Магия крови

Гарри. День Рожденья. Какой веселый праздник для других. А я, видимо, урод. Все началось сегодня с утра. Уизли прислали письмо, что забрать меня в Нору не смогут, потому как Уильям поймал неприятное проклятие в пирамидах, и они сами вынуждены покинуть дом и переселиться к тётушке Мюриэль, пока Билл не поправится. Получив столь приятный подарок, я отправился к себе в убежище. Дурслям я говорить ничего не собираюсь пусть едут в свой отпуск, а я переселюсь в домик на дубах. Может, это даже и лучше, чем поездка к рыжим. Книжки Гермионы заставляют задуматься над моими прошлыми решениями, я уже не считаю, что дружба с Роном мне нужна. Буду в Косом, обязательно добавлю себе в очки возможность переключиться на стекла Леснера, чтоб видеть магические скрепы заклинаний и ауры. А обряды очищения, руны защиты, обереги – неужели я столь мало значу для той же МакГонагалл? Трудно ей было рассказать про них? А Невилл, у него же вся одежда ими покрыта! Или Сириус, или Браун! Делится со мной информацией только Гермиона. Этим летом так вообще спасла, в том числе и от меня самого. Интересно, что она мне подарит? Наверное, книгу. А вот подарок дриады, фиал с магической росой - отличное лекарство для пищеварительной системы. Я его пью не задумываясь. Легкая утренняя изжога, вызванная вчерашним ночным поеданием острого мяса, прошла мгновенно. Питаться всухомятку все-таки вредно, но если Гермиона начнет посылать мне еще и супчики, повешусь от стыда. Позавтракав вчерашним мясом, я разлегся на мягкой травке прямо под деревьями, не утруждая себя усилием забираться в Убежище, и не заметил, как уснул. Поэтому не услышал звона предупреждающей руны и проснулся от голоса Гермионы, которая звонко поздравила меня с днем рождения. Проморгавшись, я застыл в шоке с примесью ужаса. Гермиона изменилась. Очень изменилась. Роскошная мантия, расшитая черным по черному рунами, под ней – красно-синяя рубашка, черные брюки и черные полусапожки на маленьком каблучке. Волосы тоже изменились. Раньше на голове моей подружки была копна сена, не прочесать, не уложить. Перед Рождественским балом ей пришлось вылить на себя кучу магических снадобий, чтобы соорудить приличную причёску. А теперь… Почти гладкие, с лёгкой волной волосы изменили цвет – из светло-каштановых стали почти чёрными. Хотя на свет видно, что оттенок тёмно-каштановый, просто в сумерках кажется, что волосы чёрные. Стягивает их кожаная лента с выдавленными на ней рунами. На запястьях обереги, на шее маленький кулон с красным камушком. Мдааа, - Гарри едва сдержался, чтоб по-детски не разинуть рот от изумления. Оно было столь сильным, что кошмарная Мантикора, вызывающая страх и ужас одним своим видом, не сразу была замечена Поттером. Гермионе пришлось несколько раз позвать друга по имени и даже похлопать по плечу, прежде чем он подобрал челюсть с земли и смог что-то пробурчать. - Ты мне доверяешь? - спросила она. - Конечно да, только вот мантикора... – пробормотал Поттер, не решаясь сформулировать окончательно своё изумление. - О, не бойся Моран, - заявила добрая хозяйка зверюги. – И мы с ней друзья, кошка очень добрая. Гарри перевел взгляд на добрую Мантикору, та фыркнула и, развернувшись к нему хвостом, отошла подальше и улеглась на соседней полянке, что-то мурлыкая себе под нос. «Чудны дела твои, Господи», - только и смог прошептать Гарри. Сунув ему в руки подарок, Гермиона защебетала что-то про обряд. Обалдевший Поттер только кивал, не слыша половины слов. И только опасливо подвинулся, когда жуткая зверюга мантикора подошла поближе. Гермиона достала из седла какие-то палочки или что это было? – и начала чертить пентаграмму, причем мантикора, шипя, несколько раз затирала лапами неудачно нарисованные символы, и Гермиона послушно рисовала их заново. Гарри даже не пикнул, когда кошачьи зубы цапнули его за шиворот и, будто котёнка, швырнули во внутренний рунный круг нарисованной конструкции. - Гермиона, что ты делаешь? - проблеял объект колдовства, на что получил пожелание долгих лет жизни и приказ не шевелиться. Даже если б он и мог, то просто упал бы. Гермиона привычно разрезала себе запястье, да так, что кровь потекла ручьем, заполняя символы пентаграммы и заставляя ее светиться. Затем она капнула чем-то на рану, та затянулась, а девушка начала читать какое-то заклинание на резком рубленом языке со странными гортанными переходами. Удивление Гарри только усилилось, когда он понял, что мантикора читает то же заклятие вместе с ведьмой, а гортанные переходы озвучивает именно киса. Свечение окутало Поттера, кошка и девушка уставились на него. И тут Гарри не выдержал издевательств и отрубился. Гермиона и Моран. Какое прекрасное утро! Солнышко мягким лучиком скользнуло по лицу. Потянувшись, я заметила нахохлившуюся Буклю на подоконнике, а на ковре у камина, подергивая во сне лапами и прядая ушами, порыкивала и помуркивала во сне Моран. Мягко соскочив с кровати, я отвязала письмо от лапы явно заждавшейся совы. Птичка, ухнув напоследок, стремительно улетела. - Вот стерва, - рыкнула Моран, - просила же ее не ухать. Поймаю - сожру. - Моран, Гарри прислал письмо с описанием ритуала возрождения. - Ну читай, послушаем, - велела мантикора, растягиваясь на ковре кверху пузом. Привет, Гермиона! Твоя просьба немного странная, но раз ты так хочешь, то конечно. Котел был каменный, большой с рунной вязью по краю. Зелье, которое Хвост вылил в котел, немного пахло сушеными травами и чем-то противным, будто кто-то сдох и потом полежал на солнышке несколько дней. Но запах трав все равно был в этом «амбре». Цвет я не видел, значит, прозрачное либо темное. Потом Хвост опустил в котел то, что было Волдемордой: белое тельце напоминало младенца, помесь змеи и ехидны с человеком, с красными глазками. Но палочкой и магией это владело. Затем сказал: - "прах отца, взятый без разрешения, возроди сына своего," - из могилы вылетела кость и опустилась в котел. Потом Хвост разрезал мне руку и собрал немного крови. Подходя к котлу, он говорил; - "кровь врага, взятая насильно, возроди своего недруга", - затем отрубил себе руку со словами; - "плоть слуги, данная добровольно, возроди своего Господина"... - Муфрр, муфрр, идиотов тележка, так испортить правильный ритуал! – расхохоталась Моран, колотя лапами воздух. - Моя милая Гермиона, этот ваш великий черный маг неправильно перевел заключительную часть ритуала возрождения из крестража! Слуга должен отдать жизнь за жизнь, муфрр, сердце себе вырезать добровольно должен, успеть бросить в котел, пока жив. Не успел и умер, не донес – ритуалу кирдык. Читай дальше, интересно, что вылупилось. «Зелье побелело, затем вскипело, и из котла появился Волдеморт, тело у него было не идеальное: красные глаза щелками, как у змеи, такой же нос - змеиный, полное отсутствие волос, проступающие сосуды по всему телу. Вот, в принципе, и весь ритуал. Жду от тебя писем. И объясни, зачем твоему итальянцу знать это? Гарри. - Ну я так и подумала, гомункул получился, душа держится на двух столпах и уйти не может. Но и не полная получилась, чувств не испытывает, за исключением, может, самых низменных. Безумен будет ваш лорд, - фыркнула мантикора. – Злобный, не способный к анализу ситуации, жаждущий смерти всем уродец. Весело будет. Года два протянет, попьет кровушки у всех. - А потом? - А потом суп с котом. Магия первых двух столпов ослабнет, от пары попавших в него оглушалок этот придурок отойдет в мир иной. Или не отойдет, если еще есть крестраж. А сие не исключено, подобные маги никогда на одном не останавливались. Как минимум два-три ваяли. Одного помню, целых пять слепил. Кстати, твой предок, лорд Боринус Медоуз. Столько экспериментов натворил, столько книг написал, можно сказать, треть всей библиотеки – его работы. Четыре раза возрождался, эльфы хозяину не только сердце отдадут, сами в котел прыгнут. Только жизнь в возрождённом теле ограничена, 30-35 лет и все, скрепы магии распадаются. Вот он и боялся помереть, исследования не закончив, тот еще был психопат. Но увлеченный. Твои предки на него рукой махнули, даже с возрождениями помогали. - А что надо сделать, чтоб создать крестраж? - заинтересовалась девушка. - Да все просто, душу надо расколоть. Осколок поместить в магический предмет. Позднее некоторые умники стали убивать, чтоб душу расколоть. Наивные, достаточно просто вспомнить самую сильную боль в своей жизни, а не причинять вред другому, и пожелать от нее избавиться, а магию попросить помочь - вот и раскол. Правда, магию надо просить на шумерском. Наверное, теперь это заклинание, древнее и непонятное. Сильный же маг может разорвать душу, просто попросив магию. Кстати, не советую, твой предок раз в сто лет раскалывал душу, минимально безопасный срок для восстановления души. Если чаще это сотворить, при жизни с ума сойдешь. - Моран, Волдеморт родился в этом веке, значит, он не мог больше одного крестража сделать, ему, когда он к Поттерам пришел, где-то 45-50 было. - Ого, такой малолетка с расколотой душой. Да, этот мог сдуру и два крестража сделать. И где только трактаты нашел, их же со времен основателей Хогвартса держали под особым контролем? Сто лет исполнилось – доступ есть, нет ста лет – иди на фиг. Слушай, давай твоего друга на рунном круге посмотрим. И тебе практика, и посмотрим, что за лоб у него такой авадоотражающий, заодно и подарок свой вручишь. Я же вижу, соскучилась ты тут со мной сидеть. Я даже ради такого дела тебя покатаю. Где-то у эльфов мое седло есть... - Ура, Моран, я тебя люблю... - Только не надейся, что я тебя возить буду постоянно, аппарировать учись, не люблю под седлом, как лошадь какая-то, ходить. Моран морщилась и фыркала, пока домовики седлали ее. А Гермиона, наверное, впервые озаботилась подбором того, что надеть. Перевернув шкаф, наконец плюнула и надела повседневное. Выбежав в сад, под саркастическое фырканье Моран девушка с помощью эльфа влезла в тяжелое теплое пальто из драконьей кожи и, взобравшись на мантикору, радостно пнула ту пятками. - Поехали! - Ты еще шпоры надень, - огрызнулась Моран. – Ишь, поехала она, наездница фигова. Ветер, облака, яркое солнце, предвкушение встречи с другом, - все это вызывало радостное свечение магии. Гермиона стала замечать, что ее эмоции выливаются в выбросы энергии. Дома обо всем заботился особняк, собирая излишки в накопители. А сейчас, получив слегка хвостом по спине, магичка занялась этим сама. Создав кокон подпитки кристаллов на поясе, Гермиона опять отдалась ощущениям. -Эй, очнись, кристаллы сейчас разорвет, не ты одна кайф ловишь от полета, - закричала через час Моран. Гермиона, бросив взгляд на пояс, быстро расколола заклинанием кокон подпитки и, вытащив из чересседельной сумки большой кристалл, аккуратно перевела излишки в него. Тем временем Моран пошла на снижение, почти не двигая крыльями, а паря огромными кругами над небольшой дубовой рощей. Высматривала, где удобнее приземлиться. Приземлиться получилось, как оказалось, за защитным рунным кругом. Моран, наступив на полыхавшую от вложенных сил руну, провозгласила: - Силен парень, это ж надо – столько сил в одной руне запечатал и сигналка стоит. Неожиданными гостями не будем. Пройдя под сень дубов, гостьи увидели сладко спящего на траве парня, которому напевала колыбельную дриада. Улыбнувшись хозяйке рощи, девушка и мантикора поклонились ей, и та, ответив им кивком, скрылась в ветвях. Чуть полюбовавшись итогом своих трудов (друг-то вытянулся и заметно окреп), Гермиона, как ей показалось, тихонько позвала его по имени. А увидев, что Гарри распахнул глаза, поздравила его с днем рожденья. Видя на его лице изумление с примесью ужаса Гермиона решила встряхнуть парня. - Гарри, Гарри, посмотри на меня, - она хлопнула его несколько раз по плечу. - Ты мне доверяешь? Гарри кивнул, пробормотав что-то про мантикору. Сочтя это приглашением к рассказу, Гермиона начала рассказ: - В первый день наших каникул, вернувшись из Мунго, я утром нашла у себя на столе письмо от Доркас Медоуз, которая в нем призналась, что она моя мать, и посоветовала остерегаться Дамблдора и преданных ему людей. Еще мама посоветовала мне обратиться к гоблину-хранителю для вступления в наследство. Я сходила в банк, стала Медоуз, обрела фамильяра, провела обряд для гоблинов. А твое письмо с описанием обряда Моран обсмеяла. Сказала, что Волдеморт протянет два года максимум, что он неправильно провел обряд. И еще ее заинтересовал мой рассказ о тебе, о том, что ты отбил Аваду. Если ты не против, мы бы хотели посмотреть на тебя в рунном круге аур. Это не больно и не вредит ничем, просто сквозь очки Леснера видна общая аура, а в рунном круге она делится на видимые спектры, которые можно трактовать, там также видно, какие заклинания получал маг, и их последствия. Ну как, ты согласен? Гарри кивнул, не отрывая от подруги пристального взгляда. Она позвала Моран, и, раскрыв свои запасы, нарисовала рунную звезду аур. Моран поставила Гарри в центр, а Гермиона привычно начала кровный ритуал, активировав руны. Затем Моран подключилась к действу, внеся в заклинание речитатив поддержки. Гарри мягко засветился различными цветами. Надев очки Леснера для более подробного видения, кудрявая магичка начала усиленно запоминать различные плетения цветов. Хоть она и обладает прекрасной памятью, но выучить, что значит та или иная комбинация света в ауре, еще не успела. Тем более что комбинаций миллионы. Уже пожалев, что не захватила в круг перо и пергамент – так много оказалось плетений – Гермиона увидела, что Гарри, пошатнувшись, шагнул из отведенного ему круга и тут же упал без сознания. Заклинание прервалось внештатно. Если б не опыт Моран, которая приняла на себя откат, валяться бы девчонке рядом с Гарри. Но и доставшегося хватило, чтоб пошла носом кровь. Восстановив дыхание, Моран начала ругаться... - Чтоб того, кто такое сотворил, перекорёжило. Это надо так обряд провести, через жопу. Мало того, что парень крестраж, так чтоб эта погань не выпила его, он в коконе чужой души! Три в одном, обалдеть! Гермиона, я так не удивлялась с момента, когда кроган мне хвост сломал, чтоб мне мяса век не видать. Волна стихийной магии вырвалась из мантикоры, неся гнев и разрушение, воздух затрещал разрядами, Гермиона выхватила из кармана полупустой накопитель и, накрыв фамильяра коконом, собрала ее энергию. Дриада, улыбнувшись, сквозь ветви впитала не поместившееся. - Это древний обряд магии крови, - продолжила Моран. – Если человек мертв, можно на сутки привязать душу к телу, и, найдя подходящее живое тело, объединить силы ушедшего и живого, в теле последнего, а тут обряд держится просто за счёт вложенных сил и этого драного крестража. Творил это явно не маг крови, только откуда обычный маг может знать подобный обряд? И согласие будущего носителя нужно добровольное, а тут им и не пахнет. Смотри, парень-то крепкий, очнулся. Лежит, глаза закрыты, а слушает. - Простите, Моран, Гермиона, я правильно понял, я не Поттер, получается? – уточнил Гарри. - Поттер, Поттер, и еще кто-то, - проворчала Моран. - А почему я не слышал вас, когда вы пришли, а услышал только во время обряда? - Ты боялся. Ментальный уровень, на котором меня понимают, поверхностный, а ты впал в такую прострацию, что даже речь человеческую не слышал, не то что мою, а ритуал заставил тебя расслабиться, вот ты и услышал меня, да и сейчас вроде уже не боишься. - Спасибо тебе, девушка, что забрала излишек магии своего фамильяра, я пока столько впитать не смогла бы, - вмешалась в разговор дриада. - Всегда пожалуйста, - вежливо ответила Гермиона. - Про какую магию она говорит, Гермиона? - спросил Гарри. - Ну понимаешь… стихийная магия постоянно вырывается из магов и магических существ, чтобы этого не происходило, надо жестко контролировать свои эмоции, маги пользуются окклюменцией. Для того чтобы аккумулировать энергию в себе, когда происходят подобные выбросы, их можно накрыть коконом заклинания и собрать... - начала рассказывать девушка. - Любые эмоции? - спросил Гарри. - Да любые, надо... - ответила Гермиона. - Подожди, значит, например, в Хоге, когда идет квиддич, кто-то собирает энергию эмоций болельщиков, - предположил Гарри. - Скорее всего, это замок, - мурлыкнула Моран. - А для чего может использоваться собранная энергия? - продолжил Гарри. - Нууу... Поддержание защиты замка, его чистота, для эльфов, для поддержания тепла, - ответила Моран. - Простите, но если так много энергии выделяют юные маги, почему же в Хоге сквозняки и полно грязных классов, и в большинстве галерей грязь и паутина? – удивлялся молодой волшебник. Гермиона и Моран переглянулись. - Значит, кто-то еще собирает энергию, а не замок, - предположила Гермиона. - И скорее всего, тот, кто обладает полномочиями наравне с владельцем, - дополнила Моран. - Директор, - воскликнули они в унисон. - Понятно, почему он настолько силен, - буркнула, отворачиваясь, девушка. - Гермиона, ты чего, - спросил Гарри, увидев, что подруга вытирает глаза от слез. - Ничего все в порядке, просто я недавно ведь узнала, что Грейнджеры не мои родители, а мою мать, скорее всего, убил именно директор, - ответила та. - А я вообще не пойми кто, - утешил подругу Гарри. – И, кстати, что мне теперь с этим делать? - Есть два варианта, - мурлыкнула Моран. - Первый: ты отказываешься от навязанных тебе душ и умений, мы с Гермионой поможем с ритуалом, и становишься тем, кем был от рождения. Второй – соглашаешься и принимаешь Поттера, опять же с нашей помощью, завершаем начатый над тобой ритуал, заодно, если на тебе есть ограничители магии, они слетят в любом случае. - То есть, я могу освободиться от клейма "мальчик-который-никак-не-сдохнет"? – обрадовался Гарри. - Если Моран так говорит, так и есть, Гарри, просто я еще не знаю подобных обрядов крови, - ответила Гермиона. - И пророчество сбудется, да? Получится, что Волдеморт победил избранного, если я от него отрекусь? - Да, - ответила Моран. Гарри задумался. Встав, он начал расхаживать по роще, обдумывая ситуацию. - Для обряда потребуются приготовления, Гермиона - совсем неопытный маг крови, если дриада разрешит, провести можно будет и тут, только надо будет поставить фиделиус на рощу, всплески магии в любом случае будут колоссальными, - продолжила Моран. - Если ты в принципе согласен на ритуал... - Конечно, согласен, просто мне надо решить, что я могу сам себе разрешить, а что нет, - ответил юноша. - Уважаемая дриада, Вы не против ритуала очищения или закрепления в Вашей роще? - спросила Моран. - Нет, конечно, - донесся голос лесной дриады. – Кто же в здравом уме откажется от энергетической зарядки? Только мне надо приготовить накопители. И фиделиус прошу закольцевать на меня, а я дам вам доступ в рощу. - Да, это хорошее решение, ты всегда под защитой фиделиуса будешь, а провести мы никого не сможем, я согласна, - проворчала Моран. - Говоришь, неопытный маг крови? Тогда вам лучше всего круг друидов тут создать, у всех дриад общая память, и сейчас она мне подсказывает, что есть такие заброшенные круги, можно оттуда взять камни столпы, а есть, где цел и внутренний алтарь, правда, далековато это, в Исландии, - проговорила дриада. - Ну, я тогда за алтарем, - махнув хвостом, сказала Моран. – Вы двое, пока меня не будет, разровняйте поляну, да фиделиус поставьте, а то ваше министерство может и засечь выбросы магии и прислать кого-нибудь разбираться. Гермиона, вызови эльфа, пусть доставит стандартный набор зелий, ритуальные одежды для тебя и для парня, и выпей кроветворного, опять забыла. Гарри. Опять на меня свалилось полмира. Вывози, Гарри, если сможешь. А может, просто отказаться и провести ритуал освобождения? Но тогда столько напрасных жертв: мои родители, пусть и они не мои, но я их полюбил, хоть и не знал никогда, и Сириус. И даже два года власти Волдеморта принесут еще больше горя, а ведь если избранного не станет, он сконцентрируется не на моем устранении, а на захвате власти, с нынешним министерством это будет просто. - Поговори сам с собой, юноша, - донесся шепот дриады. – Сядь и сконцентрируйся, найди в себе своих симбионтов, поговори с ними. Это поможет тебе принять решение. - Спасибо, - ответил я, вставая на колени. Приняв рекомендуемую позицию для медитации, расслабился и позвал Гарри и Тома в себе. Чистый поток света, радости и доброты окутал меня, я понял: все лучшее во мне, все самое доброе, светлое, надежду, веру несет в себе именно душа Поттера. Он, Поттер, посоветовал мне избавиться от Тома, и тогда вместо того, чтоб сдерживать зло, идущее от крестража, он сольется со мной, как и было задумано. Том же советовал избавиться от Поттера и принять его, обещая могущество, власть и славу, от Тома веяло силой и тьмой, он жаждал мести. - Возвращайся назад, юный маг, пока эти двое не свели тебя с ума, - раздался голос дриады. - Открой глаза, и они уйдут. Под завывания моих двух эго я попытался открыть глаза. Сделать это оказалось трудно, веки как склеились, а попытки заставить замолчать Гарри и Тома вызвали спазмы и сильную боль. Не выдержав такого издевательства, я пальцами приподнял веки. Гермиона, сидевшая рядом, увидела мои глаза и ойкнула. Выхватив какой-то фиал с пояса, повалила меня на спину, закапала из него мне в глаза зелье. Проморгавшись, я заметил, что дриада спустилась с деревьев и подошла к нам. - Я хочу тебе рассказать одну историю, юный маг, - начала она. – И после попросить тебя кое о чем. - Конечно, я слушаю, - буркнул я. - Однажды, очень давно… Так ведь начинают истории люди? - пошутила лесная дева. Я лишь кивнул, а Гермиона в ожидании новых знаний придвинулась еще ближе и застыла, предвкушающе глядя на дриаду. - Так вот, в те времена маги только-только подавили очередное восстание гоблинов, потери с обоих сторон были ужасными. Гоблины посчитали, что сил у магов воевать больше нет, и потребовали заповедный лес под вырубку. Четыре мага и их учитель воспротивились этому. А палата лордов решила отступиться, откупившись от гоблинов этим лесом. Тогда пятеро магов объявили войну гоблинам, и на опушке этого леса разбили гоблинскую армию в пух и прах. В знак признания поражения конклав гоблинских кланов выковал два меча для победителей и построил замок на месте битвы. Замок и мечи стали знаками независимости этих земель, так как маги от них отказались, а гоблины не смогли захватить. В том бою сражались бок о бок дриады, нимфы, кентавры, дивы, единороги, пегасы и фестралы, а из вод озера помогал озерный народ: русалы и тритоны. Мы помним имена тех магов, помним свой долг перед ними, в том, что земли заповедного леса до сих пор неподвластны никому, их заслуга. Вместе скорбели наши народы над потерями в день победы, маги похоронили своего учителя наравне с другими погибшими в той битве. Затем они позвали в замок юных магов и стали их учить наукам. Дети с яркой и сильной магией прибегали в заповедный лес, подобно тебе, и создавали такие же убежища или места силы. Все было гармонично, пока школой магии управляли потомки четырех основателей. Спустя много лет традиция назначать директором только потомка основателей потерялась в веках. Директорами становились случайные маги, сильные и не очень, разные по своим характерам и желаниям. Последний директор напустил в лес темных существ, акромантулов, а детям запретил бывать в лесу. - Не перебивайте меня, я сама собьюсь, - пресекла дриада вопрос Гермионы. Так вот, юный маг, обе сущности в тебе – потомки тех основателей. Что бы ты ни решил, лесной народ просит тебя о милости к ним. Вот, я все сказала. - Гарри, она говорила об основателях, - прошептала Гермиона. - Я понял, прости, я хочу побродить и подумать, - перебил юноша, поднимаясь с травы. Глядя вслед уходящему Гарри, Гермиона подумала, что ей тоже есть чем заняться.