Булочки

Криста битый час трудилась на кухне. Вечер уже близился неотступно и неизбежно, но девушка наоборот радовалась этому. Ждала его, нетерпеливо заламывая руки и каждые пять минут бросая взгляд на электронные цифры, сменяющие друг друга слишком медленно. Таймер на печи запищал и девушка, не забыв про прихватки, аккуратно вынула противень из духовки. Учительница с огромным опытом преподавания сумела заставить добрую сотню немецких булочек не сгореть дотла под присмотром Кристы. И вот теперь она делала их для Имир. Оставив противень остывать, девушка принялась за уборку кухни, так же поглядывая на часы. Наконец, хлопнула входная дверь. Криста поспешно стянула фартук, отряхнулась и, посмотрев придирчиво в зеркало, удостоверилась, что муки на носу не осталось. Лишь переступив порог, Имир облегченно облокотилась на дверь. Она устала, но, каждый раз возвращаясь домой, ощущала прилив сил. Имир нравилась эта маленькая квартирка. Она сокращала расстояние между ними. Позволяла быть ближе, быть рядом. Криста тот час же появилась перед ней, протягивая тарелку. — Я уже ела, — беззлобно отмахнулась Имир. — Ну, давай, я же старалась. Хотя бы одну попробуй. Блондинка могла быть очень убедительной. Имир фыркнула, но взяв в руки булочку, посмотрела на неё, как на сокровище. Ей даже жалко было есть это кропотливое детище подруги. Будь её воля, она бы хранила её нетронутой долгие годы. — Ешь, там ещё много! Под ждущим взглядом Кристы Имир, сглотнув, поднесла булку ко рту, с жалостью откусывая кусочек. Так не хотелось нарушать её целостность. Так не хотелось уничтожать творение рук подруги. Хрустящая корочка скрывала ещё теплую мякоть, слегка сладкую и почти воздушную. Имир замерла. Сейчас она полностью понимала Сашу Браус — их сокурсницу, одержимую едой. Имир тоже в мгновение стала одержимой. Одержимой этими немецкими булками. Одержимой едой, приготовленной Кристой. Впрочем, одержимой Кристой. Хотя ей она была одержима давно, с самой первой встречи в колледже. Криста была путеводной звездой. Криста была тем, за кем Имир пошла бы и на край света, и в жерло вулкана. Тем, ради кого можно сделать всё. Смыслом жизни. Воздухом. Да и Криста отвечала ей преданностью и заботой. Но... Нужно было нечто большее. Ей нужно было большее. То, в чём Имир даже себе не хотела признаваться. И пока она была не готова, ей достаточно иметь Кристу под боком. Достаточно слышать её смех. Защищать и знать, что никто не обидит. Ни к кому никогда Имир не испытывала подобного. Она была довольно эгоистичной женщиной, делающей кому-либо одолжения только из своей выгоды. К примеру, дотащив пьяную Сашу до дома, девушка свалила всё домашние задания на незадачливую девчонку. И даже наблюдая, как та зашивается на учёбе, Имир всё же продолжала бесстыдно использовать Браус. А вот ради Кристы... Ради неё все поступки были бескорыстны. Весь разум волновало лишь счастье хрупкой девочки. Каждый раз, когда она улыбалась, сердце Имир билось чаще. Тогда она чувствовала, что живет не зря, что не бесполезна. Имир — та, кто помогал Кристе в её тяжелых отношениях с отцом, бросившим когда-то, а потом вновь ворвавшимся без спроса в обычную жизнь. Имир — та, кому Криста доверяла самые сокровенные тайны. Та, кто спасал её. И Имир доверяла ей всё. Ну, почти всё. — Ну как? — воодушевленно распахнув голубые глаза, девочка смотрела на Имир, которая и забыла, что надо жевать. — Здорово, ты молодец, — прошамкала та. Скормив ей еще одну булку, Криста, наконец, успокоилась. Имир плюхнулась на диван и включила телевизор. Она всегда смотрела новости. Смотрела не от того, что ей было интересно, а от того, что это превратилось в некий ритуал. Каждый день они смотрели их вместе. Каждый день Криста садилась рядом. Близко-близко. Плечом прижимаясь к плечу Имир. Они пили чай с корицей, и от волос Кристы пахло фруктовым шампунем. Когда-то, при первой встрече, этот запах казался ей приторно-сладким, а теперь стал самым родным на свете. Таким родным, что она даже сама рыскала по супермаркету в поисках нового тюбика, как только прежний подходил к концу. Запах фруктов смешивался с запахом корицы. И это был запах новостей. Запах их привычки и близости. Иногда Криста утыкалась щекой в острое плечо Имир, а та, в свою очередь, упиралась подбородком в её светлую голову. И это казалось так естественно, как ничто на этом свете. Они смотрели новости, как романтический фильм. Их не волновали ни жестокие убийства, ни ураган под названием «Колосс», который порушил какой-то густонаселенный городок. Их не волновали развалы старой власти. Они просто сидели бок о бок и были счастливы. Иногда, когда становилось слишком холодно, девушки кутались в один плед на двоих. Криста закидывала ноги на колени старшей подруги и счастливо морщилась от тепла. Обычно с дивана первой поднималась Имир, разрушая идиллию и возвращаясь в обыденный мир, к суете и рутине. Но в этот раз, в этот раз Криста сидела как на иголках. Её пальцы на ногах подрагивали в нетерпении, но, видимо, опасались фальстарта. Девочка послушно дождалась окончания новостей, и, как только начался первый рекламный ролик, вскочила. Вскочила так молниеносно, словно готовилась к этому годами, словно проходила курс подготовки вскакивания с дивана. Она метнулась к книжному шкафу, суетливо вытащила книгу и, покопавшись среди её листов, просияв, зажала в ладони две разноцветные бумажки и тут же подскочила к Имир. — Смотри, — радостно улыбаясь во весь рот, Криста ткнула бумажки под нос Имир. — Что это? — Билеты на твою любимую группу. Имир охватило ликующее предвкушение, но тут же зашевелился червячок подозрения, твердящий, что счастье преждевременно. — Ты взяла деньги у отца, — осторожно начала Имир, но укор всё же проскальзывал в голосе. — Нет, дурочка, — рассмеялась Криста. — Я буду жить, как сама того пожелаю. Просто подработала немного. — Тогда хорошо. На лице Имир проступило явное облегчение. Если бы Криста пошла на поводу отца, их разлука стала бы делом решённым. — Собирайся. — Куда? — девушка почесывала веснушчатую щеку. — На концерт, — расхохоталась Криста. Имир вгляделась в ровные строчки жирного шрифта на билете. Действительно, сегодняшнее число. — Давай скорее, а то опоздаем! Девушки протолкались через толпу на входе только благодаря Имир. Поначалу внутри было довольно прохладно, но с началом выступления градус мгновенно возрос. Имир не танцевала, просто наслаждалась музыкой. Она смотрела, как Криста кружится и хохочет, как маленький ребёнок. Она не могла выражать эмоции. Кристе приходилось делать это за двоих. Нагрузка та ещё, но, кажется, девушка прекрасно справлялась. Такая радостная, непосредственная и тёплая Криста, как солнечный зайчик, привносила свет в мрачную личность Имир. Настолько разные, они понимали друг друга с полуслова. Дымовые установки пустили газ не на полную мощность — он не такой густой, но Имир уже переживала, что потеряет подругу, выписывающую пируэты, пока что поблизости, но кто знает, как она разойдется. Внезапно, в самом накале песни, она остановилась, чуть не врезавшись в Имир. Тяжело вздымалась грудь, а девушка смотрела на неё снизу вверх. Её щеки стали пунцово-красными, что нельзя было не заметить даже в полумраке. Криста сделала маленький шажок вперед. Между ними больше не было расстояний. Уже не только благодаря крошечной квартирке. Это собственный выбор.