Другой

      Меня зовут Святослав Степанов и мне уже двадцать пять.       Много лет назад, когда я был еще совсем юным парнем, случался такой период, что меня показывали по телевизору и узнавали в любом кафе. С тех пор прошло много времени, теперь и я, и моя жизнь, и все вокруг меня совсем другое.       От музыки я оказался далек: у меня экономическое образование; обитаю я в огромном стеклянном офисном здании; работаю финансовым директором и работаю очень старательно, можно сказать, прилежно, пусть и отличником в университете никогда не был. Все это может показаться банальным или рутинным, но это не так. Моя жизнь гораздо насыщеннее, ее сложно назвать примитивной, она просто скрыта под панцирем этой будничности от лишних глаз.       Я выгляжу серьезным, необщительным, даже отстраненным - я умею идеально держать дистанцию. С одной стороны, меня можно обвинить в высокомерности по отношению к людям, даже тем, кто считает меня хорошим приятелем и периодически изливает душу, ожидая и от меня доверия и задушевных разговоров, только я слушаю, говорю, что думаю и молчу о себе. С другой стороны, что я могу им сказать? Что этот огромный город когда-то научил меня быть сильным? Никогда не забуду те моменты, когда из комфорта, из волны успеха я вынырнул и глотнул жизни в городе, который считает, что за все нужно платить и желательно вперед. Что я ненавижу свой образ молодого начальника? Ведь каждый вечер моя идеальная укладка превращается в взлохмаченное гнездышко, с падающей на глаза челкой, а деловые костюмы сменяются на стильные узкие джинсы и кожаную куртку. А, может, то, что я любовник? Не лучший факт из биографии любого человека, тем более такого внешне идеального, как я.       На самом деле, любовник - это про меня, я встречаюсь с женатым человеком. Мое положение осложняется еще и тем, что он, действительно, женат, он же мужчина. Чтобы описать этого мужчину хватит четырех слов: женатый, идеальный, известный мужчина. Звучит ужасно и пошло до скрипа зубов, но это констатация очевидного.       Таким образом, я закрыт от мира, не потому что черствый и бесчувственный, а потому что хвастаться просто нечем. Истории про покорение столицы давно никому не интересны, а двойной жизнью в моем возрасте мало кого можно удивить. А вот как я дошел до интимных встреч с законно занятым человеком, еще и парнем - пожалуй, стоило бы пояснить.       Хотя, при наличии достаточно высокого интеллекта, я не знаю, как это можно пояснить. Я сам и не предполагаю, смогу ли когда-нибудь до конца разобраться в этом.       Это была одна из встреч, назначенных самой судьбой. Мы столкнулись на вечеринке, в клубе, плотно заполненном народом. Все из-за того, что я просто не хотел туда идти и если бы не приезд друга в Москву, всего-то на пару дней, я бы там ни за что не показался. Он же просто делал свою работу, его никто и не спрашивал насколько велико его желание находиться в том или ином месте: встреча назначена, место определено, добро пожаловать. Он просто очень устал и хотел домой, а я просто искал предлог уйти и перенести общение с другом куда-нибудь на день или ранний вечер. Через сорок минут после стечения этих обстоятельств мы занимались сексом в моем большом внедорожнике, используя вместо смазки забытый кем-то в бардачке крем. Потом никто из нас так и не смог объяснить, как это получилось...но встречи, как это ни странно, продолжились.       Этот наш первый раз вместе сложно назвать удачным, но уже тогда я уловил эту странную разницу между тем, что я переживаю обычно и тем, что испытал с ним, причем суть не в том, что он парень.       Его зовут Никита Киоссе, ему двадцать четыре и в этой стране нет человека, который не слышал бы о нем. Его любят, ненавидят, к нему стараются относиться равнодушно, но знают его все. Этого он добился сам.       Когда-то именно с ним, плечом к плечу, я прошел путь, после которого у меня были фанатки, популярность и знакомства. Тогда Никита был в составе команды победителей, но он недолго оставался рад этому и это последнее, что я о нем знал. В тот вечер я услышал, что он честно отработал свой контракт, стал вольной птичкой и сделал себя сам.       Киоссе сделал себя таким, каким считал нужным и хотел видеть. Стоит признать, сделал просто потрясающе, не просто же так я не устоял перед ним, пропуская конфетно-букетную ступень, не предавая значения тому, что он парень, и пусть бывший, но друг. Я бы не сказал, что он стал принципиально другим, нет: такой же стройный, с глазами цвета вкусного шоколада и теплой улыбкой. Немного взрослее и серьезнее, больше не кривляется при любой возможности, а еще рядом с ним чувствуешь себя уютно и защищено; рядом с ним хочется чаще делать вдохи, приоткрывая губы, и чувствовать как свои же пушистые ресницы касаются щек, когда робко опускаешь взгляд.       Он вырос совершенным мужчиной, которого невозможно не обожать, от которого, после первого же взгляда, начинаешь зависеть. Мы встречаемся уже полгода, и все это время, получая его на несколько заветных засов, я завидую его жене. В моей машине он всегда появляется с букетом роз, для нее. Он ей не врет - просто молчит, а если и врет то так уверено, будто верит в это сам. Он знает мой номер наизусть и никогда не звонит ей при мне, а мне при ней. Никита остается настоящим артистом, замечательным мужем и потрясающим любовником, а еще он не путает свои роли. Никогда. Будто это для него также естественно, как небо над головой.       Наши некрасивые отношения не наделены глубоким смыслом: Никита просто звонит раз в неделю или три дня подряд, я же встречаю его в моей большой машине, везу в свою светлую, уютную квартиру, где мы занимаемся любовью, иногда с предисловиями. Под утро он тихо уходит. Уходит с цветами и запасом комплиментов для жены, которая искренни верит, что он благородный и не сможет предать.       Порой меня накрывает облако непонимания и волнений. Мне жутко от происходящего, начиная с того, что я почему-то сплю с мужчиной и заканчивая тем, что я, если откровенно, ничего о нем не знаю. К чему этот постоянный цирк? Боится потерять жену, любит ее? Зачем тогда изменять? Зачем ему я? Играется, использует, ищет новых ощущений?       Хорошо было бы получить ответы, а может, заодно, порвать с этим. Только я не могу. У меня нет никакой мотивации отказаться от него. Я никогда не смогу стереть из памяти картинки и волшебные моменты нашей близости.       Хоть визуально все наши ночи похожи, как одна, это не так. Сочетание нежности и страсти, уход от реальности и страх оставить на телах хоть какой-то незначительный след, желание обладать им и желание, чтобы он подчинил тебя. Из-за круговорота чувств, уже явно привычные действия, каждый раз разливаются новыми красками ощущений.

***

      - Хочешь, я сам вытру? - Его глаза блестят в темноте, и идеальные пальцы накрывают мою ладонь, сжимающую пачку влажных салфеток.       Не пытаюсь ему сопротивляться, вместо ответа просто ослабляю хватку. Никита вынимает плотную упаковку из моей руки, вытягивает оттуда пару салфеток и бросает пачку в сторону тумбы, но она явно не долетает и исчезает в темноте. Он аккуратными, но властными движениями стирает с меня следы нашей близости, покрывая влажные, ароматизированные дорожки теплыми поцелуями. Я же шумно дышу и кусаю свои губы, как же для меня бесценны эти моменты.       Я нахожу высшим благом подчиняться ему. Я уже и не представляю, что для меня может быть прекраснее того момента, когда я превращаюсь в покорного голубоглазого ангела и с невероятным трепетом принимаю обжигающие кожу ласки, подставляюсь под прикосновения, заставляющие плавится и умолять о большем.       Это можно посчитать чем-то мерзким или унизительным, нет, все точно не так. Меня никто не лишает воли и не принуждает к поклонению, я свободный человек, уверенный в себе мужчина и достаточно сформировавшаяся личность, я имею право делать то, что считаю нужным и показывать характер. Просто это мой выбор: я сам назначил его своим личным богом и для меня это честь - быть для него мягким, позволять ему вести себя, получать от него благодарность или быть наказанным за проявления темперамента.       Нам хорошо вместе, потому что мы совпали. Я хочу иногда отдавать себя, просто так, без повода, хочется, а именно с ним я могу себе это позволить. Никите просто что-то нужно, я все еще так и не узнал что, но ведь он приходит раз за разом, значит, получает то, чего хочет.

***

      Прохожу на кухню и включаю свет, я ужасно хочу пить. Первую половину стакана я выпиваю залпом, а вторую планирую выпить не спеша. Проделываю путь к мягкому дивану и присаживаюсь на него, мягкая поверхность приятно щекочет обнаженную кожу. Замечаю на столике рядом розы, мы забыли поставить их в воду: они немного завяли. Делаю глоток воды и наслаждаюсь приятным ощущением того, как влага растекается по пищеводу. Продолжаю любоваться страдающими цветами и прокручиваю в голове наш сегодняшний вечер.       - Почему ты не возвращаешься? Мне без тебя неуютно. - Никита появляется в дверях кухни, тоже обнаженный, но ни его, ни меня это не смущает. - Что-то не так?       - Нет, все так, я просто засмотрелся на цветы. Мы забыли поставить их в воду. - Произношу тихо и немного виновато, так выходит как-то само собой.       - Ерунда, сейчас поставим, они быстро вернуться в форму, - он спокойно подходит к букету, бережно берет его в руки, аккуратно перехватывая стебли своими волшебными пальцами. Идет в другую половину кухни, чтоб найти вазу и наполнить ее водой.       - А если не вернуться, ты купишь новый? - Недовольно хмыкаю и почему-то не сильно надеюсь на ответ: я его знаю, а он знает, что я знаю.       - Да. - Короткий и ожидаемый ответ, поджимаю губы и сдавливаю стакан плотнее. Как избавиться от этого противного чувства непонимания?       - Тебя что-то беспокоит? - Пока я мучаюсь от своих мыслей, Никита возвращается с парой бокалов красного вина. Он протягивает один из них мне и замечает мое замешательство, которое я так старательно всегда скрываю.       - Нет, - берусь за прохладное стекло и поспешно отвожу глаза.       - Зачем отводить глаза и молчать, когда можно просто спросить, Святослав? - Произношение моего имени в сочетании с его пальцами, которые ускользают от сосуда с вином, неловко касаясь моей кожи.       - А можно ли? - Возвращаю ему свой взгляд и небрежно ставлю на столик почти пустой стакан с водой.       - Я никогда не запрещал тебе. - Он устраивается на диване так, чтобы ему было удобно, скользит по моему телу взглядом собственника и осторожно касается губами бокала с вином, отпивая совсем чуть-чуть. Вздрагиваю от этой картины, хватаю губами воздух, но стараюсь вернуться к теме:       - Мы встречаемся уже полгода, а я ничего о тебе не знаю, и, мне казалось, для тебя так нужно. - Глажу подушечками пальцев гладкую поверхность бокала и, предвкушая вкус темно-красной жидкости, облизываю губы.       - Может быть, когда-то я так и думал, но прошло немало времени… и это не последняя наша встреча. Наверное, пришло время, я готов ответить тебе. - Голос Никиты тихий и приятный.       - Тогда скажи, зачем тебе я? - Бросаю быстрый взгляд на букет в другой части помещения, а после возвращаюсь к его глазам.       - Я могу тебе доверять, - смотрит в глаза и легко улыбается.       - С чего ты взял? Может, я просто еще не нашел своего момента? - Удивленно усмехаюсь, затем загадочно щурюсь.       - У тебя было достаточно моментов, когда ты мог испортить мою жизнь, но не испортил же. – Он верит в то, что говорит, звучит это лестно, но очень абстрактно.       - Звучит не убедительно. Ты, действительно, мне полностью доверяешь? – Может быть, от моих подозрительных вопросов он усомнится.       - Сомневаешься? - Дергает бровью и с опаской смотрит на меня, но это не страх и не чистое сомнение, не получилось.       - Есть немного, - пытаюсь неопределенно пожать плечами, как-то нелогично, доверяет, но не пускает в жизнь.       - Хорошо. Покажу на примере. - В его руке появляется стакан с остатками воды, но тут же с силой летит о пол, разлетаясь на осколки. Никита выбирает тонкий и острый, протягивает его мне, - возьми. Как только осколок оказывается в моей руке, Никита разворачивается и сидит ко мне спиной.       - И что я должен делать? - Моей растерянности нет предела, я смутно что-либо понимаю.       - Что хочешь, - лишь на мгновение поворачивается ко мне, а когда возвращается в изначальное положение, наклоняет голову набок, открывая шею.       - Ты думаешь, что я решу тебя убить? - Улыбаюсь.       - Таким не убьешь, хотя я уверен, что один твой звонок, и мой труп никогда не найдут. Можешь поранить, будут вопросы, будет не так, как раньше. - Остается серьезным, даже не намекая на шутку в происходящем.       - Понятно, - бросаю осколок на пол, к остальным и осторожно целую ему спину между шеей и лопаткой.       - Поэтому ты, - вновь разворачивается и отодвигается на свою сторону дивана.       - Зачем тебе это все? Ты же дорожишь своей женой, расскажи о ней. – Придвигаюсь ближе, показывая неподдельный интерес.       - Мне с ней тяжело. Мы познакомились в мои двадцать один, контракт с Меладзе уже заканчивался, и я строил планы на свою сольную карьеру. Она обычная поклонница, а мне она понравилась, по-настоящему, но мне и не пришлось напрягаться, чтоб добиться ее. Сначала это было мило, вся эта идеальность в отношениях радовала, так прошел год. – Никита выдерживает паузу. - Мы совсем сблизились, привыкли друг к другу, стали жить вместе и расписались. Только спустя время я понял, что она так и осталась поклонницей: она любит не меня, а мой идеальный образ, который я перед ней так и не разрушил, а я же не образ. Я живой. Я настоящий. Я не хочу жить в подобии семьи. – Его взгляд обращается ко мне, и мне становится почему-то неловко. - Мне нужны чувства, эмоции, мне хочется давать и получать, а не подстраиваться. Иногда до безумия хочется просто поругаться, покричать или побесится и подраться подушками. Она мне этого не дает, она смотрит на меня с такой преданной любовью и никогда не станет спорить и говорить, что чем-то недовольна или я где-то неправ. Да и я, я тоже не могу выйти из образа и все испортить, возмутиться, показать свои недостатки. Зачем? Сейчас уже поздно, разбить ей сердце будет просто жестоко, мне ее жаль. Вот так мы и расходимся по углам и укрываемся наигранной картинкой, что все хорошо. Именно поэтому вся эта суета, это что-то красивое, но пустое. За шесть часов, проведенные с тобой, я переживаю больше эмоций, чем с ней за неделю. Для меня очень много значишь ты и все моменты с тобой. Даже каждая наша ссора, твои нервы, мои срывы - это так естественно и так приятно, что и дышать становится легче.       - Ты ее не любишь? – Это шепот, у меня не хватит сил спросить о таком громче.       - Люблю, только это чувство скорее внешнее, чем внутренне. Я не знаю, я, наверное, способен любить вот так каждую женщину. – Он отводит глаза, ему стыдно?       - Хорошо. Но, все же, почему именно я? Я же парень, это должно казаться неправильным. Ведь логичнее было бы найти женщину, которая даст тебе возможность чувствовать все это. – Не могу найти себе места и ерзаю, чем раздражаю самого себя.       - Святослав, нет, совсем нет. Это в шестнадцать мир делится на плохо и хорошо, на правильно и неправильно. Мы спутаны с этим максимализмом, нам так хочется себя уберечь, чтоб не набить себе шишек. С возрастом же понимаешь, что нет в мире ничего однозначного. Я ни разу не задумывался, почему именно ты, я просто нашел в тебе того самого человека и смирился. Так сложилась жизнь. Это вполне могла быть другая женщина или другой парень, но судьба выбрала тебя.       - Спасибо, - закрываю глаза и шумно выдыхаю, сердце бьется в два раза быстрее обычного. Когда знаешь правду, когда знаешь все тонкости, сразу видишь много иначе. И большинство этого иначе меня согревает.       - Теперь твоя очередь. – Никита, в свою очередь, подбирается ближе и берет меня за руку.       - Моя? А чего ты обо мне не знаешь? - Ловлю его взгляд, он гипнотизирует меня, и я не смею пойти против. - Хорошо. Что ты хочешь знать?       - То же, что и ты. У тебя есть женщина. Кто она?       - Две. – Почему самому признавать правду о себе проще, чем рассказать её кому-то близкому.       - Что две? – Неловкость ощущается в воздухе.       - У меня две женщины, с каждой я сплю. Как ты узнал? – Не я сейчас задаю вопросы, но где я прокололся?       - В твоей ванной слишком много женских вещей. – Наблюдательный какой.       - И как давно ты это заметил? – С кем я только связался, он всегда был таким?       - Когда впервые оказался в твоей ванной. – Отлично, и молчал? Почему? Неужели, каждый из нас так долго шел к этому разговору.       - Понятно. В общем, первая - моя начальница, она директор фирмы, где я работаю финансовыми директором. Я работаю исправно, честно, моя зарплата заслужена моим умом и ничем другим. – Я отвратителен, боже, как мне стыдно, надо же оправдать себя хоть чем-то. - Она всегда перепроверяет мои отчеты по три раза и спит со мной. Раньше это было для продвижения в карьере, а теперь...       - Зачем теперь? Ведь если деньги честные, и она не жалеет, то ты мог бы с ней не спать. – Внимательно всматриваюсь в его лицо, но никак не могу разобрать, что он сейчас чувствует.       - Не мог. Знаешь, сколько мальчиков каждый день приезжает в Москву? И каждый второй готов на все ради теплого места. Если не будет меня, будет кто-то другой, каким бы талантливым я не был. Меня просто заменят, а мне нужно это место, я не содержанка: свои деньги я зарабатываю сам, остальное просто хобби и приятное приложение. Я слишком привык хорошо жить, чтобы отступить это так просто.       - А вторая? – Никита старается резко переключиться, он переживает, заметно. Все хорошо.       - А вот вторая - богатая дамочка, ей тоже немного за тридцать, они замужем за молодым парнем, а я для нее еще один каприз. Думаю, мне просто повезло, что своего мужа она встретила раньше нашего знакомства, иначе мне было бы сложно отвязаться. Ни меня, ни его она не любит. Мы для нее просто котята, на которых можно спустить свои карманные деньги. Когда мы познакомились, я уже знал, как на меня реагируют женщины. Лишними деньги быть не могут, чтоб хорошо выглядеть, чтоб достойно жить, чтоб не отказывать себе в слабостях. Все сложилось, пусть и аморально, но ты сам говоришь, что в мире все не однозначно. – Быстро оправдываюсь и ищу в нем поддержки, он кивает. Спасибо.       - И сколько же ты получаешь за свои старания? – Отводит глаза, ведь знает, что звучит это обидно.       - Много, очень много, но если захочу, получу еще больше. Квартира, машина, еще много чего, пусть не в один момент, но и не десятки лет. Считаешь, я отвратителен? – Я сам хотел этой правды между нами, хотел все знать и вполне предполагал, что на ней все и закончится.       - Нет. Я просто все больше думаю о том предложении, что получил пару недель назад. – Мне уже страшно, может, ему лучше промолчать?       - Что за предложение? – Спрашиваю с опаской, просто промолчи, пожалуйста.       - Неважно, сотрудничество, но если я соглашусь, то через полгода у меня будет очень много денег. Интересно, мне хватит, чтобы ты спал только со мной? – Ненавижу его, глупый и ревнивый ребенок, он совсем ничего не понимает. Это его я считаю идеальным мужчиной? Точно его? Впрочем, я тоже хорош - заслужил.       - Не хватит. - Закусываю губу и отвожу глаза, его выжидающий взгляд обжигает. - Я никогда не буду спать с тобой за деньги. Никогда. - Резко возвращаю взгляд к нему, подрываюсь с места и нависаю над ним, упираясь в спинку дивана ладонями. Мой голос шипит, я на взводе. - Никит, ты не понимаешь чего-то очень важного. Я люблю тебя, по-настоящему, теперь я точно это знаю. Я, скорее, готов увидеть в тебе того человека, который убьет во мне паразита, заставит однажды изменить свою жизнь. Все чего я хочу от тебя, чтобы ты хоть раз остался, до утра остался. Я уже не говорю о подаренных днях.       - Подаренных днях? - Его взгляд скользит по моему телу, но прикоснуться он не решается.       - Да, я бы хотел, чтоб ты ей соврал и уехал со мной куда-нибудь на неделю или две. Туда, где можно ругаться, мириться и смело целовать, как чувствуешь, без страха, оставляя следы. – Грубые ноты пропадают из голоса, когда по телу проходит волна тепла от его рук. Одно прикосновение, а я готов сойти с ума.       - И сколько же мы будем собирать на такую поездку? – Обманчивая ласка.       - Скажи мне "да" и завтра утром деньги будут. – Взгляды снова сталкиваются.       - Нет, за эти деньги мы никуда не поедем. Ясно? – Я разочарован.       - Ясно, - стараюсь остаться невозмутимым и пытаюсь отстраниться, но он ловит меня за запястья. - Ты просто не будешь врать.       - Не буду, я скажу ей правду, с кем и куда, только без подробностей. – Замираю от этого заявления.       - Это значит да? – Надежда в моем сердце возрождается.       - Да. Только я хочу, чтобы ты знал, что это из-за нашего общего желания, и я не иду против способа лишь потому, что не имею права тебе запретить. – Опускает взгляд.       - Никит, я клянусь, что ты не пожалеешь. - Прижимаюсь к нему, перебираю пальчиками волосы и прикасаюсь к ним губами.       - Пойдем в спальню? - Пальцы нежно пробегают по моим позвонкам.       - А ты еще не уходишь? – Целую его лицо и плотнее прижимаюсь к теплой коже.       - Немного времени еще есть, кое-что мы должны успеть. – Он смеется и пытается увернуться от моих теплых губ.       - Тогда идем, - первым осторожно переступаю через осколки стакана и тяну его за собой.

***

      Уже близко к рассвету в мой тревожный сон врывается аромат собственной туалетной воды. Вот уже три месяца Никита пользуется такой же: это не вызывает подозрений после того, как, уходя, он наносит аромат из моего флакона, а еще этот запах ему всегда напоминает обо мне.       Сквозь сон чувствую скользящее прикосновение к губам, но успеваю перехватить ворот рубашки и притягиваю его к себе. Прижимаясь губами плотнее, с жадностью запоминаю его идеального и любимого до следующей встречи.

***

      - Алло, сладкий, что так рано звонишь? - Ее голос и обращение дают мне понять, что мужа рядом уже нет.       - А где же наш пупсик? - Смеюсь и участливо интересуюсь.       - В душе пупсик, ты-то чего с самого утра подорвался, сладкий? - Подхожу к зеркалу и закатываю глаза, бесит сладкий, но зато не пупсик.       - Хотел доброго утра пожелать и поговорить перед работой. - Поправляю галстук и приглаживаю идеальную укладку.       - Вот как, о чем будем говорить? - Улыбаюсь отражению, пора поверить в себя.       - Мне нужны деньги, - уже чувствую приближение лжи, пора бы скрестить пальцы.       - Сколько и зачем, я переведу. - Она проснулась и заинтересовалась.       - Нет, мне нужно много, и какая разница зачем? - Пора бы и немного вспылить, полезно для успешного результата.       - Я хочу знать. - Черт, чувствует она что ли?       - Ну, они нужны моей семье, - прав был Никита, прав, какой ужас.       - Не поняла сейчас. Ты, действительно, считаешь, что мне хочется содержать твою семью? Сладкий, не огорчай меня. - Плохая идея, но это же мой шанс, и я его не отдам.       - Просто я думал, что тебе нравится, когда у сладкого нет проблем и он в хорошем расположении духа. Так или иначе, я найду деньги и уеду на время из Москвы, от тебя зависит лишь насколько. - А Киоссе прав, чем больше правды, тем проще обмануть.       - Не кипятись, извини, я все поняла. Давай обсудим это вечером. - Попалась.       - Хорошо, я знал, что ты меня не оставишь. До вечера? - Капелька мягкости и вечером все пройдет гладко.       - До вечера, сладкий.       Да, счастье, пожалуй, не в деньгах. А на войне и в любви все средства хороши. Свое счастье я не отдам, пусть всего неделю, но оно у меня будет. С другой стороны, кто говорил, что эта неделя не станет шагом из зоны привычного комфорта навстречу новой жизни?