Заклинатель змей/смерти

В подвале было темно, но сухо и ничего, на первый взгляд, не предвещало беды. — Почему ты хранишь их здесь? Это разве законно? На ней были коричневые сапожки на небольшом каблуке, узкие темно-синие джинсы и белая футболка. При первом порыве сухого ветра она поежилась и покосилась на идущего рядом парня. — Гарри. Ответь мне, а то все становится жутким, — в ее голосе была нотка иронии, но и правда в нем была. Страх. Непонятное, сдавливающее грудь чувство. Предчувствие. — Да все в порядке, Ник. Ты знаешь меня сколько? — парень задумчиво пнул попавшийся под ногу камень и перевел глаза на подругу. Та, заметив его озорной взгляд, с облегчением вздохнула. — Мы дружим с пяти лет. И за все это время ты не переставал меня удивлять, — она хотела добавить что-то еще, но запнулась и покраснела. Это была первая их встреча после почти полугодовой ссоры. Все началось с того момента, как он увидел ее с Луи — их общим другом, другом Гарри. Ника и Луи сидели у него в машине, кажется, целовались, но подробностей Гарри не помнит. Он старался их забыть, и у него получилось это сделать, но одна сцена до сих пор стояла у него перед глазами. Рука друга, сжимающая грудь Ники сквозь футболку. Это было так грубо, так скверно, так…неправильно. Гарри до сих пор думал, что его подруга заслуживает лучшего, но терпеть одиночество он уже больше не мог. Тогда, когда Гарри исчез полгода назад, Луи высказал предположение, от которого у Ники до сих пор идут мурашки по спине. «Он любит тебя, это только слепой не заметит». Тогда Ника лишь ухмыльнулась и забросила эту мысль в дальний ящик, прежде чем забросить обтянутые чулками ноги на талию Томлинсону. Но несколько дней назад Гарри объявился, узнал, что Ника и Луи теперь живут вместе и помолвлены, и решил, что с него хватит. И он привел девушку к себе в «царство». — Так ты мне расскажешь, чем занимался все эти шесть месяцев? — Покажу, — почему-то от его улыбки у Ники по спине пробежали мурашки. Но это ведь ничего не значит, правда? *** Он привел ее в подвал, на заброшенной станции метро, поэтому здесь так часто дули сухие порывы ветра от проходящих рядом поездов и поэтому здесь было так шумно. И поэтому здесь было так страшно. Сначала они шли по прямой, но потом им пришлось спуститься по лестнице вниз на несколько метров — Ника чувствовала прикосновение холодных пальцев Гарри на своей талии, но убрать руку она не посмела. Гарри открыл перед ней скрипучую дверь — в полутьме Ника увидела лишь очертания прутьев, а в комнату сквозь решетку в потолке падали капли воды. — Мрачноватое место. — Они любят мрачные места. Девушка уже хотела спросить, кто это — «они», но Гарри включил свет, а через секунду комнату огласил тихий вскрик. — Боже мой…— Ника отступала до выхода, пока не наткнулась спиной на грудь Гарри. Парень обхватил ее руки ладонями и тихонько подтолкнул вперед. — Поздоровайся с моими новыми друзьями. — Что за хрень?.. — глаза Ники встретились с тремя парами холодных, белых, злых глаз. Три огромные змеи, растянувшись по всю длину вдоль стен, шипели и извивались, переплетаясь друг с другом. Гарри обошел застывшую девушку, подошел к самой большой змее, поднял ее за бело-желтую шипящую голову и повернул к Нике. — Это Цитрус. Посмотри на этот шикарный цвет, как будто лимон, правда? — Ника кивнула бы, не оцепеней она от страха. — Почему ты их здесь держишь? Как….как вообще? Стайлс выпустил из рук чешуйчатого монстра, подошел к девушке, прикоснулся к ее коже своими холодными пальцами. — Они не скользкие, чувствуешь? Я увидел их в доме одного сумасшедшего, тот продал их за бесценок, а я теперь ухаживаю за ними здесь. Тут все, что им нужно — только все в другой комнате. Там и деревья, и песок, и водоем. Для тебя я приготовил только троих. — Только? У тебя что, их больше? — Ника пыталась отступить назад, хоть на пару сантиметров подальше от этих чудищ, но Гарри удерживал ее железной хваткой. У парня заняло пара секунд защелкнуть железную дверь на замок, а ключ бросить назад, в самую гущу шипящих тварей. — Двадцать. У меня их двадцать, — сказал он, одновременно зажимая рот Ники ладонью. Теперь, в темном освещении подвала, девушка увидела то, что не распознала с самого начала — в глазах у Гарри поселилось зло. То ли это был страх, то ли темнота, но укол в бедро Ника почувствовала только когда Гарри уже вынул иглу. Девушка хотела вырваться, убежать, спастись, но ноги неожиданно размякли, а комната стала трястись, словно при землетрясении. — Это яд вон того желто-белого питона. Ты от него не умрешь, но способность управлять своим телом потеряешь, — голос Гарри доходил до девушки словно через большой металлический коридор, от стен которого отражался каждый звук. Только через минуту она поняла, что парень поднял ее руки, привязал их за запястья к прутьям на двери и отступил в сторону. Ника видела его темную фигуру, снующую по комнату, она видела, как он отбросил в сторону одну змею, за ней вторую, а потом и большого питона. На полу, в луже крови, лежал мертвый Луи. — Я убил его парой часов раньше. Жаль, что ты не застала этого. Не бойся, питоны его есть пока не будут. Пока они не голодны. Яд так быстро распространялся по телу Ники, что новость о смерти жениха не произвела на нее должного впечатления. Ей казалось, что она даже плакать разучилась. Ей казалось, что скоро она забудет, кто такой Луи. — Он ведь трахал тебя, да? — голос Гарри неожиданно оказался так близко, словно он говорил у нее в голове. В следующий миг его пальцы расстегнули молнию на джинсах девушки, Гарри опустил их до колен, одновременно раздвигая застывшие колени Ники. — Ну, раз он трахал, то почему мне нельзя? — будь она в сознании, может и почувствовала бы что-нибудь, но реальность ушла из-под ног Ники как раз в тот момент, когда Гарри через несколько минут застегивал свои джинсы, удовлетворенно ухмыляясь. *** Очнулась она через восемь часов от сильной головной боли и странного привкуса смерти во рту. Как только Ника открыла глаза, Гарри закрыл ее рот грязным, противным ей сейчас поцелуем, одновременно лаская ее через ткань трусиков. — На этом все, милая. Я получил, что хотел вот уже столько лет, а ты сейчас умрешь. И все. Это были последние слова, которые он сказал ей перед смертью. Сознание Ники все еще было отрывочно, но через несколько секунд до нее доходит, что что-то теплое, сильное обвивается вокруг ее тела. Это «что-то» скользит по ногам, по бедрам, вот оно уже обвивается вокруг ребер, сжимаясь с невероятной силой. «Питон» — последнее слово, которое успевает проскочить в ее голову, прежде чем змея сжимается еще сильнее, перекрывая доступ к кислороду. Она обволакивает ее шею, сжимает так, что хочется кричать, но нет сил даже открыть рот. Ника выдыхает, старается набрать кислород, но не успевает — змея сжимается опять, шипит на ухо языком смерти, ломает ребра. Странная штука жизнь — никогда не знаешь, когда придется с ней прощаться.