***
Хотелось сдохнуть. Отец всегда говорил ему, что он слишком правильный. Что боится действовать, когда нужно. Отец всегда оказывался прав. И это так чертовски бесило, что вой застревал где-то в горле, становясь похожим на жалкий щенячий скулеж дворняги на углу переулков Хогсмида. Такой беспомощный и никому ненужный. Такой же, как и Кристиан в ту минуту, когда шумно распахнул дверь своей спальни. Комната пустовала. Он швырнул сумку куда-то в стену, из-за чего оттуда вывалилось несколько учебников и пергаменты. Юноша опустился на пол и сжал пальцами виски. Как он докатился до этого? Сидеть и молчать, пока гребанный Поттер становился королем мира, целуя Клементин в губы на глазах у всей школы. На его глазах. Целовал его Клементин на его же, черт возьми, глазах! И он ничего не сделал. Не встал, не оторвал этого кретина от нее, не убил голыми руками посреди Большого зала, чтобы все видели, насколько этот Поттер ничтожество. Молча жевал свой завтрак, позволяя забирать какому-то недоноску самое прекрасное создание. Его Совершенство. Губы Забини растянулись в улыбке, такой глупой и детской, потому что даже сейчас он смог оказаться в выигрыше. Он сумел обойти Поттера хоть в чем-то: свой первый поцелуй Клементин подарила именно Кристиану. И пусть это осталось воспоминанием о детском интересе, он все еще тешил себя надеждой, которую варварским способом выдергивали из его рук. Но никто не собирался сдаваться. Кристиан помнил тот день до мельчайших подробностей: песчинки под ногами, тонкое покрывало и скомканное платье Клементин где-то рядом, пока его владелица стремглав неслась к воде, пересекая пустынный пляж. Оливия тогда не захотели идти, неосознанно оставив их вдвоем. Юноша сидел на берегу и ждал, когда подруга вернется из объятий моря. Ее светлые волосы прилипли к плечам и лицу, когда она выбирались наружу. Солнце пекло, желая ощупать ее бледную кожу своими лучами, но девушке было будто все равно. Она забавно щурила глаза и морщилась из-за попавшей в нос воды, когда протискивала руки к полотенцу, чтобы укутаться в него и просидеть так до самого вечера, болтая с Кристианом о всякой чепухе. И когда за горизонтом стало скрываться алое солнце, окрашивая небо и водную гладь красками, Клементин задала вопрос, не испытав при этом ни грамма стеснения: — Ты уже целовался с кем-нибудь? Кристиан удивленно вскинул брови, поворачиваясь к ней. Ее кожа приобрела розовый оттенок заката, а уже высохшие волосы блестели огнем. Он не знал, что отвечать, боялся внутри показаться ей неопытным мальчишкой в свои пятнадцать лет (какой вздор!). — Да, бывало, — он бросил это излишне уверенно, отводя взгляд. — Я хочу научиться! — выпалила она и с вызовом подалась вперед. Сердце юного Забини вдруг куда-то пропало, просто испарилось, потому что он перестал чувствовать текущую по венам кровь. Неужели эта девочка действительно желала такого? Нравился ли он ей? Нравилась ли она ему? Кристиан не мог сказать точно, но каждый раз, когда чета Малфоев спускалась на завтрак в особняке его семьи, он сразу находил взглядом Клементин, наблюдал, как она садится за стол и как улыбается брату, пока отец целует ее в щеку. Он незаметно высматривал ее из окна своей комнаты, пока она совершенствовала свои навыки полетов на метле под руководством старших. Да, нравилась. Слишком очевидно нравилась. Кристиан сглотнул тогда, ощутив ее дыхание достаточно близко, а потом, отчего-то вдруг осмелев, наклонился и запечатлел поцелуй на розовых губах. Она вздохнула и чуть раскрыла рот, двигаясь совершенно интуитивно, доверяя ему. И пусть в тот момент они оба были детьми, Кристиан понял, что влюбился на всю жизнь. Маленькая ладошка Клементин опустилась на его гладкую щеку, и он позволил себя аккуратно обнять девушку чуть выше талии одно рукой, чтобы не напугать и не переборщить. Это был их первый поцелуй. Спустя несколько секунд она отстранилась первой, подарив ему удивленный взгляд, а через мгновение звонко рассмеялась. Юноша подхватил ее смех, не зная, как реагировать. Она смеялась над ним? Над ситуацией? Поняла, что его опыт в поцелуях равняется нулю? — Это оказалось очень приятно! — Улыбка на лице не угасала. — Я рада, что мой первый поцелуй был с тобой. — Правда? — Конечно, я ведь люблю тебя, — ее голова опустилась на плечо Кристиана. — Ты же мой самый лучший друг. Друг. Кристиан готов был рвать на себе волосы от несправедливости. Их первый поцелуй оказался единственным, потому что Клементин Малфой даже ни разу о нем не вспомнила, не поднимала эту тему и вела себя как обычно. А он мечтал каждую ночь о том, как повторит. Закрывал глаза и представлял тот самый пляж на берегу Сицилии, рассыпанные по плечам полувлажные волосы четырнадцатилетней Клементин, легкий румянец и сладкие девичьи губы. И каждый раз досадно вздыхал, принимая реальность, где эта девушка была близко, но при этом вне досягаемости для него. И какой-то чертов Поттер мог целовать ее так легко и беззаботно, пока сердце Кристиана разбавлялось на мелкие осколки, которые он старался сохранить и не потерять ни одного, чтобы в нужный момент их можно было склеить. Он был готов склеить свое сердце заново, если бы Клементин дала ему шанс… Но ей было не до этого. Клементин не думала о чужом сердце, беспокоясь лишь о собственном. Так иронично по-слизерински — думать о себе, а не о других. Ей было стыдно за это, но она, к сожалению, была бессильна.***
Туфли звонко стучали по каменному полу, отражаясь глухим эхом от стен. Девушка снова шла в ту кладовку на третьем этаже, ощущая себя полнейшей дурой, которая ввязалась туда, откуда трудно выбраться. Джеймс стоял у одного из подоконников, привалившись боком к стене. Первый урок закончился несколько минут назад, когда он выбежал из класса, чтобы успеть прийти раньше Клементин. И успел. Он поднял голову, услышав знакомый такт шагов. Она шла не слишком быстро, все так же плавно и расслабленно, пока ее расстегнутая мантия развивалась за спиной, становясь подобием щита. Платиновые волосы аккуратными локонами спускались ниже плеч, а та самая темная прядь по-прежнему была заправлена за ухо. Забавно, что девушка никогда не позволяла своим каштановым волосам лежать с платиновыми. Сколько он помнил Клементин, эта прядка покоилась за ухом, либо же заплеталась в тонкую косичку. Стеснялась ли такая самоуверенная девушка маленькой особенности в своей внешности? — Ты пришла, — улыбнулся Джеймс, протягивая руку вперед, чтобы ухватить за талию подошедшую на достаточное расстояние Клементин. Она внутренне сжалась, но не подала виду. — Я всегда прихожу, ты ведь знаешь, — ее пальцы прошлись по его плечу. — Думал, ты предпочтешь общество Забини, — карие глаза сложились в прищуре, что заметно расслабляло девушку. Но не теперь. — Я встречусь с ним после занятий, — осторожно произнесла она. Джеймс ничего не сказал, хоть она и ожидала такой реакции. Он не ревновал ее. Его взгляд всегда был наполнен нежностью и безграничным доверием, даже когда речь заходила о Кристиане. Потому что знал: Забини лишь друг. Если он не был другом, то они были бы уже давно вместе. Это ведь логично. Логично. А у Клементин с логикой в последнее время было очень туго. — Зачем ты подошел ко мне при всех? — Разве это запрещено? — он в удивлени вскинул одну бровь. — Нет, что ты! — Ее глаза растерянно устремились куда-то в эмблему его расслабленного галстука. — Это было неожиданно, я немного опешила. — Все равно все об этом болтают, — Джеймс подхватил пальцами ее подбородок и чуть приподнял, чтобы увидеть лицо. — Не хочу прятаться. Нам же нечего скрывать? Скорпиус вряд ли будет против. — Он даже рад… Джеймс наклонился к ней и легко коснулся ее губ своими. Рвано выдохнув, Клементин прикрыла глаза, поддаваясь юноше. Он целовал ее умело и нежно, по-детски трепетно, не нарушая границ дозволенного. В этих поцелуях она всегда старалась забыться, отключить голову и не думать ни о чем, но с каждым разом выходило все хуже. И пока гриффиндорец разворачивал ее и усаживал на подоконник, чтобы головы находились на одном уровне, пока он крепче обнимал ее и углублял поцелуи, ее сознание оказывалось в другом месте: под деревом во дворе школы. Салазар, во что она ввязалась? Целовалась с одним, а думала о другом. Клементин помнила, как ушел Кристиан из Большого зала, даже не доев свой завтрак до конца. В мозгу отпечаталась эта напряженно-прямая спина, пропадающая в толпе студентов. И дикое желание побежать за ним было подавлено сидящим за столом напротив Джеймсом Поттером, отправляющим ей свою самую теплую улыбку. Она не заслуживала его. Он был честен и прекрасен, словно щенок, жаждущий ласковых рук. И он ей нравился, правда нравился, но не настолько, чтобы не думать о Кристиане. Иногда она вспоминала тот разговор, когда Забини застал ее в кладовке с Поттером. Тогда ей хотелось вернуться в прошлое и все поменять, лишь бы не видеть себя в его глазах предательницей. Пусть на следующий день все стало, как и было раньше, Кристиан вел себя обыденно: улыбался, помогал с уроками и болтал на переменах о чепухе, — она знала, что что-то происходит. Знала его слишком хорошо, чтобы не поверить и спросить. Но выбирала молчание, пользуясь худым миром между ними. Пальцы прошлись по ее бедру, касаясь края форменной юбки. Рука Клементин тут же сжала плечо Джеймса, и он остановился. — Прости, я увлекся, — виновато покраснев, прошептал он. — Все хорошо, я… — Ничего не говори, я знаю, что ты не хочешь спешить сближаться настолько. Я понимаю. Он нежно чмокнул ее в кончик носа и отстранился. Она мысленно разрыдалась. — Пора вернуться к занятиям, — Малфой улыбнулась и позволила снять себя с подоконника. И когда Джеймс в очередной раз попытался взять ее за руку в школе, спускаясь в более оживленный коридор, он испытал удачу, потому что она позволила сделать это. Юноша шел медленно, наслаждаясь моментом, пока все вокруг смотрели на их переплетенные пальцы, шепчась за спиной, не веря, что слухи оказались чистой правдой. Теперь он мог спокойно говорить с ней в стенах Хогвартса, обнимать и целовать там, где вздумается, и тогда, когда захочется. Проходя мимо слизеринских семикурсников, Джеймс заприметил Скорпиуса в обществе Кассандры. Друг неверяще посмотрел на него и подбадривающе подмигнул. Кажется, сейчас Джеймс Поттер стал самым счастливым человеком в мире, идя рядом с самой прекрасной девушкой. Но Скорпиус увидел не только восторг Джеймса. Он знал свою сестру слишком хорошо, и эта напускная уверенность тлела перед ним, обнажая сомнения в ее взгляде. Она выглядела так же, как и он сам, когда находился с Кассандрой. — Не верю, что она начала встречаться с Поттером, — задумчиво произнесла Блэквуд, провожая новую парочку взглядом. — Бедный Крис. — Плевать мне на Забини, — бросил в ответ Скорпиус. — Не удивительно. Ты должен быть рад, что твоя сестра встречается с твоим лучшим другом. Я бы тоже обрадовалась на твоём месте. — Ты ничего не знаешь, Кэсс, так что старайся не болтать. — Что ты имеешь в виду? — Кассандра нахмурилась. — Забудь. — Ты не выглядишь довольным… — Сказал же — забудь! — Скорпиус раздраженно повел плечом, отстраняясь от девушки. Она поджала губы и сложила руки на груди, не зная, куда их деть. У Малфоя частенько проскальзывали грубые интонации в диалогах, когда он не особо хотел говорить ей что-то. Они вообще мало разговаривали. Точнее, говорила Кассандра, а он лишь добавлял какие-то уместные фразы, чтобы поддержать беседу. Кажется, Скорпиус нормально разговаривал только с членами семьи и с Поттером; остальные же довольствовались либо шутками, либо имитацией участия в разговоре. Слизеринец оттолкнулся от стены, чтобы пересечь коридор и зайти в класс с однокурсниками, оставив при этом Кассандру наедине с самой собой. Мимо носились младшекурсники, даже не старавшиеся идти аккуратно. Кто-то задел его плечом, из-за чего Скорпиус круто развернулся на месте, свободной рукой удерживая на плече свою школьную сумку. По-хорошему, будучи старостой, он вполне мог бы снять несколько баллов с виновника столкновения, но не стал, встретившись с ним взглядом. Когтевранец оказался немного ниже ростом, и Малфой узнал в нем одного из Скамандеров. — Смотри под ноги, пернатый, — он расправил съехавшую с плеча мантию. — Или снова приклеишь меня к полу, Малфой? — едко бросил тот, тем самым обозначая себя. Лисандер. Губы слизеринца сложились в снисходительной ухмылке, какую обычно дарят ляпнувшим глупость детям, чтобы взрослый не выглядел так раздраженно, как чувствовал себя изнутри. — Тебя кто-то приклеил к полу, и ты решил, что это я? Так хочется моего внимания? — Кто бы сомневался, — Лисандер глухо усмехнулся, выпрямляя спину, чтобы быть на одном уровне с оппонентом. — Ты же никогда не признаешь. — Топай в класс, Скамандер, — холодно, точно отец, протянул Скорпиус, уже разворачиваясь в сторону открытой двери кабинета. — Не пытайся усидеть на двух стульях! — бросил пятикурсник вслед. Он остановился всего на долю секунды, укладывая в голове услышанные слова. Одному Мерлину известно, о каких двух стульях могла идти речь, а учитывая, что руки Скамандера практически всегда были увешаны странными браслетами с бутылочными пробками и стекляшками, нетрудно догадаться, что у парня явно не все дома. Кто-то очень хотел внимания. — В “Сладком королевстве”. Это был ты. Джеймс не стал бы подставляться перед своей сестрой. А ты из тех, кому плевать. — Скамандер, сходи к Помфри и проверь голову: у тебя горячка, — Скорпиус даже не обернулся к нему, просто сказал, глядя перед собой, и зашел в класс. Лисандер смотрел на то место, где слизеринец стоял, еще несколько секунд, что-то пробормотал себе под нос и ушел вместе с потоком людей. Стоявшая у стены Кассандра с приоткрытым от изумления губами наблюдала за произошедшей перепалкой. Она посмотрела вслед уходящему Скамандеру, провожая его спину в толпе. Что-то зашевелилось в районе солнечного сплетения, сопровождаясь легким, но ощутимым холодком. Она испуганно охнула, почувствовав чужие пальцы на своем запястье. — Все хорошо? — родной голос Айзека вывел ее из транса. — Идем, а то опоздаем на Травологию. Сегодня же практическое. Надеюсь, ты не потратила вчерашний вечер на маникюр, иначе я не готов слушать твое нытье из-за земли под ногтями. Лонгботтом обещал что-то веселое… Кассандра была как никогда благодарна брату за его страсть к бессмысленной болтовне, поэтому быстро отвлеклась на обсуждение предстоящего занятия, забывая о странном холодке внутри и о Скорпиусе, скрывшимся за дверьми класса. Сам же Скорпиус решил посвятить свои мысли предстоящей тренировке, а не поехавшей крыше Скамандера, ищущего во всем скрытый смысл. И черт его дернул тогда заколдовать ноги этого недоумка!***
День тянулся медленно, а лекционные занятия ничуть не воодушевляли студентов. Середина недели всегда оказывалась самой трудной, чтобы ее пережить. Радовало лишь одно: наступила приятная прохлада ноября, что делало прибывание в учебных помещениях более комфортным. Альбус монотонно рассказывал новую тему, расхаживая взад-вперед возле своего стола, пока заколдованный мел оставлял заметки на доске. Скрип перьев сопровождал его голос неким аккомпанементом. Лекции — самая нелюбимая часть его работы. Альбусу с трудом удавалось смиренно слушать, но так же смиренно говорить оказывалось в разы сложнее, а энергии на подобное уходило вдвое больше, чем обычно. Взмах палочки, и перед каждым из присутствующих появились свитки. Студенты стали их разворачивать — по классу прошелся недовольный гул. Альбус привалился к краю своего стола, не скрывая веселой усмешки. — Это же сегодняшняя лекция! — возмутился кто-то с задних парт. — Очень наблюдательно, Дуглас, пять очков, — кивнул ему профессор, вызывая несколько смешков. — Мы же столько писали! — И это невероятно усовершенствовало ваши навыки письма и концентрации. Темные искусства требуют полного внимания и сосредоточения на мелочах, иначе это сыграет против вас. Запомните: неверное движение пера над пергаментом равняется кляксе, но если так же дрогнет палочка — беды не миновать. Кто-то устало потянулся, отложив письменные принадлежности и наконец расслабляясь. Пятикурсники в этом году были загружены из-за предстоящих экзаменов, и пусть Поттер зарекомендовал себя как вполне лояльный преподаватель, даже он не давал детям бездельничать. Сегодня, к примеру, заставил писать лекцию, а потом раздал уже готовые конспекты. Посреди класса взметнулась рука одной студентки. — Есть вопросы, мисс? — Альбус заинтересованно посмотрел на девочку. — Профессор, это правда, что в школу прибыли люди для расследования? Он опешил, но не подал виду. Конечно, стоило ожидать, что посыплются вопросы из-за случившегося, но он не был готов к тому, что ответов будут ждать от него. Альбус сам не знал, что сейчас происходило в стенах школы, а прибывший Драко Малфой (речь шла именно о нем) только нагнетал обстановку, хоть и оказывал помощь в Больничном крыле — и не только. Пока его супруга разбиралась с контрзаклятием, пропадая в выделенном кабинете часами, он разрабатывал новые зелья, способные продлевать жизнь пострадавшим студентам. — Какая тебе разница? — раздался голос Лили Поттер, повернувшейся к парте той, кто спросил. — Это касается только определенного круга лиц. — Как легко быть привилегированной, — фыркнул Дуглас. — Лили права, — возразил профессор. — Только узкий круг знает обо всем, поэтому я не могу разглашать тайну. А еще это никак не относится к теме наших занятий. Дуглас разочарованно вздохнул под монотонный голос профессора Поттера, продолжившего читать скучную лекцию. Оливия подняла руку, привлекая внимание. Альбус вопросительно приподнял бровь, предвкушая ворох бессмысленных вопросов от одной из самых болтливых его студенток. Да, он выделял ее как самую разговорчивую и жаждущую внимания. К тому же, она знала больше, чем должна была. — Почему никто не рассказывает о проклятии? — ее голос отразился эхом. Профессор прикрыл глаза, собираюсь с мыслями. Ожидаемо слышать подобное от Забини, но он все-таки не был до конца готов отвечать на такие вопросы. Детей требовалось отгородить всеми возможными способами от разговоров о проклятии, чтобы их умы никак не подвергались проблемам школы и преподавателей, а уж тем более и Министерства. — Кажется, мисс Забини, я довольно четко дал понять, что эта информация конфиденциальна. — Это же нечестно! — продолжила она. — Так спроси у Макгонагалл, раз тебе так интересно, — встряла Лили, явно пытаясь защитить брата. — Заткнись, Лили! Это тоже Темные искусства. Как нам защищаться, если мы не знаем, с чем столкнулись? — Оливия нахмурила темные брови. — Вы должны объяснять такие вещи. — Я преподаю определенную учебную программу. Если кого-то не устраивают мои занятия, вы можете обратиться к директору с жалобой. Профессор Макгонагалл выслушает каждого. — Но я… — На этом все, мисс Забини. Лили посмотрела на однокурсницу, впервые увидев ее растерянный взгляд, адресованный Альбусу. Тот же просто взмахнул палочкой, и мел опустился коробку, а доска очистилась от многочисленных записей. Он не стал надевать мантию, когда покидал кабинет, оставив ее на том же месте, где и всегда. Лили заметила его замешательство, хоть брат и умел контролировать эмоции на своем лице. Оливия лезла не в свое дело, загоняя тем самым его в тупик. Он не мог ответить на поставленные вопросы, не имел на это права. Девушка вздохнула, собирая свои принадлежности в сумку; Луиза, сидевшая рядом, последовала ее примеру. Подошел к концу последний урок, поэтому желание побыстрее оказался в башне было обоюдным. Подруги сложили вещи и вдвоем слились с толпой уходящих по гостиным студентов.***
Лили бросила свою сумку прямо на пороге спальни и с разгона плюхнулась на свою кровать под смешки Луизы и недовольное бормотание Джии. Девушки расположились по периметру комнаты, намереваясь провести остаток дня в тишине. Лили поднялась, чтобы переодеться, и бросила свой взгляд в окно: вдалеке кружили ребята из команды Слизерина по квиддичу. Они были довольно далеко, чтобы разглядеть лица, но удалось заметить платиновую макушку капитана, зависшего на метле выше всех в позиции наблюдающего. Скорпиус сжал древко метлы бедрами и выпрямился, чтобы снять неудобные перчатки и засунуть их в карман спортивных штанов. Чуть ниже летали охотники, забивая друг за другом квоффлы. Мальсибер не успевал защищать кольца, за что получал замечания от Малфоя и злился. Сегодня была первая тренировка Айзека в этом году. Да, он снова взял его в команду, когда Кэсси проговорилась о том, что брат не давал покоя своей болтовней о печальной судьбе изгнанного из квиддичной сборной. Блэквуд хорошо играл, но его перемены настроения сбивали всех игроков. — Мерлин, Айзек, смотри, куда ты пасуешь! — Кристина Нотт еле отбила квоффл, который летел мимо нее на достаточном расстоянии. Послышалась еще пара смачных ругательств от загонщицы, после чего завязалась перепалка, в которую тут же встрял Тиберий, как самый дипломатичный в составе. Скорпиус устало потер виски и спикировал вниз, привлекая за собой остальных. Айзек раздраженно кусал нижнюю губу, поглядывая на разозленную Кристину, обругавшую его самым отборным матом минуту назад. — Айзек, еще несколько таких выкрутасов, и ты снова вылетишь из команды, как снитч из сундука, — Малфой скинул с себя плащ прям по траву. — И тебя, Кристина, это тоже касается. — Бери в команду загонщика, который будет хорошо играть, — девушка послала товарищу грозный взгляд. — Охотники, вы молодцы, — тем временем продолжил капитан, вновь оседлав свою метлу. — Основная тренировка окончена. Можете заняться отработкой своих навыков, особенно Монтегю. Тиберий, тебе следует поработать над концентрацией. Вратарь кивнул, прикидывая в уме свои ошибки. Скорпиус снова взмыл в воздух, пока остальные разбирали между собой промахи. Постепенно ребята тоже присоединились к нему, но с каждой новой минутой кто-то спускался и уходил в гостиную, заканчивая подготовку к предстоящему матчу. Малфой, напротив, до последнего не желал покидать квиддичное поле. И даже когда над Черным озером разметались огненные лучи заходящего солнца, а футболка от пота прилипла к спине, он и не думал уходить, чтобы отдохнуть и провести остатки вечера в гостиной. В его голове появилась идея пролететь над всеми башнями Хогвартса. Потянув на себя край метлы, он взмыл выше, встречая лицом порывы холодного осеннего ветра. Кажется, ночью мог пойти дождь, потому как мелкие капли периодически оседали на немного впалые щеки. А еще был велик шанс простудиться из-за контраста температур разгоряченного от тренировки тела и колючего холода ветра. В витражных окнах уже горел свет, открывая вид на коридоры с прогуливающимися студентами. На одном из подоконников целовалась какая-то парочка; Скорпиус усмехнулся и сменил направление метлы, приближаясь тем самым к башне Гриффиндора. В спальнях в основном свет был погашен, что говорило о том, что практически все гриффиндорцы проводят свободные вечера в людной гостиной. Но несколько окон все же яркими пятнами выделялись среди камня. Малфой подлетел ближе и заприметил рыжие волосы, стремительно пронесшиеся мимо окна спальни. Створки распахнулись. Скорпиус украдкой заглянул в окно, где секундной ранее мелькнула огненная макушка. Он крепче сжал древко пальцами и наклонился вперед, подлетая к каменной кладке башни. Отсюда открывался не самый обширный вид на комнату, но этого было достаточно, чтобы распознать там девушек, — а это была девичья часть общежития, — которые сновали по периметру спальни и о чем-то переговаривались. — Тебе продали отвратительные духи! — недовольно воскликнула одна из них. — Боюсь, они не скоро выветрятся, — добавила вторая, и у юноши внутри что-то перевернулось. Это комната Лили. Странно, что он не догадался об этом сразу, но кто знает, сколько рыжеволосых девушек на Гриффиндоре? Как минимум — пятеро, и все они — Уизли. За исключением Поттер, конечно. Немного утрировано, зато не так далеко от действительности. Скорпиус пригнулся, приблизившись к подоконнику, чтобы… Чтобы что? Напугать пятикурсниц? Видит Мерлин, ничего глупее в оправдание своего любопытства он не смог придумать. — Брось, это из магазина твоего дяди! — Это в очередной раз подтверждает, что тебя облапошили! — поддразнила Лили подругу. Послышался топот ног и шорох бумаги. — Продавец сказала, что в этих духах есть капелька любовного зелья, поэтому, когда мужчины улавливают запах, то не могут устоять. — Это отвратительно, Луиза, — вновь подала голос она. — Дышать невозможно! — Ты идешь? Малфой чуть приподнял голову, чтобы заглянуть внутрь, но сразу же прильнул к метле, как только до его ушей донеслись звуки приближающихся к окну шагов. Быть пойманным за подслушиванием девчачьих разговоров — не самая приятная перспектива. Створки распахнулись больше, полностью прилегая к внешним стенам. Из проема высунулась голова. Скорпиус поднял взгляд на появившуюся девушку, решаясь спикировать вниз незамеченным, но передумал. Лили подставила лицо порывам стремительно осеннего ветра, позволяя ему завладеть ее волосами, которые теперь развивались, открывая взору шею и плечи. Она шумно вдохнула поток воздуха и прикрыла глаза, наслаждаясь прохладой и свежестью. Скорпиус не думал, что ему предстоит увидеть подобную картину, и он уж точно не рассчитывал засматриваться на нее. Это точно Лили? Поттер? Никакая другая? Потому что вряд ли когда-либо в его голове эта девушка могла выглядеть именно так — захватывающе. Стыдно признать — он на самом деле засмотрелся. И хорошо, что девушка его не замечала. Малфой медленно направил метлу влево, чтобы окончательно скрыться в тени, но случайно, Салазар тому свидетель, сделал это отрывисто, из-за чего ударился плечом об камень. Лили распахнула глаза и уставилась вниз, на Скорпиуса, который так же удивленно смотрел на нее. Она хотела было громко вскрикнуть, но он тут же вскинул руку вверх, приложив ладонь к ее рту. — Ты идешь, Лилс? — спросила Луиза из другого конца комнаты. Юноша аккуратно убрал руку. — Я спущусь через пару минут, — растерянно выдавила девушка. — Меня подташнивает от парфюма. Послышалось понимающее “ага”, шаги, а после — щелчок закрывшейся двери. — Какого черта ты тут забыл? — грозно процедила гриффиндорка. — Пролетал мимо, — пожал плечами Скорпиус и подлетел выше, чтобы быть на одном уровне с ней. — Решил заскочить на огонек. — Если тебя увидят, то знай, что я не буду выступать в роли твоего адвоката. — Больно надо, — фыркнул он. Лили отошла назад и взяла палочку, чтобы закрыть окно, но не успела она подойти к тумбочке, как Скорпиус уже оказался за ее спиной, облокачиваясь всем корпусом на свою метлу, упирающуюся в пол. — Ты совсем обнаглел? Я запущу в тебя Летучемышиный сглаз, если ты сейчас же не уберешься отсюда! Сейчас же! — девушка даже не скрывала своего возмущения. — Ты выглядишь пугающе в гневе, — заметил слизеринец и осмотрелся. — Ну и бардак. — Ты зашел в гости, чтобы меня за беспорядок отчитывать? Малфой хмыкнул и ничего не сказал, наслаждаясь видом разгневанной девушки, и вдруг резко отшатнулся, когда она дернулась, занося палочку перед собой. — Я не шучу! — Салазар, угомонись, я же не убивать тебя пришел, — Скорпиус поднял руки вверх, и метла глухо рухнула на пол. Девушка только больше нахмурилась, прокручивая в голове множество вариантов исхода данной ситуации. — Я все расскажу Джеймсу, — внезапно выпалила Лили. Юноша замер, а следом комнату заполнил его громки смех. Она действительно хотела пожаловаться брату? — Воистину, отважная гриффиндорка! — На его глазах выступили слезы. — Я могу написать сестренкам, и они с радостью вступятся за меня. Лили взмахнула было палочкой, чтобы наслать на наглеца какое-нибудь безобидное, но действенное проклятие, однако тут же почувствовала удар по руке; палочка моментально оказалась на полу, бесполезно укатившись к комоду. Девушка шокировано уставилась на Скорпиуса, сжимающего ее запястье, и дернулась назад. Он не двинулся с места. Его ударило током? Статическое электричество? Тогда почему в животе волнительно закрутило в ту самую секунду, когда его пальцы сомкнулись вокруг тонкого девичьего запястья? Юноша сглотнул и пробежался взглядом по ее фигуре, замечая достаточно открытую одежду для этого времени года: персиковая блузка на тонких бретельках и джинсовая юбка. Лили поджала губы, явно чувствуя себя некомфортно, будучи объектом для разглядывания. Она вновь дернулась, стараясь высвободиться из крепкой хватки. Да, постоянные занятия квиддичем давали свой результат, Малфой был достаточно сильным, но все же не причинял боли. Дверная ручка медленно опустилась вниз, издав характерный скрежет замка. Испуг, промелькнувший в глазах Лили, отрезвил Скорпиуса, и он, подцепив носком метлу, подкинул ее вверх и схватил на лету, после чего потратил всего мгновение на раздумья и, потянув Лили на себя, скрылся вместе с ней за тяжелой бордовой гардиной. Девушка испытала чувство дежавю в эту секунду. — Лили, ты… — Луиза заглянула в спальню. — Джиа, она уже ушла, мы разминулись! Пятикурсница вошла внутрь, а сердце Лили замерло в холодном ужасе. Быть пойманной в спальне девочек вместе со Скорпиусом Малфоем, который прижимал ее к себе, стоя за шторами, — звучит как самый страшный кошмар. Слизеринец же, судя по его виду, вовсе так не считал. Девушка упиралась ладонями ему в грудь, пока он прижимал ее к себе, сцепив свои руки в замок за ее спиной. Он неотрывно смотрел на нее, пока она пыталась разглядеть тень подруги, чтобы определить, куда та направляется. Скорпиус вдохнул полной грудью сладкий аромат, исходящий от Лили, отчего желудок предательски сжался. Такие новые ощущения были ему чужды и предательски пугали. А стоило ему опустить взгляд на розовые губы девушки, как какой-то необъяснимый порыв заставил его наклониться ниже, соприкасаясь носом с гладкой щекой. Дверь снова хлопнула. — Она ушла, — шепнула Лили, боясь шелохнуться. Он сейчас до жути пугал ее. Малфой закусил губу и слегка отстранился, но все еще держал гриффиндорку в своих руках. Она смотрела на него так же испуганно, выглядя при этом настолько прекрасной, что дух захватывало. Скорпиус вновь наклонился вперед; Лили шумно выдохнула и, секунду поколебавшись, с силой оттолкнула юношу. Его голова метнулась влево, а щеку неприятно обожгло. Всего несколько секунд потребовалось, чтобы прийти в себя и хотя бы сфокусировать свое зрение. — Ты ударила меня?! — возмутился он, прикладывая к саднящей щеке ладонь. — Ты совсем рехнулась, Поттер? — Не подходи ко мне, чертов извращенец! Я все расскажу Джеймсу, и тогда от тебя мокрого места не останется! — в ее руке снова оказалась волшебная палочка. Малфой прибывал в абсолютном шоке, пока до него доходил смысл сказанных ею слов. Мерлин, каков же придурок! Минутное наваждение, возникшее буквально из воздуха, выбило его из колеи, за что и получил по заслугам. Нужно отдать должное: Лили Поттер могла за себя постоять. Скорпиус обернулся к окну, и вдруг до него дошло осознание произошедшего. — Набрызгали тут приворотной дрянью, а я виноват? — юноша внезапно разозлился. Лили едва открыла рот, чтобы в очередной раз осадить его, но замолчала. Она мысленно ударила себя по лбу, вспоминая, что несколькими минутами ранее Джиа распылила в воздухе новые духи Луизы, купленные во “Всевозможных вредилках”, которые имели очень неоднозначный эффект. Лили вдруг почувствовала дикий стыд, понимая, что погорячилась, и Скорпиус оказался не так уж виноват. — Сильно болит? — осторожно поинтересовалась она, убирая палочку в задний карман и подходя ближе. Он отшатнулся. — Нормально, — обиженно пробубнил он, уже сжимая одной рукой метлу. Самое время уйти отсюда, да побыстрее. — Прости, это все духи с любовным зельем. Мне очень жаль, я не рассчитывала… Да и ты напугал меня своим появлением! Кто вообще залетает в чужие окна по вечерам? — Я, — сухо бросил Скорпиус и подошел к по-прежнему раскрытому настежь окну. Он перекинул ногу через тонкое дерево и, даже не обернувшись на растерянную Лили, стремительно вылетел в окно, оставляя после себя лишь сквозняк и легкое жжение на ладони. Поток холодного вечернего воздуха отрезвлял, пока юноша пикировал к квиддичному полю, но перед глазами все еще стоял образ испуганной Лили в его руках. Да, воистину — прекрасно.