***
Учитель объяснил Мотоко-сан, которая ведет у нас английский, почему я пропустил урок, и даже напоил меня чаем, позволив отсидеть в учительской до конца последнего урока, ведь меня все еще трясло. И вот, я шагаю по проселочной тропинке туда, где сейчас живу. К очередным опекунам. Но тут я пробуду недолго. Они каждый вечер обзванивают остальных родственников, требуя забрать меня. Я слышу это, ведь они говорят очень громко. Больно... - Ай... Оборачиваюсь, ощутив физическую боль в области затылка. За спиной оказываются несколько одноклассников, которые со смехом подкидывают небольшие камни, глядя на меня как на прокаженного. - Что такое? Мы ничего не кидали. Это те, кого мы не видим, правда, Сота? Тут же заявил заводила класса - Михару, и Сота Согохара, согласно кивая, громко засмеялся. Закусив губу, отворачиваюсь и бегу вперед, надеясь убежать. Хочу исчезнуть... Не хочу слышать этот смех. - Эй! Куда это ты? А знаешь, моя мама сказала, что таких странных людей, как ты, нужно лечить в специальных больницах. Она сказала, что ты сумасшедший! Так что лечись! Больно... не только от нескольких камней, прилетевших в спину и по голове, больнее от этих слов. Я не сумасшедший, я не странный. Я нормальный. Я правда нормальный! Правда же?.. Не успев добежать до поворота, замираю. Нет... Пожалуйста... - Что такое? Чего застыл? А, дай угадаю, там кто-то есть, а? Раздается сзади голос Михару, но я его почти не слышу. Так страшно... Прямо передо мной. Очень большое нечто... - Ты посмел увидеть меня, человечишка?.. Грозный рык, и когтистая лапа потянулась ко мне. - Не прикасайся! Мне уже плевать на то, что это видят одноклассники. Плевать на смех, раздающийся сзади. Оттолкнув руку монстра, поворачиваюсь и бегу, обогнув смеющихся. Ноги сами несут меня в пролесок. Да, я должен спрятаться там. В глубине есть храм. Я знаю, в нем можно отсидеться, туда они не заходят. Бегу, не видя дороги. Из-за слез все расплывается, а остановить их не получается. В боку неприятно колет от долгого бега, но рык совсем рядом и громкий топот лап. Нельзя останавливаться... нельзя. Я не хочу умирать... Мне страшно... Спасите... Кубарем влетаю в небольшой храм, растянувшись на твердом деревянном полу, ничего не слыша из-за собственного слишком громкого дыхания и гулких ударов сердца. Рука очень болит, и тело вновь дрожит. За что?.. Кажется, эти слова я произношу вслух, невольно всхлипывая. Сжимаюсь в комочек. Так страшно. Так холодно. - Мама... Папа... Почему я зову их? Они умерли, они не помогут. От понимания этого, стало еще больнее, еще холоднее. Не сдерживаю слез, стуча по полу руками. Я не хочу больше видеть этих страшных существ. Не хочу бояться. Почему я не такой как все? За что? - Так ты и правда меня видишь?.. Рык за спиной заставляет меня застыть. Нещадно тошнит от страха... А может от того, что я не ел со вчерашнего вечера. Обернувшись и стараясь сдержать всхлипы, отползаю в угол, чувствуя, как дрожат ноги. Я сейчас не смогу побежать. - Человечишка... Тот самый монстр с когтистыми лапами и кошачьей мордой, переступил порог храма. Нет... Они же никогда не могли входить. Мне так страшно... Спасите меня... Я не хочу умирать... - П-пожалуйста... Не надо меня есть... Почти не слышу свой голос, кажется, вот-вот потеряю сознание. Голова кружится все сильнее. Жмурюсь, вжимаясь в стену, не в силах закричать или убежать. - Глупец. Убирайся из моего храма, это тебе не приют. И больше не попадайся мне на глаза. Шаги, в которых мелькает цоканье огромных когтей о дерево, вдруг начали удаляться. Через какое-то время решаюсь открыть глаза и замираю. В храме пусто. Монстр ушел. «Убирайся из моего храма...» вновь проносится в голове. Так значит, он божество? Я встретил божество и так нагрубил. Становится еще страшнее. А если меня теперь проклянут? Головокружение усиливается, а перед глазами все плывет. Кто-нибудь... Спасите...***
Не помню, как добрался до дома. Потом меня опять ругали опекуны. Значит, одноклассники рассказали случай на дороге. Хотелось есть, но слышать ругань так больно, поэтому я просто ушел к себе, надеясь уснуть. Мысль о проклятии за оскорбление, не давала покоя. А еще люди, у которых я живу, утром заявили, что я уезжаю к другой семье, уже завтра утром. Мне даже дали обед с собой, видимо радуясь, что вскоре меня не станет. Так больно... Из-за того, что в школу со мной пришли опекуны, дабы забрать документы, меня не задирали. В коробке с обедом я нашел яблоко. Идея пришла в голову сама собой, ведь тут не далеко. Сорвавшись с места, бегу в лес, нужно успеть за обеденный перерыв. Вот тропинка, по которой я вчера бежал. А вот и храм, и его владелец на камне перед ним. Страх вновь захватывает меня, но закусив губу, стараюсь его загнать поглубже, упрямо шагая вперед. - Человечишка, что может нас видеть, ты вновь посмел явиться на мои глаза? Рык... В нем насмешка? Так страшно. И от этого существа исходит холод. Подойдя ближе, силюсь унять дрожь, сжимая в руке яблоко. Сдерживая шумное дыхание, протягиваю фрукт, боясь поднять глаза на божество. - Прошу... Не проклинайте меня за вчерашнее... Я не хотел вас оскорбить... Слова даются с трудом. В горле ком, мешающий дышать. Так страшно. Громкий смех заставляет дрогнуть, вскрикнув. Чудом удерживаю яблоко. - Не вижу смысла тебя проклинать, глупец. Уходи. Слова божества, выдавленные сквозь смех, сложно разобрать. Но, услышав их, я уже готов вздохнуть с облегчением, когда вдруг, сильная тяжесть наваливается на моё тело, мешая дышать. Жар дыхания обжигает лицо, и отчетливо слышится запах саке. - Сожру... Врывается в сознание, какой-то, слишком знакомый голос. Лес расплывается, заменяясь темнотой, от которой страх усиливается. Но тьму разрывают блики янтарных глаз. Вонь перегара слышно отчетливее, но уже через миг страх исчезает вместе с болью, хоть и дышать из-за тяжести сидящего на мне сложно. От слез щиплет глаза, и лицо мокрое, но мне вдруг, стало так тепло... - Эй... Ты что творишь? Ворчит грузный зверь на моей груди, когда я, не сдержавшись, обхватываю вытянутую морду руками, прижимаясь к ней, чувствуя, как прохладный, влажный нос утыкается куда-то в плечо. - Опять проснулся... Еще бы секунда, и я бы тебя сожрал... В рыке я слышу какие-то теплые нотки и, если мне не показалось, тень волнения. - Сенсей... Так тепло... Слова сами срываются с губ, как и едва слышный всхлип. Пальцами зарываюсь в мягкую шерсть. Судя по запаху, он опять пил полночи и, придя, вновь застал меня мечущимся от кошмаров из прошлого. Стоило бы его стукнуть за такое пробуждение, но что-то не позволяет. Может, то тепло, которое охватило меня? От чего оно, ответить сложно. Может, это из-за горячей и совсем не маленькой туши, завалившейся сверху... Но... Это что-то другое. Очередной всхлип, на который в ответ раздается тихое фырканье, но не смотря на это, прохладный нос мягко трет плечо, а лапы аккуратно уходят с груди, уменьшая тяжесть и позволяя нормально дышать. - Спи давай... Вы, люди, такие слабые… Ворчание, такое родное, и от него становится еще теплее. Страх и холод ушли вместе с кошмаром, туда, куда я возвращаюсь лишь во сне. Вытерев остатки слез, укладываюсь обратно на футон, прижимаясь к теплой пушистой туше Сенсея, утыкаясь в щекочущую и мягкую шерсть носом и перебирая пальцами, а он хоть и фыркает, но укладывается рядом, не меняя форму и позволяя прижиматься. - Спасибо, сенсей... Шепчу чуть слышно, вновь проваливаясь в сон, который в этот раз не будет кошмаром, ведь мне тепло и теперь я не один...