Забота

Сфинкс заболел. На общей кровати под толстым одеялом его бьет озноб, из горла раздаются неприятные хрипы. Слепой прикладывает руку к его лбу — раскаленному, как нагретые долгим летним днем камни. Сфинкс простужено сипит: — Не убирай. У тебя руки холодные. Приятно. Одну руку Слепой оставляет у него на лбу, второй тянется к своему матрасу. Стая может сколько угодно прохаживаться по поводу грязной и неряшливой постели вожака, зато под подушкой у него собраны травы на все случаи жизни. Конечно, лучше всего от любой болезни поможет уйти в Лес, перекинуться и побегать зверем, выискивая нужную траву. Но для тех состайников, кто этого сделать не может, Слепой всегда держит запас. А Сфинкс мог бы, но не хочет. Черный заводит было речь о Могильнике, но замолкает, стоит Слепому поднять в его сторону голову. Слепой знает, как всех пугают его незрячие глаза. Всех, кроме Сфинкса. Македонский делает настой. Сфинксу больно пить, и Слепой поит его с ложечки, держа лысую голову на коленях. В чашку с настоем Слепой добавляет мед диких пчел, помогающий от всех болезней. Сфинкс выпивает все до последней капли, произносит одними губами: «Спасибо!» и почти тут же засыпает. Слепой остается сидеть рядом с общей кроватью, когда выключают свет, и все в стае ложатся спать. Он невесомо трогает лоб Сфинкса, уже не такой горячий, слушает его дыхание, все менее хриплое. Он шепчет про себя беззвучно: «Спи спокойно, радость моя. Выздоравливай, любовь моя». Только Дом может его услышать.