Я хочу быть живым.

Я хочу быть живым. Хозяин, вы слышите? Слышите это? Сердце бьется. Жаль только, не мое. Я очень хочу быть живым, настоящим, правда. Чтобы у меня было сердце, которое бьется, чувствует, желает. Тогда я смогу с уверенность сказать, что люблю. Нет, сейчас я тоже могу это сделать, но вы ведь не поверите. А когда у меня будет сердце, все станет реальным. Конечно, мне нравится быть куклой, особенно, в ваших руках, хозяин. Исполнять приказы, поручения, просьбы. Вы ведь меня для этого создали, да? Знаете, я до сих пор не верю, что меня сделали для принцессы Гвинет. Не могу поверить, что вы ее любите по-настоящему, извините, хозяин. Сейчас вы скажете, что я слишком много говорю для куклы. Все ваши творения могли проявлять простейшие эмоции и слепо подчиняться приказам, а я оказался другим. Я умею чувствовать, хотя у меня нет сердца, и я сделан из протеина. Да, подчинение – это главное, все ради хозяина. Но тогда почему у меня что-то так щемит внутри, когда я вас вижу? Почему мне хочется сделать вам приятно просто так, без приказа? Люди говорят, что это любовь. Но я ведь кукла. Хозяин, объясните, куклы умеют любить? Молчите. Как всегда. Вы так редко отвечаете на мои вопросы, только удивленно смотрите и не можете вспомнить мой состав. Да-да, именно так. Хоть я и кукла, но тоже что-то вижу, знаю. Это удивление. Все-таки принцесса меня многому научила, несмотря на жестокость. А я вам никогда не говорил о том, что она со мной делала… Вы сказали как-то, что куклы не чувствую боли, вообще ничего не чувствую. Тогда почему так жгло каждую рану, каждый порез, царапину, пощечину? И эта жидкость… Кровь, да? Откуда она во мне? Вы говорили, что я ваше лучшее творение, совершенное создание. А я даже не смог выполнить своего предназначения. Гвинет так и не рассмеялась искренне, так, как вы хотели. Знаете, она смеялась, только когда видела чужую боль, страдания, отчаяние. Но куклы не умеют показывать таких эмоций. Получается, я не кукла? Хозяин, кто я? Почему я умею чувствовать боль, страх, привязанность, радость, отчаяние? Почему я умею любить? Я ненавижу. Да, ваш шут умеет ненавидеть. Но хозяин сказал ему любить — и шут любит. Сказал играть – играет. Приказал подчиняться – слепо подчиняется, хотя это стоит ему жизни. Но почему я должен подчиняться принцессе? Ведь вы мой создатель, я ваш слуга, а не ее! Вы сказали, что любите Гвинет, а, значит, она моя хозяйка. Я понял это, не противился вашей и ее воле, но почему, хозяин, я должен умирать? Ведь вы мне не приказывали этого! А она велит, не видя, что я живой. Жизнь. Еще один так волнующий меня вопрос. Хозяин, я хочу быть живым! По-настоящему живым! Хочу, чтобы по венам, если они у меня есть, текла кровь, чтобы билось и на мгновения замирало сердце… А знаете, зачем мне все это? Чтобы вы, наконец, увидели во мне не только куклу-шута. Чтобы я смог сказать «люблю» и быть уверенным в реальности и возможности сказанного. Я хочу быть живым для вас, хозяин!