История одного признания

      Утро в Глейде начиналось как обычно: Котелок готовил завтрак, бегуны готовились к очередной вылазке в лабиринт. И только Ньют ходил задумчивее чем прежде, но остальные предпочитали не лезть к парню, пусть себе думает. А в блондинистой голове парня вынашивался план. План по захвату сердца Томаса.       Не так давно, Ньют начал осознавать одну вещь - ему нравится новичок. А так как тот, все свое свободное время околачивался рядом с Ньютом, то сдерживаться становилось все сложнее и сложнее. В принципе, глейдер понимал, что терять ему в любом случае нечего, а потому попробовать признаться стоило. Если же все пойдет не по плану, то можно будет свести все в шутку. С этой мыслью Ньют и приступил к своим ежедневным обязанностям.       Дождаться возвращения бегунов не составило большого труда. Найти Томаса оказалось еще проще, так как тот и сам искал Ньюта, дабы узнать о событиях, произошедших в его отсутствие, и самому поведать о "прогулке" по лабиринту. Осталось только начать диалог:       - Томас! - он повелительно поманил к себе парня.       - Да, Ньют?       - Я хотел... - и тут-то вся решительность глейдера начала стремительно улетучиваться, уступая место панике, - сказать... - "Черт, вашу мать, я должен это сказать", - впрочем... Нет. Ничего. Все, вали отсюда.       "Да ебись оно все конем! В следующий раз что-нибудь придумаю", - подумал парень, отворачиваясь от бегуна и направляясь в сторону Глейда. Но Томас не был бы Томасом, если бы не попытался остановить его:       - Ну уж нет, хитрый лис, - выпалил он, обвив руки вокруг шеи Ньюта и потянув на себя, стараясь удержать того на месте, - говори, что хотел?       Кто виноват в том, что Ньют, пытаясь скинуть Томаса, зацепившись ногой за корягу упадет? И кто ответит за то, что новичок, так и не отпустивший парня, окажется лежащим сверху? Томаса, казалось бы, совершенно не смущает сложившаяся ситуация. А вот внутренний голос Ньюта бьет тревогу, подкидывая тому совсем не приличные ассоциации.       - Может прекратишь ломаться и все-таки признаешься? - дыхание Томаса обжигает шею. Нет. По мнению Ньюта, ситуацию надо было как-то исправлять, так ведь можно и лишнего наговорить.       - Слезай с меня, кланкорожий, - прошипел он. - давай, подбирай свои кости и проваливай. А лучше займись чем-нибудь, а то со своим лабиринтом уже наверняка работать разучился. И не смей меня отвлекать без уважительной причины.       Глядя вслед Ньюту, Томас думал о том, что пора брать дело в свои руки. Иначе этот шенк никогда ему не признается. А это в планы Томаса никак не входило.