Я не сдамся без бою

Катя шла молча, поджав свои полные губы, она рассуждала о том, что теперь она ничья. Двадцать три года, а она уже ничья. Это страшно для любого человека. В один миг лишиться друзей, близких, родных, не самому уйти, а потерять. Потерять в спешке, суете, из-за болезни или раны. Тимур был последним человеком, который нуждался в ней. Это был самый родненький и дорогой человек, который всегда дорожил ей, дорожил каждой минутой, проведенной в ее компании. А теперь никто не дорожит. Никто. Некому. Ком подступил к горлу, тут же стал ощутим вкус соли на губах. Слезы. Неужели есть еще силы плакать? Казалось, что сейчас она задохнется от боли, но никто этого не увидит, на лицо она самый обычный уставший и безразличный ко всему человек. Яркие, цвета горького шоколада, глаза потухли и покраснели, появились мешки под ними. Девушка постаралась глотнуть как можно больше воздуха, но легкие больно сжало ребрами, заставляя ее морщиться, но и на это было плевать. Гораздо больнее было ощущать дыру в душе, которую никакими усилиями затянуть не удастся даже при большом желании. Женя шел неподалеку и видел, как стремительно пропадает решительность и боевой настрой девушки, как меняется ее выражение лица, как сильно сведенные скулы расслабляются и на них появляются влажные дорожки. Парню не составило труда догадаться о причинах, расстроивших новую знакомую. Его сердце быстро быстро забилось от волнения за нее, а в голове с бешеной скоростью стали проноситься мысли с идеями о том, как можно ее успокоить. -Кать?- как можно более бодрым голосом окликнул ее Мильковский. Девушка резко подняла глаза от неожиданности и посмотрела в сторону музыканта. -Кать?- повторил парень и улыбнулся. -Чего тебе?- девушка шмыгнула носом и улыбнулась в ответ, не зная, как реагировать. -А расскажи о себе?- попросил певец,- Сколько тебе? Местная? Ну... Чего-нибудь,- он улыбнулся глазами и поджал губы в предвкушении рассказа. Женя всегда любил знакомиться с новыми людьми. Каждый человек был для него индивидуальностью, новым миром, который ему нужно открыть для себя, поэтому он с какой-то жадностью всегда погружался в рассказы человека, который сумел его заинтересовать. -Ну...- Катя снова улыбнулась, шумно выдохнув и обнажив свои белые, с легким кремовым отливом, зубы, такая заинтересованность ее личностью поставила девушку в тупик,- А что рассказать?- она смущенно убрала прядь с лица, заметив, что Влад с Ромой немножко притормозили, тоже готовясь услышать рассказ. Один Ниженко плелся позади и, кажется, не намеревался нагонять всех. -Чем занимаешься? Что любишь? В мире столько всего, о чем можно поговорить,- Женя мечтательно вздохнул и скрестил руки на груди, устремив свой взгляд вперед, туда, куда ему так хотелось уже добраться. -Меня Катя зовут,- девушка поспешила убрать последнюю слезинку с уголка глаза и шумно шмыгнула носом, продолжая улыбаться,- мне двадцать три года... -Я Рома, эта шпала- Влад, вон там малой плетется, Тоха, Жеку ты уже знаешь,- включился в беседу Булахов, понимая, что только так можно убежать от тревоги, которая все это время упорно преследовала его. -Приятно,- сдержанно ответила новая знакомая и легонько кивнула. -Ты местная?- задрав голову вверх и разглядывая небо спросил Зайченко. -Ну... Не совсем,- так же коротко, как и раньше, ответила девушка. -А откуда тогда?- Рома снова потянулся за сигаретой. -Харьков... Мы с Тимуром оттуда. Были,- голос снова предательски задрожал, давая Мильковскому сигнал о том, что нужно срочно переводить тему разговора. -А здесь зачем? Учишься?- он подбежал к девушке и заглянул в серое лицо, продолжая идти спиной вперед. Теплота и какое-то всепоглощающее добро читалось в его теплых карих глазах, которые могли согреть одним только взглядом, девушка долго смотрела в них не отрываясь. -Да, на медика,- Катя кивнула и снова проглотила соленый ком, закрывая глаза. Так легче было справляться с головокружением. -О, чуваки, мы все будем жить!- радостно выпалил Рома, но поймав осуждающий взгляд Влада, замолк, понимая, какую глупость сейчас сморозил. Нет, они все будут жить, определенно... И если что, эта девушка им поможет, сомнений не было. Но вот одну жизнь она уберечь не смогла. -Ну вот так...- подвела итог девушка и снова замолчала. Все эти разговоры отвлекали ее от мыслей, в которые она пыталась погрузиться , и даже не поняла, что отвлекают ее намеренно. Пятеро человек, четыре друга и загадочная Катя, девушка, чья судьба так и оставалась загадкой, медленно плелись к центру города, обходя завалы. Вот уже которая улица по счету не сберегла ни себя, ни своих жителей. Их трупы уже не пугали никого, за день было увидено столько, что ужаса, леденящего кровь в венах, хватит до конца жизни. Яркое красивое красно-золотое солнце медленно ползло своими лучами по серым булыжникам, которые когда-то были зданиями. Здесь стояла гробовая тишина, не нарушаемая даже ветром. Зайченко вырвался слегка вперед, внимательно прислушиваясь ко всему, что окружает. Серо-зеленые глаза пристально осматривали каждый сантиметр местности Майдана. -Пошли,- он махнул рукой в свою сторону и кинул на асфальт свой рюкзак. -Ну наконец-то!- Женя подбежал и кинул свой баул рядом, принимаясь разминать уставшие мышцы. -Дошли,- Булахов улыбнулся с наслаждением и жадно затянулся воздухом. -Тох, а ты чего притих?- довольный Женя только сейчас заметил, что всю дорогу, как только появилась Катя, парень молчал. Он не проронил ни одного слова. -А?- Антон поднял голову, но ту же ее понурил, садясь на асфальт,- Нет, просто так,- он устало посмотрел на друга и лег на землю, разглядывая небо в закате. Оно такое красивое, просторное и чистое. Чистое. Краем уха Тоха слышал разговоры Влада и Ромы, слышал, как шуршит чем-то Женя, сидящий неподалеку. Барабанщик закрыл глаза. Снова иллюзии, снова обман, но ему нравилось представлять, что он, как и раньше, лежит у Жеки в комнате на его огромной кровати, рядом болтает телевизор, его друзья что-то с интересом обсуждают на кухне и смеются. Парню нравилось представлять, что сейчас снова один из вечеров в окружении близких людей, пьянка или же просто все они собрались посмотреть фильм... Главное то, что вместе. А иногда воспоминания заносили его домой к маме. Там сидела его старшая сестренка, Катюха. Они с мамой всегда ворчали на него и отчитывали за то, что он вечно где-то пропадает и редко о них вспоминает. А Антон возмущался, ведь сестра тоже редко появлялась в родительском доме. Они были очень похожи. Он открыл глаза и снова устремил их в небо, словно спрашивая «За что сейчас творится все это?!» Чуть поодаль сидела Катя. Она, как и Ниженко, была загружена и молчалива. Нахмурив брови, девушка разглядывала остатки города и его жителей. Воображение рисовало ей картины прошлого. Страшного прошлого. Девушка помнила, как совсем недавно на площади шла борьба народа и Беркута, она помнила переворот и революцию и от этих воспоминаний вздрагивала. Словно прямо перед ней ходили призраки прошлого, словно рядом взрывались коктейли Молотова, словно ее уши сейчас слышали взрывы и крики. Она не была тогда на площади, она не участвовала во всем этом, но с содроганием ждала того, что же случится дальше. Она думала, что это так... Ерунда, девушка наивно считала, что война бывает где угодно, но не рядом с ней, не рядом с ее близкими, не в ее городе и стране.