Столетия спустя. Встреча Маэдроса с Эльвинг

Золотой свет Анар разливался так нежно и ласково, как светит лишь в Благословенных Землях. Облака в ярко-голубом, почти синем небе походили на курчавых барашков. Легкий ветерок приносил с ближнего луга запах дикой гвоздики и чабреца. Волны с легким шуршанием накатывали на мелкий жемчужный песок. Невдалеке резко прокричала чайка. К башне Эльвинг подъехал высокий эльф в коротком синем плаще, сером костюме и сапогах для верховой езды. Аккуратно собранные волосы придерживает серебряная заколка тонкой работы. На губах играет радостная улыбка. Эльф спустился наземь, закинул поводья на шею коню и пошел к башне. Эльвинг выбежала из дверей навстречу сыну. - Эльронд! Милый Эльронд! Привет, бродяга! Почему тебя так долго не было? - Я уезжал на север по делам, - засмеялся эльф, обнимая мать и целуя в бледную щеку. – Как вернулся – первым делом тебя навестить! - И правильно сделал, - Эльвинг пригладила сыну растрепавшиеся в дороге волосы. Поправила воротничок на куртке, стряхнула с рукава невидимую пылинку. – Ох уж эти взрослые дети! Вечно у них дела, дела… Заботы-хлопоты. Все такое важное, срочное, необходимое! А мать навестить некогда... - Мам, это уж точно поклеп и навет, - нарочито обиделся Эльронд. – Я тебя никогда не забываю. А если бы моя прекрасная леди все-таки решила переехать в Тирион, то мы виделись бы гораздо чаще. - Сынок, ты же знаешь, это невозможно! – Эльвинг вздохнула. – И не нужно меня уговаривать. На переезд я все равно не соглашусь. Эльронд внезапно стал очень серьезным. Сомкнул губы, нахмурил брови. На миг проявился облик воина, оруженосца Гиль-Галада, владыки Имладриса. - Из-за отца? Ты ждешь возвращения отца, потому и не хочешь уезжать далеко от моря? - Да, из-за отца. Но не только. Я привыкла жить на берегу. Ходить по жемчужному песку, ощущать капельки соленой воды на коже. Без шепота моря мне будет тоскливо и одиноко. К тому же в вашем городе сплошные дома, дома, дома - плотными рядами! Взгляду развернуться негде. Не поговорить с птицами, не полетать! Мне будет тесно, душно… - Да знаю я, что ты придумаешь тысячу различных оправданий, лишь бы остаться здесь, - Эльронд улыбнулся, хотя в глазах мелькнула горечь. Мать предпочла этого не видеть. Мальчик уже большой, все понимает. Конечно, ему хочется забрать мать поближе к своей семье. Но Эльвинг так хорошо живется на пустынном морском берегу! Так славно стоять на башне, глядеть в небо и угадывать среди множества звезд одну-единственную, родную и любимую. Такую близкую, несмотря на расстояния… Эльфийка почуяла подступившие слезы, как всегда при воспоминании о муже, и поспешила перевести разговор на другую тему. - Кстати, сын, я хотела попросить тебя быть осторожней! - Осторожней? Как это? Почему? Здесь… - на лице Эльронда отразилось искреннее недоумение. - Из Мандоса, как я слышала, вернулся наш злейший враг, - Эльвинг подобралась, словно пума, серые глаза потемнели. Слезы мгновенно высохли. – Детский вор. Один из ваших с братом мучителей! - Маглор? – встрепенулся эльф. От матери не укрылся радостный блеск сыновних глаз, легкий румянец и мгновенная улыбка, озарившая красивое, сильное лицо. - Нет, с этим бы я еще смирилась. Тот, второй, вернее первый по счету. Самый страшный. - Ну, Маэдроса я бы чересчур страшным не назвал, - отвечал сын, пряча улыбку в углах губ. – Он мне скорее строгим запомнился. Хотя и очень добрым. - Добрым?! Сын! Как ты можешь так говорить о феанорингах?! – Лицо Эльвинг побледнело от негодования. Скулы обозначились резче и глаза стали почти белыми от ярости. – Ты забыл, что они сотворили с нашей семьей?! - Ну мам, лично нам с Элероссэ у Маглора с Маэдросом не так уж и плохо жилось. Они заботились о нас, даже любили по-своему. - Тигр тоже очень любит антилопу. На обед… Эльвинг упрямо тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам. Эльронд неожиданно подумал, что с таким вот непреклонным и холодным лицом ее бабка, прославленная Лютиэн, бежала из безопасного отцовского королевства на помощь любимому. - И я бы очень просила тебя, сын, не оправдывать негодяя Маэдроса! Ты ведь знаешь, сколько мы с твоим отцом пережили из-за этих ненавистных братьев! Из-за их бешеного нрава! Из-за их ужасающей Клятвы! Под тяжестью этих горячих, ненавидящих слов Эльронд мгновенно растерял всю свою веселость. Опустил голову. Покусал нижнюю губу. Нахмурился. Подумал, но все-таки решился высказать свою мысль. - Иногда мне кажется, в том и заключалась магия пресловутых сильмариллов, что никто, взявший их в руки, не был способен отдать обратно. Вспомни дедушку Диора, Тингола. Феанора того же… Гномов, которые вставляли сильмарилл в ожерелье… - Не говори так! – тонкие брови Эльвинг нахмурились, глаза сверкнули. – Сильмарил… да… сильмарил – самое прекрасное, что я видела в своей жизни… прекраснее солнца, радостней весны… слаще встречи с любимым… Лицо эльфийки затуманили воспоминания, губы восторженно улыбались. Эльронд фыркнул. - Вот уж не уверен! Хотя, откуда мне знать? Сам я этих камней не видал никогда в жизни. И не хотел бы увидеть – вдруг я тоже сойду с ума и пожелаю их! - Ты никогда не сойдешь с ума, мой взрослый, серьезный сын! – Эльвинг тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Мать засмеялась, привстав на цыпочки, звонко чмокнула эльфа в щеку. – Для этого у тебя слишком трезвая и разумная голова. - Не знаю, печалиться мне или гордиться такими словами? – задумался Эльронд. - Гордиться, милый, конечно гордиться! – Эльвинг внезапно стала серьезной. – И все же попомни мои слова. Опасайся Маэдроса – он вышел из Чертогов. - Что мне сделает старший феаноринг? – пожал плечами Эльронд. – Уж точно не станет бить и отнимать еду! Он и раньше-то такого не творил… - Думаю, тебе будет не слишком приятно встречаться со своим похитителем, Эльронд, - не поддержала шутку эльфика. - Мама, это было так давно! Все уже прощено и забыто. Впрочем, ладно. Я приму к сведению твои слова. - Да уж, потрудись-ка принять, будь так добр, - Эльвинг улыбкой смягчила резкость фразы. Старший сын Феанора запомнился эльфийке стремительным, ужасающим существом, очень высоким, закованным в изрубленные латы. С окровавленным мечом в левой руке. Из глубины низкого шлема сверкают глаза. И именно эти ледяные, невыразительные глаза кажутся самыми страшными, несущими смерть. Эльвинг до сих пор просыпается с криком, когда ей чудятся два безумных зеленых огня в гулкой темноте. А сын, кажется, относится к Маэдросу совершенно по-другому! Мало того, что защищать пытался, так еще и отказался от обеда! Эльвинг приготовила прекрасные мидии в белом вине. А Эльронд не стал садиться за стол: отговорился усталостью с дороги и быстренько поехал домой. Эльвинг, глядя вслед сыну, неожиданно подумала, что давно уже не была в городе. Надо бы навестить старых… друзей. Эльфийка умылась, переоделась. Неспешно прибрала волосы. Вывела лошадку, оседлала ее и потихоньку отправилась в Тирион. Примерно в это же время Эльронд вышел в город, желая разыскать приемного отца, с которым не виделся много эпох. Слишком много времени розыски не заняли. Маэдрос обнаружился на главной площади Тириона в компании Фингольфина и Эонвэ. Бывший лорд Химринга и бывший король нолдор Средиземья бок о бок сидели на широком бортике низенького фонтана с лилиями, внимательно слушали. Светловолосый майа что-то рассказывал быстро, увлеченно, помогая себе руками. Вот он присел на корточки, взял острую щепку. Начал чертить какую-то схему на песке, устилавшем дорожку. Нолдор с интересом вглядывались в рисунок. Нолофинвэ при этом держал на коленях маленького пушистого щенка, машинально поглаживая. Щенок свернулся клубочком и дрыхнул, уткнув черный носик в белую метелочку хвоста. Эльронд остановился неподалеку. Внимательно оглядел приемного отца. Последний совершенно не изменился со времен расставания. Те же спокойные, внимательные чуть раскосые глаза. Тот же прямой, уверенный взгляд. Так же небрежно сколоты на затылке рыжие кудри. Та же привычка сидеть очень прямо, положив ногу на ногу, и легонько покачивать носком. Даже правая рука отливает тем же светлым мифриловым блеском. Не восстановилась, значит... Рыжий лорд слегка покусывал веточку жимолости, видно сорванную с цветущего куста. Внимательно глядел на майа – слушал рассказ. Всмотрелся в начерченную схему. Неожиданно левая бровь Маэдроса круто взмыла вверх. Эльф отбросил веточку и скрестил руки на груди. Видать, сомневается в чем-то, ехидничает про себя. Но показывать свои сомнения не хочет. Эльронд удивился, что помнит так много привычек Маэдроса – сын Эльвинг обладал человеческим умением забывать. Впрочем, долго удивляться ему не пришлось. Знакомые зеленые глаза на какой-то миг задержались на полуэльфе, стоящем у куста жимолости. Приемный отец безразлично скользнул взглядом и вновь уставился на рисунок Эонвэ. Но тут же глаза Маэдроса метнулись к стоящей в отдалении фигуре. Зрачки нолдо на какой-то миг расширились, оставив лишь узенький зеленый ободок радужки. На тонком лице проступило узнавание. Спокойный, немножко насмешливый феаноринг неожиданно засиял очень знакомой, ясной улыбкой. У губ появились два крохотных полумесяца, нос забавно наморщился, в прозрачно-зеленых, «виноградных» глазах заиграли веселые искорки. Пространство вокруг рыжего эльфа как бы озарилось мягким, колеблющимся светом… Не улыбнуться в ответ смог бы только злобный орк, страдающий к тому же острой зубной болью. Маэдрос встал с бортика, извинился. Подошел к бывшему воспитаннику прежней, летящей и стремительной походкой... - Эльронд Эарендилион? – тихо, как-то неуверенно, почти извиняясь, проговорил старший эльф. Полуэльф услыхал глубокий, бархатный голос с легкой хрипотцой. Тут же вспомнилась серебряная, напевная речь Маглора. Как бы хотелось увидеть и его! - Маэдрос Феанарион? – с преувеличенной серьезностью отозвался полуэльф, протягивая руки к приемному отцу. - Эльронд! Какой ты стал большой и суровый, мальчик мой! – засмеялся Маэдрос, заключая названного сына в крепкие объятья. - Маэдрос, я уже давным-давно вырос! Теперь я взрослый эльф! Женатый, между прочим. Был оруженосцем короля Гиль-Галада, владыкой и полководцем! Прошел множество сражений. Правил городами. Противостоял Саурону. Мои сыновья со мной в Амане, а дочь пошла вслед за мужем Дорогой Людей… - Все равно для меня ты останешься упрямым мальчишкой, который пачкал мои кисточки для письма горчицей и поселил «ёжиньку» у себя в спальне! Маэдрос глянул на полуэльфа, снова крепко-крепко прижал его к себе. И тут послышался высокий, резкий голос разъяренной Эльвинг. - Не смей прикасаться к моему сыну, негодяй! Отойди от него, Эльронд! Немедленно! Маэдрос отпрянул назад, будто его ударили хлыстом. Эльвинг бросилась между сыном и его похитителем. Женщина дышала праведным гневом. Глаза, казалось, были готовы испепелить преступника. Щеки раскраснелись. Губы кривились. Побледневший Эльронд все хотел что-то сказать и не находил слов. Маэдрос опустил голову. Лицо его казалось бледно-фарфоровым, лишь на высоких скулах алели два красных пятна, похожие на лепестки мака. - Ммама, - едва смог выдавить Эльронд трясущимися губами, - прошу тебя… - Помолчи, сын, - жестко оборвала эльфийка. – Сейчас разговор не с тобой, а вот с этим… нолдо. «Вот этот нолдо» стоял ни жив, ни мертв, бледнел, краснел. Кусал губы и прятал глаза. Эльвинг придвинулась ближе, не отрывая взгляда. - Вот каков ты, Маэдрос, сын Феанора. Хорош… хорош… Давненько мне хотелось встретиться так вот лицом к лицу с убийцей моих родных и детским вором. Что ты мне скажешь, Маэдрос? Чем оправдаешься? Я жду! - Мама… - Молчи, сын, я сказала! Ну, Маэдрос, отвечай! Рыжий эльф тяжело вздохнул, но не произнес ни слова. Эльвинг жестко усмехнулась. - Что, нечего сказать в свое оправдание? Тогда хоть подними голову. Я хочу поглядеть в твои глаза. Слышишь? Всего-навсего посмотрю в глаза. Давай-давай, поднимай голову. Пришла пора держать ответ! - Мама, - Эльронд все пытался защитить приемного отца. – Не надо так обращаться с Маэдросом! Хоть они с Маглором и забрали нас, все равно они мне как родные, они же нас воспитали! Они о нас заботились! Фингольфин встал, хотел что-то сказать. Но, видимо вспомнив Альквалондэ, смешался, отошел к фонтану. Щенок скатился с колен хозяина и заковылял по дорожке, смешно выбрасывая в стороны непослушные лапки. - Леди Эльвинг, - мягко сказал Эонвэ, выступая вперед, - Маэдрос отбыл наказание и отпущен из Мандоса. Со старшего сына Феанаро ныне сняты все обвинения. - За убийство обвинений не снимают, - отрезала Эльвинг. - Не снимают, - хрипловато согласился Маэдрос, сглотнув насухую. – Вот он я. Делай, что считаешь нужным. - Леди Эльвинг… - Сестра! - МАААМА! Налетал ветерок. Морщил воду фонтана, покачивая лилии. Шелестели листья высоких мэллорнов, растущих вокруг. Разливала ароматы жимолость. Глупый щенок крутился на дорожке, пытаясь поймать кургузый, морковкой, хвостик. Крупный желтый песок летел во все стороны. Откуда-то пахнуло горячим хлебом. Вдалеке совсем юный голос запел старинную, еще Маглором сочиненную песню «Несса, танцуй, танцуй…», подыгрывая себе на лютне. Эльвинг стояла молча. Теребила в руках платок. Переводила глаза с Эльронда на Эонвэ, с майа на Фингольфина и снова вглядывалась в сына. Эльфийка не знала, что говорить и что делать... А вы попробуйте спросить по полной с эльфа, который не пытается оправдаться, не твердит о своей правоте. Даже не отговаривается тем, что к преступлениям его вынуждала ужасающая Клятва! Это эльф стоит перед вами тихо-тихо, готовый принять любое наказание. И даже глаз не поднимет! А вокруг бегает сын, хватает вас за руки и кричит: «Мама! Мама!» Лицо при этом у сына идет пятнами от волнения, губы трясутся. И голос дрожит! Притом вестник Манвэ, полководец в Войне Гнева, победитель Моргота изо всех своих майарских сил убеждает вас, что ваш заклятый враг искупил всю вину и оправдан. И бывший король нолдор тоже пытается что-то говорить во вражью защиту! Хотя сам когда-то пострадал от этого эльфа. А, самое главное, этот ваш заклятый враг выглядит не кровожадным убийцей, не легендарным полководцем древности, не героем или предателем! Нееет… Этот типчик до безобразия похож на здоровенного бедового кота! Разорил такой рыжий лохматый разбойник ласточкино гнездо... А теперь попался и поджимает пушистый хвост! Ну и что остается делать бедной Эльвинг?