Вновь

Девочка сидела на слегка пожухлой траве. Маленькая хозяйка огромного особняка сейчас была на заднем дворе. Оставив дом без присмотра, она ничем не рисковала. Вряд ли кто-нибудь захочет посетить зловещий, по ее мнению, пустующий особняк на краю города. Летняя духота перед грозой немного угнетает. Но здесь все немного по-другому. Тонкий, едва уловимый запах смерти. Странные, уже не живые существа обитают здесь. Такие, как эта маленькая, милая девочка. Но мертвая. Пожалев, ее оживили, нарушив правила. Мать ее не приняла, бросив совсем одну. А она ждала, пока не смирилась. Все изменилось. Стало совсем другим. С тех пор уже век прошел, а Ленор все-еще здесь, в этом особняке. Все странное давно стало привычным. Сидя на желто-зеленой траве, она собирала маленькие цветочки. Живые в мертвых руках. Поднеся к маленькому носу один из них, Ленор вдохнула запах. Он казался ей не таким, слишком слабым. Но кто здесь на самом деле не такой? Она положила цветок на землю, продолжая собирать другие. Это же делают обычные десятилетние девочки? Но ведь ей уже давно не десять. В глазах ее еще есть тот озорной огонек, присущий детям. В тусклых, помутневших разных глазах. Легкий ветерок треплет светлые, спутанные волосы с маленькими заколками-черепами. Старое черное платье испачкалось из-за возни на сухой земле. - Ленор, пойдем домой. Скоро гроза начнется,- окликает ее странная полуживая кукла, бывший кровожадный вампир. - Но Рагамаффин, я хочу побыть здесь еще чуть-чуть. Дома скучно,- протягивает девочка. - Ладно, но если ты простудишься, я не виноват! Он, конечно, знает, что заболеть для нее – маловероятно. Живая-мертвая уже во второй раз. Просто живой ей доводилось быть лишь один раз. Кривая улыбка на лице девочки кажется милой и невинной. Хоть она и погубила множество живых, но не со зла же. Случайно. Просто случайно, как бы это странно не звучало. Но сказать, что оживили ее в первый раз случайно – нельзя. Ему, Таксидерми стало жаль ее, и семью. Но было ли это правильным решением?.. Наверное, нет. Хотя… Серые тучи на небе стали сгущаться. Ветер стал холоднее. Но Ленор этого не замечала. Рагамаффин протянул девочке цветок, до которого она не могла дотянуться, сидя на одном месте. Она взяла его хрупкими пальчиками, столь бледными, что хотелось показать ее доктору. Но не тому, конечно, что бездействовал, когда она умирала во второй раз. Улыбка медленно исчезла с ее лица, когда на землю упала первая капля дождя. Она не любила дождь, потому что приходилось проводить время дома. Ворон, который зачем-то был все это время на крыше особняка улетел с громким, жутким криком. Ленор вздохнула и нехотя поднялась на ноги. - Пойдем скорей!- подозвала кукла. Девочка зашагала за другом к дому. Надув бледные губки, она тихо всхлипнула. Рагамаффин подошел к ней и легонько дернул за подол платья. Девочка перевела взгляд наполненных слезами глаз на него. - Ты чего? Не плачь, дождь рано или поздно закончится. Пошли, а то забол… Он не успел договорить, как девочка одернула платье. - Нет, я не заболею! Я ведь… не такая! – по холодной щеке потекла маленькая капля. Было непонятно, слеза это или капелька дождя, который все усиливался. - Ленор, пожалуйста. Я знаю, но все же, пойдем. - Я не хочу! Голос девочки был еле слышен из-за шума дождя. Она стояла и плакала. Рагамаффин развернулся и медленно пошел к особняку. Ленор, шмыгнув носом, все же пошла за ним. Дома, обтеревшись сухим полотенцем, девочка решила устроить чаепитие. Но гостей она, как обычно не приглашала. Были лишь она, Рагамаффин и Китти. Кукла заверила, что чай был очень вкусен, поскольку бедная кошка не могла этого сделать. Ленор осталась довольна тем, что им понравилось, настроение ее улучшилось, и она ходила как не в чем небывало, играла на рояле странные «песни», известные только ей.