Сказка о Творце миров

Называвший себя Творцом миров очень любил бывать в тех местах, которые создал. Ведь все сущее - от бури до последней букашки - внимало его слову, подчинялось его воле, и он любил те дни, когда бывало так. Наделенный неодолимой властью, он бродил по мирам, распоряжаясь судьбами живущих, а потом возвращался домой и читал любимые книги, глядя на огонь, весело потрескивающий в камине. И это было хорошо... Однажды он заглянул в мир, созданный совсем недавно. Земли полей ластились к его ногам, ветви лесов заботливо оглаживали плечи, вода журчала, сладкой музыкой баюкая слух. Ему нравился этот мир, ибо он был послушен. В какой-то момент Творец миров вышел к обрыву - берегу стремительной горной реки, что многочисленными бурунами металась между камнями. Ниже по течению встревоженным зверем ревел водопад, но эти опасности, похоже, не являлись непреодолимой преградой для осторожно идущего через реку юноши в хорошо выделанной кожаной одежде. На той стороне его ждала одинокая фигурка. Девчонка-ровесница, чем-то похожая на маленькую птицу. Ее светлое платье было искусно расшито бисером, а юное лицо озаряла приветливая улыбка. Двое из разных племен, полюбившие друг друга еще детьми... Внезапно камень под ногой юноши соскользнул с привычного ложа, и путник с головой ушел под гремящую воду, а течение жестко поволокло его вниз. Пронзительно закричав, девушка бросилась по берегу следом за ним, но река оказалась сильнее. Вскоре, несколько раз ударившись о камни, попавший в беду скрылся из вида. Девушка же упала на колени близ водопада, а затем надолго замерла, окаменев от горя. И тогда Творец миров засмеялся. Стоя на краю обрыва, он запрокинул лицо к лазурно-голубому небу, усеянному редкими купами кудрявых облаков, и смеялся так, словно никогда не видел ничего более веселого, чем то, что произошло сейчас на берегу каменистой речушки. Услышав его смех, девушка подняла голову, и даже на таком расстоянии Творца миров обожгло живым взглядом ярко-синих глаз, обрамленных русалочьим шелком волос цвета воронова крыла. - Почему ты смеешься? - звонко спросила она. - Ведь я люблю его, а теперь ничего меж нами больше уже не будет... - Что ты понимаешь, - ответил ей Творец миров. - Уж я-то, поди, куда красивее его... Он снова усмехнулся, блеснув картинной белизной зубов, а девушка с горечью отвернулась от него и длинные пряди скрыли ее лицо... * * * Вскоре Творец миров оказался на живописной и крайне извилистой равнинной дороге, длинной змеей тянувшейся меж поросших травами холмов. Птицы звенели над ней, словно бы приветствуя теплый погожий день, и сладким духом веяло от разогретых солнцем цветов. У одного из поворотов на придорожном валуне сидел человек. Его короткий полотняный хитон спереди скрывал грубый фартук из телячьей кожи, а волосы туго охватывал тонкий ремешок, не позволявший длинным прядям попадать на глаза во время кропотливой работы. Сильные руки с ловкими пальцами устало лежали на коленях, а к припорошенным дорожной пылью ногам жалась мешковатая котомка. - Да будет нежарким солнце над твоей головой, о путник, - учтиво приветствовал он подошедшего Творца. - Далек ли путь, который ты выбрал? Гордо остановился перед ним смеявшийся над чужим горем, так как чувствовал, что мастер знает о том, с кем говорит. - А я вот, - продолжал ювелир, - сегодня браслет наконец доделал. Половину года над ним сидел, пока НАСТОЯЩЕГО не получилось... И он, чуть смущенно, полез в котомку, чтобы бережно достать драгоценную поделку, видом которой хотел поделиться с тем, кто, по его разумению, умел понимать красоту. Простым по форме было украшение, и лишь искрящиеся радугой яркие камни оттеняли матовый блеск металла, составлявшего тонко отчеканенный узор обода, но любой смотрящий на них понимал, что в этой работе сокрыто подлинное мастерство. Однако недолго держал поделку в руках Творец миров. Через полтора десятка ударов сердца пальцы его неожиданно сомкнулись в кулак, и ломкий сплав, смявшись, с хрустом распался на несколько частей, теряя с любовью отделанные камни. - Что ты делаешь?! - не выдержал мастер. - Ты же - Творец!... А мне... мне никогда больше уже не создать такого. - Что с того? - пожал плечами пришедший. - Ведь я могу ВСЕ. И, презрительно бросив обломки себе под ноги, он беспечно зашагал прочь, как ни в чем не бывало направляясь к далекой кромке лесов. * * * Через некоторое время приют ему дал прекрасный луг, по которому, словно игривые дети, скользили тени пушистых облаков. Заботливые пчелы гудели вокруг нектароносных цветов, яркие крылья бабочек то и дело касались травы, а веселые "вертолетики" больших зеленых стрекоз, залетевших сюда с соседнего пруда, суетливо сновали прямо над головой сидевшего на опушке. Хорошенько подремав на солнышке и съев пару ягодок земляники, растущей прямо у него под рукой, Творец миров всласть потянулся и внезапно решил, что ему скучно. Бабочки, цветочки... Тоска!... И в то же мгновение на луговину обрушились полчища голодной саранчи, взявшейся непонятно откуда. Прожорливые насекомые с воинственным треском лезли друг на друга, стараясь урвать свой кусок, а Творец миров наблюдал эту безжалостную борьбу и время от времени даже позволял себе делать ставки. Через четверть часа с луговиной было покончено. Пришельцы оборвали даже листву с близлежащих кустов и... исчезли так, словно их никогда и не было. Улыбаясь, Творец миров смотрел на дело рук своих и гордился тем, что земля эта по-прежнему выполняет любую его волю, даже не задумываясь над тем, нарушает она свои законы или нет. Однако вскорости настроение ему испортил олень. Гордый зверь осторожно вышел на опушку, царственно неся изящную корону ветвистых рогов, и вдруг остановился, словно в глубочайшем изумлении. - Зачем? - спросил он не щадящего чужих трудов, ведь в своем мире тот без труда понимал язык зверей и птиц. - Что? - усмехнулся его собеседник, рисуясь своей властью. - Это был мой любимый луг, - произнес олень, недоверчиво коснувшись мягкими ноздрями лишенной зелени земли. - Здесь было красиво. - Ну и? - ухмылка Творца миров стала жесткой. Этого только не хватало: скотина копытная - а туда же! - "красиво, мол". - Много ты понимаешь, - и, помолчав, добавил. - А стрелу в шею хошь? Вон там как раз праздничная охота у короля началась. Сейчас устрою. Резко вскинув голову, благородный зверь встревоженно осмотрелся. Уж он-то знал, что Творец миров слов на ветер не бросает. Вдали действительно гортанно проревели какой-то сигнал мощные охотничьи рога и, не выдержав нараставшего с каждым мгновением напряжения, осмелившийся спорить с Творцом стремительно помчался в лес. Однако вослед ему ринулась буря. Не знающий преград ветер с легкостью валил на землю огромные деревья, плетью хлестал жалкие ветви кустов, с корнем вспахивал бархатистые ковры цветущих мхов. И ничто живое не в состоянии было укрыться от гнева Творца. А когда буря улеглась и небо вновь прояснилось, то первым, что заметил Творец миров, оказался упавший на землю тополь, с ветвей которого скатилось искореженное гнездо. К счастью, птенцы несколько дней назад успели покинуть свой родной дом, но хозяин разрушенного убежища с громким криком вился вокруг. Наконец он устал и, опустившись на поникшую под его весом ветку тополя, стал пристально смотреть на стоящее перед ним существо, не умеющее уважать чужую жизнь. - Зачем ты это сделал? - спросил грач. - Ведь это был мой дом... - Подумаешь - дом, - рассмеялся Творец, пнул гнездо сапогом и медленно пошел прочь. Ему тоже пора было домой. Там ждало его привычное тепло знакомых стен, вовремя разогретый заботливыми родственниками ужин и уютная постель в маленькой комнате на втором этаже. Однако, вернувшись назад, ничего этого он не увидел. В открытое грозой окно его комнаты попала внезапно ударившая молния, и в очень короткое время все там сгорело дотла. А потому теперь на одиноком холме не было ничего, кроме чудовищно обгоревших развалин. И тогда Творец миров впервые за долгое время заплакал. Ведь здесь - в своем родном мире - он являлся всего лишь обычным человеком, и изменить случившееся было ему не под силу.