Я останусь с тобой

      — Сэм, здравствуй. Дин дома? Я не могу до него дозвониться, — на пороге стоял Кастиэль, бледный и взволнованный.       Сэм растерянно глядел на парня, совершенно не представляя, что ему сказать.       — С ним что-то случилось? — синие глаза переполнились страхом.       — Нет, всё в порядке, — поспешил успокоить его Винчестер.       — У него отключен телефон.       — Я… Кас, я мало что знаю. Но он был в порядке, когда уезжал.       — Как уезжал?! — потрясённо выдохнул Кас.       — А ты не знаешь? Ох… — Сэм потёр переносицу.       — Сэм?       — Дин домой уехал, в Су-Фоллз. Ещё вчера, — парень с жалостью глядел на соседа, чувствуя себя даже виноватым немного за то, что старший брат оказался таким козлом.       Кастиэль покачнулся, словно вот-вот потеряет сознание, но сразу взял себя в руки.       — И даже не попрощался… — тихо произнёс он, взгляд остекленел, направленный в никуда прямо сквозь Сэма.       — Вы вчера поругались, да? Он реально был сам не свой. Я думал, вы поговорили.       — У меня вчера были гости. Я ему звонил, но Дин не отвечал, и я подумал, что может утром он успокоится, и мы поговорим. А он… уехал.       — Кас, — Винчестер ободряюще коснулся его руки.       — Не надо, Сэм, — покачал головой Кас. — Уже не надо. Всё ведь ясно, верно? Дин решил, что в своей жизни вполне обойдётся без меня. Хм! Смешно. Мне скоро двадцать шесть, а я наивнее пятиклассницы, — он горько усмехнулся.       — Эй, ну ты чего? — возразил Винчестер.       — Но ведь так и есть, Сэм. Я думал, что… А он только время проводил. Похоже, гей-фаза его жизни завершена.       Кастиэль коротко всхлипнул, но слёзы удержал, лишь крепко зажмурился, словно у него голова разболелась, махнул Сэму рукой и побрёл прочь — медленно, держа спину совершенно прямо.       Оставить всё, как есть, Сэму не позволила его девушка. Как истинная женщина, Джессика обожала любовные драмы. Так что бедняге Сэму пришлось раз за разом названивать брату. Но телефон Дина неизменно оставался выключенным.       В конце концов парень позвонил Бобби.       — Ну здорово, сынок, — судя по голосу, Сингер пребывал в мрачном настроении.       — О, хоть ты на связи! — выдохнул Сэм.       — Я тут самый адекватный, если что, — ворчливо заметил дядя.       — Бобби, что-то случилось?       — Да ничего особенного. Если не считать, что твой братец вернулся сам не свой. Вы что там с ним сотворили, балбесы?       — Это не мы! — возмутился Сэм. — Ну, то есть, ничего мы с ним не делали. Что тебе Дин наговорил?       — Ничего не наговорил, — хмыкнул Бобби. — Он вообще молчит. Ни слова ещё не произнёс, как приехал. И на работу не выходит. Сидит дома, пялится в окно и пьёт по-чёрному.       — Пьёт?!       — Каждый день напивается до потери пульса. Этот балбес, видимо, убить себя решил!       — Боже… — простонал Сэм.       — Что мне делать, сынок? — с нескрываемым волнением спросил Бобби. — Мальчика спасать надо.       — Бобби, я приеду, хорошо? Сейчас школа, но я в пятницу приеду. Постарайся не давать ему больше пить. Свяжи, если понадобится… Жди меня!       — Вот же балбесы малолетние, — проворчал Бобби.       Дин жил в очень маленьком и старом домике недалеко от автомастерской Сингера. Какое ни есть, но своё жильё. Сэм приехал к брату в субботу с рассветом — почти сутки без сна, но лихорадочно работающий сейчас мозг о сне и не помышлял.       В доме Дина стоял настолько спёртый, пропитанный алкоголем и немытым телом воздух, что любой бар, по сравнению с ним, показался бы оазисом чистоты. Всюду валялись пустые бутылки, банки, одноразовые тарелки и коробки с засохшими или заплесневевшими остатками еды… Сам хозяин дома расположился на диване в мятой грязной одежде, с всклокоченной рыжеватой щетиной на бледном, даже чуть синеватом лице, и с недопитой бутылкой в свесившийся вниз руке.       Сэм едва не расплакался, увидев такую картину. Ринувшись к брату, он растормошил его и потащил в ванную, сняв майку и штаны, затолкал под холодный душ. Пока Дин отмокал, приходя в себя, фыркая и матерясь, Сэм нашёл пакеты для мусора и сгрёб в них всё, что осталось от недели кошмара старшего. Затем он вытащил Дина из ванной, снял с него мокрое бельё, быстро растёр полотенцем, закутал в плед и уложил на кровать, заставив перед этим принять таблетки.       Управившись с ролью няньки для старшего брата, Сэм с усталым вздохом опустился на диван и незаметно для себя провалился в сон. Разбудили его мучительные стоны и возня, донёсшиеся из спальни Дина. Сэм потянулся, размял конечности и спину, затёкшие после сна на неудобном и маленьком для него диване и отправился к брату.       — Хули ты тут делаешь? — прохрипел Дин, разглядев сквозь прищур младшего брата. — Хули я голый и в кровати?       — Очнулся, алкаш? — бросил ему Сэм.       — Чё надо, Сэмми?       — А тебе? Чего ты добиваешься, Дин, уйдя в запой? Когда ты ел в последний раз? Сколько ты уже выпил?       — Иди на хер! — злобно выкрикнул Дин и застонал, сжимая голову руками. — Без тебя тошно.       — Ничего удивительного, если посмотреть, во что ты превратил свой дом. Ты убить себя решил?       И тут Дин рассмеялся. Хрипло, срываясь в истерику. Сэма бросило в дрожь от страха за рассудок старшего.       — Я уже мёртв, — с горечью произнёс Дин, резко обрывая смех. — Перед тобой лишь моё тело, братец. Оболочка. А внутри больше нет ничего. Я мёртв! Понимаешь?       — Дин! Что ты такое говоришь?!       Дин сполз с кровати на пол и сел, пряча лицо в коленях. Сэм примостился рядом.       — Что произошло, Дин? — тихо спросил он, робко касаясь руки брата.       — Я его люблю, Сэмми! Я впервые в жизни узнал, что такое любовь, — с надрывом отозвался Дин, повернув к нему залитое слезами лицо.       — Ты… так говоришь, будто это что-то ужасное, — сказал младший, с жалостью глядя на него.       — А что хорошего?       — Дин…       — Блядь, Сэмми, свали, а?! Я не хочу никого ни видеть, ни слышать! — взорвался Дин.       — И бросить тебя в таком состоянии? Чтобы ты угробил сам себя непонятно из-за чего?       — Ну что ты как баба, мелкий?       — Это я-то баба? Дин, кто бы говорил! Это не я ушёл в запой и устраиваю истерику из-за того, что поругался с бойфрендом.       Дин опять рассмеялся тем смехом, от которого у Сэма бежали мурашки. Это был смех обречённого, полный невыразимой тоски и муки.       — Почему до тебя не дозвониться? И Кас не мог…       — Я разбил телефон.       — Ты же только его купил! Кас так волнуется, Дин! Прибежал к нам, спрашивает, а я и не знаю ничего, — говорил младший Винчестер.       — Да? — его брат коротко всхлипнул, потом поморщился и зло смахнул слёзы. — А невеста его в курсе этих волнений?       — Кто? — растерялся Сэм.       — Невеста.       — Чья?       — Бля, Сэм! Как такой ботан, как ты, может быть таким тормозом? Каса невеста!       — У… у Каса есть… невеста? — у Сэма от потрясения едва глаза из орбит не выкатились.       — Неожиданно, да? — Дин снова всхлипнул и уткнулся лицом в колени.       — Ещё как! Но… с чего ты взял, что у него есть невеста? Я о ней не слышал.       — Я видел её собственными глазами. Бледная моль с лицом пупса! Ну что он в ней нашёл, Сэм? — с жаром спросил старший и тихонько заскулил.       — Где ты её видел?       — Да дома у него! Сидели там, лизались на диване… Том самом диване, где мы с ним… Ублюдок! — От ярости, с которой выкрикнул это Дин, его брат даже отшатнулся. — Конченный ублюдок! Запудрил мне мозги, попользовался в своё удовольствие моим членом, извращенец чёртов! А я ведь ради него от всех своих принципов отступился. Я с мужиком трахался, потому что влюбился в него! Я действительно влюбился, Сэмми! А он… Он собрался жениться на какой-то тёлке! Что мне делать, брат? Как сделать, чтобы в груди не болело? Как забыть этого говнюка?       Дин всё плакал, скорее даже выл без слез, с каким-то надрывом в объятиях младшего брата. Сэм поглаживал его по спине и всё больше разгорался ненавистью к тому мерзавцу, чьи синие глазки и ангельский вид запудрили мозги не только Дину, но и всем Винчестерам. Горестный вой брата у самого Сэма выбивал слезу.       — А ведь казался таким хорошим, таким искренним. Талантливый актёр, ничего не скажешь! — зло говорил младший. — И я, тупица, тебя ещё во всём винил, когда ты вот так уехал.       — Мне показалось, что я умер прямо там — на его пороге, — признался Дин, шмыгнув носом.       — Я говорил с Бобби. Он рассказал, что ты тут творишь, потому и приехал.       — Я мужик, Сэмми! Мне не нужна нянька!       — Ну, так и веди себя, как мужик! Чего ты тут ноешь, как брошенная малолетка? Во что ты себя превратил, Дин? Возьми себя в руки! — злился Сэм.       В зелёных глазах Дина разгорался гнев, а значит тактика его брата действовала. Только заставив кипеть от злости, можно выдернуть кого-то из омута тоски и боли.       — Подумаешь, первая любовь оказалась несчастной, — продолжал наступать Сэм. — Такое почти с каждым бывает. Нечего тут утопать в жалости к себе. Встретишь другую любовь, другого парня.       — Не нужны мне другие парни, Сэм!       — Ну, девушку тогда. Вернёшься на путь натурала.       — Иди на хрен, сучёнок мелкий! — взвился Дин, вскакивая и сжимая кулаки. — Ничего ты не понимаешь!       И он умчался в ванную. Сэм облегчённо выдохнул и усмехнулся. Похоже, его брат нашёл в себе дополнительные резервы. Значит, он со спокойной душой может ехать обратно в Лоуренс. На носу выпускные экзамены, потом вступительные в Стэнфорд. Младшему Винчестеру и свою жизнь устраивать нужно.