришлось до поры отложить. Однако же скопление мыслей, Дейдара не в силах был разогнать. После ночи с Итачи его тело словно бы стало более чувствительным, реагировало на любые откровенные прикосновения партнеров по сьемкам, горело и требовало. Требовало Итачи, с которым было очень больно, по собственной дейдариной глупости. Желало сильных рук на бедрах, языка на шее и твердого члена возле ягодиц. Каждая ночь и утро превратилось в пытку. Организм хотел попробовать еще раз, и именно с Итачи, когда как психологически Дейдара боялся боли. Он загнал себя в замкнутый круг и проклинал Учиху, который так не вовремя нашел себе невесту. Почему-то с Итачи было не страшно, а правильно и хорошо, не смотря ни на что. Итачи чего-то не хватало. Он каждый день встречался с Тен-Тен и кажется, начал было верить в то, что не все женщины одинаковые. Но Итачи не хватало физической составляющей их отношений. Он чувствовал себя неудовлетворенным, а потому более раздраженным, чем обычно. Но настаивать на близости с Тен было бы неправильно, он слишком ее для этого уважал, да и она сама не проявляла инициативы, ни единого намека. Они все так же ходили по кафе, гуляли по городу и единственным проявлением чувств, которое могли себе позволить молодые люди, это рука в руке. И все было невинно и романтично, но Итачи этого было мало. Девушка не давала ему ни обещания, как было с Дейдарой, ни эмоциональной разрядки, как было с тем же Дейдарой. И их пара больше походила на друзей. На друзей, у которых есть табу на некоторые темы для разговора. Им необязательно было говорить о сексе или заниматься им, но Итачи этого хотел, и он не желал участвовать в процессе один. А девушка оказалась слишком правильной. Итачи сидел на работе и размышлял о предстоящем вечере, если ничего не изменится, то стоит ли ему разорвать отношения. Одно дело родители и предложенная девушка в качестве невесты, совсем другое его потребности. И начинать настолько серьезные отношения со лжи Учихе не хотелось. Потому он намеревался поговорить с Тен-Тен и если ничего не измениться, - действовать по обстановке. Вздохнув, Итачи все же решил немного поработать. Он взял один из журналов на своем столе и бездумно принялся его листать, подперев голову ладонью. Его глаза расширились когда он увидел Дейдару в объятиях неизвестного ему парня. Они стояли так близко друг к другу, и неизвестный ненавязчиво поглаживал бедра и ягодицы Дея, когда сам блондин чуть отогнувшись назад, смеялся. Рядом имелась какая-то надпись, но Итачи ее проигнорировал, он прожигал взглядом фотографию и неизвестную модель, что посмела так откровенно пялиться на Куроки. Откровенно и похотливо. Совсем не к месту вспомнилась их единственная ночь, каким Дейдара тогда был страстным и ненавязчивым, как изгибался, насколько оказался ненасытным, и в Итачи что-то полыхнуло. Его тело налилось свинцом, а между ног раскалилось. Он никогда не становился таким твердым и так быстро, когда думал о Тен-Тен, кажется, он почти и не думал о ней в подобном ключе, Итачи казалось, что так он ее оскорбляет. Дейдара же, с ним было проще, они понимали друг друга. Знали, что ничего серьезного не выйдет, и могли позволить себе несколько необязывающих ночей. И почему Итачи отказался? Почему не стал продлевать отношения? И тут же сам себе ответил на вопрос: потому что нравился Дейдаре, потому что встретил девушку, и потому что никому не хотелось врать. Прежде всего, Дейдаре и Тен, а со своими чувствами Учиха надеялся разобраться самостоятельно. И сначала все казалось правильно, но отчего тогда такая реакция на Дейдару, откуда ревность? Итачи еще раз посмотрел на злополучную фотографию, и с остервенением кинул журнал через стол, после чего вышел из кабинета, что бы немного освежиться. Он направился в туалет, где мог бы умыться холодной водой, что бы заставить себя думать о работе и головой, а не о личном и членом. Туалетная комната оказалась занята всего одним посетителем, и Итачи сглотнул. Дейдара стоял к Учихе спиной, он немного наклонился над раковиной и очевидно мыл руки. Его зад облегали бардовые кожаные брюки, и Итачи не мог не смотреть на него, зная наперед как внутри горячо, туго, влажно. Губы пересохли, дыхание участилось, а потом Дейдара поднял глаза, и их взгляды встретились в отражении зеркала. - Все нормально? – спросил он, оборачиваясь, списав состояние Итачи на болезнь. - Нормально, - прохрипел Итачи, а Куроки усмехнулся, когда понял, что тот не болен совсем, просто что-то сильно его завело. Или кто-то. Походкой от бедра, Дейдара приблизился к мужчине, они смотрели друг другу в глаза, не смея прервать контакт, только иногда Дейдара чувствовал, что его губы притягивают взгляд Учихи, точно то же происходило и с ним. Они были так близко, но Дейдара не смел, позволить себе слишком многое. И потому он положил ладонь на оттопыренные брюки Итачи и чуть сжал. Учиха поддался в его подставленную руку. Он попытался обнять Дейдару, но тот извернулся, ускользая из объятий, тем не менее, продолжая ласкать жаждущую плоть. - Давно никого не было? – подразнил Дейдара. Итачи застонал сквозь сжатые зубы, и вновь толкнулся бедрами. - Кто же довел тебя до такого состояния? – почти ласково спросил Дейдара. – Так сильно хочешь, - он продолжал работать ладонью, сжимая и поглаживая, доводя до исступления. - Я хочу тебя, - прошептал Дейдара, он прикрыл от удовольствия глаза, будто это его сейчас ласкают. – Я тебя хочу, - повторил и застонал от собственной дерзости. - Скажи мне как? – Выдавил Итачи. - Тебя внутри, рядом, со мной. Везде. А после Итачи кончил, и Дейдара отстранился. Что ж, Куроки достаточно возбужден, и он будет доволен. - А ты? – отдышавшись, спросил Учиха, и Дей с непроницаемым лицом ответил: - Меня ждет Сай.