Правосудие для чужака.

Жидкое солнце растекалось по перистым облакам бледно-синего неба. В воздухе пахло острыми специями и сырой глиной, горящими куриными перьями и сочным жаренным мясом. Люди занимались своими делами: вырезали тотемы, запечатывая туда живой дух Великого Вождя, украшали стрелы разноцветными перьями лесной птицы, заплетали друг другу густые косы. Дети бросали камешки в цель, а особо упорные продолжали попытки добыть огонь. Все прекратилось с первым ударом грома, который отражался в каждом шаге жилистого Покахона. Люди оставляли свои дела, бросая горшки с глиной и резцы, камни и копны черных волос, чтобы посмотреть, что произойдет дальше. Две полосы красной земляной кашицы легли на щеки Вождя, оповещая всех о крови, которая должна скоро обагрить эту плодовитую землю. - Я хочу узнать, что происходит, - сказала Покахонтас, расталкивая впереди стоящих братьев. Их глаза были устремлены к святому камню, который, по легенде Старой Рыбы, оказался здесь еще когда всплыла черепаха, принесшая на своем панцире земную твердь. Большой, темно-красный поверху и гранитно-синий снизу он считался сердцем их деревни. Стоя теперь в первых рядах, молодая принцесса Матоака наблюдала за грядущим представлением. В поле зрения появились дикари, руки которых крепко на крепко были перевязаны за спиной. Вычурные одежды поразили разум молодой девушки, эти двуногие пришельцы были такими же, как они, если не считать окраску и манеру стричься. Четверо идущих впереди мужчин наклонили голову, осматривая землю под своими ногами – еще одно покорное стадо овец. Маленький летящий камень попал в голову пришельцу. Тот поспешно посмотрел на бросившего его и пролепетал нечто прежде не слышанное индейцами. Что за чудная манера говорить, услышать бы непонятный язык еще раз… Желание принцессы исполнилось в ту же минуту. Последний в идущей колоне беспрерывно проговаривал замысловатые слова, но его тон был наполнен явным негодованием. Мужчина вертелся, пытаясь выбраться из под лап индейцев, что было естественно. Любое животное, от больших до самых маленьких, хватается за соломинку жизни, но чаще всего из-за своих инстинктов становился добычей в два раза быстрее, провоцируя хищника. - Правосудия! – крикнули краснокожие мужчины. Дамы с смоляными волосами стояли и наблюдали за происходящим – в этом мире женщина должна молчать, ведь хранительнице очаге непозволительно совершать только две вещи - охотиться и перечить Вождю. Сейчас его глаза наполнились огнем. Подняв руки к небу Покахон начал молиться, но заморские речи прерывали таинство обряда. Взгляд его дочери был прикован к новоприбывшему гостью. Он дышал молодостью и живостью, казался среди своих бунтарем, а значит – героем. - Молчи! – твердо сказал Вождь. Молодой дикарь, кажется, понял, что тот имел ввиду. Две пары, идущие впереди, разошлись по сторонам, а индеец, удерживающий Джона Смита, сделал несколько шагов вперед, ложа голову того на камень. Покахон обернулся, чтобы взять оружие правосудия и расколоть череп туземца. Как только он хотел сделать замах, то увидел перед собой собственную дочь. - Отойди, - спокойно произнес тот, глядя в янтарные глаза принцессы. Её руки, спина, грудь закрывали приговоренного к смерти. Глаза полыхали уверенностью, а помысли были тверже камня. - Сохрани ему жизнь, отец, - с решимостью проговорила Покахонтас, хотя её тон был мягким, словно жгучая лава. Она добиралась до самого сердца, заставляя отца прислушаться, - Я никогда не просила тебя о чем-то. Сохрани ему жизнь – и я обещаю, что если он навредит нашему народу – мы отправим его к богам. Прорычав сквозь губы, Покахон поднял руки с камнем, желая сделать замах. Все поселение наблюдало за тем, как отец готов убить собственную дочь, которая осмелилась защитить чужеземца. Вокруг вождя вмиг закружился рой негодующих речей, женщины стояли, опустив голову, младшая дочь Покахона вцепилась за юбку матери и начала громко плакать. Черноволосая прикрыла глаза, ожидая смерти за свою вольность, но вместо удара камнем ощутила теплые капли дождя на щеках. Камень упал к её ногам. Дождь смывал глиняные метки смерти на его лице и дарил жизнь лесам и полям, спасение - пришельцу и улыбку - принцессе.