* * *
- Таким образом, можно сделать вывод о том, что климатические изменения тесно связаны с... Дайске зевнул, прикрывая рот ладонью, и перевёл взгляд с раздражающей белизны тетради на темноту за окном, пытаясь хотя бы немного прогнать скуку. Вообще-то, обычно географа было интересно слушать: он рассказывал понятно и просто, но при этом умел увлечь своим предметом. Но не сегодня. Не тогда, когда у тебя первый урок, жутко хочется спать и гудит голова. - Существуют как естественные причины глобального потепления, так и антропогенные… - Извините, вы не могли бы повторить? Я не успел записать... - с виноватой улыбкой посмотрел Тошимаса на учителя, и тот кивнул, отвечая на его взгляд. - Существуют как естественные причины глобального потепления, так и антропогенные. То есть те, которые происходят под влиянием человека. Хара нарисовал на полях улыбающуюся рожицу и иероглиф имени "Каору". Он специально вызывал Ниикуру на диалог, чувствуя, что его интерес был взаимным. Во время уроков географии он часто ощущал на себе внимательный взгляд преподавателя, на который не получалось ответить чем-нибудь кроме смущённой улыбки вкупе с опущенной головой. Тошимасе нравилась "трагичность" ситуации: ученик не должен испытывать к учителю таких чувств, это неправильно, аморально. Он влюбился в географа, но сам не считал это чем-то неестественным. У любви не может быть возраста и пола – их не объяснишь сердцу, их понимает только разум. А слушать доводы разума тогда, когда тебе всего пятнадцать и ты влюблён по уши – как минимум, не получалось, как максимум – казалось Тошимасе невозможно глупым. Любовь – это любовь, её не пятнают этими ярлыками: "нельзя", "неправильно"… Разница в двадцать лет – это не повод назвать эти чувства больными и извращёнными. А гомосексуальность и вовсе никогда не казалась Харе достойной осуждения и косых взглядов со стороны. Говорят, у Каору есть жена. Он бы посмотрел на неё. Интересно, какая она? За что Ниикура полюбил её когда-то? Хара подумал, что, по идее, он должен испытывать неприязнь к этой женщине, какой бы она ни была – потому, что она официально имеет право быть рядом с Каору, она может смотреть на него, не скрываясь, как сам Тошимаса, может прикасаться к нему и даже заниматься с ним сексом… В горле пересохло. Тошимаса закусил нижнюю губу. Но неприятных чувств к этой незнакомой женщине не было. Хара только немного завидовал ей, а в остальное время и вовсе о ней не думал. Важнее были собственные мысли, в которых Тошимаса мог представить Каору только своим. Но почему, если он тоже нравится Ниикуре, тот не делает никаких шагов ему навстречу? Хара начал в задумчивости рисовать какие-то значки на полях тетради. Это очевидно. Потому что он старше. Для него слова о морали – не пустой звук. Люди вообще любят всё обосновывать с логической точки зрения. Даже там, где этого не нужно. Например, в любви. Иногда от этого становилось муторно на душе. Существующие условности расстраивали, но Тошимаса не собирался мириться с ними, постоянно находя обходные пути. - Также на изменение климата влияет тектоническое движение литосферных плит Земли. Само собой, процесс это длительный, и изменения становятся заметны не сразу, но… Андо скривился, отложив ручку в сторону. Сейчас он ненавидел всех и вся: себя, Ниикуру, свою школу, утро, даже своего соседа справа... Дайске повернулся, но увидел только растрёпанную светлую макушку. Уголки губ невольно приподнялись в подобии улыбки. - Эй, - ладонь Андо легла на острую худую коленку. - Тоору, - позвал он шёпотом и для верности потряс своего соседа. - Хватит дрыхнуть, перед нами две парты свободных, Ниикура увидит. - Отвали, - буркнул Тоору и дёрнул ногой, освобождая её и даже немного отодвигаясь. Дайске фыркнул и хотел повторить свои действия, но остановился, о чём-то задумавшись. А затем его рука быстро скользнула под футболку Нишимуры. Немного шершавые подушечки пальцев прошлись по животу, поднялись выше, проходясь по рёбрам... - Да какого хера ты... - вскинулся Тоору, но Дайске быстро зажал ему рот другой рукой. - Тихо. Давно с уроков не выгоняли? - раздражённо зашептал Андо. - Ты же знаешь, Ниикура даже не поморщится, если кто-то помешает ему любоваться на своего... протеже. Нишимура медленно кивнул, и только после этого Дайске убрал обе руки, а после паузы добавил, чуть громче, чем до этого: - Я так и знал. - Знал что? - Что ты боишься щекотки. - Я боюсь не щекотки, а мудаков, которые лапают меня без предупреждения. - Хорошо, - кивнул Андо, специально глядя прямо на преподавателя, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. - Что "хорошо"? - не понял Тоору. - В следующий раз буду предупреждать. - Лучше просто не... - Давайте потише, а, - шикнула, перебивая Нишимуру, девушка с короткой стрижкой, сидящая через проход от них. Она перевелась в их школу перед Новым годом, и Тоору даже толком не знал её, а Дайске никак не мог запомнить её имя - то ли Юки, то ли Юми... Впрочем, какая разница. Урок потянулся своим чередом, но Дайске уже не было настолько тоскливо и скучно. - На сегодня все свободны, - наконец пронеслось по аудитории, и Андо, закинув свои вещи в сумку, поднялся, стараясь обогнать толпу и выйти в коридор как можно быстрее. Невыносимо хотелось курить. Дайске почти вклинился в поток, но ощутил, как кто-то дёрнул за край небрежно наброшенной на плечи кожанки. - Ты курить? - в следующее мгновение раздалось у него прямо над ухом. - Да. - Я с тобой, - сказал Тоору так, как будто просто сообщил какой-нибудь очевидный факт. Например, "сегодня среда". - Валяй, - кивнул Андо, поправляя сумку на плече, и потянул за собой Нишимуру. Сонные ученики напоминали осенних мух - жужжащих о чём-то своём, ленивых; поток людей двигался медленнее, чем обычно. - Ниикура-сенсей, - услышал Дайске знакомый голос, когда они с Тоору уже оказались почти у выхода из класса, и обернулся. Тот самый "протеже" наклонился над преподавательским столом, уперевшись одной рукой о его прохладную глянцевую поверхность. - Я принёс вам тот... - намеренную паузу Хара заполнил звуком открываемой на сумке молнии: - ...реферат. Посмотрите, всё ли в порядке. Возможно, нужно будет что-нибудь исправить. Потом принесу печатную версию. Тошимаса раскрыл ладонь, демонстрируя маленькую чёрную флешку. Отличная уловка: невинно, но с намёком - чтобы взять вещь из такого положения, один человек заденет руку другого в девяти случаях из десяти. Дайске почти восхитился находчивостью Тошимасы: тот вёл тонкую игру, балансируя на грани между "можно" и "нельзя". Всё зависело от того, примет ли Ниикура правила этой игры или нет. - Во даёт... - шепнул Тоору, который, оказывается, тоже подключился к процессу и наблюдал за этими двумя. - Ага, - согласился Андо, не отводя взгляда. - Хорошо, - наконец отозвался Ниикура с полуулыбкой и забрал флешку. Его пальцы открыто коснулись руки Тошимасы, задержались немного дольше, чем нужно, и учитель, как ни в чём не бывало, убрал флеш-карту в карман. - Постараюсь проверить до следующего урока. - Спасибо, - кивнул Хара, не удержавшись от улыбки в ответ. Осторожно оттеснив его в сторону, к Ниикуре подошёл староста класса. - Пошли, - негромко позвал Тоору, "очнувшийся" первым. - Шоу закончилось. Дайске кивнул и, не оглядываясь, покинул аудиторию следом за Нишимурой. В старших классах, казалось, не курили только ленивые. Или блаженные - вроде всяких заучек и ботанов. Перед крыльцом школы почти всегда кучковались стайки учащихся, окруженные серым сигаретным дымом. Впрочем, кто-то предпочитал места поукромнее, которых на территории этого учебного заведения было достаточно: хозяйственный корпус, здание бывшей библиотеки, какие-то непонятные постройки, о назначении которых, казалось, не знал даже директор. Многие курили прямо в туалетах: хоть это и было формально запрещено, обойти этот закон было плевым делом. - Что у нас дальше по расписанию? - поинтересовался Андо, оборачиваясь к Тоору. - Литература. - Бля, - скривился Дайске. - Зачем я вообще сегодня припёрся, - он вдруг остановился и, посмотрев Нишимуре прямо в глаза, предложил: - слушай, а давай загнём эту литературу, а? Чего мы там не слышали, в самом деле... Тоору пожал плечами. - Куда предлагаешь вместо неё? - Да хотя бы на задний двор. Там обычно никого не бывает во время уроков, и вообще... Слишком муторно туда ходить ради пары-тройки затяжек. Широкая залитая солнцем площадка на заднем дворе и правда была безлюдной и пустынной - то, что нужно. Даже странно, что её так редко использовали любители прогуливать: она была просто идеальным местом, чтобы спрятаться. На эту сторону выходили только окна спортзала, которые, из-за особенностей постройки, были очень высоко: на уровне двойного, а то и тройного человеческого роста. Это смотря какого человека выбирать. Дайске с беззлобной усмешкой покосился на Тоору. Прокрутилось колёсико зажигалки - раз, второй, третий... - Твою мать, - выругался Нишимура с раздражением. - Зарекался же не покупать дешёвые зажигалки... - Это всё потому, что ты мелкий. Тебе ещё рано, - хмыкнул Дайске. - Иди скажи это Харе. Он не только курит, но и строит глазки нашему географу. По-моему, он больше провинился, чем я. Тем более, мне уже исполнилось шестнадцать, а ему ещё нет, - прищурившись, невозмутимо парировал Тоору. - Хара хотя бы своими зажигалками умеет пользоваться. Держи, - Андо щёлкнул автоматической, и тонкая струйка огня коснулась сигареты. - Спасибо, - Тоору кивнул, затягиваясь и пряча улыбку. Дайске тоже закурил и, оглядев окружающее пространство, нашёл кривое подобие уличной скамейки - кажется, когда-то это было каким-то спортивным снарядом, который не успели отнести на помойку. Нагретый солнцем металл ощутился через ткань свободных светло-серых джинсов, когда Нишимура устроился на левой стороне этой самопальной скамьи. - Я бы вообще свалил со всех остальных уроков, - произнёс Дайске, опускаясь рядом. - Не заставляй меня думать, что ты сегодня приходил только из-за Ниикуры, - добродушно осклабился Тоору, выпуская в сторону клубы серого дыма. - Боюсь, я не выдержу конкуренции, - засмеялся Андо, глядя себе под ноги. - Ну а вообще да, в каком-то смысле из-за Ниикуры. - Мм? - Хочу получить "автомат" по географии. Он же следит за посещениями, а вот с этим... - Дайске пропустил между пальцев свободной руки несколько прядей своих ярко-красных волос: - ...не заметить меня будет достаточно трудно. Надо просто примелькаться. Мне же потом заморочек с выпускными меньше. - Вот тебе заняться больше нечем, - ухмыльнулся Нишимура, подтягивая к себе одну ногу и упираясь в бедро локтём. - А вообще-то мне просто нравится наблюдать за ним и Тошимасой, - спокойно признался Андо, выкидывая себе под ноги докуренную сигарету. - Мыльная опера в режиме реального времени... - задумчиво произнёс Тоору, глядя на Дайске. - Ну да. Людям всегда будет такое интересно. Оба замолчали. Андо закурил снова, зачем-то поправил воротник куртки и медленно покачал головой: - Мне больше интересно, кто первый сдастся. - Ставлю на Тошимасу. - Наверное. Ниикура будет ломаться до последнего... - Ещё бы. Он вообще-то должен учить школьников, а не трахать их, - иронично улыбнулся Тоору, и Дайске, не удержавшись, прыснул в кулак.* * *
Ниикура устало коснулся своего лба ладонью, нажал на круглую плоскую кнопку, и панель ноутбука вспыхнула синеватой подсветкой, пришли в движение и зашумели внутренние механизмы. Брала досада из-за своей забывчивости: время выходных, и так быстротечное, сгорало ещё быстрее в череде бытовых забот. Сначала - длинные и унылые методические планы уроков - кто их вообще читает, кроме него самого? Потом поход по магазинам в компании жены, мелкие домашние заботы - и всё, вечер уже подступил. Каору дотянул до последнего, и для работы, пожалуй, было уже слишком поздно. Если бы этот реферат сдал какой-нибудь другой ученик - Ниикура, пожалуй, солгал бы ему завтра, что не успел проверить или забыл флешку дома. С Тошимасой дела обстояли иначе: врать ему не хотелось. Каору закурил и, прикрыв за собой дверь на кухню, чтобы дым не гулял по квартире, опустился за стол перед ноутбуком. Мигнуло уведомление о новом подключенном usb-устройстве, и Ниикура щёлкнул по нему курсором, открывая содержимое флеш-карты, после чего сощурился в недоумении. На флешке было записано только видео, которое явно не имело ничего общего с рефератом. Каору уже решил, что Хара что-то перепутал, собрался вытащить флешку и с чистой совестью отправиться спать, но тут его глаза скользнули по названию файла. "Happy Birthday 17.02" - незатейливо гласила надпись, и Ниикура, заметив знакомую дату, с сомнением подумал, что, возможно, он всё-таки имеет какое-то отношение к этому видео. В конце концов, симпатию к своему учителю Тошимаса не скрывал - может быть, пользуясь случаем, он записал какое-нибудь видеопоздравление к его юбилею... Всё ещё сомневаясь, Каору всё-таки дважды клацнул кнопкой мышки, запуская видеопроигрыватель. После первых же кадров рука потянулась остановить файл, закрыть крышку ноутбука - всё что угодно, только бы не смотреть дальше. Это было слишком. Наверное, он ещё в самом начале должен был пресечь эту опасную игру. Сначала всё это носило лёгкий и почти невинный характер, но теперь Тошимаса перешёл границы дозволенного. И Ниикуре почему-то не казалось, что его ученик не осознаёт, что делает. Сигарета погасла и выпала из ослабевших пальцев, но Каору даже не обратил на это внимания. Такого не должно было случиться. Нет. Он сам виноват, но... Но как красиво Тошимаса смотрелся на этих чёрных простынях... Ниикура дёрнулся, когда из динамиков отчётливо донёсся длинный стон. Чёрт бы тебя побрал, Хара... Хотелось помотать головой, чтобы избавить себя от этого наваждения, но отвести взгляд от происходящего на мониторе не было никаких сил. Каору сжал свою ладонь зубами, тревожа тишину тихим несдержанным мычанием, почти отталкивая ноутбук от себя, и резко замер, замолкнув, остановившимся взглядом вперившись в экран... Его глаза проследили за тем, как на видео тело Тошимасы выгнулось, затем изображение дрогнуло, а в следующее мгновение Хара без смущения смотрел прямо в камеру, и Ниикуре показалось, что его ученик смотрит прямо на него через экран. "Надеюсь, вам понравился мой подарок, Каору-сан..." - юный, едва успевший сломаться голос ввинтился в уши, и Каору с какой-то звериной злостью захлопнул крышку ноутбука. Пальцы сами нащупали пачку сигарет, щёлкнула зажигалка, и Ниикура нервно выдохнул в сторону спасительный дым, потом выдернул флешку из гнезда. Первым порывом было швырнуть её в мусорное ведро, но, сдержавшись, он убрал носитель обратно в карман брюк. Сразу после этого его слух уловил мягкие шаги, мелькнул знакомый силуэт за стеклянной кухонной дверью, и через несколько мгновений она приоткрылась. - Каору, всё в порядке? Мне показалось, что... - Всё хорошо, - перебил Ниикура и даже нашёл в себе силы, чтобы улыбнуться. - Просто обжёгся сигаретой... Ничего... - он сглотнул: - серьёзного... - Ты скоро ложишься? Тебе завтра рано вставать... - Я уже закончил, - рассеянно кивнул Каору, сминая сигарету в пепельнице, и поднялся из-за стола, обнимая жену. На глаза упала впитавшая в себя табачный запах прядь выжженных осветлителем волос, когда он наклонился к её лицу и прошептал, почти касаясь губами пахнущей пудрой кожи: - Пойдём, Тошими? Стало противно от себя самого, от своей лжи, от того, что он уже давно любит не собственную жену, а... Глухо скрипнул под ногами покрытый лаком паркет коридора; не останавливаясь, Ниикура рукой коснулся выключателя, погасив последний источник света. - Йоширо уже спит? - снова зашептал он, стараясь не смотреть ей в глаза. - Да. Уже давно... - отозвалась Тошими и вдруг словно оттаяла, обняла сама, потянулась к губам... Каору застыл, мысленно взвешивая все "за" и "против", потом с сомнением подался навстречу, ответил, смыкая руки на тонкой талии крепче. И зажмурился, стараясь не помнить её лица, заменить его другим. Лицом того, с кем он никогда... Наверное. Взвинченность вырвалась наружу хриплым стоном, прямо в поцелуй; звякнула пряжка ремня, рука скользнула в брюки, задевая напряжённый член, стягивая нижнее бельё... Ниикура ослабил хватку, повёл ладонями ниже, уверенно сжал ягодицы, забывая, кто перед ним, прокручивая в памяти отдельные кадры просмотренного видео... Тошими что-то сказала, но он её не услышал и не стал переспрашивать - всё неважно, всё потом, не сейчас... Темнота успешно скрывала всё, что не нужно, и Каору готов был молиться на неё, рассыпаться в слепых благодарностях и одновременно сгорать от стыда. Жена потянула его за руку, опустилась на кровать; зашуршала снимаемая ей одежда. - Тоши... ми, - отрывисто прошептал он, словно пробуя её имя, смакуя его на языке. Какая злая ирония: у неё и у него совпадает первый иероглиф имени, такое чувство, что он просто поторопился, ошибся, связал свою жизнь не с тем... человеком. Наклоняясь, целуя снова, он помог её дрожащим рукам раздеть себя: сначала брюки, потом - футболка... Он пытался и не мог вспомнить, когда в последний раз был возбуждён так же сильно, как сейчас: секс с Тошими уже давно не вызывал никаких эмоций, кроме скуки и тупой физической разрядки. Но сейчас была не Тошими. По крайней мере, в его голове… Ниикура порывисто повалил жену на кровать и лёг сверху, упираясь одной рукой сбоку от её тела, сминая простыни, чёрные в темноте, раздвигая ей ноги... В голове зашумело после первого движения бёдрами, Каору выдохнул ей в плечо, с трудом сдержав себя, чтобы не впиться в него зубами. Тошими тихо простонала в ответ, и длинные ногти прошлись от лопаток вниз по его спине. Прижимая худое тело к кровати, Ниикура позволял своему воображению рисовать на его месте другое: совсем без округлостей, более юное и крепкое. Он не хотел слышать её стонов, но слушал их с каким-то садистским упоением, двигаясь резче, жестче, глубже, бесстыдно представляя не её... ...А запрокинутую голову Тошимасы, его прикрытые в наслаждении глаза, интимное "Каору", произнесённое его голосом... Каору подменял реальность фантазиями - запретными, но от того будоражащими ещё больше. И вот уже не мягкие женские руки обвили его шею, а грубоватые руки подростка... - Не хочешь... - влажными губами задевая шею, шепнул Ниикура: - сзади? Она поднялась, размыкая объятья, понимающе улыбаясь. - Я не против. Её спина показалась слишком бледной в темноте; Каору прижался к ней грудью, убирая длинные чёрные волосы в сторону, целуя в лопатку. Со спины представлять легче... Его ладони сомкнулись на гладких бёдрах, двинулись ниже, разводя ягодицы. Подсознательно хотелось быть осторожным: Ниикура замер, когда головка его члена вошла в напрягшееся тело, несмело двинулся дальше. С женой они уже не раз практиковали анальный секс, но воображение не отпускало, замещая её на него. Под ним была уже не Тошими, а Тошимаса... С ним не было желания проявлять животную грубость, но подсознание предательски помнило, чьё дыхание на самом деле прерывалось от каждого нового движения. Каору злился и на себя, и на жену - как будто была какая-то её вина в том, что реальность не изменялась под влиянием фантазий. Он сам не понял, в какой момент его рука взметнулась вверх и сжала горло Тошими, чувствуя встревоженное биение пульса под пальцами. Злость отступила... Его тело действовало по инерции, словно само по себе - Ниикура подчинялся ему, а не наоборот... Он почти до боли вцепился в узкие бёдра, переставая контролировать и своё сознание, и своё тело, и свои мысли... Тошими вскрикнула и выгнулась навстречу - совсем, как Тошимаса; и Каору обнял его и опрокинул обратно на кровать, прижимаясь плотнее и кончая следом за ним...* * *
Ниикура терпеть не мог, когда его предмет ставили первым по расписанию: география считалась и так не особенно важной, а первым уроком - тем более. Половина учеников попросту прогуливала, другая половина, более или менее добросовестная - откровенно спала или смотрела на улицу, чтобы не уснуть. Иногда очень хотелось отвесить подзатыльник какому-нибудь из этих шестнадцатилетних раздолбаев, но Каору всё-таки сдерживался. Взгляд метнулся к Тошимасе, но тот почти сразу отвёл глаза и нервно закусил губу. Ниикура нервно дёрнул уголком рта: он и сам испытывал некую неловкость после такого откровенного признания на видео и того, что случилось позже… Что уж говорить о Харе, которому наверняка нелегко было решиться на такое. Каору вернулся к объяснению материала – личные проблемы не должны мешать; на уроке нужно уложиться в учебный план, а не думать о чём-то возвышенном. - Чтобы было проще понять, можно воспользоваться вот такой таблицей: в первой графе укажем факторы… - он повернулся спиной к ученикам, записывая на доске основные понятия, и сразу же кожей ощутил устремлённый к себе взгляд. Заученные за столько лет работы фразы – каждый год одно и то же – позволяли работать почти машинально, когда это необходимо. Каору можно было не думать, как и что говорить. Память бесстыдно вернула его к событиям вчерашнего вечера и ночи. Ниикура понимал, что теперь он должен дать какой-нибудь ответ Тошимасе: либо оттолкнуть его, либо сделать шаг навстречу… Как выбирать, когда на одной чаше весов чувства, а на другой – разум? Нет, он не должен… Он старше Хары почти на целую жизнь, он не должен любить своего ученика, ему нужно быть мудрее и сдержаннее… Почему, чёрт возьми, у него не получается? - Зарисуйте таблицу в тетрадь. Она пригодится на следующих уроках, - сдержавшись от вздоха, попросил Каору и отвернулся от доски, рассеянно глядя перед собой. Дайске нахмурился и наклонился к Нишимуре, привлекая к себе его внимание свистящим шёпотом: - Тоору? Тебе не кажется, что с Ниикурой сегодня что-то не так? Да и с Харой тоже… Они даже почти не смотрят друг на друга. - Поссорились, - насмешливо заключил Тоору. - Не похоже на то. Но ведут они себя странно… - Да мало ли какие у людей могут быть проблемы, - отмахнулся Нишимура с некоторой досадой – его клонило в сон, и не было никакого желания разговаривать. – Увидим. Андо пожал плечами и исподтишка начал наблюдать то за Каору, то за Тошимасой. - На основе этой таблицы сейчас попробуем выполнить вот такое задание… Хара послушно записал условие и снова с тоской вернулся взглядом к Ниикуре. Посмотрел или не посмотрел? Кажется, всё-таки да. Тошимаса и здесь предпочёл не знать, а чувствовать. Да. Посмотрел. Но почему он молчит? О таком не принято говорить вслух… Ожидание казни – или помилования?.. – как всегда, гораздо хуже самой казни. Хотелось скулить в голос. - Дома вам нужно будет… - начал говорить Ниикура, но Хара его не слушал. Посмотри на меня, Каору. Он влип. А что, если его увидят с Тошимасой другие учителя?.. Он потом не отмоется от слухов. И как он будет вести себя после этого с женой, перед которой и так уже безбожно виноват? Господи, да не смотри ты так на меня… - На следующем уроке контрольная по сегодняшней теме. Надеюсь, вы хорошо подготовитесь... Тошимаса сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Трус. Класс недовольно загудел, но Ниикура уже не обратил на это никакого внимания, открывая толстую общую тетрадь; взгляд остановился на иероглифе, с которого начиналось имя его жены и имя его ученика. Да пошли они все... - Хара Тошимаса, - наконец решился он и поднял голову. - Вам высший балл автоматом. Я проверил реферат, - Каору сдержанно улыбнулся, встречаясь глазами с Харой. - С-спасибо... - запинаясь, пробормотал Тошимаса, неверяще глядя на своего учителя широко раскрытыми глазами. - Кажется, кто-то положил большой и толстый на то, что о нём подумают... - негромко сказал Дайске, качая головой. - Лучше бы мне автомат поставил... - Но несколько недочётов всё-таки есть, - продолжил Ниикура, медленно закрывая тетрадь. - Не мог бы ты задержаться сегодня после уроков? Хара замешкался, чувствуя, как щёки тронула краска смущения, но затем поспешно закивал: - Да-да, конечно... В ту же секунду за стеной послышалась характерная трель школьного звонка, и класс пришёл в движение, зашумел, зашелестели страницы закрываемых учебников, загремели отодвигаемые стулья...* * *
Дайске смотрел себе под ноги, методично затягиваясь и выдыхая дым. На этот раз он сам не захотел идти на задний двор, и они с Нишимурой курили прямо на школьном крыльце. Подходящих к ситуации слов не находилось, поэтому Андо предпочитал молчать. А его сосед по парте в принципе был неразговорчив, особенно по утрам. Тоору докурил первым и выбросил тлеющий окурок прямо на снег, приминая его сверху ботинком. - Н-да... - протянул он, поворачиваясь к Дайске, и тот вздрогнул от неожиданности. - Хочешь услышать моё мнение? - Угу, - без особого энтузиазма отозвался Андо. - Пидорас этот Ниикура, - заключил Тоору, сплёвывая в сторону. Дайске выронил недокуренную сигарету. - Пошли уже на литературу, - досадливо махнул он рукой, криво усмехнувшись, и с сожалением покосился на окурок. - Ага, - кивнул Нишимура, начиная первым подниматься по лестнице. - Вот так вот, - сказал Андо словно сам себе и, дёрнув плечом, поспешил за Тоору...