Хоран, это пять!

Ты понимаешь, что поступил в правильное учебное заведение, когда все вокруг мирно настроены, никто не называет тебя гребаным мигрантом, не фыркает, не спрашивает, почему ты не рыжий или почему тебя не зовут Патрик, Шон или еще как-то в этом роде. Никому не важен твой акцент (Найл, к слову, даже не пытался работать над тем, чтобы покончить с ним. Он гордится тем, откуда родом), никто не задирает тебя. Вот что значит быть в вузе, а не в каком-то третьесортном колледже. Итак, в данный отрезок своей жизни Найл Джеймс Хоран наслаждался тем, что ему удалось проделать невероятное: поступить в престижный вуз своими силами, без необходимости платить за обучение. Да еще на экономический факультет. Он уже подружился со своим соседом по комнате, уже успел погудеть на вечеринке в честь первокурсников и уже успел вляпаться в историю. Но давайте обо всем по порядку? Экономика как таковая (точнее, их было целых три: мировая, теория экономики и денежно-кредитная система) не была единственным предметом, который решил взять Найл. Здраво рассудив (как раз после той вечеринки), крашеный блондин также решил выбрать высшую математику, экономическую историю и ускоренный курс торгового права. Все это мистер Хоран надеялся осилить за первый год обучения и впоследствии использовать на благо семейного бизнеса. Вот только с математикой как-то сразу не задалось. Точнее, с преподавателем. Обычно лекции проходили на «ура», и вел их мистер Томлинсон: энергичный молодой преподаватель, всегда способный вовлечь даже глупеньких блондинок в обсуждение темы. Лектор всегда успевал дать даже сверх того, что полагалось по плану - теория относительности у него прошла так и подавно с аншлагом. В общем, к концу первого месяца обучения лекционка ломилась от желающих послушать этого мужчину с высоким голосом. Кроме того, многие дамы охали, ахали и вздыхали по учителю еще и потому, что к незаурядному уму прилагалась приятная внешность: волосы цвета спелой пшеницы, смазливое молодое лицо, подтянутое тело, опрятный вид; мистер Томлинсон всегда был гладко выбрит и с улыбкой на лице. Но вот преподаватель, что вел у них семинары… боже, это было ужасно. Лично для Хорана это были три часа сущего ада. И пускай за первые ряды парт шла настоящая война меж девчонками, Найл предпочел бы, чтоб его не заметили. - Всем сесть и заткнуться! Спасибо, - ураган по имени мистер Стайлс всегда врывался в аудиторию внезапно, шумно, и привлекал к себе всеобщее внимание. Преподаватель даже выглядел как стихийное бедствие: хаотично уложенные кудрявые каштановые волосы, злобно сверкающие зеленые глаза, высокий и с этим медленным басом. Он всем своим видом давил на психику ирландца. - Итак, у нас, как всегда, время докладов. И первым пойдет никто иной, как наш маленький ирландский гость. Мистер Хоран, я жажду новой порции ваших откровений, - Стайлс приземлился на стул и широко улыбнулся, договорив фразу в привычной тягуче-медленной манере. Он что, умственно отсталый? У обычного человека на одно сложноподчиненное предложение уходит пара секунд. – Или вы не готовы? - Нет! Я готов, готов, - не стоило Найлу высказываться о мистере Стайлсе в мужском туалете в первый же день учебы. Ой не стоило! И также проливать на кудрявого учителя кофе. И суп. И пытаться стянуть с него рубашку, чтобы постирать в той же уборной. В общем, у них была не самая лучшая первая встреча. Как и вторая, и третья. Именно поэтому каждый семинар начинался с унижения. - Поскорее, мы же не будем ждать вас целую вечность. Хотя вы можете наделать глупостей за пару секунд, - не переставал зло подшучивать шатен, успевая при этом подмигивать рядом сидящей ученице. Та едва не упала на подружку, хихикавшую рядом. Дуры. - Мой доклад на тему матриц... - с выражением начал живописать Хоран. Подготовка отняла у него без малого полночи, и первокурсник действительно был намерен впечатлить преподавателя. Однако его прервали. - Это все замечательно, но не хотели бы вы уже перейти от пустого трепа к делу? Я имею в виду, что на лекции мистер Томлинсон, скорее всего, от и до объяснил вам то же самое, что вы нам только что с выражением прочитали. Так что вперед, к доске, покажите нам пример, - видите? Стайлс был сущим дьяволом! И эти дурёхи, внимающие каждому его слову, бесили Найла еще сильнее. Если ему неважен был доклад, то зачем он сказал его сделать? Чертов британский ублюдок. Поматерившись про себя еще пару секунд, Хоран уныло принялся рисовать матрицы. Он не был силен в высшей математике, но это была совсем простая тема. Так что он намеревался решить все без эксцессов. Он так думал. Наивный сельский простачок. - И это ты называешь решением, достойным примера? Хоран, возможно в твоем воображаемом мире так и решаются матрицы, но в реальности ты лепишь одну ошибку за другой, детка, - мистер Стайлс стер то, что блондин выводил маркером битые пять минут. Ирландец хотел разорвать шатена на три равные части. Потом сшить и снова разорвать. – После занятий подойдешь ко мне снова. Дам тебе дополнительное задание. Этому парню же просто нравилось мучить его, верно? Ну еще бы. - Так что же мне с тобой делать, Найл? – фамильярно протянул кудрявый учитель, закинув одну ногу на другую. Он закусил кончик карандаша, будто бы думал над непростой задачей. И после того, как его глаза недобро сверкнули, студент уже понял, что ничего хорошего ему не светит. – Как насчет дополнительного занятия? Ты ужасен в математике, ты слишком шумный и развязный. «То же самое я мог бы сказать и о тебе, мудак», - подумал Хоран, но лишь сильнее сжал губы. - Во сколько? – так как иного выхода Найл не видел (еще надо было как-то умудриться сдать этому мужчине экзамен, Господи прости), то ему ничего больше не оставалось, кроме как согласиться. Придется отменить планы на вечер. Прости, пицца, приготовленная Зейном. - Как насчет половины шестого? – дьявол улыбнулся и заправил одну из своих кудрявых прядей за ухо. Хорану впервые показалось, что парень заигрывал с ним. И ему не было комфортно после этой мысли. - Да, хорошо. Конечно. Полшестого! Я буду здесь, да? Я должен торопиться, - смущенный и сконфуженный, ирландец вылетел из пустого класса так быстро, как пробка из бутылки. Стайлс только рассмеялся такой реакции. - И я только что наблюдал за, хм, неуклюжим соблазнением студента? – забавная вещь эти лабораторные классы, примыкающие к основной аудитории. Луи, оперевшись на дверной косяк, покачал головой. – Только не говори, что это была твоя лучшая пикап-фраза: «Как насчет половины шестого?». - Ох, мистер Томлинсон! Какими судьбами? – деланно изумился Гарри, разворачиваясь на голос всем корпусом. Забавная вещь время: столько лет прошло с их первой встречи, а они продолжали вместе ходить в школу, в один колледж, в один университет и даже работали теперь вместе. Кроме того, у них был также один секрет на двоих. - Не надо мне тут этого наивного хлопанья глазками и невинного голоска, тыковка, - огрызнулся Луи, преодолевая расстояние между ними за пару секунд. Мужчина в костюме (в отличие от Гарри, которому правила не писаны) подлетел к шатену, сгребая его кудряшки в охапку и с силой оттягивая их назад. – Какого хера ты делаешь, Гарольд? Губы темноволосого учителя по математике бесконтрольно растянулись в довольной улыбке. И, кроме шуток, легкое чувство дискомфорта только что запустило калейдоскоп самых неприличных картинок в памяти Гарри. Найл тем временем успел выбежать на парковку и уже было собирался поехать перекусить и, может быть, закинуть по пути свои записи в комнату (не тащиться же со всем этим добром в полшестого к Стайлсу), как до него дошла одна неприятная вещь: он, блять, оставил свой сотовый в той аудитории. Он был рассеянным, конечно, но стресс уподобил голову парня решету. В надежде, что преподаватель еще не закрыл класс, ирландец рысью пронесся вверх по лестнице, проскакал по длинному коридору до самого конца и замер у двери: заперто! Он наклонился, чтобы посмотреть, вставлен ли ключ в замочную скважину, но определенно этого не стоило делать. Через крохотное отверстие виднелись два преподавателя. И, кажется, они были в самом разгаре горячей, горячей прелюдии. - Ты вынуждаешь меня быть грубым с тобой, милый, - мистер Томлинсон опрокинул своего коллегу на учительский стол, нависнув над ним. Оба выглядели так, будто сейчас начнут драться: Стайлс сжимал обеими руками рубашку на боках лектора, а тот разъяренно сдавливал шею кудрявого шатена. – Но, эй, ты же любишь, когда больно. Найл едва ли мог нормально вздохнуть. Он как будто прикипел к запертой двери, сглатывая слюну. Эти двое выглядели невероятно вместе. То есть, даже если Хоран не знал, из-за чего весь сыр-бор, мистер Томлинсон, принуждающий Стайлса… это ведь то, на что не отказалась бы посмотреть вся женская часть кампуса, верно? В голове предприимчивого ирландца появилась отличная идея, и он начал красться вправо, памятуя, что в большую аудиторию есть и другой вход. Дай боже, чтобы о ней забыли эти двое. Блондин почувствовал, как все его тело била приятная дрожь, заставлявшая кровь бурлить. Сомнительные предприятия всегда оказывали на него такое действие. И… бинго! Вторая дверь (узкая, старая и тяжело открывающаяся) была забыта, а значит, он мог попытаться незаметно пробраться к своей парте. Благо, Найл предпочитал садиться на последнем ряду. Хоть раз это дало свои преимущества. Надо просто изловчиться и доползти до нужного места. Прям как в каком-нибудь шпионском фильме. Да, Найл Хоран, агент 007, был сейчас на важном секретном задании. Враги совсем близко, но он ловчее и проворнее их. В его руках наконец-то оказывается заветный телефон, и, хвала небесам, батарея полная! Быстро оценив ситуацию, злопамятный лепрекон ткнул на иконку «камера» и поставил видео на запись. - Я все еще не слышу оправданий из этого прекрасного большого рта, - Луи грубовато провел подушечкой большого пальца по губам Стайлса, не прерывая зрительного контакта. - А должен? – продолжал играть в идиота Гарри, улыбаясь, как сумасшедший. Его язык по привычке подхватил палец любовника, а губы сложились в трубочку, чтобы всосать хоть какую-то часть Луи в себя. - О, прости, я, кажется, не с того конца начал разговор, - Луи резко отвесил звонкую оплеуху второму учителю, ухмыляясь, - кто позволял тебе флиртовать с другим мужчиной, Стайлс? - Бу, это первокурсник, - Гарри даже не поморщился, начав ластиться к руке Томлинсона. – Но если ты так видишь это, то как насчет небольшого напоминания о том, кому я принадлежу? – Найл недоуменно изогнул при этом бровь, наконец-то поняв, зачем его впутали во всю эту историю. У кого-то был недотрах? - Что я слышу? Маленькая шлюшка решила обхитрить своего хозяина? - Хоран четко слышал, как рубаха на груди мистера Стайлса разорвалась с треском. Между этими двумя воздух накалился так, что ирландец не удивился бы последующим разрядам молний. – Тебе стоило бы уже давным-давно запомнить одну аксиому, Хазза: я твой первый и последний парень, - Луи больно укусил шатена за шею, вырывая из груди последнего приглушенный стон вперемешку с шипением, - я твоя первая влюбленность. Я твой первый партнер. Я единственный, кто может трахать тебя, - зубы Томлинсона методично перемещались вверх, пока не остановились у челюсти второго преподавателя. И тогда в ход пошли губы, оставляющие на чувствительной коже яркий засос. - Ты такой собственник, Томмо, - Стайлс приподнялся на локтях к своему другу детства, изголодавшись по губам парня. Каково же было его удивление, когда Томлинсон не поддался и на эту провокацию, сжав кудри Гарри сильнее прежнего. - Не так быстро, Гарольд, - Луи с садистским удовольствием услышал неконтролируемое «а-а-ай!», только потом ослабевая хватку. – Думаешь, раз хлопнул своими ресницами и сделал губки бантиком, тебе простятся все твои поблядушки? Становись на колени и умоляй о прощении. - Мог бы более элегантным способом намекнуть на минет, - не сдавался учитель по высшей математике, спрыгивая со стола и ловко спуская с партнера брюки. – Ты уже завелся, а? – широкой публике были представлены гениталии мистера Томлинсона в боевой готовности. Фу, даже в голове Найла это прозвучало пошло и заезжено. Но видео он снимать не перестал. Гарри, удобно разместившись на полу, неторопливо провел большим пальцем по члену Луи, поднимая глаза вверх, чтобы увидеть реакцию. На него посмотрели выжидающе. Томмо за столько времени, проведенного вместе, прекрасно знал, как заставить своего парня работать. Надо просто задеть, раззадорить, взять его на слабо. Или, в данном случае, сохранять спокойствие. Даже если прикосновение таких знакомых рук заводит. У Томлинсона отличная память, поэтому каждая ночь или гримаса его партнера – то, что в его голове прокручивается тысячу раз, стоит тому только появиться в поле зрения Луи. - Ближе к делу, мистер Стайлс, - Лу не мог вытерпеть дразнящих детских облизываний головки, поэтому по-хозяйски проник в рот партнера на всю длину, сразу и грубо. Гарри почти правдоподобно изобразил удивление. Хотя на деле они оба знали, что Хазза обожает это – работать ртом, ухватившись за бедра Лу, расслаблять глотку и почти задыхаться, когда тот забывался, получая удовольствие. Факт, который лучше никому не знать, заключался в том, что Гарри вечно не хватало кое-чего в своем большом рту. И если юные леди легко проглатывали «я постоянно жую язык, потому что недавно бросил курить», Томлинсон знал, что это все бред собачий. Его любимый был маленькой ненасытной минетчицей. Всё остальное от лукавого. - Ммх, - что-то нечленораздельное донеслось от Гарри, но Хоран даже не смог бы сказать, что это было. - Не отвлекайся, принцесса. У тебя отлично выходит, вот так, да, - в ход пошли те грязные словечки и фразочки из порно, которые мы все слышали и знаем. Они могли бы показаться заезженными или наигранными в такой тишине, где есть только тяжелое дыхание мистера Томлинсона и причмокивание Стайлса, до сих пор стоящего на коленях. Но нет. Они подходили к этому моменту, и, на самом деле, подогревали желание зрителя увидеть больше. Боги, кто бы знал, что Найл так втянется в происходящее! То есть, у него не появилось желания присоединиться (упаси Господь), но в штанах определенно стало тесно. - Луи, - выпустив изо рта член второго преподавателя, Гарри прошептал своими малиновыми губами что-то, чего слух стороннего наблюдателя не уловил. - Думаю, я приму это, как хороший задел для, хм, четверки? Потому что, мистер Стайлс, вы можете лучше, я-то знаю, - шатена, похожего на ватную куклу, дернули за ворот рубашки вверх, припечатали к холодной стене и жарко поцеловали. Хнычущий и раскрасневшийся Гарри сжал в ладонях плечи Луи, начав немилосердно тереться пахом о ногу Томлинсона. Послышалось тихое хихиканье, а затем громкое ойканье. - Может быть, мистер Томлинсон не будет торопиться с вынесением вердикта? Я ведь всегда был хорошим мальчиком и круглым отличником. Я мог бы отработать, - игра продолжалась, и двое мужчин, увлеченные ею, даже не услышали, как что-то в конце класса упало с глухим «бух!». Хоран только что осознал, что эти двое не закончили. Они собираются трахаться прямо у него на глазах. То есть, он предполагал, что эти парни просто передернут или отсосут друг другу. Но к гей-ебле он не был готов морально. «Чертово любопытство. Ладно уж. Выручка с продажи этого видео покроет сеансы у психолога, я надеюсь?» - Ты нарываешься, кудряшка, - Лу быстро накрутил на палец одну из шоколадных прядей, - у меня едва ли хватит терпения, чтобы как следует подготовить тебя, - горячий шепот заставил Гарри бояться того, что все его внутренности расплавятся в предвкушении. Ему не терпелось озвучить то, что с самого утра крутилось в голове. С шести утра, бля, Господи Боже. Он так долго ждал, что план сработает. Потому что Луи так легко задеть. - Я готов, Бу. Милый, я растянут, - зеленые глаза заблестели еще сильнее прежнего, ладони стали влажными, а осознание того, что они будут делать это в университете, где на середине процесса кто-то может зайти в лаборантскую или начать открывать дверь запасным ключом, заставляло кровь Стайлса бурлить и течь быстрее. – Мистер Томлинсон, я готовился к этой пересдаче весь день. Томмо не надо повторять дважды. Он звереет мгновенно и почти не слушает окончание фразы, где Хазза в красках описывает, как именно он хотел бы добиться прощения. Томлинсон знал, что влюбился в дьявола: маленького миленького кудрявого бесенка, которого хочется сжимать в своих руках до хруста костей. Он расправляется с ремнем на джинсах Гарри, затем с его бельем и без лишних слов поворачивает любовника лицом к стене, заставляя прогнуться в спине. И миру является упругая загорелая задница того, по кому течет сотня-другая студенток. Никто в жизни не подумает, что этот разговорчивый и подмигивающий всем мужчина ходит по университету с шариками внутри. - О, теперь я вижу, что вы не утратили былой хватки, мистер Стайлс, - Луи кладет обе ладони на попку Гарри, любовно проводя по коже руками. Он облизывает губы, слегка сжимает бесстыдно выставленные полушария и, наконец, не больно шлепает своего парня по заднице. – Вы все так же хороши в подготовке материала, - еще пара шлепков, от чего Хазза выгибается и закусывает губу. – Ты помнишь, как мы делали это у того дуба в саду твоей тетушки, детка? Конечно же ты помнишь. Ты еще кончил от простого вылизывания твоей дырочки, - Луи бессовестно дразнил Гарри. Они поменялись ролями теперь, когда Томмо знал, что Хазза просто играл со студентом ради хорошенького траха. - Бу, в кармане… там тюбик, - Томлинсон развязывает галстук и отшвыривает его. Он шарит по карманам джинсов Стайлса, что спущены до щиколоток, и с победным «ага!» выуживает тюбик на свет божий. - Неужели не можешь терпеть, м? – Луи деланно неторопливо трется вставшим достоинством между аппетитных булочек своего парня. Он так же не спешит с подготовкой себя к самому приятному, что может быть на свете. Ему нравится доводить своего любовника до ручки. Он шепчет, что его мальчик развратный и грязный, озабоченный и испорченный, но так же кусает ушко шатена, потому что последний обожает это. Томмо играет с шариками, что полдня находились внутри его принцессы, он то вынимает один, дергая на себя кончик веревки, то наоборот пропихивает вперед. Мистер Стайлс дрожит и тихо воет куда-то в сторону. Найл вообще лишился дара речи, глядя на то, как преобразился бесконечно дерзкий, напористый и неукротимый преподаватель математики. Сейчас кудрявый высокий идол поклонения всех девчонок скулил, запрокидывал косматую голову и просил о большем. Когда бы еще вы увидели такого Гарри? - Ты готов? – это риторический вопрос. Потому что мистер Томлинсон оказывается внутри Стайлса моментально. Он не предупреждает, не дает времени привыкнуть, не старается найти какой-то там угол. Луи берет то, что принадлежит ему. Вот так просто. Гарри кричит. Он упирается ладонями в стену, красной щекой прижимаясь к холодной поверхности. Они знают друг друга вечность: взгляды, жесты, улыбки, касания, вздохи. Хазза может понять, расстроен или рад его возлюбленный, по одному лишь хмыканью. И если Лу не нежничает, значит, он должен сам постараться, чтобы получить свою порцию удовольствия. У них есть лишь два правила: первое – не есть печенье в постели, и второе – нежный секс для дома. В остальных случаях Томмо ведет себя, как зверь: рвет одежду, оставляет засосы и трахает до злоебучих солнечных созвездий перед глазами. И Хазза обожает эту сторону Лу. Он научился умело пользоваться этой более страстной стороной Бу, вертя задницей перед разными мужчинами, обычно взрослыми и состоявшимися. Потому что каждый раз Томлинсон будет из кожи вон лезть, чтобы заклеймить свою собственность, покрыть свою пару, как бы это странно ни звучало для посторонних. Сейчас член Луи очень кстати приходился в заднице Гарри, он достигал нужной точки, посылая яркие вспышки по нервным окончаниям, и Хазза едва мог устоять на ногах, чтобы не разомлеть раньше времени. - Луи, Лу, ахм, опора, блять, боже милостивый… Бу… я падаю, ах, - бессвязное бормотание осталось таковым. Томлинсон был слишком занят тем, что наслаждался идеальной теснотой, в которую он погружался раз за разом. То есть, не сказать, что он не слышал уж совсем своего парня, но содержание все никак не доходило до сознания. Он хотел бы в конце сожрать Хаззу или, по крайней мере, покусать его так, чтобы тому приходилось одеваться в менее откровенную одежду. Да, именно так он и сделает. Вместо смены позы Томмо прикусил кожу на середине шеи, как раз там, где шевелился кадык шатена. Плюс один к водолазкам или шарфам. Гарри падает. Он чудом уберег свое смазливое личико от встречи с полом, но факт в том, что животное в нем продолжает двигаться. Ох, нет, постойте, это же Луис. - Луи, мне правда надо…, - теперь его переворачивают, заваливают на спину, затыкают рот мокрым поцелуем, и Гарри забывает о том, что он таки содрал кожу на коленях. Он отправляет мешающие джинсы в полет через учительский стол, разводит свои длинные ноги пошире и начинается то, что сосед Найла по комнате назвал бы «жарой». Хоран трет глаза кулаком пару раз, чтобы удостовериться, что он не в саванне или не переключил случайно с порно на Дискавери. И это не две дикие кошки в сезон гона. То есть, очень похоже, но все еще люди. Ирландец признает, что это невероятно? Он почти свыкся с тем, что происходящее не вызывает у него рвотного рефлекса, но как кто-то может быть таким гибким? Ноги Гарри в этот момент, как бы в опровержение, оказываются на плечах Луи, который в расстегнутой наполовину рубашке, потный, тяжело дышащий и вторгающийся в загорелое тело, выглядит просто как бог. Эти двое прекрасны: они шумные, они постоянно целуются, они плюют на правила поведения, они смотрят друг на друга так, будто остальные люди в этом мире не существуют. И как же графично выгибается тело Стайлса, когда оргазм прошивает его всего! Хоран отходит от своего транса, когда на его плечо ложится рука мужчины. Он вскакивает, ударяется головой о парту и ойкает, вновь упав. За спиной Гарри смеется Луи. - Я так понимаю, это пять? – шутливо вопрошает мистер Томлинсон, поправляя влажные волосы. Он неспешно заправляет свою рубашку в брюки сзади. - Очевидно, это автомат, - разочарованно вздыхает мистер Стайлс. Он не показывает того, что видит, что запись видео уже на сороковой минуте (и все еще идет). Мысль о том, что за ним наблюдали, пока Луи имел его, снова пьянит. А ведь Хорана было так забавно терроризировать. - За год, - осмелел Найл, все еще красный и сконфуженный. - Копия этого видео мне на стол в понедельник, и можешь забить на посещение лекций, - Луи подмигивает ирландцу и закуривает. Найл Хоран, первокурсник из маленького графства в Ирландии, широко улыбается, понимая, что он только что успешно «разгрузил» свое расписание и получил отличные выходные. - В HD? – смеется блондин и получает одобрительные кивки обоих преподавателей. Вот только их заговорщические переглядывания ему что-то не нравятся. Но это уже совсем другая история.