Немного о валенках и Америках

Печально известная своей непотопляемостью и вечными косяками подводная лодка "Из России с любовью!" вот уже неделю не всплывала на поверхность. Вы можете подумать, что у экипажа данной подлодки важная миссия или же это ученые и они проводят серьезные исследования... Нет, все гораздо проще. Просто они заблудились. Все датчики вырубились давно, электричество, аки младая козочка прыгало, поэтому лампочки включались то тут, то там, без видимой причины. Управление еще держалось, почему, неизвестно. Что удивительно, приборы работали периодически, но сама лодка тонуть или всплывать отказывалась, послушно исполняя даже устные просьбы командира, напрочь игнорируя отсутствие электроэнергии и простейшие законы физики. Правда, никто не возмущался. Ибо возмущаться было некому. Капитан Иван Брагинский уже неделю не выползал из комнаты, где находился пульт управления и молился русской технике. Там он и спал, и ел. Кстати о еде, вам наверно любопытно, почему она не кончалась? Все просто, ровно в полдень "Из России с любовью!" выплывала на поверхность, высовывая крошечный боковой люк погреться на солнышке. Пусть окошко и было маленьким, для удочки места хватало. Но вернемся к капитану и его верной помощнице, о которой не сказано было еще ни слова. Это была мощная, тяжелая женщина, с громким голосом и расшатанными нервами. Из отличительных признаков только огромная родинка на левой щеке и недельная щетина. Вообще Елена была милой и умной дамой, но работа на борту "Из России с любовью!" сделала свое дело и теперь не было ей равных во владении исконно русским матом. Да она гвозди гнула. Взглядом. Команда корабля со своим плачевным состоянием не особо тряслась. Народ играл в карты, бухал, гнал самогонку, курил и вволю ел. Чего еще можно желать? Но мирная жизнь рано или поздно кончается. Обычно в этом виноваты деньги, наркотики или мировые диктаторы, но в этот раз все было иначе. В неразберихе был виноват валенок. А день начинался тихо и обыденно. Из комнаты управления доносился непрерывный шепот молитв, нервное сопение и мысленные маты. Команда, только-только продрав глаза и собрав последствия вчерашней пьянки, была серьезно удивлена. Дверь, которую не открывали почти неделю, за которой находился капитан и его помощница, сейчас мерно скрипела, распахнутая настежь. В дверном проеме отмечался не выспавшийся и злой капитан, казалось, достаточно малейшего ветерка чтобы его унесло, но экипаж знал, что их Брагинского просто так не возьмешь. В правой руке капитана красовался валенок. Ярость, написанная на лицах главных сего судна, ясно давала понять, что пощады не будет. Особенно устрашающе смотрелась Елена в рваной тельняшке и с сигаретой, взгляд женщины метал молнии. - Кто? Кто кинул валенком в пульт? Реакции не последовало никакой. В темноте комнаты терялись и виноватые лица команды и неизмеримая злость капитана. Скрипнув зубами, Брагинский бросил взгляд на часы и, узрев там половину дня, велел всем подняться на палубу. Судно немного поупрямилось, отказываясь поднимать на сушу больше чем один люк, но разъяренной Елене перечить не посмело. - Я еще раз спрашиваю, кто кинул валенком в пульт? Матросы смущались и краснели, но не сознавались. Внезапно, речь капитана была прервана неким шумом со стороны воды. Оттуда, с характерным чавканьем поднималось наружу блестящее, идеально чистое судно, без единой ракушечки. На палубе выстроились матросы в выглаженной форме со значками и звездочками, а напротив них встал блондинистый мужчина в очках, в котором Брагинский узнал Альфреда Ф. Джонса. Последний гордо огляделся, подмечая превосходство своего корабля, усмехнулся и запихнув в рот последний гамбургер, пафосно изрек: - А вот у нас в Америке... - Да нет больше вашей Америки, - Елена устало сплюнула на палубу и снова обратилась к экипажу, - Кто кинул валенком в пульт?