Happy Birthday,Yuuki

      Над Токио раскинулась ночная мгла. Настал переломный час для вечно не спящего города: с одной стороны старички и офисные клерки гасили свет в своих квартирках, отправляясь на отдых перед тяжелым трудовым днем, а с другой – ночные бары и клубы зажигались выедающими глаза неоновыми вывесками, зазывая так же, как яркий цветок привлекает к себе шальных бабочек.       В этот час, прямиком к малоизвестному, но довольно уютному клубу направлялась компания «бабочек». Яркие образы, громкий смех и легкая степень опьянения. Кого этим удивишь в такое «веселое» время? Будь они где-нибудь на сцене, фанаты давно бы скандировали « Lycaon, Lycaon», но сейчас пять неузнанных музыкантов шли за новой долей веселья и алкоголя, которые они недобрали в предыдущем увеселительном заведении.       - Принцесса Юуки, сегодня все для тебя, - весело тараторил Сатоши, путаясь в собственных ногах в попытке сделать реверанс. Он, как и Ичиро, начал отмечать день рождения вокалиста с самого утра, но строго дозируя степень «поздравлений», отчего все еще, хоть и нетвердо, но держался на ногах. – Любое желание. Проси что хочешь! Хочешь, луну? А может, мне убить того мужика?        - Сато, из-за тебя мы можем не пройти фейс-контроль, - хмурился «принцесса». Именинник оставался самым трезвым, а потому самым адекватным. – Зайдем в клуб и убивай кого хочешь.       - Конкретно, ты мне говори конкретно, кого? Кто обидел мою сладенькую пироженку?       Вокалист лишь устало потер лоб и, пробурчав: «За что мне это?», уверенно вошел в сотрясающийся от басов музыки клуб.

***

      Яркие вспышки света, клубы дыма, запах алкоголя и секса буквально поглотили компанию, расположившуюся в одной из VIP комнат клуба. Мужчины быстро доходили до нужной им кондиции, наперебой поздравляя Юуки с Днем Рождения, сначала просто, потом превращая поздравления в тосты, а затем и вовсе кричали: «Да, с Днем Рождения, Юуки!» к месту или посередине какого-либо диалога. Сам вокалист сначала мило улыбался и благодарил, но после нескольких стаканов виски он плюнул на это дело и сам кричал: «С Днем Рождения меня, великого и сексуального вокалиста Lycaon» без всякого повода.       По мере опьянения, милый и скромный Юуки превращался в свой концертный образ – сексуальную госпожу. Первый стакан и вот он уже сидит чисто по-женски, закинув ногу на ногу. Второй – взгляд становится томным, а движения более раскованными. Третий – в ход идут «сексуальные приемчики»: медленно облизнуть нижнюю губу или пальчик, невзначай провести по шее или бедру острым коготком , а после четвертого вокалист уже откровенно поглаживает себя, изображая при этом самую искреннюю и в то же время самую поддельную гримасу наслаждения. Зеро, наблюдая за всей этой картиной, лишь усмехается и шепчет ударнику, взявшему на себя роль бармена:       - Этому столику больше не наливать, он уже готов.       Вообще, все они уже были «готовы». Мужчины достигли такого состояния опьянения, когда еще не падаешь замертво, но уже достаточно пьян, чтобы совершать безрассудства, за которые будет стыдно утром, если конечно вспомнишь. Юуки, сально улыбаясь, подсел поближе к Сатоши. Осматривая гитариста с ног до головы, периодически подвисая на какой-либо части тела, именинник остановил взгляд на губах. Они, как это часто бывает, были растянуты в улыбке, но далеко не в той фирменной безумной улыбке Сатоши, нет, эта улыбка была похотливой, с долей озорства и вызова.       - Ребята, - начал вокалист, немного растягивая, - вы хотите потанцевать.       - Вроде нет, - выразил общее мнение Зеро, снова усмехаясь.       - Это не было вопросом. Вы. Хотите. Танцевать, - взглядом Юуки способен был если не убить, то точно нанести серьезный урон здоровью, таким негодующим он был.       Понимающе переглянувшись, басист, гитарист и ударник нестройным пошатывающимся строем направились на первый этаж к танцполу, давай Юуки полную свободу действий.       Вокалист, удостоверившись, что все точно ушли, еще сильнее приблизился к пьяному и довольному Сато:       - Помнишь, ты говорил, что сегодня исполнишь любое мое желание? – чуть ли не мурлыкал молодой мужчина.       - И чего ты хочешь, пироженка?       - О, только две вещи: чтобы ты снял этот чертов цилиндр и минет.       - Хорошо, - пожал плечами Сатоши, стягивая с себя любимый головной убор. Он встряхнул красными кудрями и, наматывая один локон на палец улыбнулся. – Садись удобнее.       Юуки округлил глаза. Гитарист так легко и безропотно согласился на минет? Даже в пьяном мозгу это слабо укладывалось. Возможно, из-за громкой музыки он не так понял или сам Юуки сказал не слишком четко.       - Сато, я попросил минет.       - Я слышал, - все так же улыбался Сатоши, - садись удобнее и расслабься.       - Нет. Я. Хочу. Тебе, - отчеканил именинник, отчего-то жмурясь. На задворках пьяного сознания мелькнула мысль «Какого черта», но она быстро улетучилась, когда Сатоши прижал хрупкое тело вокалиста к спинке диванчика и впился настойчивым поцелуем. Горячий язык мягко погладил сомкнутые губы, и Юуки, довольно усмехаясь, приоткрыл рот. Сато обнял его, ненавязчиво поглаживая по бедрам, не стесняясь подняться ладонями выше, в то время как его губы терзали рот вокару. Юуки казалось, что его мозг просто расплавится: игривые прикосновения юркого языка, мягкие и влажные из-за помады губы, типично мужские ладони на бедрах– все оказалось невероятно приятным. Юуки отвечал не менее страстно, но все же немного проигрывал Сато.       - Так даже лучше, - бросил гитарист, снова приникая к облюбованным губам.       Стеснение, начавшееся было у Юуки, испарилось под напором Сатоши. Слишком откровенные прикосновения, мокрые, развязные поцелуи и, что самое главное, обожание в каждом касании делали свое дело. Ну а Сатоши был просто пьян и доволен. Он полностью отдавался ощущению обладания «принцессой».       Гитарист улыбнулся, когда ладонь Юуки скользнула по шее вверх, зарываясь в непослушных красных кудрях, а сам он буквально вжался в грудь, языком прочерчивая точеный контур губ, медленно ввязывая в поцлуй. Размеренные движения языков очень скоро сменились достаточно грубыми и быстрыми. Сато сминал податливые губы, немного горькие от алкоголя, но чертовски мягкие, покусывал и посасывал, иногда цепляя зубами неугомонный язык. Юуки лишь тихонько постанывал в нескончаемый поцелуй, рвано выдыхая прямо в горячий рот. Его ладони скользили по спине сами собой, потому что остатки разума полностью сконцентрировались на поцелуе.       Губы Сатоши переместились на шею, впиваясь в мягкую кожу, засасывая. Вокалист тихо застонал, откидывая голову, разрешая делать все, что угодно. Утром он еще тысячу раз будет проклинать человека, наставившего на нем меток, но не сейчас. Сейчас возражать было невозможно, да и зачем, когда с каждым новым движением языка каждым сознание плавилось, а перед глазами мелькали яркие вспышки.       Сато прекратил мучить Юуки губами, отстраняясь, чтобы снять с него рубашку. Пуговицы поддавались плохо, но за рваную тряпку вокару даже в таком, полу бесноватом состоянии порвет, поэтому гитарист просто снял ненужную вещь через голову. Ухмыльнувшись, он окинул узкую бледную грудь изучающим взглядом и прикоснулся к ней ладонью, а затем прижался губами к коже над соском, едва не застонав от солоноватого вкуса. Послышался шумный выдох, пальцы Юуки зарылись в красные волосы, массируя затылок и прижимая его ближе к себе. Сато все больше и больше распалялся, покусывая и посасывая бархатистую кожу, обводя языком напряженные соски.       Настала очередь Сатоши стонать, когда узенькие юркие ладони Юуки стали жадно скользить под его рубашкой. Холодные ладони никак не остужали разгоряченное тело, а наоборот, разжигали в нем новый огонь. Юуки расстегнул его брюки и рубашку и медленными влажными поцелуями стал спускаться по груди вниз, к паху. Сатоши казалось, что кровь закипает, а кожа плавится, настолько горячими были губы и прикосновения вокалиста. Но осознание того, что это только прелюдия, рассылало нывые импульсы возбуждения по телу.       Юуки стянул с Сатоши блядские обтягивающие все брюки и белье и смог наконец оценить мужчину. Сато с неподдельным эстетическим удовольствием смотрел на замершего перед ним согруппника из-под опущенных ресниц. Усмехнувшись, гитарист развел ноги в стороны и вздернул бровь, когда Юуки шумно выдохнул, скользя взглядом по его бедрам и промежности. Сато чувствовал это заинтересованный, прожигающий взгляд. Он видел, как обычно такого милого Юуки накрывают волны желания и похоти, рождая низменный, первобытный инстинкт.       А Юуки тем временем принялся исследовать губами и руками внутреннюю поверхность бедер гитариста, с замиранием сердца касаясь кожи там, поглаживал худой живот. Острыми коготками прочерчивая легкие, неведомые узоры, он повторял их кончиком языка, вызывая у Сатоши хриплые постанываия и легкую, полубезумную улыбку. Сатоши натерпелось перейти к основному желанию Юуки – минету. Член болезненно ныл, распаленный горячим вокалистом и изрядной долей алкоголя, яички поджались , а стоны уже непроизвольно рвались из горла.       Вокалист, томно прикрыв глаза (даже сейчас он играл роль сексуальной стеры) облизнул набухшую, сочащуюся смазкой головку. Он прислушался к ощущениям. Они явно были довольно приятными и, больше не задумываясь, Юуки начал вылизывать ствол. Зажимая его между язычком и верхней губой, темноволосый довольно урчал, наслаждаясь стонами сверху. Сатоши кусал губы и жмурил глаза, дыхание утяжелялось с каждой секундой, казалось, что воздух стал чем-то тяжелым и раскаленным. Юуки, довольный такой реакцией на свои только начавшиеся действия, быстро взял головку в рот и громко, протяжно застонал, посылая вибрации по стволу.       Сато вцепился пальцами в черные залитые лаком волосы, надавливая на затылок парня, заставляя взять глубже. И Юуки подчинился, да еще с большой охотой. Брюнет умело сосал, облизывая напряженную плоть по всей длине, Сато, практически теряя контроль от горячих губ, стонал и двигал бедрами ему навстречу, стараясь проникать глубже в жадный рот. И было так чертовски хорошо, что стоны сами собой рвались из горла, подстегивая Юуки к активным действиям. А сам брюнет точно так же сходил с ума от ощущения члена во рту. Он старательно втягивал щечки и до умопомрачения стонал, стараясь доставить как можно больше удовольствия и гитаристу и себе. Сжимал яички, легонько проходился по ними коготками, стараясь не причинять боль больше той, которая возбуждает.       Выпустив почти весь ствол из жаркого рта, Юуки стал снова терзать лишь головку, оттягивая тонкую кожицу. Сатоши, громко стеная и местами матерясь, кончил в Юуки, на что вокалист лишь довольно сощурился и проглотил все, запивая коньяком.       - А ты? – прохрипел гитарист. Это все, на что его хватило.       - Уже, - ошалело улыбался Юуки, застегивая брюки, что удалось ему далеко не с первой попытки.       Сатоши улыбался, глядя на эту картину, но помочь так и не решился. Он предпочел пока не трогать Юу. Вдруг случатся то, чего именинник совсем не хочет, а контролировать пьяного себя рядом с человеком, сделавшим только что отличный минет, гитаристу не хотелось. Это не значит, что он откажется от своей «пироженки», нет. Но это все не сегодня. А сегодня… С Днем Рождения, Юуки.