Так вышло.

Утро выдалось на редкость паршивым. Мало того, что после вчерашних посиделок раскалывалась голова, так ещё и хвост этот… Стоп. Хвост?! Бон вскочил, ударился головой о деревянную балку, выругался громко и витиевато и недоуменно обвёл комнату глазами. Во-первых, совершенно не прибавляло никакой радости то, что комната оказалась чужой и незнакомой. Во-вторых, Конекомару и Шимой тут и не пахло. В-третьих, рядом растянулся не кто иной, как Окумура Рин. И окончательно добивало Сугуро то, что этот бес несчастный обнимал его за торс и пускал слюни на футболку. Первым делом захотелось опустить на голову незваного гостя что-нибудь тяжёлое и убедиться, что это не кошмарный сон. Ну а после… После Рюдзи поднапряг память и попытался выцепить из неё хоть что-то полезное. Он прекрасно помнил, как они садились за стол. Как пили – тоже помнил. А вот в какой момент его понесло прогуляться, да ещё и на пару с этим тупицей – нифига. Только расплывчатые обрывки фраз. Бон устало потёр лоб. Ибо именно он сам, собственной персоной, предложил поцеловаться. — Чёрт возьми. – как-то непроизвольно мученический стон вырвался, и «гость» зашевелился во сне, крепче обхватывая руками экзорциста. Вот невезуха. — Ну куда же ты… — пролепетало сонно хвостатое чудо и засмеялось глупо, вгоняя Бона в ещё больший ступор, нежели раньше. Тот вообще перестал что-либо понимать. И всё бы хорошо… Но спустя какое-то мгновение дверь с грохотом распахнулась, заставляя Окумуру повторить всю ту же процедуру, что и сам Сугуро проделал недавно. Голубоглазый демонёнок со всего размаху врезался лбом в деревянную балку, да так, что она затрещала, и взвыл нечеловеческим голосом. — Я это… не вовремя зашла, да? – Морияма аж краской налилась, завидев двух самых страшных недругов в одной постели. Бон из чувства солидарности тоже покраснел, смутился и… не двинулся с места. А куда двигаться? Чтобы гордо покинуть комнату, для начала надо как-то миновать матерящегося соседа по кровати. А чтобы его миновать.. В общем, задача была невыполнимой. Дверь захлопнулась так же внезапно и торопливые шаги возвестили о том, что Шиеми решила спешно покинуть «опасную» зону. — Так какого рожна ты делаешь в моей кровати? – решив взять быка за рога, громогласно возвестил Рюдзи и для пущей грозности нахмурился. Вышло забавно – он до сих пор не мог отделаться от стойкого покраснения в области щёк. — Нет, погодь, погодь! Это ты в моей кровати! – не растерялся собеседник и тыкнул пальцем в сторону двери. Правда, через несколько секунд до обоих начало доходить, что кровать принадлежит кому-то третьему. И комната, в целом, тоже. Они практически одновременно огляделись, кашлянули и принялись глазами разыскивать свои вещи. По закону всемирного свинства они оказались разбросаны по всей комнате, что в очередной раз добило неустойчивую психику панка-экзорциста. — Блин… Бон, это всё ты. «Давай поцелуемся, мол, интересно же!» А я говорил, не надо! Я предупреждал! – несостоявшийся Сын Сатаны, натягивая штанину, саркастично ухмыльнулся, наблюдая за тем, как мучительно у соседа проходят поиски рубашки. — Ну да. А это я, получается, орал: «Ну, раздевай меня, чего стоишь?!» — в долгу экзорцист не остался, хоть и ответ прозвучал куда более тихо и хрипло. И смущённо ещё. С одеждой разобравшись, окинув друг друга грозными взглядами, вечные недруги столкнулись у двери нос к носу, пытаясь решить, кому из комнаты выходить первым. — Значит, остальные об этом знать не должны. – трёт нос Рин и взгляд отводит, чтобы не забыть, о чём ведётся речь. Да и к тому же, хренов ублюдок стоял почти вплотную и действовал на… на… ну если не на нервы, то на тело точно. — Естественно. – Сугуро кивает, тут же пожимая плечами. — Но я бы не прочь повторить. – и первым перешагивает через порог, оставляя в гордом одиночестве опомидоренного Окумуру. В конце концов, один раз в месяц можно было позволить себе вольность. Да и затыкать Рину рот поцелуем было куда приятнее.