Моря и сказки

      Краер дрейфовал уже несколько часов, и отсутствие сильного ветра не позволяло скорректировать курс. Команда волновалась: они отошли от берега довольно далеко, что сулило беду для небольшого судна. Двенадцать лет капитан ходил в один и тот же рейс, и до этого дня всё шло по плану. Сильное течение, которое раньше не давало о себе знать на хорошо изученном маршруте, подхватило корабль и стало уносить прочь, в открытое море. Штурман, угрюмый молчаливый мужчина лет сорока, сообщил, что они в двадцати километрах от привычного пути. Ожидание затягивалось.       Матросы, решившие отвлечь себя от нехороших мыслей байками, преуспевали в их сочинении. Капитан слушал вполуха — ему и так было известно, как проводили время подчинённые на берегу, и он точно знал, где начинается ложь, призванная приукрасить деяния моряков. Однако красочные истории о драках из-за портовых шлюх кончились. Грязно браниться на новичков-юнг надоело, пресные галеты лишь набивали желудки, не принося удовольствия, а приближающийся штиль, бывший, как известно, происками морского дьявола, разыгрывал фантазию. К сожалению, слишком сильно.       Капитан недовольно поморщился, когда, в очередной раз прохаживаясь вдоль борта, услышал ожесточённый спор.       — Драконы — огромные змеи, они не летают, идиот! — Райдульф толкнул соседа плечом. — Они в воде живут, в озерах. Или в морях, если большие больно. А ну-ка расскажи мне, как рыцарь убил дракона в его логове, если это самое логово на дне, а?       — Их пираты перебили из-за кожи, не иначе, — отозвался сидящий по другую руку Фульке. Капитан удивился, увидев его на корабле, когда они готовились отплывать из Копенгагена. Духу, что ли, не хватило сбежать? — Трубили в трубы, выбрасывали за борт бочки, гарпунами дырявили голову…       — Это тебе кто рассказал? — хрипло перебил Ингайр. — Тот скользкий тип из Кристиансанна? Когда причалим в порт, найду и мозги вправлю, — зло сплюнул моряк. — Не добывал никто никакой кожи. Он тебе языческую сказку про Тролюаля* впарил, а ты уши развесил и потёк, как неоттраханная баба. Когда ты уже отсюда свалишь к своим пиратам? Рожи твоей мерзкой видеть не могу, — лицо Фульке и правду было отвратительным даже для бывалого матроса: изрытое перенесённой оспой, лоснящееся, расчерченное наискосок неровным шрамом.       — Летают они, Райдульф! — вернулся к разговору его сосед. — Скользят по небу, как по суше. А под водой только золотце собирают с торговых кораблей, вроде того, что мы везём. Сгребают его в пещеры в горах и закрываются за железными дверьми, — серьёзно сказал он. Райдульф рассмеялся, но ответить не успел.       — Железные двери! — гоготал Трульс. — Драконы ещё и кузнецами стали! Ну ты даёшь! Скорее уж Тролюаль отвёл нас от берега, чтобы подкинуть корабль в воздух и сожрать! — матрос глянул на мальчишку, драившего палубу. — Юнг выплюнет. Они костлявые.       — Насчёт Тролюаля ты, может, и прав, — прокаркал Ингайр.       Резкий поворот, и капитан сердито вперился в него взглядом, отчего моряк захлопнул рот. В сказки верить запрещалось. Они подходили разве что для припугивания женщинами разошедшейся малышни. Поверх головы моряка, у самого горизонта, капитан заметил нечто странное — несколько больших чёрных волн, увенчанных пенными шапками.       Ветер совсем стих. Тепло розовели редкие облака, необычные для вечно укрытого тяжёлым ватным одеялом неба Скагеррака. Золотое солнце ещё не добралось до воды и живописно освещало зеленоватое спокойное море. Тёмная линия горизонта ясно выделялась на фоне белесой полосы неба, что в вышине было насыщено-синим. Шторм ничто не предвещало, капитан надеялся на хорошую погоду, штурман же был в ней уверен. Но волны командир корабля разглядел точно. Лишь три: разного размера, но сходных по цвету. Они появились рядом друг с другом, неожиданно, из ниоткуда, и исчезли, будто не существовали. Большие. Такие здорово бы вдарили по борту, заставив корабль сильно покачнуться.       Капитан мотнул головой, развернулся и на пару секунд зажмурился. От пристального разглядывания горизонта устали глаза. Он опёрся о планширь, рассматривая спокойное чистое море. Вода с тихим плеском омывала тёмный просмоленный корпус краера, и этот тонкий, нежный звук ласкал слух привыкшего к монотонному шипению мужчины. Нужно было только сосредоточиться на маленьких прозрачных гребнях внизу, у борта, забыв про бескрайние иссиня-зелёные просторы вокруг. В редкие дни на суше капитан страдал без шума волн, мучился от бессонницы, уходил из дома к озеру, но стоило лишь выйти из порта, как оглушающий голос стихии обрушивался на него со всей своей мощью.       Из-под днища краера появился косяк пятнистых рыбин и стремительно уплыл в сторону берега. Взгляд тут же упёрся в горизонт. По крайней мере, в той стороне должен быть берег. Капитан усмехнулся. Косяк большой, рыбакам бы понравилось. Мужчина вдохнул, вспоминая запах портового рынка, но в нос ударил лишь свежий солёный запах моря.       Стоило бы надеть тёплые, отороченные мехом перчатки — несмотря на середину весны, воздух холодил открытую кожу, — теперь же приходилось растирать шершавые ладони и прятать их в рукавах. По пути в Копенгаген трюмы были забиты мехом лисицы и непры. Присвоить на время пару шкур на судне не считалось зазорным, главное — не повредить товар. Сейчас же корабль осел от веса золота, балтийского серебра и музыкальных инструментов. Новый торговец, на время плавания запершийся в небольшой затхлой каюте, знал своё дело. Заломив, казалось бы, невероятную цену, продал весь товар, собрал заказов на будущий год и приобрёл пару полезных знакомств. Небеса послали этот самородок его нанимателю. Незаслуженно.       В воде вновь показались пятнистые желтоватые спины и поднырнули под краер. Косяк вернулся. «Хищник»,— решил капитан и вгляделся в воду в поисках плотоядной тени. Но в зеленоватой воде не было ни намёка на опасность.       — Что там? — Фульке отвлёкся от разговора. Он резво поднялся и торопливо подошёл к фальшборту. — Видели? Как волна. Метров пять в высоту.       — Берег мы потеряли, и ты от страха бредить стал? — издевательски крикнул Трульс. — Море спокойное, ветра нет. Бергфинн сказал, что шторма можем не ждать, — самого штурмана на палубе не было, видимо, решил проведать торговца. — Возвращайся и слушай, как Ингайр перепил того шведа-громилу, которого мы видали у рынка. Иначе я решу, что ты спятил, и за борт сброшу, Тролюалю на корм, — Трульс гортанно хохотнул. — Думаю, капитан против не будет.       Капитан пристально смотрел в ту же сторону, что и матрос. Но море не казалось странным.       Трульс нехотя встал, побрёл к Фульке и приятельски положил руку ему на плечо. Он открыл было рот, чтобы выдать, судя по хулиганскому блеску в глазах, нечто язвительное, но, вылупив глаза, перегнулся через фальшборт.       — Ни хрена себе, сколько рыбы! — воскликнул моряк. Остальные заинтересованно наклонились к нему. — И так близко к поверхности!       Фульке бросился к противоположному борту, влетел в планширь рядом с капитаном, и они вместе посмотрели вниз: тот же косяк рыбы, но больше, намного больше. Командир корабля уже не сомневался в наличии хищников. Они сгоняли рыбу в одно место. Косатки пришли на ум первыми. Но где же они? Почему ни одну не видно с поверхности? И сколько же их?! Куда ни глянь, одна рыба вокруг, будто со всего Скагеррака собрана.       Косяк метался вокруг краера, словно в панике, но деваться уже некуда — он в ловушке, невидимые звери окружили добычу. Рядом с капитаном собрались остальные матросы и один из юнг, находящийся ближе остальных, — он свесился за борт, вцепившись в грот-ванты.       С другой стороны в борт ударила сильная волна. Моряки разом обернулись.       — Откуда?.. — поражённо прохрипел Ингайр.       Волна ударила снова, но никто не увидел её, хотя команда во все глаза смотрела на море.       — Что за чёрт?! — Райдульф бросился к другому борту. Капитан хотел последовать за ним, но ещё мальчишеский голос юнги его остановил:       — Под водой тень! — восторг и ужас смешались в его выкрике. — Она громадная! Не позволяет рыбе уйти на глубину!       — На что похоже? — быстро спросил у него капитан. — Косатка?       — Ни на что, — юнга замешкался и испуганно проговорил. — На морскую лисицу.       Врать ему не было резона, но верить в такую околесицу не получалось. Огромная морская лисица у поверхности, охотящаяся на треску. Бред.       Капитан оторвал немигающий тяжёлый взгляд от юнги и повернул голову к предполагаемому берегу, не ясно на что надеясь. И увидел вдалеке волны. Снова. Но не такие, как прежде. Чудные.       — Смотрите опять! — Фульке показывал на водные холмы в своей стороне. Они множились, сменяли друг друга, поднимались вверх угрожающей грядой, но не приближались, словно растворяясь на месте. Капитан понял, где закралась ошибка.       Они разные.       То черные, то зелёные. То белые, то ярко-синие. Ни одно солнце, ни один закат не мог сотворить такое с водой.       — Там внизу, под кораблём! — вскричал юнга. — Оно под кораблём!       Краер дрогнул. Оно ударило в днище. Юнга споткнулся и слетел с планширя к воде, но его рука запуталась в такелаже. Парень взвыл от боли. Капитан подскочил к нему и за шиворот вытянул на палубу. Ингайр помог освободить вывихнутую руку из грот-ванты.       — О, Боже, что это, Господи?! — раздался испуганный голос Фульке. — Там змеиная голова среди волн! — его трясло от страха. Остальные нервно засмеялись.       — Ты точно сбрендил, — раздражённо выплюнул Трульс.       — Нет, — Ингайр ошалело глядел на море у носа судна.       Капитан повернулся в ту же сторону, но взглядом зацепил лишь кончик хвоста с острым причудливым плавником. Рыба вокруг плескалась у самой поверхности, косяк распростёрся на несколько десятков метров вокруг краера.       Громкий всплеск, грохот, на палубу словно бросили камни — не крупные капли. В глаза капитану брызнула морская вода. Крики, в которых читался ужас. Звук упавших на палубу тел. Топот лёгких мальчишеских ног. Едкий запах трески. Капитан тёр глаза, стремясь скорее избавиться от колючей влаги, попавшей в лицо. Наконец он вскинул голову и сквозь слёзы увидел белое, будто искупавшееся в мелу, чудовище. Оно вынырнуло из бездны в десятке метров от корабля с полной пастью рябой добычи. Зубастые челюсти захлопнулись, и ящер боком ушёл на дно.       Паруса надулись, капитана обдало холодным злобным ветром. Над самыми мачтами пролетел, хлопая чуть прозрачными крыльям, чёрный, как смоль, дракон. Он упал в море и появился спустя мгновение поодаль, блестящий, точно маслом облитый. От удара о воду на палубу выбросило несколько крупных рыбёх. Они били хвостами, подпрыгивали меж лежащих матросов, одурело глядевших ввысь.       Из-за пухлых земляничных облаков показались три тонких силуэта. И правда морские лисицы. Они с изяществом опускались вниз, и сердце капитана наполнялось страхом. Спокойно, в противовес суматохе, царившей на краере, они спланировали к кораблю и, в конце концов, осмелев, спикировали в воду. Они были мелкими, пёстрыми, яркими.       Вынырнув с рыбой, вываливающейся у них изо рта, воспарили обратно к небесам. Рядом появилась изумрудная голова, вся в острых наростах. Она внимательно проследила за монстрами, провожая их по-матерински заботливым взглядом. Капитану на секунду почудилось, что он видит гордость и разум в её глазах. Но как только молодняк стал едва различим, дракониха скрылась в воде. Её тёмное зелёное тело, украшенное белыми гребнями, горбом скользнуло на глубину. Капитан понял, что за волны увидел у горизонта.       — … Защити нас в битве против зла и преследований дьявола, — шептал Райдульф, упёршись лбом в палубу. — Будь нашей защитой. Да сразит его Господь, об этом мы просим и умоляем…       Рядом рыдал Фульке. Сжался в клубок, обхватил себя обветренными руками и безумно выл, мотая головой.       Над водой появились два дракона. Они вцепились в одну рыбину и рвали её зубами, упёршись когтистыми лапами друг в друга. Один взмахнул булавовидным хвостом и хлестнул соперника по спине. Закружившись, они влетели в фок-мачту, и та с оглушающим треском переломилась и упала в воду. Капитан стоял, не шелохнувшись. Ни одной мысли не было в голове, и жуть наполняла душу.       Корабль накренился, нос его приподнялся над водой, и Трульс, ползший к спуску в трюм, съехал по скользкой палубе к корме, но Ингайр успел схватить его за рукав.       Из-за болтающихся без дела, немного изодранных когтями парусов появилась громадная голова. Жёлтый глаз размером с яблоко смотрел на капитана. На мостик опустилась морщинистая лапа. Вторая обхватила краер сбоку. Опаловое, сверкающее на солнце туловище нависло над Ингайром и Трульсом, бешено смотрящими снизу на продолговатую голову на длинной гибкой шее. Голова — череп, обтянутый кожей, словно мяса не было вовсе, — поднялась высоко над бизань-мачтой, откинулась назад, описала круг и вцепилась зубами в закрывающий ей обзор деревянный столб. На матросов посыпались щепки. Вслед за этим чудовище расправилось с грот-мачтой и шагнуло на палубу. Матросы задом отползали к носу краера.       — Щелове-ек, — прошипел змей. — С-сря ты приплыл на место нашей охоты, щеловек.       — Нас принесло течением, — глухо ответил капитан.       — Щеловек с-смел, рас-с с-способен проис-сносить с-слова в присутствии с-смея, — чудище засмеялось, в груди у него заклокотало, из глотки вырывался гром. — С-скажи имя с-своё, щелове-ек. Другие глотали яс-сыки, когда я обращался к ним.       — Халдор, — выдавил из себя капитан. Он держался за остатки фок-мачты, стараясь не свалиться вперёд к дракону.       — Ха-алдор, — протянул змей. — Я с-сапомню, что убил тебя, Ха-алдор.       — Зачем? Нет! — крикнул капитан и чуть не потерял хрупкое равновесие. — Зачем тебе нас убивать? Мы не представляем опасность! Мы не нападали на вас!       — Вы с-снаете, что мы охотимся с-сдесь, — чудовище протянуло шею, и голова оказалась в метре от капитана. Его обдало горячим смрадным дыханием. — Вы с-снаете, что мы с-существуем.       — Но мы не скажем никому! — отчаянно воскликнул капитан. — Эта тайна умрёт с нами!       — Именно, — тихо для такой громадины засмеялся дракон. — Именно так я и с-скас-сал.       — Не сейчас! — мысли в голове сбивались, в них вклинивались слова молитвы, что все ещё бормотал Райдульф: «Низвергни сатану и прочих духов зла, бродящих по свету». — Спустя много лет мы все умрём в своих постелях, на суше, в кругу семьи! — Ингайр с Трульсом доползли до спуска и бросились в него. — Какой смысл нам говорить? Никто не справится с такими великими существами, как вы!       — Лесть не поможет тебе, Ха-алдор, с-смирись с-со с-своей с-смертью, — голова отдалилась от капитана. Из входа в трюм выглянул штурман и сделал неясный жест рукой. Капитан всмотрелся. — Вос-сови напоследок к с-своему богу, Ха-алдор, — дракон отклонился назад и расправил крылья, намереваясь атаковать.       — Бергфинн, давай же! — капитан наконец различил предмет в руке штурмана.       Протрубил рог. Чудовище в недоумении остановилось. Рядом с Бергфинном появился Ингайр. Рев возобновился с большей силой. Змей раскрыл пасть и завыл, замотал головой из стороны в сторону. Ему ответили сородичи. Их голоса, полные страдания, заставили дрожать воздух. Море покрылось мелкой рябью. Рыба уносилась прочь, воспользовавшись бездействием хищников.       Трульс вылез следом и присоединился со своим горном к морякам. Райдульф перестал молиться и невидяще глядел на них. Драконы взмывали в воздух, воя от боли.       Опаловый монстр отцепился от краера и плашмя рухнул в бездну. Корабль упал, закачался на воде, палубу залило пенистой водой, но судно не начало тонуть. Матросы отдышались и снова затрубили вместе. Райдульф поднялся и всё твердеющим шагом пошёл в сторону товарищей. Капитан последовал за ним. Бергфинн протянул командиру рог.       Драконы поднимались всё выше, им было тяжело, их болтало из стороны в сторону, словно в небесах их встретила буря. Удар в корпус, и краер накренился, трубачи задохнулись. Вынырнул змей. Громадными крыльями, закрывшими солнце, он остервенело лупил по воздуху, надеясь, наверно, опрокинуть корабль. Моряки изо всех сил задули в горны. Чудовище заревело, забилось, взмахнуло пару раз мощными перепончатыми крыльями и оказалось далеко в небе. Но люди не переставали трубить.       Змеи скрылись из виду несколько часов назад, но рог звучал над морем всё так же громко. Они выставили дежурного, боясь, что драконы вернутся, и пересчитали команду. Пропал один юнга и Фульке. Тело последнего всплыло в десятке метров спустя несколько минут. Сил горевать о нём не было.       — Что теперь? — спросил Бергфинн, сидя на пеньке одной из сломанных мачт. На палубе лежали, раскинув руки в стороны, остальные моряки и смотрели в небо.       — Будем трубить, — ответил капитан. — Может, кто-то найдёт нас.       — Здесь не плавает ни один корабль, — штурман спрятал лицо в раскрытых ладонях. — Все держатся ближе к берегу.       Повисло молчание. Море шумело, как прежде. Бесполезный ветер трепал волосы.       — Тогда мы медленно умрём от жажды или голода, — мрачно произнёс капитан. — Сначала съедим друг друга.       «А дракон предлагал быструю смерть», — мелькнуло в голове у всех слышащих разговор.       Безмятежно сияли звёзды.