Главное - успеть спрятать тело!

-Бенджамин Баркер!!!- этот крик было слышно далеко за пределами цирюльни. Блеск лезвия. Брызги крови окрасили одежду мистера Тодда. Облегчение пронеслось по всему его телу, а тяжесть, которую он носил в своей душе долгие годы, рухнула вниз вместе с трупом судьи. Теперь его семья отомщена, и он может быть спокоен. Мистер Тодд любовался бритвой, прежде чем опустить её на стол. Судья и пристав, разлучившие его с дочерью и женой, мертвы. Теперь он может отложить свое оружие, свои бритвы… Протяжный скрип заставил цирюльника отвлечься от раздумий. Повернувшись, Суини Тодд заметил молодого парня, выглядывающего из сундука. Лезвие снова оказалось в его руке. Цирюльник устремился на него с гневным взглядом: -Зашел побриться? Все должны бриться!- проговорил мистер Тодд, вытаскивая парня из сундука и усаживая его в кресло. Не успел цирюльник опустить бритву, занесенную над шеей своей жертвы, как из подвала раздался крик миссис Ловетт. Суини Тодд, приготовившийся нанести смертельный удар, замер. Он После нескольких секунд колебаний он поднес бритву к лицу парня и прошептал, глядя ему прямо в глаза: -Забудь мое лицо. – и направился в сторону выхода из цирюльни сжимая окровавленную бритву в руке. Но на пороге он остановился, развернулся, дошел до тумбы и взял ключ от цирюльни, после чего вышел и закрыл дверь на замок, чтобы его жертва не смогла избежать своей участи. Тем временем в подвале миссис Ловетт, крича, пыталась вырвать подол своего платья из рук судьи, которого не убили ни бритвы Суини Тодда, ни падение в подвал. Наконец силы оставили судью Терпина, и хозяйка пекарни отпрянула в сторону. Взгляд её блуждал по трем трупам, отправленным в подвал мистером Тоддом. Два из них были телами судьи и пристава. Но при виде третьего тела миссис Ловетт ужаснулась: - Ты? Она узнала в трупе бродяжки Люси Баркер! Мысли путались в голове: «Как же она изменилась»… «Хорошо, что мистер Ти не знает её нынешнюю»… «Надо скорее избавиться от тела»!!! «В печь! В печь пока он не увидел» Дрожащими от страха руками миссис Ловетт оттащила тело Люси к печи и успела затолкать его внутрь, прежде чем послышались шаги мистера Тодда: - Что за крики!? – с порога спросил он, с презрением глядя на хозяйку пекарни и на еще открытую дверь большой печи. Она стояла около печи, заслоняя собой от его взгляда тело, горевшее в печи. - Судья вцепился мне в платье, но теперь все кончено.- посмотрела на него миссис Ловетт и направилась к телу Терпина. Суини Тодд оттолкнул её: - Я сам. Открой дверь! Когда тела судьи Терпина и пристава Бемфорда были засунуты в печь, миссис Ловетт взяла за руку Суини Тодда и заговорила: -Мистер Ти, теперь ваша семья отомщена, и мы могли бы уехать к морю. Нам все равно надо куда-нибудь уехать из Лондона, ведь полиция будет расследовать исчезновение судьи и пристава. -Как скажешь. Только они будут действовать не так решительно, если в подвале при обыске не будет кровавых пятен на полу. Займись этим, моя дорогая. А я тем временем улажу одно дело.- хладнокровно произнес он и зашагал в сторону выхода из подвала. Миссис Ловетт лишь с плохо скрываемым страхом смотрела на удаляющегося цирюльника. В голове не утихали мысли: «Неужели все миновало?», «Теперь мы наконец-то уедем к морю…» Под эти мысли миссис Ловетт принялась мыть пол в темном подвале. Мистер Тодд, поднимаясь к себе в цирюльню, заметил Энтони, тщетно дергавшего закрытую дверь: -Мистер Тодд, я как и говорил, привел сюда Джоанну.– с волнением пробормотал Энтони, тараща округленные глаза на окровавленные глаза цирюльника. -Что? Джоанна там? – цирюльник взглянул исподлобья и пошатнулся, но мгновенно взял себя в руки. Он не позволил себе коснуться бритвы, лишь немного побледнел. -Я оставил ей ждать здесь, пока искал экипаж. Теперь карета ждет нас, но я не могу открыть дверь!- Благо тусклый свет не позволил разглядеть кровь на лице и одежде мистера Тодда. -Да! Вам нужно уезжать немедленно! Будет лучше, если вы поедете к Ла-Маншу! Я разыщу вас там!- почти крича, говорил он, вынимая ключ из кармана и открывая дверь. Затем он отвернулся от двери, чтобы Джоанна не видела его лица снова. Он лишь слышал благодарности, которыми в спешке осыпал его морячок, и мягкие шаги своей дочери, которую чуть не убил ранее. Краем глаза он видел, как две фигурки подошли к экипажу, который мигом увез их в сторону пристани. Стерев пятна крови с лица и волос, вымыв стены и пол в цирюльне, мистер Тодд направился в подвал пекарни, где миссис Ловетт уже закончила отмывание улик. -Нам бы продать пекарню, верно мистер Ти?- с усталостью, но с участием проговорила она, только завидев своего сообщника на пороге. -И цирюльню. -Зная, каким спросом они пользуются в городе, их купят за немалую сумму,- добавила она, слегка нахмурив брови. – Только не стоит торопиться. Это может вызвать подозрения.- бормотала она, ведя молчаливого мистера Тодда к выходу из подвала. Той ночью, они почти не спали. Если бы они не устали, отмывая подвал и цирюльню от кровавых разводов, то возможно были бы и вовсе лишены сна. Совесть душила хозяйку пекарни, заставляла чувствовать вину за смерть Люси. Даже сознание того, что она была причастна к смерти нескольких десятков посетителей цирюльни, не приносило ей столько душевных мук. Лишь утешившись мыслями о том, что она сможет больше помочь Суини Тодду, чем его сумасшедшая и почти ничего не помнящая жена, миссис Ловетт смогла уснуть. Тем временем мистер Тодд винил себя в том, что чуть не убил собственную дочь и теперь снова потерял её. Он долго ходил по комнате и всматривался в окна. Вскоре он успокоил себя мыслями, что сможет найти свою Джоанну, если объедет все побережье вблизи Ла-Манша. Только эти мысли позволили ему сомкнуть глаза ненадолго. Наутро мистер Тодд, спустившись в холодный подвал пекарни, разыскивая миссис Ловетт, увидел Тоби, спящего у большой печи. Мысли, о том, что мальчик мог все видеть и теперь уж точно доложит о происходящем на Флит-стрит в полицейский участок, и он больше никогда не увидит свою дочь, заставила цирюльника выхватить бритву из кобуры и вонзить лезвие в горло Тоби. Из уст ребенка вырвался короткий и тихий стон. Затем Суини Тодд погрузил тело Тоби в печь, в которой еще тлели угли – вчерашние жертвы, превратившиеся в пепел. Мистер Тодд заново разжег огонь и, притворив дверь печи, покинул мрачный подвал. Смерть невинного ребенка оставила ему неприятный отпечаток на весь день. С каждой минутой он ощущал все больше раскаянья в этом вынужденном убийстве. Рассудок постепенно возвращался к Суини Тодду, вытесняя злость из его сердца. Следующий день прошел для миссис Ловетт и Суини Тодда как во сне. Цирюльник почти не принимал клиентов. Он молчаливо сидел на втором этаже маленького дома на Флит-стрит. Его немногие вещи были уже собраны в дорожную сумку и спрятаны в углу комнаты, на случай внезапного отъезда. Хозяйка пекарни, наоборот суетилась больше прежнего. Миссис Ловетт еле успевала обслуживать посетителей без своего прежнего помощника. При этом она старалась подсчитать прибыль с пекарни, чтобы показать будущему владельцу её магазина, какое прибыльное дело он покупает. Миссис Ловетт и мистер Тодд с волнением ждали появления полиции. Но на поиски судьи и пристава пришли только поздно вечером. Несколько молодых полицейских принесли копию письма, отправленного Суини Тоддом судье Терпину с просьбой прийти за Джоанной. Благо пристав Бемфорд не сообщил никому о том, что собирается нанести визит в пекарню миссис Ловетт, и полицейские не думали искать его в их доме. Мистер Тодд и его сообщница, как и условились ранее, рассказали полицейским что судья Терпин заходил в цирюльню и, забрав свою воспитанницу ушел тем же вечером, после чего они его более не видели. Полицейские лишь бегло осмотрели цирюльню мистера Тодда и ушли, даже не поинтересовавшись подвалом и пекарней. Всю следующую неделю дела в 186 доме на улице Флит шли как обычно. Только мистер Тодд больше не убивал своих посетителей, а обслуживал их как в дни своей молодости. Это немного отразилось на процессе приготовления пирогов в пекарне этажом ниже: теперь хозяйке пирожковой лавке приходилось закупать начинку на ярмарке. В конце недели миссис Ловетт договорилась о продаже дома-магазина своей конкурентке – продавщице пирожков из дома напротив миссис Муни. Та охотно согласилась, ведь, когда пироги миссис Ловетт перестали быть худшими в Лондоне, держать еще одну пекарню на Флит-стрит стало не выгодно. Когда вещи миссис Ловетт и мистера Тодда были собраны, они отправились в путь. Сидя в карете и провожая угрюмый и дождливый Лондон, принесший им столько бед, они почти не говорили. Хмурое небо осыпало стекла и крышу мелкими каплями, пронизывающий насквозь ветер заставлял прохожих сильнее кутаться в свою одежду. Миссис Ловетт первая нарушила молчание: - Мистер Ти, я так рада, что мы с вами все-таки едем к морю. Надеюсь теперь все мечты осуществляться. Мы бы могли открыть цирюльню и пекарню около моря и жить там до старости. Вы бы хотели этого, мистер Ти? Расскажите мне, о чем вы мечтаете… теперь, когда вы отомстили всем?- протараторила она, взяв мистера Тодда за локоть и пытаясь заглянуть в его глаза. - Мне надо вернуть дочь. Той ночью, когда я убил судью, моя Джоанна была в цирюльне. Энтони привел её туда, как и обещал. - Цирюльник погрузился в молчаливое раздумье, представляя, как могла бы сложиться встреча с дочерью, и с досадой подумал о том, какого мнения теперь о нем Джоанна. Лишь удивленный взгляд спутницы заставил его вскинуть голову и продолжить. - Только он переодел её в мужскую одежду, и я принял её за посетителя. Если бы не ваш крик, Джоанну постигла бы участь судьи Терпина. – - Где же она теперь? – спросила миссис Ловетт. - Она уехала в ту же ночь с Энтони. Я попросил его поехать с ней к Ла-Маншу. Быть может, там моя Джоанна забудет ужасы жизни в доме Терпина и приюте Фога. – проговорил Суини Тодд, нахмурившись.... – О да! У моря всегда хорошо! Я так рада, что мы наконец-то туда едем! Всегда мечтала об этом! Спасибо вам, мистер Ти… - бормотала миссис Ловетт, пока цирюльник не положил руку ей на колено. - Без вас, мне бы не удалось отомстить судье и приставу…. Я весьма признателен вам, за помощь. – мрачно пояснил он. Миссис Ловетт посмотрела на него с любовью и обожанием. Карета все ехала и ехала, обдуваемая холодными ветрами. За окном медленно темнело. Мистер Тодд молчаливо вглядывался в сумерки, пытаясь отогреть руки в полуперчатках. Изредка он проводил рукой по сумке, в которой отчетливо прощупывались контуры шкатулки, хранившей в себе семь лезвий - семь верных друзей, преданно служивших ему долгие годы. Миссис Ловетт, уставшая от забот со своим магазином, спала, уткнувшись в его плечо. Теперь их ждала новая жизнь и новое место.