***
Как и почему Рин так мастерски вторгался в устоявшийся распорядок жизни Хару, Макото не знал. Он просто не был лишним. Рин-Рин всегда органично смотрелся рядом с Харукой. Почти так же, как Тачибана, только — весьма ощутимо — иначе. Макото даже порой казалось, что этим двоим не писаны барьеры: они одинаково хорошо чувствовали бы себя вместе как в огромном бассейне или бескрайнем, на первый взгляд, море, так и в совершенно небольшой — по крайне мере, для двух взрослых людей — ванной Хару. Рин-Рин подтверждал это его предположение. Взглядами.***
Харука не был слишком упертым или, наоборот, слабохарактерным. Он не был даже импульсивным — его действия по отношению к воде обусловливались непомерной любовью. Его действия по отношению к Рину Макото оправдывал примерно тем же.***
С Тачибаной Хару не особенно любил гулять. Они играли в приставку, ночевали друг у друга, возились с Рен и Ран, бегали рядом по безлюдному вечернему парку, но почти не гуляли. Нанасе неизменно тянуло туда, где воздух был другим, свежим, особенным. Он любил берега и то, что было за ними, — завораживающий душу вид. Но одного вида никогда не было достаточно. Макото любил океан, но не так, совсем не так, как Хару. Он не мог его понять. И слишком боялся упустить момент — упустить Харуку. Рядом с этой водой Макото всегда чувствовал опасность. Когда Рин уехал в Австралию, он сам отпустил Хару, пуская свои фантомные корни во все. Рин-Рин никогда не боялся упустить.***
Хару не перетягивал все свободное время Рина на себя. Он им просто обладал. И Макото не всегда понимал, кто из них, собственно, собственник?