Бумаги

      — Опять работаешь?       Сидевший за столом эльф поднял голову от бумаг и невольно улыбнулся, увидев выражение лица замершего в дверях кабинета любимого. Еще больше умиляли торчащие из волос кончики ушей, которыми тот то и дело шевелил, выражая свое недовольство. Обычно-то эльфы довольно быстро учились не показывать свои эмоции таким образом, но Снэл еще был слишком непривычен к новому телу и временами напоминал сущего ребенка.       Самое смешное, Орас прекрасно понимал недовольство юноши, подошедшего ближе и севшего на край стола, откуда пришлось торопливо отгрести бумаги. Он и впрямь заработался, но... Хотелось наконец сдать все отчеты, закрыть все опыты и целиком посвятить освободившееся время воспитанию ученика.       И Снэл это понимал. Потому молчал до сегодняшнего дня, пока не стало невмоготу.       — Может, отвлечешься хоть ненадолго? — вышло совсем жалобно.       — Пять дней, — подытожил Орас, откидываясь на спинку кресла.       — Что пять дней? — не понял Снэл, спрыгивая на пол и быстро оказываясь с другой стороны стола. Эльф и подняться не успел, только чуть сдвинул кресло — а юноша уже сидел у него на коленях, обняв и зарывшись носом в почему-то распущенные, а не забранные привычно в косу рыжие волосы.       — Без меня можешь, — Орас обнял его в ответ, чуть подул на ухо, тут же попытавшееся спрятаться в растрепавшихся разноцветных волосах. Прядка рыжая, как у него, прядка каштановая... Красиво.       — Опять ты меня проверял? — только и вздохнул Снэл, на что Орас усмехнулся.       — Молодые моей ветви на третий день срываются, — честно сказал он. — Ты молодец.       От такой похвалы Снэл довольно заурчал, вздрогнул сам, опять испуганный внезапно родившимся где-то в груди звуком.       — Ну а теперь-то... — он прижался еще плотнее, заерзал, потерся о живот, надеясь, что любимый архимаг наконец прекратит болтать понапрасну и почувствует, насколько ему хочется совсем другого.       Орас чувствовал, но все равно продолжал мучить юношу, то ероша его волосы, то пробегаясь самыми кончиками пальцев по шее, то чуть сжимая и очерчивая контуры длинного уха. От всех этих в целом невинных ласк Снэл заводился еще больше, уже откровенно потираясь об него пахом. Но рыжему эльфу всего этого было мало.       Хотелось, чтобы юноша наконец сам проявил инициативу, а не подчинялся ему целиком и полностью.       Наверное, он все-таки неправильно поступил тогда, показав Снэлу, сколько удовольствия можно получить, будучи снизу. С тех пор юноша почти не требовал ничего другого, вполне довольный своей ролью. Но Орасу-то требовалось иное. Он не умел замыкаться в чем-то одном: со временем приедалось все что угодно и хотелось разнообразия.       Руки наконец сползли ниже, прошлись по бокам уже мало что не стонущего Снэла и занялись его одеждой. Почему-то архимаг на этот раз не стал раздевать до конца, только задрал рубаху, лаская подрагивающий живот, и чуть спустил штаны, недостаточно даже для того, чтобы прикоснуться к чужой плоти. Куда интересней было гладить бедра, дразнясь и с каждым движением стягивая ткань чуть ниже.       — Да хватит уже! — не выдержав, рявкнул Снэл, заставив Ораса вздрогнуть. Такого тона он от бывшего человека еще не слышал.       А тот одним движением оказался на ногах, стягивая штаны, вторым мало что не порвал одежду на эльфе, дернув с такой силой, что тот скрипнул зубами, когда натянувшаяся ткань больно прижала давно налившуюся плоть. И только охнул, когда Снэл, развернувшись к нему спиной, просто сел сверху, разом вогнав его в себя до самого основания.       Почему-то осознание, что внутри скользко и не так тесно, как должно было быть, заставило раздраженно зашипеть и дернуть юношу на себя еще сильнее. Только потом пришло понимание, что он просто приготовился еще до прихода.       — Снэл?       Тот в ответ только прижал уши и попытался привстать, тут же упав обратно. Поза была не самая удобная, и Орас подхватил его под бедра, помогая подняться и опуститься плавно, без резких рывков. Еще несколько толчков — и оба приноровились, Снэл только за подлокотники кресла цеплялся, упираясь в них так, что старое дерево чуть потрескивало.       — Только попробуй бумаги испортить, — внезапно шепнул ему на ухо архимаг, сам уже елозя и подаваясь навстречу.       — Иначе что? — внезапная даже не храбрость — безбашенность плескалась в голосе Снэла, и Орас даже замялся, не найдясь, что ответить.       — Придумаю, — в конце концов пообещал он, в очередной раз вжимая любимого в себя и чуть прикусывая так удобно оказавшуюся перед самыми губами шею. Снэл только головой замотал, застонал слабо. Честно говоря, о бумагах он забыл моментально, но все равно заканчивать сразу не хотелось. Двигаться быстро в такой позе не получалось, и удовольствие было каким-то мягким, спокойным. В нем хотелось задержаться подольше, благо выдержка уже немного позволяла.       Не вышло. Внезапно подвел именно Орас, привстав и несколькими сильными толчками впечатывая Снэла животом в край стола. Тот и пискнуть не сумел, только хватал ртом воздух, пытаясь вдохнуть.       — Прости, — покаялся эльф, сам не понявший, что на него нашло. Сев обратно, он потянул юношу к себе, заставляя развернуться лицом. Тот глядел даже не обижено — с искренним сожалением, что все закончилось, а ему ничего не досталось, только почти мучительное возбуждение, не находящее разрядки.       Видя это, Орас потянул его на себя, заставил стать на колени, благо ширина кресла позволяла. Пальцы скользнули внутрь, по ним потекло его собственное семя, но эльфа это сейчас не смущало. Его вообще мало что смущало, и Снэл, ухватившись за спинку кресла, уже тоже почти не покраснел, когда губы любимого обхватили его плоть. Только зажмурился, еще неуверенно толкаясь вперед, зная, что его остановят, если что, — и смелее назад, чтобы пальцы нажали именно туда, куда нужно, заставляя коротко сдавленно застонать.       Это уже не походило на то, что было только что. Острее, четче, ярче — и это тоже хотелось удержать, но теперь сил терпеть долго не было уже у него. Почти всхлипнув, юноша толкнулся вперед, не осознавая, что заставляет Ораса упереться затылком в обивку, стараясь повернуть голову так, чтобы он смог скользнуть дальше, в самое горло, и излиться там, не дав ни капли семени упасть наружу.       Ноги Снэла подогнулись, и Орас еле успел убрать руку, подхватить, прижимая к груди. Сглотнул, улыбнулся, глядя на абсолютно счастливое лицо любимого, опять тихо, на грани слышимости заурчавшего.       Потом взглянул на бумаги, оставшиеся в целости и сохранности. И решительно встал, поудобней перехватывая юношу. Продолжать на кровати будет удобней, а он заслужил награду после столь долгого для молодого рыжего эльфа воздержания.