Тринадцать о девяти

Очи Мянулис зажглись, Вьётся Шилуус туманом. Ты прислушайся и вмиг Тихий ты услышишь вскрик: То душа, что без обмана Съедена была, как лист. Веткой хрустнул Керестерш, Лист сорвал и растворился. Снова мрак вернулся в лес, Оглянись - не ты ль исчез? Нет? Удачливым родился, Прямо как князь Каземерш. Вспомнив князя надо бы Дальше чуть пройти по лесу. До опушки, а за ней Трасса, но не для коней, А для княжеского пршейза, Что летит вперёд судьбы. Вдалеке рычит мотор. Право, ты везуч на диво! Фары светом бьют в глаза, Стынет неба бирюза, Казимирш едет, вестимо, Возвращается домой. Вместо леса султанат, Но султан сейчас спит дома. Шум не надо поднимать, Пусть поспит часов так пять. Мы с ним даже не знакомы, Что цычшуру зря мешать? В горы перешёл песок. Здесь кусок страны опасный: Хоть народ не злой совсем, Но хитёр, как рыба нем, Есть кинжал у всех в запасе, Чтоб врагу порезать бок. Темнота и тишь кругом: Солнце спряталось за дымом, Но заводы не видны. Правит тут Князь Тишины. Шляпу на глаза надвинув, Дремлет перед очагом. Но откуда дым идёт? Где война не угасает? То Паговнское не спит. День и ночь оно гремит: Танки, ружья собирает, Чтоб снести Вестсида гнёт. Сярж, в фуражке и шипах, За собой ведёт войска. Но совсем недалеко, Не заметил чтоб никто. Он без этого – тоска – С Казимиршем не в ладах. На домах вокруг лежит, На дороге кукуруза, Даже шляпы носят с ней! В честь неё двенадцать дней Выходных. Не в честь арбуза! Ей Ририкрик дорожит. Коль не хочешь получить Штатутом тяжёлым по лбу, В Оштепляс ты вдруг попав, Глянь в нём пару-тройку глав. И вокруг смотри ты в оба Чтобы за собой следить. Снова тишина пришла, Впереди заметен призрак… Нет, не дух это, живой! Мысль пронзает тихий вой, Чу! Как дверь открыта извне Матиаса зеркала. Кроме Каралысты есть И другие королевства, Княжества, монархии, Где-то аж анархия Но, пожалуй, нету места Где крыс столько, что не счесть