Пусть любят

Где-то у гибели на краю – Легкое имя и вздох «люблю», Легкое имя как легкий вздох… Ты примерещился средь дорог. Артур Рембо Сэм с трудом разлепил опухшие веки – в глаза тут же ударил яркий режущий свет. Прищурившись, младший Винчествер понял, что над ним был не привычный потолок импалы, а белый больничный. Все тело горело, словно огнем: ныли ссадины и ушибы, нещадно болели раны и синяки. Перед глазами пронеслась вся эта безумная охота за кольтом. Ценный артефакт, чудом попавший им в руки! Казалось, удача уже поймана за хвост и желтоглазый демон, проклятье их семьи – будет наконец-то повержен. И вот чем это все кончилось… Вторая мысль – Дин и отец! Сэм вскочил с больничной кровати и выбрался в коридор. Брат с отцом обнаружились в соседних палатах. К его облегчению, Джон был почти в порядке, но вот Дин… Сэм смотрел на него, бледного, опутанного проводами и сердце его начинало биться медленнее, словно собиралось остановиться совсем. Сэм на секунду прикрыл глаза в надежде, что все это – просто дурной сон или очередная глупая шуточка Дина. Вот сейчас он встанет и скажет: «Ну что, братишка, здорово я тебя разыграл, а?» Он засмеется – Дин всегда смеется и это значит, что все в порядке в их маленьком семействе. Сэм поспешно открыл глаза, но все было по-прежнему: лежащий без сознания Дин и мерное попискивание медицинских приборов. И что теперь делать, Сэм не знал. Решения всегда принимал старший Винчестер и только сейчас Сэм осознал, что был с ним как за каменной стеной. - Отдай им мою медицинскую страховку, - сказал Джон. Он выглядел бодрым, несмотря на бледность и перебинтованную руку. - Джон Макгонахью, - прочитал на карточке Сэм. - С двумя сыновьями, - улыбнулся Джон. Казалось, даже сейчас он не забывал гордиться своими мальчиками. – Как там Дин? - Врач сказал, чтобы мы не особенно надеялись… с такими ранами выживают редко. Джон сразу посерьезнел. - Принеси-ка мне кое-что, сын. Да, вот там, по списку. Сэм взял бумажку и нахмурился. - Зачем тебе все это? - Просто принеси! Тон отца был стальным, а значит - спорить было бесполезно. За всю свою жизнь Сэм привык подчиняться приказам. Иногда ему казалось, что по сравнению с муштровкой Джона Винчестера армия - это детский сад. Поэтому Сэм молча свернул бумажку, сунул ее в карман куртки и вышел. Дин очнулся в больничной палате. Мысли путались, кажется, он крепко стукнулся головой в той аварии. Он попытался сосредоточиться. Сначала был удар, потом накатила беспросветная тьма, вязкая, как вата и такая же тягучая. На удивление, у него ничего не болело, хотя должно было. Все тело стало легким, он мог бы взлететь, если как следует подпрыгнет. Дин встал с койки и вышел в больничный коридор. Вокруг сновали врачи и медсестры, но никто не замечал больного, самовольно вставшего с кровати. Они все спешили в палату, откуда доносились встревоженные голоса. - Разряд! Еще разряд! Послышался треск электрического разряда. - Быстрее, сделайте инъекцию! Дин осторожно заглянул туда: на кровати лежала худенькая девочка с разметавшимися по подушке белокурыми волосами. Ее глаза были закрыты, лицо скрывала кислородная маска. Но даже так было видно, что она бледна как смерть. Смерть! Она была тут как тут. Колышущиеся создание, порождение тьмы, тянуло к больной свои призрачные руки. Воздух вокруг стал тяжелым, как будто наполненным густым жутким туманом. Дин остолбенел, не в силах шелохнуться. - Оставь ее! Сейчас же оставь! – закричал он, отмирая. Смерть дрогнула. Призрак начал таять, постепенно растворяясь в воздухе. Девочка задышала, закашлялась. Врачи обступили ее. Дин облегченно вздохнул и вышел в коридор. Он шел, сам не зная куда, не замечая, что люди проходят сквозь него. Откуда она взялась? Черноволосая девушка с выразительными карими глазами. - Привет, Дин, - сладко улыбнулась незнакомка. - Кто ты? - Такая же потерявшаяся душа, как и ты… Дин ухмыльнулся. - Меня не обманешь, госпожа Смерть… слишком часто я смотрел тебе в лицо, чтобы не узнать сейчас. Я должен умереть? Девушка улыбнулась еще слаще. - Ты также умен, Дин, как и красив. Комплимент из уст самой смерти был лестным, однако, совсем не обрадовал Дина. Сэм... Его сердце болезненно сжалось – мысль о том, что придется оставить младшего брата была невыносимой. Он кинулся по коридору, словно счет шел на минуты и теперь он не успеет куда-то. В этой чертовой больнице коридоры были похожи лабиринты. Такие же запутанные и бессмысленные. Дин спешил – он проходил сквозь двери, заглядывая во все помещения подряд, и словно наткнулся на невидимую стену. На больничной койке лежал он сам. Провода тянулись, по всему телу как щупальца, приборы равнодушно попискивали, регистрируя жизненные показатели. На кардиографе мигающим огоньком взлетала кривая сердечного ритма. Он еще жив! Дин поднял глаза: у изголовья кровати стоял тот, кого он искал. Сэм склонился над ним, мучительно вглядываясь в лицо в попытках отыскать хоть малейшие признаки жизни. Но лицо его, Дина, было бледно как мел и абсолютно безжизненно. Сэм, казалось, постарел за один день. Куда девался миловидный двадцатилетний парень с лисьими глазами и вечно растрепанной шевелюрой? У больничной койки стоял утомленный жизнью пожилой человек. - Сэм… - прошептал в отчаянии Дин. – Держись, старик, я обязательно выкарабкаюсь! - Он не слышит тебя, Дин, - проворковали рядом. Смерть уютно расположилась в кресле, перекрестив ножки в шелковых чулках и блестящих лаковых сапогах. Она снова призывно улыбалась, словно хотела соблазнить Дина Винчестера, который слыл дамским угодником, а на самом деле жил ради одного Сэмми «Хочешь меня, красотка, да? Как-нибудь в другой раз, ладно?» - обычно говорил Дин, прикладываясь к бутылочке холодного пива и оглядывая бар в поисках младшего. И этот «другой раз» все никак не наступал. Некогда. Да и незачем. - Так это и есть твой младший братишка? Какой милашка! Он влюблен в тебя, какая жалость… Дин нахмурился. - Что ты несешь! Сэм жил с девушкой... Смерть встала с кресла и мелодично засмеялась. Она подошла к Дину вплотную, взглянула в лицо своими темными, бездонными дьявольскими глазами. - Не обманывай сам себя, Дин Винчестер. Твой брат всю жизнь любил только тебя. И отнюдь не братской любовью… Девушки – всего лишь неудачная попытка тебя забыть. Дин отвел глаза. - Я надеялся, что это только моя беда. - Нет, - покачала головой Смерть. Она обняла Дина за плечи: ему показалось, что на них легла чугунная плита, тяжелая и такая же холодная. Зашептала. - Но я могу разрубить этот гордиев узел. Пойдем со мной, Дин. Там хорошо, спокойно… ты заслужил Свет. Дин молчал, он, не отрываясь, смотрел на младшего. Для него оставить Сэма было совершенно невозможным делом. - Рано или поздно тебе придется уйти. Бесконечные блуждания между двумя мирами, в конце концов, станут для тебя пыткой. Думаешь, откуда берутся злые призраки? Но Дин знал, что все равно останется. Будет хранить, оберегать, тенью следуя за братом. Он станет его ангелом-хранителем, так же, как и при жизни. Смерть испытующе смотрела на него, уже зная, каков будет ответ. - Всю свою жизнь ты посвятил другим, Дин. И никто особенно не был благодарен. Люди вообще неблагодарные существа. - Мне не нужна благодарность, - покачал головой Дин. - Как благородно… и как глупо, - ухмыльнулась Смерть. – Ты заслужил, чтобы тебя отблагодарили. Я отпущу тебя попрощаться с братом. Дин удивленно взглянул на нее. - Считай это моим подарком, - ее губы растянулись в улыбке. - Да, Смерть тоже может быть сентиментальной. Дин внимательно посмотрел в эти темные, пустые глаза, на дне которых плескалась бездна, и тяжело вздохнул. - Если мне благодарна сама Смерть, значит, я жил не зря. Сэм вернулся в мотель, чувствуя, что выжат как лимон. Дела еще никогда не шли так скверно. За день он исходил весь этот пыльный, навевающий беспросветную тоску провинциальный городишко, разыскивая для отца вещи по списку, затем долго сидел у постели Дина. Конечно, прогресса не было – брат по-прежнему был без сознания, и настроение врачей Сэму не понравилось. И все же его не отпускало ощущение, что сегодня должно что-то произойти… а чутье никогда еще не подводило Сэма Винчестера. Поэтому Сэм не спешил. Поужинал в одиночестве в ближайшем баре, принял душ, остановился, оглядывая безликий, ничем не отличавшийся от тысяч других, виданных ими с Дином номер в дешевом мотеле. Сердце замерло и медленно, словно нехотя снова начало отсчитывать удары. Голова закружилась, как на лихом повороте. Жизнь Сэма делала резкий кульбит. Он взял в руки мел и, сам не зная зачем, принялся чертить пентаграмму. Привычно шепча заклинания, расставил свечи, немедленно придавшие комнате нереальный мистический вид. Едва последняя свеча присоединилась к мягко светящемуся строю огоньков, их ровное пламя колыхнуло слабое дуновение ветра. Огни свечей заплясали беспокойный танец, Сэм поднял глаза и замер: из темноты, прямо в мистический круг шагнул Дин. Сэм бросился навстречу, сразу же попав в кольцо Диновых рук. Дин, Дин, Дин… как сладостно было узнать вкус его губ, соленый от собственных слез, так давно желанный и от этого еще более недоступный. Сэм понял, что эта ночь принадлежит только им двоим: весь мир словно затих, бесшумно отойдя в сторону, стыдливо спрятавшись за сверкающими в ночном небе звездами. Не стало запретов, придуманных людьми в минуты скуки и зависти, не стало ничего, кроме всепоглощающего чувства нежности друг к другу. Старший Винчестер опрокинул брата на кровать, задрал фланелевую футболку, прижавшись к горячей гладкой коже губами. Сэм… сколько лет Дин пытался уверить себя, что желать его – скверна, ведущая прямиком в Ад. Но сегодня ночью и Ад не властен над ними. Дин поспешно стянул рубашку, снова склоняясь над лежащим Сэмом, таким манящим и покорным сейчас. Мягкие каштановые волосы, вечно лезущая в глаза челка и красиво очерченные губы. В этом был весь Сэм, его Сэм. В котором каким-то непостижимым образом сочетались мужественность и всепоглощающая нежность. Дин сдул непослушную челку с Сэмовых глаз и улыбнулся. Сэм не отрываясь смотрел на него, словно Дин был привидением, нереально чудесным сном, который может исчезнуть без следа, стоит закрыть глаза. Но Дин был живым, из крови и плоти и как никогда хотел доказать ему это. Ловкие пальцы приспустили штаны Сэма, горячие губы обхватили восставшую плоть. - Ди-ин… - прошептал Сэм, выгибаясь от наслаждения. Дин зарылся пальцами в мягкие шелковистые волоски в паху Сэма, обхватил пальцами круглые аккуратные яички, осторожно сжав их ладонью. Вкус Сэмовой плоти был сладким и немного терпким, как спелая хурма. Дин облизнул пунцовую головку, вызвав довольный стон и нетерпеливое движение бедер. Как давно ты был с кем-то, Сэмми? Проведя с тобой столько часов, дней, месяцев бок о бок, я не помню ни одного мгновения, чтобы ты посмотрел на кого-то, кроме меня. Как я мог быть так безнадежно слеп? Мне потребовалось умереть, чтобы понять это. Дину самому уже не терпится, и вот он ложится между широко разведенных ног Сэма, целуя разгоряченную кожу щек, жмурящиеся от нежной ласки глаза и податливо раскрытые губы. Они перекатываются на постели, и вот уже Сэм ласкает его, возбуждая и без того напряженную плоть. Увлеченно посасывает и покусывает нежную кожицу, обдавая горячим дыханием. Где ты всему этому научился, братишка? Неожиданный укол ревности заставляет утвердить свою власть, заявив права на желанную собственность. Ты только мой, Сэм, помни об этом. Дин толкает брата в грудь, заставляя раскрыться, обводит языком узкое, плотно сжатое колечко. Тебе нравится, да, Сэм? Ты жалобно стонешь, закрыв глаза и разметавшись на смятой постели. Дин снова улыбается, глядя, как по ровному стволу Сэма стекает капелька смазки и проталкивает палец в сжимающееся колечко мышц. Сэм дергается, его взгляд туманится от нарастающего желания. - Еще слишком рано, братишка, - прошептал Дин, зажимая основание Сэмова члена. – Не сдавайся так скоро. Ему хотелось продлить сладкую пытку, заставить брата таять в своих руках. Дин коснулся члена Сэма, кончиками пальцев собирая драгоценную смазку, размазал по стволу, мешая ее со своей. Запах Сэма сводил его с ума. Долгие годы единственным удовольствием для Дина было зайти в душевую после того, как там вымылся брат, и долго стоять под тугими струями, вдыхая его запах, и чувствуя, как тяжело наливается жаждущая плоть. Дин наклонился, провел ладонью по вздымающемуся животу Сэма, вдохнул крышесносящий запах, хулигански дунув в пупок. В ответ Сэм поймал его губы, целуя, посасывая пока хватало воздуха. - Ну же, давай, Дин! – хрипло прошептал он, краснея как маков цвет. Дин внимательно посмотрел ему в глаза, что-то заподозрив. - Ты… ты не спал с той девчонкой, с которой жил в колледже, да? - Нет, - выдохнул Сэм, краснея еще больше, хотя, казалось, это невозможно. Дин провел по его лицу кончиками пальцев, лаская и успокаивая. - Раздвинь ноги, Сэм, - шепнул он. Сэм подвинулся, пропуская его, немного поморщившись, когда Дин осторожно, но решительно надавил головкой в подготовленное отверстие. Ему пришлось закусить губу, чтобы не закричать: ритмичные толчки отдавались болезненным удовольствием, разгораясь в горящий пламенем пожар, когда задевалась чувствительная простата. - Давай, покричи, Сэмми! – уговаривал его Дин, пальцами сжав покрасневший сосок. Сердце Сэма билось о грудную клетку, словно птица. Он подался бедрами вперед, насаживаясь на трахающий член и чувствуя разливающееся по телу, никогда не испытанное им раньше удовольствие. Его глаза застлала белесая пелена, а из горла вырвался гортанный крик. Он с силой сжал собой плоть Дина, из его члена вырвались тугие струи, Сэм закрыл глаза, проваливаясь в нирвану. Это был поединок двух молодых, сильных мужчин, не сумевших совладать с чувствами, так долго сдерживаемыми, а затем вырвавшимися на свободу. Словно подтверждая эту истину, за окном забарабанил дождь, разрывая ночную тишину и стекая каплями по стеклам, унося с собой горечь и боль, очищая душу, в которой теперь было место для надежды. Они заснули, прижавшись друг к другу и переплетя пальцы рук. Сэм еще долго слушал дыхание брата, едва слышное в шуме дождя, с наслаждением ощущая сладкие отголоски удовольствия, отдающееся в теле. Утреннее солнце, проникшее сквозь умытые дождем окна, позолотило кончики его ресниц. Сэм спал, а постель рядом с ним была уже пуста. - Что тебе надо, Винчестер? Желтоглазый демон появился внезапно, но на лице Джона не дрогнул ни один мускул – он давно научился проигрывать достойно. - Есть дело. - Какие у нас с тобой могут быть дела? Или ты не усвоил преподанный тебе урок? Джон Винчестер презрительно ухмыльнулся. - Разве тебе уже не нужен кольт? Желтоглазый нервно облизнул губы. - Предлагаешь сделку? Джон молчал, выжидая. Скоро клиент дозреет сам, или он не знает эту дьявольскую братию. Жадность, вот что ими движет, проклятыми отродьями. - Да. Жизнь моего сына в обмен на кольт. - Как я могу знать, что ты не обманешь меня, Винчестер? – заюлил демон и сам же себе ответил – Нет, сыночек слишком дорог ему. Повернулся к Джону: - Идет. Но так просто ты не отделаешься за свою наглость. Мне нужно еще кое-что. Человеческая душа, Джон Винчестер. Джон посмотрел ему в прямо глаза и демон дрогнул, трусливо отводя взгляд. - Можешь попрощаться, у тебя пятнадцать минут, - бросил он. Джон тихонько приоткрыл дверь палаты и застыл, как вкопанный: Сэм стоял над кроватью Дина, в глазах его были слезы. Желтоглазый был тут как тут, зашептал на ухо: - Твои сыновья любят друг друга, но не как братья, нет. Ты не знал, Джон Винчестер? Джон покачал головой, стряхивая нежданное наваждение. А Демон не унимался: - Зачем тебе умирать самому? Отдай мне Дина, его уже не спасти. Пагубная страсть захватила его душу. А младший еще слишком молод, пройдет время, он забудет его. Ты наставишь Сэма на путь истинный, дождешься внуков. Это твой шанс, Винчестер, не упусти его! Джон поднял на него тяжелый взгляд, ухмыльнулся: - Ты все врешь, желтоглазый демон. Мой сын не таков, чтобы вот так просто взять и забыть. Забирай меня! Его губы дрогнули: - Пусть… любят.